– Амрита! – наконец прошептал он.

Она слегка поклонилась.

– Да, это я. Я принесла вам письмо от вашей сестры Джаи.

– Письмо от Джаи?! – Киран инстинктивно протянул руку и тут же вспыхнул. – Прошу, говори мне «ты».

Амрита кивнула, вынула конверт и подала ему. Принимая бумагу, Киран слегка коснулся руки молодой женщины.

Он не стал читать письма. Вместо этого попросил:

– Расскажи о себе. О… моей дочери. – И предложил: – Садись.

Амрита постаралась быть краткой. Она говорила негромко и сухо и смотрела на что-то, видимое ей одной. Потом заметила:

– Тара сказала, что ты сильно изменился.

Киран вздохнул.

– Наверное. Окружающий мир меняется и заставляет меняться нас. Но в одном я остался прежним. – И он пристально посмотрел ей в глаза.

Амрита повела плечом, как будто отстраняя что-то ненужное. Ее губы изогнулись в печальной улыбке.

– Не стоит говорить об этом… здесь и сейчас.

Он понял.

– Мадхур и детей нет дома. Они гостят у ее родителей. – И спросил: – Ты вернешься в храм?

Амрита уловила в голосе Кирана ревнивые нотки.

– Нет, – сказала она. – Мы с Аминой останемся жить в Калькутте.

Он облегченно вздохнул.

– Где я смогу вас найти?

– У Тары и Камала.

Киран озабоченно произнес:

– Я волнуюсь за Джаю. Надеюсь, мне удастся добиться того, чтобы они с Джеральдом вернулись в Калькутту.

Киран проводил молодую женщину до ворот и на прощание промолвил:

– Я хочу повидать свою дочь. Познакомиться с ней. Позволишь?

Амрита пожала плечами.

– У нее нет другого отца.

– Я виноват перед тобой, Амрита, – в сердцах произнес Киран. – В глубине души все эти годы я постоянно стремился к тебе, но так и не смог приехать.

И радостно улыбнулся, когда она ответила:

– Я думаю, нам нужно забыть про обиды и жить дальше.

К неудовольствию Тары, ее подруга вернулась домой окрыленная.

– Он мне угрожал, – напомнила Тара.

– Не всерьез. Он же не попытался отнять у тебя Амину!

Тара вздохнула и ничего не ответила.

Через неделю Киран явился к ним в дом и сказал, что хочет повидаться с Амритой.

Молодая женщина вышла к нему ненакрашенная, в простой одежде. Она держалась доброжелательно и спокойно, тогда как Киран заметно нервничал.

– Амрита! Я пришел сказать, что хочу взять на себя заботу о тебе и дочери. Я снял квартиру на границе Белого и Черного города, там, где обычно селятся богатые индийские купцы и бедные британцы. Мне будет приятно, если она тебе понравится.

Молодая женщина видела, что он волнуется и избегает смотреть ей в глаза. Очевидно, Киран боялся услышать отказ.

– Я должна подумать.

Он вздохнул с облегчением.

– Конечно. Будет лучше, если ты посмотришь жилье. Я не стал покупать мебель, потому что не знаю, какая обстановка тебе больше подходит.

Амрита кивнула. Киран осторожно завладел ее тонкими пальцами, принялся перебирать их и гладить.

– Я буду счастлив, если ты снова станешь моей.

Молодая женщина посмотрела ему в глаза.

– Это непременное условие?

Он смутился.

– Вовсе нет. Просто я люблю тебя и надеюсь, что в твоей душе сохранились прежние чувства…

Амрита задумалась. Несмотря на уверения и просьбы подруги, она знала, что не сможет долго оставаться у Тары и Камала. Дело было не только в том, что, как сказал Девар, «у ее друзей слишком маленький домик». Возможно, им с Аминой хватило бы места, но… Амрита знала: во всем, что касается сердечных привязанностей, Тара великая собственница.

Конечно, Тара очень любит подругу, да и Камал отлично знает, как себя вести, и все-таки молодая женщина не была уверена в том, что рано или поздно в душе Тары не вспыхнет ревность. К тому же ей известно, что не кто иной, как Камал, первым посвятил Амриту в тайны телесной любви. Нет, луч ше держаться на расстоянии! Приходить друг к другу в гости, но не жить под одной крышей! Амрита боялась потерять подругу.

Молодая женщина видела, что ее друзья живут очень скромно. Много денег уходило на одежду, украшения, грим. Случалось, Тара и Камал выступали каждый день, а потом их долго никуда не приглашали. Иногда им приходилось танцевать на улицах. Правда, в доме всегда была еда и они могли позволить себе заниматься любимым делом, но все-таки их положение нельзя было назвать надежным.

Амрита знала: что бы ни говорила Тара, женщина не может жить одна, без покровительства мужчины, и содержать себя. Вряд ли ей удастся выйти замуж, а Киран готов заботиться о ней и Амине. Амрита удивилась тому, что думает о деньгах, а не о чувствах, и ей стало стыдно. «Вкладывай душу во все свои помыслы», – так учили в храме.

Она согласилась посмотреть квартиру. Переоделась, привела себя в порядок и пошла с Кираном. Амрите было любопытно пройтись по городу, в котором ей не доводилось бывать, но о котором она много слышала. Она удивлялась всему, что видела, и порой вела себя, как девчонка, тогда как ее спутник держался очень уверенно, солидно и спокойно.

