Жиль глубоко вздохнул и выпалил:

— По моей рекомендации они договорились, что ты выйдешь замуж за одного из присутствующих здесь господ, за Ролана Делакруа.

Последовала минута гробовой тишины, и Анжелика с ужасом перевела взор с дяди на Ролана. Всплеснув руками, Анжелика что-то чуть слышно произнесла по-французски. Ее слова заставили Ролана сердито уставиться на нее, а Жан-Пьер постарался подавить улыбку.

— О Боже, — обратилась она к дяде. — Не может этого быть!

— Уверяю тебя, бумага была подписана, — проскрипел Жиль. — Как я уже объяснил, я выступил в роли посредника.

— Нет, ни отец, ни мать на такое бы не пошли, не сказав мне, — Анжелика гордо встряхнула головой.

— Анжелика, — нетерпеливо настаивал Жиль, — ну как они могли это сделать? В то время тебе было одиннадцать лет. В таких важных делах мнения ребенка не спрашивают.

— А я говорю вам, что это неправда! — вскричала Анжелика. — А как вы, дядя Жиль, могли быть вовлечены в эту предполагаемую сделку? Мой отец никогда вас больше не видел после того, как женился на маме.

— Ах, дорогая, это не соответствует истине, — с горячностью отреагировал Жиль. — Мы виделись с твоим отцом, когда он приезжал в Новый Орлеан по делам. И в одно из таких посещений я посоветовал ему устроить твое будущее замужество. Видишь ли, я знал семью Делакруа на протяжении нескольких десятков лет и помнил, что у них есть сын-холостяк. Поскольку уже в то время я осознавал, что не совсем гожусь тебе в дядюшки, я предложил обеспечить тебе подобающее приданое, и он согласился, — он нервно откашлялся. — Так или иначе, недавно я перевел деньги за приданое на счет агента мсье Делакруа.

Анжелика побледнела и перевела взгляд со все еще сердито смотрящего на нее Ролана на дядюшку. О святые, это становилось серьезно! Будь ее родители живы, они подобрали бы для нее мужа. В этих местах подобные браки были скорее правилом, нежели исключением. И если бы родители выбрали Ролана Делакруа, не говоря ей об этом, и если бы дядюшка уже дал приданое, ей было бы весьма затруднительно выкрутиться из такого положения, не запятнав чести как дядюшки, так и родителей! И все же — почему родители не поставили ее в известность о намечавшемся замужестве?

Их здесь не было, и они не могли ничего сказать от своего имени. Все происходящее вызывало у нее некоторые сомнения. Смело посмотрев на дядюшку, Анжелика сказала:

— Дядя Жиль, я просто не могу поверить, что родители могли устроить эту партию, не сказав мне.

— Я уже это объяснил, — рявкнул в ответ Жиль. — Ты была слишком молода, чтобы с тобой консультироваться.

— И все же я никак не могу…

— Ты что, называешь меня лгуном? — похоже, Фремо решил перейти в наступление.

— Нет, дядя, но…

— Ну, тогда тебе ничего не остается, как поверить мне.

Анжелика закусила губу. Она понимала, что если она не примет слова дяди на веру, то и на самом деле будет называть его лгуном. И какой же был для него резон лгать на эту тему?

По правде говоря, Анжелика не до конца доверяла дяде Жилю. Она подозревала, что он скупой и эгоистичный человек. Однако какую выгоду он мог извлечь из предполагаемой партии? Разве он не сказал ей, что ему пришлось обеспечить ей приданое самому? Она полагала, что, вполне возможно, на определенном этапе у дяди Жиля проснулась совесть, он понял, что полностью игнорирует своего брата Самуила, и решил искупить вину, устроив замужество единственного чада брата. Было даже возможно, что ее родители решили не говорить ей о свадьбе до тех пор, пока она не повзрослеет… Анжелика уставилась в тарелку, погруженная в разбредающиеся мысли.

На сей раз молчание было нарушено Роланом.

— Что, Анжелика, тебе очень неприятен такой расклад?

Он произнес это мягко, но Анжелика все еще была уязвлена и находилась в смятении. Его обращение к ней по имени уже само по себе являлось неслыханным оскорблением. Глядя на него горящими от гнева глазами, она сказала:

— Я не хочу выходить за Вас замуж, месье.

Неожиданно Ролан рассмеялся, и Анжелика поразилась, как изменились в этот миг черты его лица. Она должна была признаться самой себе, что его чувственный рот и искрящиеся добротой глаза потрясающе красивы. Его прямой, смелый взгляд говорил о том, что он отнюдь не смущен ее сопротивлением.

Это больше всего и взбесило Анжелику. Но ее внимание было отвлечено, когда дядюшка грохнул кулаком по столу и зло прорычал:

— Анжелика, выслушай меня и выслушай внимательно. Дело сделано, и нет никакого смысла сопротивляться. Я считаю, что ты оскорбишь память родителей, не выполняя их воли и отвергая человека, которого они для тебя выбрали. Что ты можешь сказать в оправдание своего непокорного поведения?

