– Что-нибудь придумаем, по обстановке. Не хотелось бы травмировать бедную женщину. Она и без того настрадалась.

Элизабет откинулась на спинку сиденья. Она чувствовала себя не просто усталой, а совершенно разбитой. Сомнений не было: в старом сером доме на «Харкорт фармз» была убита именно Кэрри Энн Уитт. Затем она подумала про Холли Айвз. Когда она представила себе, какие страдания выпали на долю бедного ребенка, прежде чем изверги ее убили, ей сделалось дурно. Ведь это были дети! Юные, невинные существа!

Неужели Кэрри Энн постигла та же жуткая участь? Элизабет все больше и больше проникалась убеждением, что так оно и было.

Ей стоило немалых трудов сдержать слезы. Она почти не обращала внимания на то, куда они едут, и с удивлением для себя обнаружила, что Зак свернул с автострады и теперь они направляются к океану.

Она посмотрела на него, и их взгляды встретились.

– Я знаю, как тебе тяжело. Мне и самому эта история совсем не нравится. Но что-то сделать прямо сейчас не в нашей власти. Сначала нужно выяснить, что, собственно, происходит.

Элизабет сглотнула комок и кивнула:

– Верно. Сначала нужно выяснить правду. А пока мы ее не выяснили, мы бессильны.

Зак вырулил на шоссе, протянувшееся параллельно океану. Вдоль берега выстроилась череда пляжных домиков, а по другую сторону дороги то там, то здесь виднелся то ресторанчик, то магазин сувениров и пляжных принадлежностей.

– А в целом день прошел удачно, – заметил Зак. – Как ты смотришь на то, чтобы провести сегодняшний вечер у меня дома? Сначала немного отдохнем, потом закажем что-нибудь на ужин.

По-прежнему крепко сжимая руль, он посмотрел на нее. Элизабет обратила внимание на его руки – большие, сильные. Аккуратные ногти коротко подстрижены. Руки, которые умеют многое.

Она тотчас вспомнила, как они ласкали ее тело, и в ней тотчас, помимо ее воли, проснулось желание.

– Может, мне лучше остановиться в мотеле?

– Зачем? Не вижу никакой необходимости. В моей квартире две спальни. Тебе даже не придется делить удобства со мной, потому что у тебя будет собственная ванная комната, – сказал он.

«Что еще тебе нужно?» – прочла она по его глазам.

Элизабет живо представила себе, как они в последний раз занимались любовью, и проснувшееся в ней желание разгорелось с новой силой. Боже, как она тогда хотела его, какое наслаждение он ей подарил! Ей хватило всего лишь одного взгляда на его профиль – на четкую линию носа, чувственные очертания губ, волевой подбородок, чтобы ее охватило поистине нестерпимое желание.

Зак тем временем свернул на узкую, извилистую дорогу, что вела к утесу над морем. Элизабет же поймала себя на том, что впилась взглядом в его губы, пытаясь оживить в памяти воспоминания о его поцелуях, о том, как его губы скользили по ее коже, какими нежными и упругими они были, какими решительными. Зак посмотрел на нее, посмотрел пристально, как будто буравил глазами насквозь, и в ее голове заплясали эротические картины.

Вскоре шины зашуршали по подъездной дороге, которая вела к подземному гаражу. Зак поставил машину на парковочное место с номером его квартиры 3А. Выйдя из машины, он открыл дверцу для Элизабет, затем открыл крышку багажника и достал оттуда их сумки, после чего они вместе направились к лифту.

Зак жил в светлом, оштукатуренном, четырехэтажном доме. Сам дом был построен на сваях, забитых в толщу горного склона. Лифт с негромким жужжанием и скрипом доставил их на верхний этаж дома. Двери распахнулись, и они шагнули в коридор. Подойдя к двери квартиры, Зак поставил сумки на пол, а сам достал ключи.

Элизабет тем временем пыталась убедить себя, что не будет ничего страшного, если она переночует в его квартире. Между ними ничего не будет. Она сумеет обуздать собственную страсть, по крайней мере, приложит к тому все усилия.

Исполненная решимости, она ступила на мраморный пол прихожей и тотчас замерла как вкопанная, не в силах оторвать глаз от потрясающего вида, который открылся ей в панорамном, от пола до потолка, окне гостиной: лазурное пространство океана и желтая полоска песка, которая, извиваясь, тянулась на юг и на север.

– Нравится?

– Боже, Зак, как красиво!

Он заглянул ей в глаза.

– Ты тоже красивая, – негромко произнес он.

Он стоял почти вплотную к ней, и она ощущала исходивший от него жар, ощущала запах его дорогого одеколона. Казалось, и то и другое проникает ей под кожу.

– Зак…

Он прочистил горло, отвернулся и сделал глубокий вдох.

– Я покажу тебе твою комнату. Если хочешь, можешь пока привести себя в порядок, а я пойду налью тебе бокал вина. Думаю, он тебе не помешает.

Элизабет устало вздохнула:

– Это точно.

Зак повел ее за собой по коридору, устланному кремовым ковром – в тон цветовой гамме гостиной, которая была выполнена в кремовых и черных тонах. Единственным ярким пятном было огромное абстрактное полотно и разноцветные стеклянные безделушки, которые то там, то здесь оживляли пространство.

