Подойдя к камину, Диана впервые за весь этот день ощутила тепло. Девушка опустилась на колени перед камином, протянула руки к огню, разбрасывавшему золотые искры. «Все равно, что выпить дурман, любить Виктора, но это мое счастье», - пришла ей в голову очередная мысль. Вдруг отворилась дверь, и она вздрогнула от ужаса. Получив все от Соланж, он пришел к ней.

- Вы красивы, намного лучше ее, - Диана устало слушала, с огромным трудом удерживая маску спокойной и холодной сдержанности. Ей казалось, что холод его глаз пробирает ее до самого сердца, а мысли в это время бились лихорадочно в мозгу, не зная, как ей вести себя.

- Вы на самом деле собираетесь сделать это? - слова сорвались с губ, она просто не могла их удерживать. С безразличным видом он вынул портсигар и протянул ей, она покачала головой. Ее зеленые глаза посветлели от растерянности, Диана внимательно вглядывалась в его лицо.

- Уходите! - воскликнула она, - Вы не добьетесь того, чтобы я стала вашей игрушкой!

- Вы говорите, как похищенная сабинянка, дорогая моя, - он стряхнул в камин пепел с сигареты, - я прекрасно знаю, как вы ко мне относитесь.  Я хотел вас, Диана, - улыбка на лице Оливье казалась какой-то странной, - и готов был получить тебя любой ценой.

Она содрогнулась от отвращения его тона в голосе, скользящих откровенных и насмешливых нот. Она потерянно смотрела на него, как и в первый день, их встречи на приеме, он представлял для нее угрозу. Она невольно попятилась, почувствовав опасность, излучаемую его взглядом.

- Я не думаю, что смогу вам помочь, - голос ее дрожал, хотя она и старалась говорить твердо, не показывая своего страха.

- Твоя собственная гордость заставила меня хотеть тебя еще больше, я ждал тебя. Жду уже давно.

Тут он швырнул наполовину выкуренную сигарету в камин и шагнул к ней. Она отступила, такая тоненькая и хрупкая, но храбрая в его сильных руках.

- Ну же, я не чудовище, - тихо проговорил он, и она увидела злой огонек, вспыхнувший в глубине его глаз, - я могу быть очень хорошим рядом с таким очаровательным созданием, как вы. Вы так прекрасны, так полны гордости и огня.

С силой Оливье прижал ее к себе и дотронулся губами до нежной ямочки на шее. Губы были жадными и теплыми, и Диана почувствовала, как он вздрогнул, едва коснувшись лицом ее щеки. Когда он завладел ее губами, в уголках ее глаз появились слезы. Она вспомнила маму, вспомнив ее одно из правил. «Никогда не будь игрушкой, пусть он будет твоей игрушкой», - твердила она. «Никогда не плач при мужчине, он не должен думать, что он вызывает их у тебя». «Не показывай свою слабость, мужчины ей пользуется». «Будь сильной, иначе он сломит тебя, получит от тебя все». Наконец его теплый рот оторвался от ее губ, голова ее лежала на его плече, она глядела на него глазами загадочными, непроходимыми, как болото. Поцелуй не разбудил ее, но показал, насколько сильно он жаждет ее.

- Моя маленькая, ты перестала улыбаться? - насмешливо сказал он, - ты всегда собираешься смотреть на меня с призрением?

- А чего вы хотите от меня? - спросила она. Оливье провел кончиком пальца по изгибу ее щеки, палец задержался в уголке рта. Руки, обнимавшие ее, стали нежнее.

- Я не прошу любить меня, Диана, - сказал он, - я хочу, чтобы вы пылали со мной.

- Я вас презираю! - яростно воскликнула она, возмущенная прикосновениями его рук, ощущая себе вымаранной.

- Ну что ж, - сказал он и, коснувшись губами виска, отпустил ее. - Ну, и чем мы занимаемся, как ты считаешь?

Вопрос этот обрушился на Диану, как холодная вода, вернув ее к реальности. Они стояли, уставившись друг на друга, и Диана застыла от холодного презрения во взгляде Оливье. Он считал ее шлюхой, прикидывающейся ангелом, вот как он видел ее.

- Он тоже вас целует? – он явно намекал на ее чувства к Виктору. Он никогда не целовал ее, только посмеивался, но ей не забыть, когда бомба с цепеллина упала на школу, в которой она вовсе не училась, найдя ее, он крепко обнимал, так словно только, что случилось непоправимое, и он не потерял ее. Тогда-то в ее сердце и загорелась надежда, а может, он что-то испытывает к ней, только боится признаться себе в этом?

- В нем есть все, что нет в Вас, - яростно выпалила она, - он человек чести!

- Все они такие с виду, - он засмеялся, и Диана содрогнулась от его гнетущего смеха, - Виктор Хомс, кто он такой? никто!

- Он лорд, между прочим, и владелец компании, он врач, он ирландец, и он самый лучший из мужчин, - слова сами слетали у нее с губ.

- Как же вы наивны. Неужели, вы верите, что он таков, каким вы себе рисуете его, - он снова обнял ее.

- Знаете, любовь это не только желание быть вместе, но и еще желание смотреть в одном направление, даже на расстояние. Любовь это нечто большее, - процитировала она слова своего возлюбленного, - вы этого не знаете.