Анжелика старалась не расплакаться, поскольку дядино упоминание о родителях попало в точку. На протяжении семнадцати лет ничто не значило для нее больше, чем любовь и уважение к Самуилу и Эвангелине Фремо. Если это замужество было на самом деле желанием ее родителей, конечно, она должна оценить их выбор. И все-таки… пытаясь ухватиться за последнюю надежду, она спросила дядю:

— Скажите мне, если эта партия оговорена между моей семьей и семьей Делакруа, то где доказательства? Бесспорно, у моих родителей был какой-то документ…

— Костер, — натянуто напомнил Жиль. — Все сгорело.

От его резкого тона по шее Анжелики покатилась слеза. Его черствые слова пробудили горькие воспоминания, но гордость не позволяла ей смахнуть слезу.

— Дядя Жиль, почему же ты не говорил мне об этой помолвке до сегодняшнего вечера?

— А тогда бы ты пришла сюда? — спросил он.

— Нет, — ответ был еле слышен, и она потупила взор. Внезапно в голову ей пришла отчаянная мысль, и, вскинув голову в исступлении, она вновь обратилась к дяде. — Дядя Жиль, у меня есть решение! Я могу вернуться в Сент-Джеймс и жить там у мадам Сантони. Она говорила, что в любой момент может принять меня.

— Но, дитя мое, это не то, что хотели для тебя твои родители, — ответил Фремо.

В унынии она уставилась в тарелку и, признавая поражение, закусила губу.

Она услышала, как ее дядюшка издал вздох облегчения.

— Прекрасно, дорогая. У тебя есть что-нибудь сказать мсье Делакруа?

Анжелика посмотрела на Ролана с плохо скрываемым антагонизмом.

— Очень хорошо, мсье. Я выйду за вас замуж, поскольку этого хотели мои родители, но ни по какой другой причине.

Теперь Ролану явно стало не до веселья. Об этом говорил его угрюмый взгляд.

С упреком вмешался Жиль.

— Анжелика, ты не можешь вести себя более достойно?

Анжелика только было открыла рот, чтобы ответить, но тут раздался голос Ролана:

— Фремо, давай не будем испытывать судьбу, — сказал он с иронией в голосе.

— Девушка должна быть счастлива. У нее будет все, что хотела бы иметь женщина, — дом, деньги, положение… — фыркнул Жиль.

— Но ведь никто не спросил, чего хочет девушка, — благоразумно заметил Ролан.

При этих словах Анжелика повернулась в его сторону со смешанным выражением благодарности и смятения на лице. Ранимость и боль в ее темных глазах почти заставила Ролана улыбнуться, но тут же его охватил гнев, когда она повернулась к Жилю.

— Дядя, и все же мне придется остаться здесь с этими двумя джентльменами? Вы все еще намереваетесь поехать по Миссисипи?

Жиль избегал смотреть Анжелике в глаза.

— Да, моя дорогая, боюсь, что так — я уезжаю сегодня вечером.

— Но тогда вас не будет здесь на моей… — ее голос понизился до шепота, и она избегала изучающего взгляда Ролана, когда заканчивала фразу, — свадьбе?

— Боюсь, что нет, моя дорогая. Конечно, я крайне сожалею, но неотложные дела зовут…

В разговор вступил Жан-Пьер.

— Не беспокойтесь, мадемуазель Фремо. Здесь вы будете в полной безопасности.

— Думаю, что самое лучшее, если до свадьбы моя невеста поживет у моей бывшей невестки, Эмили Миро, — вставил Ролан. — Не имеет смысла дразнить гусей и порождать непутевые сплетни. — Многозначительно глядя в сторону Жиля, он добавил: — Я сам намереваюсь ее проводить, и мы не хотели бы задерживать ваш отъезд.

Когда Ролан назвал ее своей «невестой» и так безжалостно и бесцеремонно распорядился ее судьбой, у Анжелики по спине пробежал холодок. Жиль Фремо более чем возрадовался, когда получил намек, что может идти. Поблагодарив Жан-Пьера за трапезу, он целомудренно поцеловал Анжелику в лоб. Когда Жан-Пьер предложил его проводить, Жиль поспешил ретироваться.


Спустя мгновение Анжелика и Ролан остались вдвоем. Она избегала смотреть ему в глаза, но ощущала на себе его пристальный взгляд… Наедине с ним она чувствовала себя неуютно, хотя и старалась не подавать вида.

— Анжелика, хочешь, чтобы принесли десерт, перед тем как мы поедем? — спросил он.

— Нет, мсье, — в оцепенении она покачала головой.

— Если уж мы собираемся пожениться, то тебе не кажется, что ты можешь называть меня Роланом? — спросил он мягко.

— Мсье, несколько минут назад вы упомянули, что никто меня не спросил, чего я хочу. А сейчас вы не хотели бы задать мне тот же самый вопрос? — она гневно посмотрела на него, казалось, глаза ее метали молнии.

Ее гнев в немалой степени позабавил Ролана, и после минутного промедления он сказал:

— Думаю, что нет.

Анжелика начала было протестовать, но он поднял руку и продолжал:

— Моя дорогая, я думаю, тебе придется положиться на мое более зрелое суждение в этом вопросе.

— Я не ребенок, за которого принимают решения.

— А я и не говорю, что ты ребенок, — ответил он терпеливо. — Но если бы твои родители были живы, разве ты не приняла бы их выбор мужа для тебя?

— Да, приняла бы, мсье, — согласилась она неохотно.