Мередит Рич - Аромат страсти

Тайгер вела Джейка по этому лабиринту, пытаясь найти своих друзей в голубоватом табачном дыму.

– Тайгер! Chérie! Par ici[15]! Привет!

Она повернулась на звук знакомого рокочущего баса.

– Паскаль!

Тайгер ринулась к столу, из-за которого, широко раскинув руки, поднялся шестифутовый здоровяк француз в синей куртке, национальной одежде китайских крестьян, и пшеничными усами на раскрасневшейся физиономии. С режиссером и его женой Франсуазой Карье, журналисткой-фотографом, Тайгер познакомилась много лет назад в Чили, где Паскаль снимал один из своих фильмов: случай свел их в одном купе.

– Дай мне посмотреть на тебя. – Паскаль сиял. – Фантастика! Очень даже неплохо для такой старушки, как ты. – Он вновь поцеловал Тайгер, пожал руку Джейку. – Присаживайтесь. У меня остывает обед. Вы ели? Ну конечно, ели. Вы же американцы. Вы обедаете в пять вечера. Но тогда вы должны снова проголодаться.

Официант принес два стула. Теперь за столиком на четверых сидели восемь человек. В «Куполе» иначе и не бывало, официанты давно к этому привыкли.

– Это Тайгер Хейес, моя любимая американская подруга, а это Джейк Дэнтон, ее любимый американский друг, – представил вновь прибывших Паскаль, а затем перешел к тем, кто уже сидел за столиком: Дарий Коттрель, молодой честолюбивый продюсер, барон фон Липшиц, австриец, который восстанавливал средневековые замки и вкладывал деньги в фильмы, Шанталь Россиньоль, кинокритик, входит в состав комиссии, отбирающей фильмы на Каннский фестиваль, Николь Морис, одна из французских топ-моделей, дебютирующая в последнем фильме Паскаля, съемки которого шли полным ходом.

– Расскажи нам о своей работе, Тайгер, – попросил Паскаль. – Чудеса, да и только. Ты наконец-то подалась в рабочие! Теперь можешь вступить в коммунистическую партию и присоединиться к борьбе за счастье человечества.

Тайгер рассмеялась:

– К сожалению, Паскаль, я не из тех рабочих. Я менеджер, помощник президента компании. То есть тот же капиталист. – На собственном примере она описала жизнь нью-йоркской работающей женщины. – Это, конечно, секрет, но я приехала сюда, чтобы встретиться с Мартиной Ренье и уговорить ее взяться за создание упаковки для наших духов. Вы ее знаете?

Франсуаза скорчила гримаску. В зеленовато-коричневой косынке, повязанной на светлых волосах, она напоминала русскую красавицу крестьянку.

– Не выношу эту Ренье. В прошлом году я делала о ней материал для «Вога». Мы договариваемся о встрече, а она не приходит. Я звоню ее секретарю, та отвечает: «О, Мартина сегодня в Милане… или Танжере». Короче, вместо двух дней я возилась с этой статьей месяц.

Паскаль чмокнул Франсуазу в щечку:

– Моя дорогая жена не любит Мартину, потому что у меня был с ней роман, – объяснил он Тайгер. Его синие глаза сверкнули. – Давным-давно… ничего особенного, легкое увлечение. Мартина très gentille[16]… если знать, как себя с ней вести. Главное – не допускать сближения с ней.

Франсуаза похлопала мужа по плечу.

– Ах, Паскаль… величайший в мире любовник!

Николь, надув губки, заговорила по-французски:

– У всех с ней был роман – у мужчин, у женщин…

– Возможно, даже детей, – едко ввернул Дарий.

– И я согласна с Франсуазой, – продолжила Николь. – Мартина – сука. Она использует людей. Да, я знаю, у нее много друзей, но она очень уж легко с ними расстается. Она – женщина-барракуда.

Тайгер постаралась перевести разговор на английский, чтобы Джейк понимал, о чем речь.

– Господи, я уже боюсь нашей встречи.

– Ты можешь встретиться с ней прямо сейчас. – Паскаль приподнялся, оглядываясь. – Она наверняка здесь.

– Нет! Не сейчас. Мне надо подготовиться.

Паскаль погладил Тайгер по голове.

– Не волнуйся, chérie, вы отлично поладите.

Тайгер прикинулась оскорбленной.

– На что это ты намекаешь, Паскаль?

Паскаль подозвал официанта, заказал порцию лангустов для себя и вино на всех.

– Никого не слушай. Мартина – хорошая девочка.

– Ха! – фыркнула Франсуаза. Последнее слово осталось за ней.

Бар-ресторан «Липп» на бульваре Сен-Жермен заполняла театральная, социальная, дипломатическая элита. Тайгер, воспользовавшейся давним знакомством с метрдотелем, удалось заполучить маленький столик в главном зале с зеркальными стенами. Она ждала уже полчаса, стараясь игнорировать взгляды тех, кому приходилось подниматься на второй этаж. Дважды подходил официант, чтобы спросить придет ли гость Тайгер и не хочет ли она что-нибудь заказать. Тайгер терпеть не могла кого-либо ждать. В голове непрерывно вертелась фраза Франсуазы: «Мартина назначает встречу и не приходит».

– Еще минеральной воды, мадемуазель? – Официант убрал со стола пустой стакан. – Или желаете посмотреть меню?

– Пока нет. Принесите бокал белого вина.

