– Откуда ты о ней так много знаешь? – полюбопытствовала Тайгер.

– Одно время мы очень сдружились. Ты этого не знала?

– Если и не знала, то догадалась. Ты пропустил хоть одну юбку в этом городе?

Джейк сменил тему. Подошел к Тайгер, начал массировать ей шею и плечи.

– Как насчет того, чтобы пообедать со мной?

– М-м-м-м… ну что же, это приятно. Я бы с удовольствием, Джейк. Но со временем прямо беда. Завтра я должна сдать отчет.

– Ладно. Тогда на завтра назначаем официальное свидание. С обедом и на всю ночь. Мне недостает моей кровати.

– Она уже моя. Ты отдал ее мне.

– Я забыл упомянуть, что ты получила ее в комплекте со мной.

– С тобой, Джейк? Какой приятный сюрприз.

Джейк поцеловал ее в шею, затем залез языком в ухо.

– А что в этом плохого?

Устоять она не смогла.

– Я передумала, Джейк. Проведу с тобой час, а уж потом пойду домой. Обед заменим десертом.


«Что влияет на ваше решение, когда вы выбираете новые духи? Сам аромат или…» – Голос Тайгер гремел в динамиках магнитофона, а ее уставшие пальцы еле ползали по клавиатуре.

Часы показывали четыре утра, а работа над отчетом все продолжалась. Когда Тайгер подумала, что конец близок, выяснилось, что Джинджер Макшейн, секретарь, которую она делила с Шелдоном Шоу, не распечатала большой кусок магнитофонной записи.

Залив в себя пять чашек кофе, от которого ее уже начало тошнить, Тайгер пыталась свести воедино результаты своих маркетинговых исследований, но многочисленные факты никак не желали раскладываться компактными блоками. Мозги словно окутал густой туман. Пропала связность мышления. Мысли перескакивали с одного на другое, несомненно, от действия кофеина. У нее возникло желание поговорить с Джейком, но она решила, что негоже нарушать его сон. Если, конечно, он спал, а не был с другой женщиной. Тайгер не волновало, встречается Джейк с другими или нет, но не хотела знать об этом наверняка.

И тут пронзительно зазвонил телефон. От изумления Тайгер схватила трубку лишь после третьего звонка.

– Привет, дорогая. Извини, что разбудила, – далекий голос матери. Бобби могла позвонить в любое время дня и ночи. Она никогда не обращала внимания на такие пустяки, как часовые пояса.

– Ты меня не разбудила. Я… работаю.

– Работаешь? В такой час? Действительно, дорогая, это уже перебор. Слушай… я в Мадриде, мой самолет вот-вот взлетит. Еще сегодня буду в Нью-Йорке. Позвонила Марта. Умерла Элейн Толберт. Скоропостижно. Прихватило сердце, и все. Обширный инфаркт.

– О… я не знала. Как жаль.

Ее мать и Элейн Толберт дружили с давних пор. Элейн опекала юную Бобби Тейлор, когда та только приехала в Нью-Йорк из Филадельфии, задолго до того, как Бобби встретила и вышла замуж за первого из своих четырех мужей, Гарри Хейеса.

– Ой, должна бежать. Только объявили посадку в мой самолет. Пообедай со мной сегодня. Мне надо многое тебе рассказать. До встречи, дорогая. Люблю, – и гудки отбоя. Фирменный стиль Бобби.

Тайгер подошла к окну. Город затих. Пьяные не горланили на улицах. Автомобили не шуршали шинами по асфальту. Она повернулась, оглядела комнату. Голые стены; стулья, которые она заказала в «Блуминдейле», еще не прибыли. Ни ковров, ни картин, ни безделушек – всего того, что привносит в квартиру индивидуальность живущего в ней человека. Лишь громоздящаяся на столике пишущая машинка и отчет, который она никак не могла закончить.

Что-то защекотало ногу. Она посмотрела вниз. Таракан спрыгнул на пол и побежал через комнату. Она бросилась за ним и гналась, пока не раздавила. Безобразие, девятьсот долларов в месяц дерут, а тараканов вывести не могут. Господи, как же она ненавидела этот сарай. Тайгер скинула туфли и зашвырнула их в камин. Она вся дрожала, потом неожиданно для себя услышала всхлип. А потом по ее лицу заструились слезы. Тайгер плюхнулась на единственный в комнате стул и разрыдалась. Раздражение и усталость сокрушили ее. Она презирала себя за то, что не может остановить этот горячий поток.

Наконец слезы иссякли. Тайгер поплелась в ванную, плеснула водой в лицо, посмотрела на свое отражение в зеркале. Нос распух, глаза красные. Уродина.

Вернувшись в комнату, Тайгер села за пишущую машинку. Так или иначе отчет за нее никто не допишет. Но сначала ей просто необходимо поговорить с Джейком. Она набрала номер. Положила трубку после одиннадцатого гудка, настроение упало еще больше, ей стало совсем одиноко. Она прошла в спальню, упала прямо на покрывало. Перед тем как сдаться усталости, успела поставить будильник на семь утра: на работу она придет пораньше и уже там допишет отчет.


Шелдон Шоу заглянул в кабинет Тайгер в половине одиннадцатого. Морщины у его глаз стали глубже. Выглядел он очень усталым. Тайгер сидела на работе с восьми, но еще страдала от кофейного похмелья.