- Это он вам сказал? – она не стала ему отвечать, - тогда он глупец, что не понимает жизни, - она вырвалась из его цепких объятий, но он снова поймал ее, нервно тряся за плечи, от чего ей показалась, что голова у нее покатиться вниз. Диана отпихнула его, залепив ему пощечину, пускай так себя ведут только вульгарные девки, но она способна за себя постоять, - У вас повадки шлюхи, ну чего вы скоро станете такой на самом деле!

- Вы ублюдок! – крикнула она. До боли впив пальцы в мягкую плоть ее плеч, он с ненавистью заглянул в ее глаза, он долго всматривался в них, но так и не смог прочитать в них ничего.

- Дрянь, - его рука шлепнулась по ее щеке, он ожидал, что она заплачет, но она не стала этого делать, - спокойной ночи, моя дорогая.

Только когда он ушел, она позволила себя расплакаться, утром она решила сказать Соланж, что уезжает в Лондон к отцу и сестрам. На рассвете Диана долго приводила себя в порядок, чтобы никто не заметил ее состояние. Она спустилась в столовую, когда все завтракали, набравшись храбрости, она сказала кузине о своем решение, на что ей та ответила:

- Ты нужна мне, у меня столько забот, а мама уехала в Виши, и, похоже, надолго.

Как же она ненавидела их всех. Она знала, что у отца финансовые трудности, денег он не хотел занимать, и поэтому радовался, что его старшая и средняя дочь удачно вышли замуж, но ему необходимо было, удачно устроит Диану, поэтому-то он и отправил ее в Париж, чтобы она смогла найти достойную себе партию, да и она обязана была помогать Валери и Соланж, чтобы те оплачивали ее уроки и наряды. Это было сродни рабству, но с этим уже ничего не поделаешь.

- Кстати Урсула ждет ребенка, - проговорила Соланж, Диана метнула яростный взгляд на нее.

- Откуда ты это знаешь? Ты читала мои письма? – это было ужасно, конечно, ни отец, ни Аманда, ни Урсула не писали о многих вещах, но там могло быть написано о ее Викторе.

- Я должна знать, ты живешь с нами, и зависишь от нас, так что в этом нет ничего странного. Кстати, почему этот Виктор Хомс пишет тебе письма? – Диана хотела было возразить, но теперь поняла, когда-то Соланж рассчитывала выйти замуж за него, а тот попросту проигнорировал бедняжку.

- Он знает нашу семью уже сто лет, - воскликнула Диана.

- Вовсе не сто, - возразила кузина, Оливье молча, следил за этой сценой.

- Я знаю его с девяти лет, это для тебя мало? – Диана налила себе чаю, - мой отец ценит его.

- Письма возьмешь на моем трюмо, - сказала, словно сдавшись.

Диана забрала их, и пошла в сад подальше от человеческих глаз. Она забралась в глубину беседке, чтобы ее никто не увидел, быстро прочитав письма сестер и отца, а потом жадно кинулась читать письмо от Виктора.


Дорогая Диана,

Мы уже не виделись с тобой со времен свадьбы Артура и Урсулы, мне кажется, что прошла целая вечность с тех пор, хотя время бежит неумолимо быстро. Словно только вчера, я открыл свою компанию, думал, что будет легко, но оказалось тяжело. Устал считать деньги, я же не финансист, похоже придется нанимать бухгалтера, иначе, мы окончательно поругаемся с Хейдоном из-за расходования средств. До тебя, наверное, дошли слухи о моем титуле, когда-нибудь я расскажу тебе все, что произошло со мной за годы, проведенные в Ирландии.

Но это дела на фирме, но есть и другие люди, которых знала ты, и не видишь сейчас. Недавно я выступал судьей у Артура с Урсулой. Твоя сестра не хотела мериться с тем положением, которое ей отвел мой друг. Он не хотел впускать ее в свою жизнь, но в итоге сдался. Где Урсула научилась таким приемам? Аманда счастлива, хотя я уговариваю ее родить Сайману сына, но она отказывается, видно нравиться быть хозяйкой своей судьбы. У Рамсея я бываю редко, у него слишком много работы. Твой отец никогда не признается, что у него трудности. Студенты снова толпятся в вашем доме, но без вас троих там, как-то пусто. Часто вспоминаю твои крики, о моем приходе. Сейчас всем тяжело, но кто может жить на широкую ногу, живут хорошо. Мария передавала тебе привет, но и остальные наши друзья.

Наверное, ты с тех пор сильно изменилась. Девчонка превратилась в девушку, мечтаю тебя увидеть, но почему-то жизнь постоянно нас не сводит в одном месте. Ну, что ж, желаю, счастья тебе, найди хорошего мужчину и выходи за него замуж, осчастливь своего отца.

Скоро пришлю тебе бутылку вина из роз, что готовить Мария, и масло для тела. У Марии свой аромат имбиря и розы, для тебя я придумал аромат имбиря и ванили.

Если не хочешь, не отвечай мне, я пойму, что для тебя это домогательство двадцатипятилетнего мужчины.

До скорых встреч.

Твой Виктор Хомс.


Она прочитала его письмо много раз, вникая в каждое слово. Там не было и слова о его чувствах, но в них было что-то особенное, что-то, что предназначалось только ей. Она спрятала письмо, а вечером закрыла дверь на замок, чтобы Оливье не смог прийти к ней. Но вскоре она поняла, что он не намерен быстро накидываться на нее, медленно и верно он шел к своей цели, надеясь, что ее ненависть превратиться в страсть.