В двух столиках от нее Джекки Онассис о чем-то беседовала с дочерью Кэролайн. Гарри Эшкомб и прекрасная Элизабет, лорд и леди Эшкомб, весело смеялись с друзьями за большим столом в центре зала. Тайгер слышала, как Симона де Бовуа о чем-то громко спорила с семеркой молодых людей, молодыми поэтами, писателями, а может, ее студентами.

Официант принес вино, и Тайгер заставила себя пить его маленькими глоточками. Она жалела, что не принесла с собой книгу или журнал. Сколько еще ждать, думала Тайгер, прежде чем не останется последних сомнений в том, что Мартина Ренье ее продинамила.

– Тайгер? Это ты! Почему не позвонила?

Подняв голову, Тайгер увидела графиню ди Брунези, закадычную подругу матери. Родилась она Карлоттой Крейн в семье состоятельного врача из Девона, штат Пенсильвания. С матерью они дружили со школьной семьи, жили в одной комнате общежития «Школы мисс Портер» в Фармингтоне, штат Коннектикут. Бобби и Лолли получили прозвище «Близняшки со второго этажа», за их многочисленные ночные похождения, исходной точкой которых служило окно на втором этаже. Их дружба пережила время, смену мужей и титулов.

– Лолли! – Тайгер вскочила, расцеловала графиню в обе щеки. – Я пыталась дозвониться тебе этим утром. Вернувшись домой, ты обязательно обнаружишь мое послание.

– Хорошая девочка, – кивнула Лолли. – Ты прекрасно выглядишь, дорогая.

– Ты тоже. Правда, иначе, чем прежде.

Лолли рассмеялась.

– Сдержанная элегантность. – Лолли всегда отдавала предпочтение ярким нарядам от Сен-Лорана. А тут вышла в свет в бежевом костюмчике от Диора вкупе с простенькими бриллиантовыми серьгами от «Ван Клиффа», туфельками и сумочкой от «Гермеса», затянув в конский хвост длинные каштановые волосы. – Я должна выглядеть так, словно собралась в монастырь. Выхожу замуж за швейцарского банкира. Жуткого консерватора. Титула нет, зато горы денег. – Она закатила глаза. – Дорогая моя, мне пора подумать о будущем.

Графиня скользнула за стол рядом с Тайгер, понизила голос.

– Нам надо бы встретиться за чаем. О Бобби ходят такие слухи. Мне хотелось бы знать, где правда.

Тайгер заулыбалась.

– А что ты слышала?

– Ну… – начала Лолли и замолчала, уголком глаза заметив, что к их столику кто-то подошел. – Мартина, дорогая! Тайгер, ты знакома с Мартиной Ренье?

– Лично нет. Но мы договаривались встретиться за ленчем. – Тайгер протянула руку Мартине, которая коротко пожала ее, словно физический контакт ей претил.

– Добрый день, – безучастно поздоровалась Мартина, повернулась к Лолли и затараторила по-французски, оставив Тайгер с невеселыми мыслями о том, что грубость Мартины, о которой она слышала от друзей, пожалуй, не преувеличена.

– Il faut que tu nous joins pour déjeuner[17], – предложила Мартина Лолли, но та, к облегчению Тайгер, отказалась.

– Нет, нет, дорогая, это невозможно, меня ждут лорд и леди Эшкомб. – На прощание она поцеловала молодых женщин. – Тайгер, мы должны встретиться в самое ближайшее время. Я умираю от любопытства.

Мартина заняла место Лолли. Она пришла в белом платье от Тьери Мульера с вышивкой по горловине, талии и подолу. Очень худая, загорелая.

– Что ж, – улыбнулась Тайгер, – оказывается у нас есть еще одна общая подруга. Вы хорошо знаете Лолли?

– Да.

Официант принес меню.

– Желаете посмотреть?

Мартина пожала плечами:

– Я не голодна. Если хотите, заказывайте.

Тайгер очень хотелось есть, но она прекрасно понимала, что в такой ситуации разумнее потерпеть.

– Меню не нужно, merci. Еще бокал вина, – и она тепло улыбнулась Мартине.

Мартина закурила «Галуаз»[18]. Сигарету она держала по-мужски, между большим и указательным пальцами. Черные вьющиеся волосы она стригла очень коротко, большие карие глаза обрамляли черные брови и ресницы, которым не требовалась тушь. В тенях для глаз, румянах, помаде и лаке для ногтей преобладали оттенки темного фиолета. Несмотря на полные чувственные губы, рот у Мартины оставался волевым. Затянувшись, она оглядела переполненный зал в поисках знакомых лиц. Помахала рукой и кивнула нескольким людям, затем повернулась к Тайгер, не произнося ни слова.

Тайгер решила сразу брать быка за рога, прекрасно понимая, что непредсказуемая Мартина не из тех, кто тратит время на светскую болтовню.

– Я пришла сюда не для того, чтобы поговорить о наших общих друзьях. У меня к вам деловое предложение. Если это вас интересует, я перейду к подробностям. Если нет, не будем отнимать друг у друга время.

– Да, – кивнула Мартина, – я знаю, почему вы здесь.

– Знаете? Откуда?

– От друзей. Из слухов. Должна признаться, я удивлена. Тайгер Хейес, о которой я слышала, не должна иметь ничего общего с бизнесом.

– Как видите, теперь имею. – Тайгер потянулась к брифкейсу. – Я бы хотела, чтобы этот разговор остался между нами.