— Как все это ужасно!

Ролан в ответ печально кивнул, понимая, что правильно делает, рассказывая обо всем Бланш, девушке глубоко религиозной.

— Так или иначе, — продолжал он, — мы с Жан-Пьером поняли, что единственный путь, которым можно было бы спасти девушку от бесчестья — это найти ей подходящего мужа. Жан-Пьер, разумеется не подходил для этой роли, и тогда… — он улыбнулся, — я взял на себя эту миссию. Кроме всего прочего, девушка мне очень понравилась.

— Я так и поняла, — ответила Бланш, — и таким образом ты женился? А она? Она могла сказать свое слово, или ее никто ни о чем не спрашивал?

— Вот здесь и вышло, что пришлось пойти на обман. Понимаешь, мы должны были действовать как можно скорее для ее же безопасности и знали, что она не готова к тому, чтобы принимать такое решение. Поэтому мы сказали ей, что наш брак был давно оговорен с ее родителями несколько лет тому назад.

Бланш рассмеялась.

— И она этому поверила?

— Но у нее не было выбора. Мы только поторопили ее дядю, чтобы с девушкой ничего плохого не случилось, и он подтвердил наши слова. Убедил девушку в том, что нам было необходимо. Ее родители умерли, не оставив ей ничего, имущество сожгли. Мы сказали, что контракт исчез.

— Кажется, она слишком тебе понравилась, если ты сразу же решил жениться!

Ролан взял сестру за руки.

— Могу ли я положиться на тебя? Ты не расскажешь ей об этом обмане?

— Не знаю. Хороший брак не должен быть основан на лжи…

Он сжал ее руки и спросил:

— А что, было бы лучше, если бы она попала в одно из заведений в Новом Орлеане, откуда вызывают девушек по первому требованию?

— Я согласна с тобой и не расскажу твоей жене правды.

— Спасибо, Бланш, — с благодарностью сказал Ролан и отпустил ее руки.

— А как же быть с Луизой? — продолжила Бланш. — Не показалось ли твоей жене довольно странным, что родители дважды подумали о твоем браке.

Ролан заерзал, избегая взгляда Бланш:

— Я не говорил об этом с Анжеликой.

— Но Ролан!?

— А ты посмотри на все это с моей точки зрения. Я ничего не мог сделать, чтобы уговорить Анжелику сразу же приехать сюда. Она так чиста и невинна…

— И все-таки, что ты скажешь о Луизе? И Анжелика рано или поздно узнает о ней. Это только вопрос времени.

— Возможно, через несколько недель я или ты попробуем упомянуть о Луизе, как бы между прочим. Но, пожалуйста, дай возможность Анжелике привыкнуть к новой обстановке и принять наш брак как настоящий.

— Для тебя это важно?

— Да, — ответил неожиданно сорвавшимся голосом Ролан.

— Ну, что же, тогда пойдем, поприветствуем твою жену в Бель Элизе!

И Бланш вышла из комнаты. Вздохнув, Ролан последовал за ней.

12

Анжелика допивала сладкую воду, когда в комнату вошли Ролан с рыжеволосой женщиной. Она поставила недопитый стакан на столик и встала.

— Вот это и есть Анжелика, — сказал Ролан сестре, приближаясь к ней. И Анжелике сразу же бросилось в глаза большое бордовое пятно на лице незнакомки. «Бланш!» — промелькнуло в ее мозгу. Стараясь не смотреть на это пятно, она подошла к ним.

— Моя жена. А это моя сводная сестра — Бланш Сержант.

Бланш протянула руку Анжелике, и та с удовольствием ее пожала.

Волнуясь, Анжелика произнесла:

— Добрый день, мадемуазель Сержант!

На что Бланш сразу же запротестовала:

— Не надо так… Пожалуйста, зови меня просто «Бланш». Добро пожаловать в Бель Элиз.

— Благодарю…

Ролан хлопнул в ладоши:

— Ну, вот и прекрасно. Бланш, будь так любезна и покажи Анжелике ее комнату! Я уверен, что с дороги она хочет хоть немножко отдохнуть. Сегодня жарко, и это тоже неприятно.

— Конечно, брат, — ответила Бланш. — В какую комнату ее поместить?

— Думаю, в комнату рядом с моей спальней, — ответил он уверенно.

— Хорошо, — согласилась Бланш.

— В таком случае я пока буду свободен и пойду займусь делами. Надо узнать, что было в мое отсутствие.

С этими словами Ролан вышел.


Анжелика растерялась. Она никак не ожидала, что ее муж сразу же покинет ее, но внешне постаралась ничем себя не выдать. Бланш направилась к выходу, и Анжелика последовала за ней. Пока они поднимались по лестнице, Бланш не произнесла ни одного слова, и Анжелика вновь растерялась, не зная, что и думать. Бланш была вежлива и сдержанна, выражение ее лица не давало возможности понять, о чем она думает, а черное платье только усиливало чувство страха и неловкости.

Они вошли в коридор, такой широкий, что Анжелика не утерпела и сказала:

— Скажите, это вы играли на фортепиано, когда мы приехали? Мне очень понравилась мелодия…

Бланш приостановилась от неожиданности и твердо произнесла:

— Да, это была я.

— «Вечерняя звезда», — добавила Анжелика. — Но я люблю «Тангейзера», хотя многие не понимают творчество Вагнера.

