— Хорошо, дорогая, — Жан-Пьер вздохнул. — Я отвезу тебя в дом Миро. Да, но с твоим мужем это просто так не пройдет.

— А мне плевать, как это пройдет.

— Ты не думаешь, что, по крайней мере, нам следовало уведомить Ролана о твоем местонахождении из уважения к его чувствам?

— Так же, как он уважал мои, когда заставил меня выйти замуж.

Жан-Пьер не ответил и помог Анжелике сесть в карету.

22

Спустя два часа, будучи погруженным в свои мысли, Ролан возвращался домой после встречи с Луисом Жюпо. Его лицо обдувал освежающий ветер поздней осени; листва на деревьях приобрела красновато-коричневый цвет.

Его мысли вернулись к Анжелике. Вчерашний вечер показал, что его молодая жена является предметом зависти всех мужчин в округе. Для него было утонченной пыткой наблюдать, как она смеется с вальсирующими с ней мужчинами. Пыталась ли его жена вести себя, как хозяйка дома, или это был просто флирт? Было крайне тяжело понять, объяснялось ли ее поведение коварством или было просто злой выходкой.

Когда он спросил ее, вышла ли бы она за него замуж, если бы их родители не благословили их брак, она ответила отрицательно. Да, это был сокрушительный удар! Он страстно овладел ею, всю ночь обнимал, размышлял, привязывает ли ее к нему его любовь. Но она была настолько уклончива, просто как ртуть, гипнотизировала его и ускользала из объятий. Единственным верным решением в этой ситуации было куда-то ее увезти…

Он должен увезти ее в Новый Орлеан, хотя бы на месяц. Страдная пора прошла, а с остальным может справиться Юрген. Они остановятся в гостинице «Сент-Луис», и, если все пойдет, как он задумал, они не покинут номер хоть неделю. Он знал, что даже если они будут заниматься любовью каждую секунду, все равно он ею не насытится. Но, по крайней мере, это будет достойное начало. После уединения он пойдет с ней по магазинам, в оперу и, может быть, они поедут на целый день на озеро. Он будет ухаживать за ней, баловать ее, делать все возможное, чтобы узнать ее ближе. Возможно, это разрушит разделяющие их барьеры. Однако как заноза его тревожил самый важный вопрос: сможет ли он заставить Анжелику полюбить себя.


Прибыв в Бель Элиз, Ролан с решимостью на лице перепрыгивая через ступеньки устремился вверх по лестнице. Он предложит жене собираться, и они отбудут в Новый Орлеан сегодня же после обеда. Но перед входом в спальню, он замер, словно пораженный молнией.

Комната выглядела так, будто там пронесся ураган. Платяной шкаф и комод сдвинуты с места, одежда валяется на кровати, выглядывает из ящиков комода. Было похоже, что кто-то упаковывался в страшной спешке.

С безумными глазами Ролан выскочил из комнаты и устремился вниз. В гостиной он увидел Бланш, которая вязала платок.

— Сестра, где Анжелика?

Бланш отложила вязанье и посмотрела на него. Он схватил ее за плечи.

— Где она?

— Я боюсь, она уехала с Жан-Пьером, — Бланш закусила губу.

Ролан выругался по-французски, глаза его сверкнули безумным огнем.

— Она уехала? Но почему? Она что-нибудь тебе сказала?

— Нет.

— Она что, выглядела несчастной? Расстроенной?

— Нет. Ни то, ни другое… — Бланш потупила взор.

Правда неожиданно осенила его.

— Когда они уехали? — он слегка встряхнул Бланш. — Когда?

— Два часа назад, — она взглянула на него.

— И ты не могла меня известить?

— Я прошу прощения. Я просто не могла тебе сказать это в присутствии Жюпо.

Не произнеся ни слова, он ринулся из комнаты.


Двадцать минут спустя Ролан мчался галопом на свежей лошади, с седла свисала наспех упакованная сумка.

Как он и подозревал, она пыталась наставить ему рога! Она никогда не хотела этого брака, он ей был безразличен, и вот теперь она сбежала с первым подвернувшимся мужчиной. Какой же он был идиот, что позволил ей танцевать с Жан-Пьером! Какой же он был дурак, когда поверил, что последний никогда не хотел купить девушку, чтобы сделать из нее любовницу!

Да будет он проклят, если позволит ему сделать из него посмешище! Анжелика его жена, и давно пора преподнести ей урок — как подобает себя вести. Ну, а что касается Жан-Пьера — он глубоко вздохнул… Теперь это был вопрос чести. Ему было страшно подумать, что придется бросить вызов родственнику, но мерзавец не оставлял ему выбора.

Каким же болваном был он, думая, что его кузен соображает головой! Нет, определенно, его мыслительные способности гнездились между ног… Он заскрежетал зубами при мысли о встрече со своей женой. Для нее эта встреча будет означать расплату, и он постарается, чтобы она это надолго запомнила.


— Анжелика, пойми, тебе не надо ехать в дом к Эмили.

Карета Жан-Пьера приближалась к его дому на авеню Святого Чарльза. Состояние хозяина кареты в этот момент было прескверное. В дороге он неоднократно пытался объяснить Анжелике смысл происшедшего, но та оставалась глуха ко всем его доводам.

— Я хочу в дом Эмили сейчас, — упрямо повторяла она.

