— В Темзу?! — Она смотрела на меня как на ящерицу, внезапно появившуюся из-под камня. — Вы привезли и Грааль, и Копье одновременно в Англию?

— Так мне приказал Совет Грааля, миледи.

— Совет Грааля! — Голос ее был полон отвращения. — Кучка замшелых стариков, которые дальше своего носа не видят!

— Я думаю…

— От них у меня одни беды! Разве не они послали моего мужа на верную смерть? Разве не они довели меня до такого нервозного состояния, что я потеряла при родах не одного, не двух, а пятерых детей? Это просто чудо, что мой шестой ребенок, Берти, родился живым, а потом появилась Арабелла!

— Но….

— И вот пожалуйста, после всех моих усилий уберечь их от неминуемой смерти… — Она повела рукой, снова предостерегая меня от попытки заговорить, но я не молчал.

— Все это вынуждает меня немедленно отправляться на поиски вашей дочери, это меньшее, что я могу сделать, особенно из-за вашего гостеприимства, когда я оказался в беде.

Она скептически посмотрела на меня:

— Вы были ранены и всего несколько дней назад лежали в лихорадке… — Она умолкла, глаза ее округлились от ужаса. — Нет… Это слишком опасная комбинация… Вы не… В моем доме…

— Да, Грааль в моей спальне, миледи.

— Что?!

— Поэтому необходимо, чтобы я как можно скорее забрал его отсюда, — торопливо сказал я, — нашел вашу дочь и вернул ее вам целой и невредимой. — Я коротко поклонился и вышел, отведя взгляд от потерявшей сознание леди Темплар.

Хотя здравый смысл подгонял меня немедленно покинуть дом Темпларов, я должен был тщательно осмотреть комнату Арабеллы, на случай если я что-то упустил, и придумать, как сорвать планы похитителей. Ясно, что ее похитили ранним утром. Видимо, ее горничная наткнулась на злодеев, но ее ударили и, бесчувственную, запихнули в шкаф с кляпом во рту. Гнев кипел во мне — негодяи без колебаний напали на женщин и не позаботились взять с собой горничную Арабеллы ради соблюдения приличий.

Я подавил ярость, мне нужен трезвый ум. Они спустились по веревочной лестнице, которая острыми крючками была ловко прицеплена к подоконнику. Скверно, что комната находится в задней части дома. Позади дома сад и внушительная изгородь, скрывавшие от глаз любые действия.

Я с удовлетворением заметил несколько прядей черных волос у окна: судя по всему, Арабелла боролась с негодяями и нанесла им определенный урон. Это давало мне надежду, что она сделает все, чтобы защитить себя и задержать их. На полу также были грязные отпечатки двух пар ног, одни побольше, другие поменьше. Значит, двое мужчин. От двоих убежать труднее, чем от иного.

Что до того, куда ее могли увести… Бонапарт терпением не отличается. Сомневаюсь, что он или его приспешники много знают о том, что необходимо, чтобы правильно использовать силу Грааля: так называемого императора Франции интересует только могущество, которое ему может дать Грааль (и Копье Всевластия). Следовательно, они движутся на юг, к побережью, чтобы отправиться во Францию.

Надеюсь. Я расспрошу слуг и всех, кто мог их видеть. Как только я найду мисс Темплар, мы оба должны отправиться в Рослин, чтобы сохранить Грааль в безопасности.

Ясно, что я слишком долго задержался у Темпларов. Я потерял Копье Всевластия, а Хранительница Грааля похищена шпионами Бонапарта. Я сознаю, что недостоин быть рыцарем Грааля. И доложу Совету, что отказываюсь от этой чести.

Но я не могу думать об этом сейчас. Я должен спасти Арабеллу и сделать все, чтобы доставить Грааль в безопасное место, служащее силам добра и далекое от амбиций Бонапарта. Я горю нетерпением уехать, но не могу позволить себе плохо подготовиться к своей миссии. Господи, еще минута… Да, это лакей принес нужные мне бумаги. Наконец я могу уйти…

У. Марстоун. 13 апреля 1806 года

У меня ужасно болит голова, а езда по ухабам в карете с отвратительными рессорами лекарством не служит. И почему я в карете, когда у меня от боли голова раскалывается? Только потому, что меня похитили.

Похитили. Я злюсь на себя. Вот мне награда за решение убрать пистолеты и шпагу и пытаться вести себя как подобает леди, дабы найти мужа: у меня не было под рукой оружия, злодеи забрались ко мне в спальню через окно, так что оставалось только кусаться, брыкаться и действовать кулаками. Думаю, одного я могла бы лишить сознания, размахивая сумочкой, в которой обычно ношу пару камней подходящих размеров. К несчастью, я успела только продеть руку в петлю сумочки, как меня ударили по голове.