Спальня для гостей была хороша, современная и вместе с тем уютная, обставленная темной полированной мебелью. Единственный стул имел бордовую обивку в тон покрывалу на кровати и шторам на окнах.

Поставив сумку на стул, Элизабет вытащила косметичку, расческу и щетку для волос и направилась в роскошную ванную. В сером граните отражались отблески лампы над зеркалом. Узкая ваза с искусственной орхидеей из белого шелка на вид была такой живой, что Элизабет даже протянула руку, чтобы ее потрогать.

Она внимательно посмотрела на свое отражение в зеркале и увидела застывшую в глазах усталость. Отрешенно вздохнув, она провела по волосам щеткой, затем расческой, пытаясь слегка их взбить, чтобы они казались пышнее, затем коралловой помадой слегка оживила губы. После чего вернулась в гостиную, ощущая себя гораздо бодрее.

Зак сдержал свое слово, ее уже поджидал обещанный бокал вина. Он протянул ей бокал, и их взгляды встретились. И хотя в целом лицо его почти не выражало никаких эмоций, Элизабет показалось, будто она заметила в его глазах плохо скрываемый сексуальный голод. Она взяла у него из рук бокал, и их пальцы соприкоснулись. В ней тотчас подняло голову желание. Она сделала глоток и заметила, что рука ее дрожит.

Не желая, чтобы он это заметил, Элизабет поставила бокал на мраморный кофейный столик, а сама шагнула к окну, любуясь потрясающим морским пейзажем. Она тотчас услышала его шаги у себя за спиной. Зак подошел к ней почти вплотную, однако прикасаться не стал. От одной только мысли о том, что он стоит совсем рядом, у нее перехватило дыхание.

– Я не знаю, Зак, смогу ли я.

– Что? Остаться здесь? В чем проблема, оставайся.

– Смогу ли я выдержать дистанцию. Смогу ли сохранить холодную голову. – Она повернулась к нему. – Похоже, что это будет сделать гораздо труднее, чем я ожидала.

Его пальцы дотронулись до ее щеки.

– На тот случай, если ты еще не заметила, признаюсь: я тоже слегка схожу с ума. Когда я рядом с тобой, половина меня готова в любой момент броситься в машину и, не оглядываясь, на полной скорости умчаться прочь. В то время как вторая… – Он взял ее за плечи и привлек к себе. – Вторая половина хочет тебя так, что я бываю не силах думать о чем-то другом.

С этими словами он наклонился к ней и нежно поцеловал в губы. Его нежность и самообладание явились для нее полной неожиданностью. Пораженная силой собственного желания, она вся напряглась, в очередной раз напомнив себе о том, что не собирается поддаваться своим чувствам.

Но уже в следующее мгновение закрыла глаза, отдавшись им во власть. Обхватив его за шею, она страстно ответила на его поцелуй, сгорая от нетерпения не меньше, чем он сам.

Зак еще сильнее впился ей в губы, и от нежности не осталось и следа. Это был жадный, голодный поцелуй. Казалось, его горячие губы пытались выразить то, что он не мог воплотить в слова – всю его страсть, все его желание обладать ее телом.

«Одумайся, пока не поздно», – прошептал в ухо Элизабет внутренний голос.

Увы, Зак уже расстегивал на ней блузку. Еще мгновение – и та упала к их ногам, а его пальцы ласкали ей грудь. Затем его губы сменили пальцы. Элизабет стонала и извивалась от удовольствия, она прижималась к нему, хотя и понимала, что делает это зря. Нет, разумом она понимала, что должна оттолкнуть его, но была не в силах это сделать.

Зак вновь припал губами к ее губам, и от этих жадных поцелуев у нее перехватило дыхание, а пламя, что уже сжигало ее изнутри, разгорелось с новой силой. Кожа горела. Соски напряглись и затвердели, а где-то между ног пульсировала мучительная боль.

Они стояли напротив окна, однако квартира располагалась высоко на утесе, который выдавался вперед над полоской берега, так что их никто не видел.

Элизабет даже не пыталась остановить его, когда он стал срывать с нее одежду. Вскоре на полу образовался небольшой ворох – брюки, блузка, босоножки, кружевной бюстгальтер. На Элизабет были голубые кружевные трусики – не трусики даже, а два крошечных лоскутка, которые держались на тесемках. Пальцы Зака скользнули под эти голубые лепестки ткани и принялись ласкать другие, что были под ними.

Элизабет запрокинула голову, а он тем временем продолжал осыпать ее поцелуями. «Боже, как я хочу его! – промелькнула у нее мысль. – Как сильно его хочу». Она сама не ожидала в себе такой страсти. Да что там, скажи ей кто-то, что такое возможно, она бы ни за что не поверила.

Он отпустил ее всего на пару мгновений, чтобы снять с себя одежду. Элизабет, затаив дыхание, следила за его движениями, любуясь им. Господи, до чего же он прекрасен: широкие плечи, плоский мускулистый живот, крепкая грудь, на которой при каждом его движении играет мускулатура. Ноги длинные и мускулистые бицепсы, накачанные и бронзовые от работы на открытом воздухе.