Киран снял верхний этаж дома, стоявшего на тихой, чистой тенистой улице. Внизу жил богатый индийский купец с семьей. Амрита никогда не видела таких квартир. Высокие прямоугольные окна, большой балкон с толстыми каменными перилами и колоннами. Внутри было очень светло и просторно. Никакого сравнения со скромным жильем ее друзей.

– Здесь ты сможешь заниматься танцами, – сказал Киран, показывая самую большую, залитую солнцем комнату, и Амрита покраснела от удовольствия.

Киран посоветовал молодой женщине заказать европейскую мебель, и она не стала возражать.

– Я пришлю к тебе молодую индианку, девушку, готовую пройти обучение. Ты приучишь ее к тем порядкам, какие тебе нравятся.

Амрита благодарно улыбнулась, довольная его предупредительностью.

– Что случилось с твоим отцом? – спросила она, когда они возвращались обратно.

– Внезапный удар. Никто не думал, что он так рано уйдет из жизни.

– Тяжело быть заминдаром?

– Нелегко. Я вынужден закрывать глаза на многие вещи, которые ранят мое сердце, – сказал Киран. – Но у меня нет выбора: я должен обеспечить будущее троих сыновей.

Услышав эти слова, молодая женщина окончательно поняла, что он никогда не оставит свою семью.

Тем не менее Киран сказал:

– Прости, что не принимал участия в воспитании Амины. Я долго не знал о ее существовании. Теперь надеюсь исправить свою ошибку.

Молодая женщина покачала головой.

– Я не сержусь, Киран. Я родила ребенка не затем, чтобы привязать тебя к себе, а для того, чтобы не быть одинокой. Мы ни в чем не нуждались.

Спустя две недели, когда жилье было окончательно обустроено, Амрита и Амина переехали в новую квартиру. Побывав в гостях у подруги, Тара нехотя сложила оружие.

– Надеюсь, ты будешь счастлива, – с сомнением в голосе произнесла она.

Амина огорчилась, когда узнала, что они не будут жить вместе с Умой и ее родителями, но Амрита утешила девочку, сказав, что они смогут видеться едва ли не каждый день. Кроме того, в новом доме Амину ожидало множество подарков, которые преподнес ей отец.

Киран стремился завоевать расположение дочери, а потому не поскупился и подарил ей дорогие украшения, красивую одежду и английскую куклу в бархатном наряде и с настоящими волосами. Восторгам девочки не было предела; она улыбалась, смеялась и, забыв о стеснительности, охотно разговаривала с отцом. Полная радостного возбуждения, Амина уснула далеко за полночь – в новой комнате, в мягкой постели, крепко прижав к себе драгоценную игрушку.

Амрита и Киран вышли на балкон. В темной синеве неба го рели мириады звезд, и, словно бледное отражение далеких светил, внизу мигали и светились огни большого города. Широкие листья статных пальм, раскинувших веером свои верхушки, и высокие кипарисы, казалось, были покрыты серебряной пылью. Здесь пахло не перезрелыми фруктами, нечистотами, гарью и пылью, как в квартале бедняков, где хижины из необожженного кирпича тесно лепились друг к другу, – здесь витал аромат цветов и смолистых растений.

Киран страстно обнял Амриту, и она вновь почувствовала себя юной девушкой, в сердце которой расцветают надежды. Киран обещал заботиться о ней, и она ему верила. Мысли о его семье в эти минуты казались далекими, как звезды. Амрите не было дела до жизни, которую вел Киран за пределами этого дома. Главное, что сейчас он был здесь, рядом с ней.

Они вернулись в комнату. Ветер трепал занавески, и они были похожи на танцующих призраков. Стоявшая возле стены кровать выглядела весьма внушительно. Изголовье было украшено резьбой, толстые ножки поддерживали массивные опоры, с которых каскадом свисал прозрачный муслин. В конце концов Киран обставил жилье по своему вкусу, но Амрите было все равно.

Она не противилась, когда Киран отнес ее в постель. Он жадно целовал женщину, тогда как его рука скользила по ее бедру. Киран овладел ею, не успев до конца раздеть, и наслаждался неистово, как будто боялся упустить эти неповторимые мгновения. Амрита удивилась: казалось, этот мужчина изголодался по женской ласке.

Амрита почувствовала то, что должна была почувствовать: несмотря на полное телесное удовлетворение, в глубине души она оставалась спокойной. Она по-прежнему была девадаси, только служила не Шиве. Но и не собственному сердцу.

Потом они разделись и продолжили неторопливо и изысканно предаваться любви. Амрите было нетрудно исполнить желание любого мужчины; она знала множество способов и изощренных любовных поз, чтобы разбудить страсть.

К несчастью, в постели с Кираном молодую женщину не покидало ощущение того, что она выполняет привычную работу. У нее больше не было желания говорить: «Я хочу, чтобы твое сердце стало моим, чтобы твои губы были моими, чтобы ты весь, без остатка принадлежал только мне».

Амрита обрадовалась, поняв, что, похоже, Киран ничего не заметил.

Потом они лежали рядом. В открытое окно врывался ветер; луна, словно огромная жемчужина, сияла на синем небе в окружении блистающих, как бриллианты, звезд.