Если кто-то думает, что я горюю из-за этого, он будет прав. Вот что произошло, когда я подчинилась маминым правилам не носить такие не подходящие леди вещи, как пистолет (даже дамский!) или маленький кинжал. Однако насчет камней она ничего не говорила. В результате у Меня в сумочке камни, карандаш, маленький кошелек с несколькими шиллингами, иголка и нитки, достаточно большой носовой платок и маленькая записная Книжка. Камни придают мне бодрости. Раньше, когда папа был жив, я всегда имела при себе пистолет, потому что возникала опасность похищения ради выкупа, когда папа уезжал с какой-нибудь миссией. Но после его смерти мама укрепилась во мнении, что опасность миновала, поскольку больше никто в нашей семье не работает на министерство внутренних дел и не выезжает по заданиям.

Не могу понять, почему эти люди решили меня похитить: приданое у меня приличное, но никто не назовет ни его, ни состояние нашей семьи богатством. И тем не менее…

Припоминаю, как Уильям настаивал, что шпионы Бонапарта гонятся за Граалем, Но у меня его нет! Хотя кто-то может думать…

Мне пришлось отложить записную книжку и карандаш. Запястья все еще болят от того, что несколько часов были связаны. Карета остановилась, сидевший со мной мужчина снова по-бычьи всхрапнул и проснулся.

Меня не выпустили.

Один из злодеев вернулся с едой, вполне приличной, состоявшей из сыра и ветчины между двумя толстыми ломтями хлеба. Признаюсь, я ужасно проголодалась, поэтому съела все и выпила большую кружку горячего чая. Нет смысла отказываться от еды, совершенно ни к чему ослабеть от голода тогда, когда подвернется возможность побега. В карете недостаточно места, чтобы раскрутить набитую камня ми сумочку, так что этот вариант отпадает. Как жаль, что я не взяла перочинный ножик, — по крайней мере я получила бы удовлетворение, пырнув сидящего рядом типа.

Он крупный, туповатого вида парень, и выглядел бы лучше, если бы не такой острый нос, что им, похоже, можно бумагу резать. Он о себе высокого мнения и пытался заигрывать с горничной в гостинице, где мы остановились, но она очень ловко его отшила. Его зовут как-то вроде Фрон-де-Беф (Бифхед[3] ему бы больше подошло), а это французское имя, но акцент у него скорее ирландский, чем французский. Я слышала, что какие-то ирландцы бунтовали, желая союзничать с Бонапартом. Каково бы ни было происхождение похитителей, мне от этого не легче.

Другого типа зовут Водуа, но он представляется здесь Уолдо, с таким именем легче путешествовать, чем с французским. Он худощавый и, похоже, имел склонность к красно-белым жилетам. На первый взгляд он довольно безобидный, но так ловко сливается с окружающей жизнью, что вызывает у меня большую настороженность, чем тот, кого я окрестила Бифхедом.

По крайней мере у меня есть стратегия. Я ловко притворялась безмозглой беспомощной особой, и похитители даже не подозревают, что у меня есть план побега. Я заметила, что у них есть пистолеты, но нет шпаг. Я не знаю, куда они меня везут. Криком делу не поможешь, они убедили почти всех, с кем мы случайно встречались, что везут меня в сумасшедший дом. Я ухитрилась сунуть записку и шиллинг служанке в гостинице, попросив отдать ее Уильяму Марстоуну, если он появится. Глупая надежда, но…

После того как я поела, карета проехала еще несколько миль и остановилась у коттеджа. Сейчас я в маленькой спальне, судя по затхлому запаху, ею давно не пользовались. И все-таки постель свежая, руки мои развязаны и сумочка при мне.

Надеюсь, что мама не переволновалась до смерти и что Уильям не так глуп, чтобы попытаться спасти меня, поскольку его рана и болезнь, боюсь, помешают ему противостоять злодеям.

Уильям… Жалею, что не поверила его словам о Граале. Отчасти я верила, Если бы я поверила ему целиком, то Грааль сейчас был бы на пути к нужному месту. Но что толку размышлять над прошлыми ошибками. Я должна смотреть в будущее и пока отложить записную книжку. Скоро наступит ночь, мне нужно быть внимательной и замечать все. Как только найду способ, я сбегу от этих негодяев, похитивших меня.

Если я действительно Хранитель Грааля, то я плохой Хранитель. Но я возмещу убытки. Я надеюсь…

Арабелла. 14 апреля 1806 года

Я убеждена, что все, что сказал Уильям, — правда.

Когда солнце едва скользнуло за горизонт, злодеи перевезли меня в другой коттедж и заперли в комнате вполне комфортабельной, хоть и просто обставленной. Я решила отдохнуть, потому что плохо спала в скверной карете и считала, что лучше быть готовой к побегу, насколько это возможно. Оторвав от юбки клочок ткани, я повесила его на куст прямо под моим окном. Надеюсь, тот, кто отправится за мной — если кто-нибудь это сделает, — поймет, что это путеводная нить.

Казалось, я коснулась головой подушки лишь за несколько минут до того, как дверь отворилась и в комнату вошел Бифхед. Однако было уже утро, должно быть, я крепко спала. Бифхед настороженно смотрел на меня, словно я — готовая напасть змея, и это значительно улучшило мое настроение. Есть удивительная радость в том, чтобы внушать страх врагам. К несчастью, не успела я схватить сумочку, как вошел Уолдо. То, что они оба здесь, несколько ухудшало ситуацию, но и Уолдо смотрел настороженно, так что я сохранила бодрость духа.