Бланш подняла брови:

— Вы знакомы с оперой?

— Немного, — поколебавшись, ответила Анжелика.

— Ничего, мы еще успеем обсудить и это.

Бланш ввела Анжелику в большую просторную комнату с бледно-розовыми занавесками, большой кроватью, покрытой кружевным покрывалом под балдахином. У Анжелики перехватило дыхание, и она громко воскликнула:

— До чего же уютная и прекрасная комната!

Бланш кивнула:

— Тогда я оставляю тебя здесь. Я тоже думаю, что тебе необходим отдых. Прислать служанку?

— Не обязательно. Впрочем, со мной приехала одна. Ее зовут Коко, но я не знаю, где она сейчас.

— Без сомнения, Генри отправил ее на кухню подкрепиться. Я позабочусь о том, чтобы ее прислали к тебе. Багаж тоже принесут. — С этими словами Бланш вышла, но неожиданно вернулась, чтобы напомнить: — Обед ровно в шесть.

Наблюдая за выходящей, Анжелика подумала о том, что, хотя сестра Ролана вежлива с ней, особенного восторга ее появление в доме у нее не вызвало. Скорее, она была в раздумье. Кроме того, судя по всему, Бланш привыкла править здесь и, естественно, появление новой хозяйки могло нарушить ее планы. А Анжелике хотелось, чтобы ее приняли хорошо, чтобы она утвердилась в качестве хозяйки поместья. Возможно, Бланш встанет на ее сторону, но необходимо быть осторожной. Анжелика сняла шляпу, аккуратно положила ее рядом с ридикюлем на резной столик. Вот теперь можно было рассмотреть комнату и более внимательно! Бледно-розовые обои, бархатные занавески, шкаф из красного дерева, стол и туалетный столик — все было подобрано в тон. Было очевидно, что ее муж — состоятельный человек, раз он может позволить себе иметь дом с такой роскошной обстановкой. Однако в душе она все-таки всей роскоши предпочла бы скромную обстановку в Сент-Джеймсе. Но об этом уже нельзя было думать. Слишком далеко все зашло. Хотела она того или нет, но теперь она — хозяйка Бель Элиз. Это ее дом, и ей надо с этим смириться.


Анжелика подошла к южной стене, откуда двойные двери вели на красивую веранду. Длинная и узкая, с высокими окнами она была уставлена плетеной мебелью. Выглянув в окно, она увидела дубовую аллею, которая поворачивала за дом. Анжелике очень понравилась веранда, открывающийся с нее вид, и ей было приятно, что здесь она сможет проводить свободное время. Как приятно, что Ролан выделил ей именно эту комнату!

Вернувшись, она направилась в прихожую, потом в гардеробную, где у узкого окна стояла кровать. Она решила, что это будет идеальное место для Коко. Дверь в противоположной стене вела в гардеробную мужа. Комната была забита костюмами, шляпами и обувью. Анжелика знала, что все это принадлежит Ролану. Ей почудился знакомый запах — мыло для бритья, ром, кожа и табак. Через открытую дверь в дальнем конце прихожей виделась другая большая спальня с темно-коричневым ковром на полу и мебелью из вишни. Вероятно, это комната Ролана. Чувствуя себя незваной гостьей, она вернулась в свою комнату и присела на кровать. Она подумала: довольно странно, что Ролан не поместил ее в своей спальне. Ее мать и отец всегда размещались в одной комнате и спали в одной кровати. Коттедж у них был маленький, и временами ночью через тонкую перегородку Анжелика слышала их смех, а иногда — томные сладострастные стоны. Как ребенку, ей было интересно узнать, что означают эти звуки; когда ей стукнуло тринадцать, старшая подруга объяснила ей, как делают детей. Вспомнив ряд специфических моментов, Анжелика почувствовала, что краснеет, особенно когда ее воображение перенесло все это на Ролана и ее саму. О черт! — одного воображения было достаточно, чтобы загорелись щеки и стало дико колотиться сердце. Так или иначе, ей было трудно представить себе и Ролана, выполняющего супружеский долг каждый в своей спальне. Конечно, в высшем свете Луизианы эти вещи могут делать слегка в иной манере. Бланш, бесспорно, принимала как нечто собой разумеющееся, что Ролан хотел бы, чтобы у жены была отдельная спальня… Но все-таки она какая-то странная — эта Бланш Сержант.

Стук в дверь нарушил ход ее мыслей. Она произнесла:

— Входите! — с ее багажом вошел Генри, за ним семенила Коко.

Анжелика почувствовала себя довольно усталой и прилегла на величественную кровать, вдыхая аромат жимолости, доносившийся с веранды. Тем временем служанка распаковывала вещи.

Перед обедом Коко занялась прической Анжелики. Собранные пучком волосы делали ее старше, но Анжелика не стала возражать. Затем Коко помогла надеть платье из тонкого муслина цвета слоновой кости; оно не имело выреза, было плотно затянуто в талии и отделано красной лентой.

В качестве последнего штриха Коко слегка натерла щеки Анжелики румянами, чуть-чуть подкрасила ей губы и осторожно припудрила лицо рисовой пудрой. Всего лишь несколько недель тому назад Анжелика воспротивилась бы применению любых искусственных средств для прихорашивания, однако Эмили уже успела обучить ее искусству макияжа, как это делают многие креольские женщины.