– Красивый город у вас! – произнес он на плохом русском, обращаясь к водителю. Водитель посмотрел на него в зеркало, улыбнулся и ничего не ответил. Москва не была его городом, она была большой и слишком уж беспокойной, но вежливости ради он не стал ничего пояснять.

К отелю они подъехали в шесть часов. Карон расплатился, подхватил букет и вышел из машины.

– Мне нужна Анна… Простите, мы с моей знакомой договорились встретиться здесь, – обратился Карон к девушке за стойкой.

– Присаживайтесь, – пожала она плечами, но все же улыбнулась.

– Спасибо, можно мне кофе?

Девушка удивилась.

– Там, – она сделала неопределенный жест рукой, – там официант, попросите его.

Несколько озадаченный Тед сел неподалеку в кресло и стал глазами искать официанта. Официанта он не нашел, зато нашел грязные пепельницы, чуть запыленные стекла, старые неопрятные журналы, брошенные на диванах.

– Это не «Гранд-Норд», – произнес он вслух тихо.

Впрочем, здесь он собирался пробыть недолго – уже вечер, и Анна вот-вот должна была появиться. Она сама сказала: «В семь мы должны все закончить. Потом люди улетают!» Успокоив себя, Тед с интересом поглядывал по сторонам и ощущал плохо объяснимое превосходство. «Как, однако, здесь мрачно. И эти цвета – синий и серый – не добавляют уюта. И стойка администраторов – словно скучная конторка клерка. Это отель «четыре звезды», но нет, вряд ли! Это трехзвездочный отель!» – думал про себя Тед. Он вдруг расправил плечи: «А «Гранд-Норд» – совсем другое дело!» Карон совершенно не связал свои ощущения со своими возможностями, позволяющими останавливаться в дорогих отелях. В его мозгу четко прозвучал сигнал: «Наш «Гранд-Норд» даже и сравнить нельзя с этой придорожной гостиницей!»

Недалеко прозвучала английская речь. «Соотечественники», – подумал Тед и вопреки всем своим внутренним правилам первый заговорил с незнакомыми людьми. Узнав, что они путешествуют, что были уже в Санкт-Петербурге, он тут же заявил, что это прекрасный город, что у него там много знакомых и особенно одна дама, которая… Одним словом, Тед Карон, сам не зная зачем, сочинял маленькие небылицы и все не отпускал своих новых знакомых. Когда же они наконец удалились, сославшись на усталость, он позволил себе взглянуть на часы. Времени было уже много, Анны все не было. Встреча с туристами отвлекла его от томительного ожидания, впрочем, ненадолго. Тед в который раз уже обвел глазами холл, сотрудников за стойкой, большие керамические панно на стенах. Впрочем, все, что Тед сейчас делал – рассматривал, реагировал, думал, сравнивал, – он делал машинально. Главное, на чем он сейчас сфокусировался, – это скорое появление Анны.

Еще через час ожидания Тед опять подошел к администратору.

– Простите, здесь есть что-то вроде конференц-зала. Мне необходимо найти коллег. Может, они задержались, или еще какие причины…

Карон старался говорить как можно проще – девушка английский знала не очень хорошо.

– У нас четыре конференц-зала и три переговорные комнаты.

– О, – обрадовался Тед. Казалось, еще немного, и он увидит Анну.

– Но они все свободны. Никаких переговоров, насколько я знаю, там сейчас нет.

– Может, вы не в курсе. Может, у вас неточные сведения? – вкрадчиво настаивал Карон.

– Я в курсе всего, что происходит на территории нашего отеля, – отчеканила девица.

– Я ищу коллег. Это очень важно. Они работают в нефтебизнесе. Я должен с ними встретиться. Это очень, очень важный деловой вопрос! – Тед наклонился к девушке.

В этот момент он решал, дать ей деньги или нет. А если дать, то сколько. «Сто долларов – это совсем немного для такой услуги. Ведь она не имеет права раскрывать местонахождение гостей. Их прибытие и пребывание. Если она ничего не скажет, я не встречу Анну», – думал Тед, пытаясь одной рукой удержать букет, а другой залезть в бумажник.

– Как зовут ваших коллег? – несколько язвительно спросила девушка.

– Э… – Тед смутился, – видите ли, я их не знаю, но я знаю даму, которая ведет переговоры… Я просто не смог быть утром, когда начинались переговоры…

– Я не могу вам помочь, – девушка выразительно посмотрела на букет роз, – могу сказать, что никаких переговоров сейчас у нас не проходит.

– Спасибо, – растерянно произнес Тед, который теперь пытался незаметно спрятать стодолларовую купюру.

– Не за что.

Карон уехал из Шереметьева поздно вечером. Он все еще надеялся встретить Анну, но та так и не появилась. Наконец он попросил вызвать такси и, оставив роскошный, но уже немного поблекший букет на одном из диванов, Тед покинул отель. Он совершенно не заметил вечернего города, потока машин, того праздничного вида, который всегда возникает в больших городах с наступлением темноты. Он ни о чем не думал, просто устало смотрел вперед невидящим взглядом. Тед так устал, так был растерян, что даже не мог строить предположения о том, куда же пропала Анна. Он сейчас хотел только одного – попасть к себе в номер. «Гранд-Норд» представлялся ему чем-то прочным, добропорядочным, ясным и надежным. И именно сейчас, когда он столько времени проблуждал в догадках на зыбкой почве подозрений, именно сейчас ему так нужно было оказаться в стенах «Гранд-Норда».