– Тайгер! – В его голосе слышались резкие нотки. – Что у нас с маркетинговым отчетом? Он нам нужен.

– Все готово, – торжествуя, ответила Тайгер. – Джинджер как раз допечатывает последний вариант.

Шоу откашлялся. Он, судя по всему, полагал, что Тайгер затянет с отчетом до пятницы, и явно удивился, услышав, что она не выбилась из графика.

– Хорошо, – пробурчал он. – Ценю твою оперативность.

Вблизи усталость Шоу проступала еще отчетливее. Тайгер заметила, что на правой щеке у него остались невыбритые островки. Он повернулся и вышел, не сказав более ни слова.

Вернувшись в свой кабинет, Шоу по светло-коричневому ковру направился прямиком к столу. Достал из нагрудного кармана маленький ключик, открыл правый ящик. Вытащил бутылку водки, дрожащей рукой отвернул крышку, глотнул. Посидел, словно раздумывая, что делать дальше, глотнул еще раз. Положил бутылку в ящик, запер его на ключ, сел за стол.

Чуть не всю свою жизнь Шоу проработал в «Келлерко». На его глазах создавался и рос промышленный конгломерат, пока наконец Бахрах не наградил его постом президента. Большинство его коллег, одного с ним возраста, также связавшие свою жизнь с «Келлерко», давным-давно получили аналогичные посты в других компаниях. А он продолжал тянуть лямку. Таскал жену и двоих детей по всей стране: «Келлерко» часто перебрасывала его из одного города в другой. Выслушивал бесконечные жалобы жены, – не успеешь найти подругу, уже надо собирать вещи, детей, которым приходилось всякий раз приспосабливаться к новой школе. Луиза умоляла его найти другую работу, осесть на одном месте, но если он начинал искать новую работу, ему предлагали гораздо меньший оклад. В итоге Луиза начала пить, и он стал пить вместе с ней. Вечер за вечером, год за годом, потому что ничего не менялось. Но вот они вернулись в Нью-Йорк, осели на одном месте. Но дети уже учились в колледже, подруг у Луизы не появилось, и пила она теперь с утра и до вечера.

Шоу взглянул на лежащие на столе бумаги, отодвинул их в сторону. С работой он не справлялся. Слишком многому предстояло научиться. В парфюмерном бизнесе тонкостей хватало. А он уже не мальчик, ему поздно впрягаться в воз потяжелее. Пора и расслабиться.

Если бы только он мог взять в «Келлер парфюмз» Дэйва Киршенбаума, своего прежнего помощника. Но Хью Маршалл приберег это место для Тайгер Хейес, на которую, похоже, имел виды. Красотка-то что надо. В трудолюбии ей не отказать, но он прекрасно понимал, что работала она ради того, чтобы получить лавры самой, а не поделиться с ним.

Зажужжал интерком. Джинджер Макшейн, секретарь.

– Все уже собрались в зале заседаний, мистер Шоу.

– В зале заседаний? – недоуменно переспросил он.

– Сегодня четверг, – напомнила Джинджер. – На прошлой неделе вы разослали сотрудникам служебную записку, в которой указали, что каждый четверг в одиннадцать утра будет проводиться производственное совещание.

Шоу молчал. Никак не мог уловить смысл ее слов. Служебные записки. Совещания. Дерьмо.

– Мне отменить совещание, мистер Шоу? Вам нездоровится?

– Я сейчас приду. Только подберу документы. – Он вновь открыл заветный ящик, достал бутылку, жадно глотнул водки. В голове прояснилось.

Шоу подхватил брифкейс и поспешил в зал заседаний, забыв упрятать бутылку в запирающийся ящик.


– …получается, что мы должны определить влияние многих факторов, прежде чем удастся заметить первые признаки того, что наши усилия… – Тут Шоу потерял нить и запнулся.

– Да, Шел, думаю, тебе самое время достать плеть и напомнить нам о предельном сроке, – едко вставила Конни.

Лицо Шоу превратилось в маску. Похоже, он опять забыл об установленном Маршаллом сроке.

Тайгер взглянула на календарь:

– Пятнадцатое марта. В нашем распоряжении семь с половиной месяцев. Нам придется попотеть.

– К сожалению, это не предположение. Это факт, – вздохнула Конни.

– Мы успеем, – заверил их Джесс. – Когда я только попал в этот бизнес, перед нами поставили задачу разработать целую косметическую линию примерно за такое же время. Кремы и лосьоны и весь спектр средств макияжа. Мы работали до последней минуты, но успели. Первую партию товара отвезли в «Сакс» сами, на чьем-то пикапе. Так что с одними духами проблем у нас не будет.

– Ты прав. Вроде бы не должно быть, но опыт подсказывает мне, что они обязательно появятся, – нахмурилась Конни. – Ладно, так какие у нас успехи?

Тайгер доложила о работе фокус-групп:

– Джинджер сегодня раздаст вам копии отчета. В нем вы по большей части найдете подтверждение того, что нам и так известно. Причины, побуждающие женщину покупать духи, самые разные. Поначалу многие говорили, что они ориентируются на аромат, потом большинство сошлись на том, что главное – имя модельера и форма флакона. В меньшей степени модель, рекламирующая товар. Большое значение имеет мнение подруги, раздача пробных образцов, импульсивное желание купить…