— Но, дорогая, — продолжал настаивать он, глядя на нее умоляющими глазами, в которых проглядывала паника. — Ты, скажем так, выглядишь изрядно помятой благодаря путешествию в багажном отделении… Тебе понадобится какой-то срок, чтобы привести себя в порядок. Если ты этого не сделаешь, то можешь взволновать семью Миро, когда попадешь к ним…

Анжелика сердито посмотрела на Жан-Пьера. Хотя она и не очень ему доверяла, в его словах был резон. Она посмотрела на его дом. Уютно скрывающийся за деревьями в осеннем наряде, он как бы манил к себе. На самом деле, ей нравилась идея расслабиться несколько минут, перед тем как поехать в дом к Эмили.

— Прекрасно, я сменю платье. Но вы должны дать мне слово, что сразу после этого мы поедем — и что вы не обмолвитесь Ролану о моем местонахождении.

— Хорошо, Анжелика. Слово джентльмена, — Жан-Пьер вздохнул.

— Тогда я верю вам.


Минуту спустя Жан-Пьер, уже сопровождавший довольно взъерошенную молодую даму в центральный холл своего дома, был приятно удивлен, услышав из гостиной знакомый мужской голос:

— Жан-Пьер! Как приятно тебя снова видеть, сын мой!

— Отец! — вскричал Жан-Пьер.

Он увидел, как Жак Делакруа поспешил в холл. Старший Делакруа прекрасно смотрелся в одеянии европейского покроя — черный фрак, белая рубашка, серебристый жилет с муаровой отделкой, бриджи темно-желтого цвета и блестящие черные ботинки.

Они обнялись.

— Отец, я не ожидал, что ты так скоро вернешься, — сказал Жан-Пьер, широко улыбаясь. — Как Копенгаген?

— Всегда прекрасен в это время года и в особенности каштаны, меняющие цвет листвы.

Когда мужчины разошлись, Жак с откровенным интересом посмотрел на Анжелику.

— А кто это составляет тебе компанию сегодня?

Жан-Пьер кивнул в сторону нежданной гостьи:

— Отец, это жена Ролана, Анжелика Делакруа. — Обращаясь к девушке, он добавил: — Дорогая, познакомься с моим отцом, Жаком Делакруа.

Анжелика поздоровалась с Жаком, а затем тот спросил у сына:

— А что ты делаешь здесь с женой Ролана? Я, собственно, даже и не представлял себе, что у моего племянника снова есть жена…

— В действительности, — Жан-Пьер кашлянул, — Ролан и его жена…

В этом месте в разговор вступила Анжелика и, глядя прямо в глаза отцу Жан-Пьера, сказала:

— На самом деле, мсье, у Ролана больше нет жены.

Жак поднял бровь, услышав столь откровенное высказывание.

— Неужели? Весьма плачевная ситуация для Ролана, я бы сказал, — он сделал шаг в сторону Анжелики, тепло улыбнулся и поклонился ей, — и тем не менее, очень рад с вами познакомиться.

— Спасибо, мсье, — Анжелика протянула руку Жаку, которую тот галантно поцеловал. Она отметила, что он очень красив, эдакий поздний вариант Жан-Пьера. Но глаза у него были темные, проницательные и более умные, чем у сына. Составив это впечатление о Жаке, она повернулась к Жан-Пьеру.

— Я не хочу быть невежливой, Жан-Пьер, но, если вы меня извините, мне надо переодеться, чтобы вы отвезли меня к Эмили. К тому же, — она улыбнулась Жаку, — вам, наверное, нужно время, чтобы побеседовать с отцом.

— Конечно, дорогая, — учтиво ответил Жан-Пьер.

Анжелика поднялась по лестнице в сопровождении служанки, а Жак и Жан-Пьер сели в гостиной выпить по стаканчику абсента.

— А теперь, Жан-Пьер, ты не мог бы быть любезен и объяснить, что ты делаешь с очаровательной женой Ролана? — Жак посмотрел в сторону Жан-Пьера. — Мне будет искренне жаль, когда он приедет за ней — а после того, как я увидел ее, я абсолютно уверен, что он объявится весьма скоро.

— На самом деле, отец, это очень длинная история…

Жан-Пьер кивнул, отпив маленький глоток.

— Тогда начинай рассказ, ибо у меня сложилось впечатление, что юная леди скоро к нам вернется.

Жан-Пьер рассказал отцу всю историю без прикрас — начиная с событий в доме Жиля Фремо и кончая сегодняшним побегом из Бель Элиз.

Когда Жан-Пьер закончил рассказ, Жак присвистнул и сказал:

— Кажется, вы с племянником заварили хорошую кашу. И мне просто интересно, кто из вас больше влюблен в нее.

— Я не влюблен в нее, — ответил Жан-Пьер со всей искренностью, — хотя с большим удовольствием был бы ее другом. В тот вечер, когда я вырвал ее из дядюшкиных лап, я сделал это, с одной стороны, потому что хотел сделать что-то… — он долго колебался, затем скорчил гримасу и сказал: — благородное.

— Мой дорогой сын, в конечном счете не все потеряно, — отец засмеялся.

— Вот уж верно, — сухо прокомментировал Жан-Пьер, опустошая рюмку. — Все верно, если раньше Ролан не сделает из меня отбивную. — Поставив рюмку на стол и скрестив пальцы, он нагнулся и задал вопрос: — Отец, что нам делать с девочкой?