И вот уже машина въехала под навес. И швейцар мягко подскочил, открыл дверь, помог выйти, поприветствовал особым жестом, похожим на военный. Который из братьев в этот вечер дежурил, Тед так и не понял, но это было не важно – от имени не менялась ни уважительность, ни заботливость, с которой те встречали гостей.

– Добрый вечер! Мы рады вас видеть! Может, что-то вам подать в номер? – спросила дежурная администратор. И в ее тоне не было официальности, это был тон хозяйки дома, которая заботится о госте.

– Нет, спасибо. – Карон прошел к лифту.

На мгновение он остановился, хотелось узнать что-нибудь об Анне, но чувство деликатности и осторожность остановили его. «Вот если бы сейчас работала та, Александра, я бы спросил. Она бы поняла мой вопрос, – неожиданно решил Тед, – она же сама влюблена. В этого начальника службы безопасности». Усталый, растерянный, огорченный, он наконец добрался до своего номера и уже через полтора часа спал. Рядом на тумбочке стоял пузырек со снотворным. Тед Карон уже десять лет как не прибегал к такому средству, но сегодняшний день неожиданно выбил почву у него из-под ног.

Саша Соколова спустилась в холл первого этажа, когда Тед Карон видел третий сон. Саша задержалась сначала у Северцевой, затем у лифта четвертого этажа ее поймал Лучиков.

– Вы выяснили, кто это бегал по этажам? И кто прятался на пожарной лестнице? – воинственно произнес тот.

– Да, не волнуйтесь, это наш гость заблудился, – вежливо ответила Саша.

– Ерунда. Это не гость. Неужели я не пойму по поведению человека, кто он?! Он испугался меня, он сбежал от меня, он что-то скрывает, скрывается сам…

– Простите, уже поздно. Я очень устала. Мне еще надо решить проблемы с новыми гостями. Все, что вы мне рассказали в прошлый раз, я передала начальству. И об этом знает уже наша служба безопасности.

– А вы в курсе, что меня вообще не должно волновать, устали вы или нет? И что мне нет дела до того, какие проблемы вы еще не решили? Вы забыли, что в таком отеле, как ваш, сотрудники должны выслушивать гостей. Но не отмахиваться от них. Вы должны были поговорить со мной о том, что меня взволновало… – Лучиков вдруг покраснел, и Саше показалось, что он сейчас накричит на нее.

– Простите, вы правы. Я обязательно к вам зайду, и вы сможете высказать все ваши претензии, – ответила опомнившаяся Саша и, не дожидаясь лифта, побежала вниз по широкой лестнице. Оставаться наедине с Лучиковым ей совершенно не хотелось.

«Он, наверное, думает, что я психотерапевт! И что должна выслушивать все, что он говорит!» – горячилась про себя Саша. В глубине души она знала, что была не права – ни в коем случае гость не должен слышать «я устала». Уходи с этой работы, чтобы не уставать. Вот единственно правильная реакция на эти слова. Саша корила себя за, наверное, первую подобную несдержанность в стенах «Гранд-Норда». «Но я же ему все объяснила, все сказала. И что начальство занимается, и что служба безопасности работает, – пыталась оправдаться Саша, – кстати, служба безопасности… Интересно, Антошин уже уехал домой? Или еще здесь?»

Саша выскочила в притихший холл и посмотрела на часы. Был почти час ночи. Ей предстояло еще проверить бронь на следующий день, разобраться с жалобой на неудобную постель, поставить подпись под графиком дежурства ночных горничных. Это все займет у нее минут тридцать, если не появятся вопросы. А потом она сможет поехать домой. Саша тяжело вздохнула, потому что слово «дом» стало внезапно таким всеобъемлющим и таким недостаточно полным, что покоя в душе не добавлялось. Где ее дом? Там, в Смоленске? Где родители и старые друзья?! Или ее дом – маленькая квартирка, которую она снимает уже несколько лет и где все устроено так, как она любит? Почему тогда вечерами ей так там грустно? Может, теперь не важно, где именно место для жизни, а важно, с кем эта жизнь теперь будет продолжаться? Может, все дело в этом? Но тогда только один человек избавит ее от грусти и от таких мыслей. Видит бог, вечер – не самое лучшее время решать такие вопросы. Тем более если тебе тридцать лет.

– Саша, тебе долго еще? – Антошин тихо окликнул ее.

– О, ты! – Она почему-то покраснела, но продолжала проверять списки бронирования.

– Да, я ждал, когда ты спустишься.

– Зачем?

– Странный вопрос. – Антошин на секунду забыл, что он на работе, и приблизился вплотную к Саше.

– Осторожней, работают камеры, и есть еще люди в холле. – Саша отстранилась.

– Господи, как мне это надоело, – вздохнул Антошин, – когда же можно будет «не делать вид».

«Ох уж эти мужчины, еще не поговорил с женой, а события торопит», – неожиданно язвительно подумала Саша. Но Антошин, похоже, сам все понял, потому что тихо произнес: