Она очень боялась отца, но еще больше боялась своего прошлого.
– В глубине души я знала, что отец не любит меня. Я была вылитой матерью. И характеры очень похожи. Впечатлительная, порывистая, своевольная. Я старалась не замечать, что он чудовище, пока в моей жизни не появился ты. И я поняла, что такое красота. Когда твой партнер рассказал мне, кто ты, я хотела умереть. И если бы ты не пришел в тот момент, я могла бы это сделать. Но вместо этого направила пистолет на тебя. Если бы ты просто ушел, если бы не отступил тогда...
– Тебя не должно было быть в доме, когда начался рейд. Но ты изменила распорядок дня. Тебя не было в консульстве...
Виктория покачала головой, вспоминая кошмар, заставивший ее скрываться девять лет. Ее не было в консульстве, потому что она пошла к врачу.
– Я поняла, что мне передалось все, что я ненавидела в моем отце. Я не хотела, чтобы мой ребенок страдал, если пойдет в меня. Но даже тогда, когда я решила выдать отца, мне по-детски хотелось верить, что он не всегда был изувером.
Или в то, что она ничем не походила на него. Девять лет она делала все для Натаниела, чего бы никогда не сделал для нее отец.
– Твой отец не любил тебя, потому что не знал, что такое любовь.
Она склонила голову набок:
– Ты это знаешь по собственному опыту?
– Разве кто-нибудь из нас знал, что такое любовь? Тебе было восемнадцать, когда мы поженились. Несмотря на твой жизненный опыт, ты оказалась невинной.
– И все было ложью?
После долгого молчания он ответил:
– Нет, Мэг.
Сквозь слезы она не могла рассмотреть его лица. Он как-то незаметно оказался рядом с ней, и, когда она выпрямилась, перед ней были его глаза.
– Ты просишь меня сделать первый шаг вместе с тобой, – сказала она. – Я его уже сделала десять лет назад. И ты подарил мне Натаниела.
Некоторое время они молчали. Что-то происходило с ними, очень медленно, казалось, прошедшие годы рассыпались на горько-сладкие песчинки, падая к ее ногам. Ей стало трудно дышать.
Зачем оправдываться, когда ей хочется его целовать? Хочется чувствовать прикосновения его рук к ее телу. И в сердце шевельнулась надежда.
Он положил руку на косяк двери позади нее, и она растерянно на негр посмотрела.
– Поцелуй меня, Виктория.
Охваченная желанием, Виктория обвила его шею руками.
Когда они отшатнулись друг от друга, в его глазах не было насмешливого огонька, не было ничего, что могло бы остановить все возраставшее напряжение. Дыхание обоих участилось. Виктория прижалась к Дэвиду и раскрыла губы для поцелуя. Его отросшая борода царапала ей кожу, он приподнял ее лицо и ответил таким глубоким, долгим поцелуем, что у нее закружилась голова.
Потеряв власть над своим телом, Виктория не сознавала, насколько сильна ее страсть, и не заметила, как он повернул ключ в замке.
– Я слишком податливая и мягкая, – прошептала Виктория, когда Дэвид прижался губами к ямочке на ее шее.
Его жезл упирался ей в живот, и она слышала улыбку в его голосе, когда он сказал:
– А вот я не мягкий. – Он снова овладел ее губами. – Если ты не остановишь меня, я уложу тебя в свою постель и сделаю то, что хочу.
– Внизу нас хватятся, Дэвид.
Их взгляды встретились.
– Ну и пусть. Ты чего хочешь?
Виктория опиралась спиной о дверь и чувствовала себя пойманной, но не дверь преграждала ей путь. Жар его рук, сжимавших ее запястья, и буря страсти, бушевавшая в его глазах.
И все же слишком многое разделяло их, препятствовало их физической и эмоциональной близости. Они шли с разных концов длинной дороги, и до середины, где им предстояло встретиться, оставалось по тысяче миль. Но это расстояние уже не было таким длинным, каким казалось в это утро, когда Виктория проснулась. Она принадлежит ему. При мысли об этом сердце ее наполнилось ощущением радости и безграничного счастья.
Они стали друг друга раздевать, и, когда остались в чем мать родила, Дэвид подхватил ее на руки и перенес на кровать.
– Ты не боишься, что я причиню тебе боль? – спросил он едва слышно.
Виктория понимала, что он опасается потревожить не только ее телесную рану, но и сердечную. Он просил ее верить в него, словно предчувствуя, что их обоих ждут испытания.
Перевернув Викторию, он положил ее себе на бедра и продолжал говорить, перемежая слова поцелуями.
Одной рукой поддерживая ее спину, он положил другую ей на грудь и взял в рот сосок другой груди. Он провел рукой по спине, ноге и бедру, приближаясь к ее горячему, влажному лону. Она опустила ресницы, затем выгнулась, ощущая его язык и влажные губы на груди.
Виктория вся дрожала от нахлынувших эмоций.
– Я тебе верю, – услышала она собственный голос.
Он смотрел на роскошные волосы, обрамлявшие ее лицо, его взгляд проникал ей в душу.
Приподнявшись на локте, Дэвид сказал:
– Время лечит все.
Для Виктории эти слова Дорогого стоили.
У Дэвида тоже были шрамы. Она провела пальцем по шероховатой линии на его груди.
Он прижал руку к влажному углублению между ее бедер и дразнил ее прикосновениями так, как умел делать только он один. Она закрыла глаза и чувствовала, как ее голова погружается в подушку. Ее сердце откликалось на его ласки. Она инстинктивно приподняла бедра, подстраиваясь под ритм его движений.
– Люби меня, Дэвид, – прошептала она. И он понял, что любил ее всегда.
Он жаждал искупления лишь для того, чтобы вернуться к началу, как будто изменить свою и ее жизнь было в его силах.
Продолжая ласкать ее, он приподнялся над ней и раздвинул ей бедра. Прежде чем войти в нее, посмотрел ей в глаза и стал двигаться.
– Не останавливайся.
Но даже при желании Дэвид не смог бы этого сделать. Она двигалась в одном ритме с ним.
Распущенные волосы рассыпались по плечам. Виктория следила за каждым его движением. Последний яростный толчок, и он излил в нее семя.
Они вместе взлетели на вершину блаженства. Потом, усталые и умиротворенные, лежали в объятиях друг друга и не заметили, как уснули.
А как только проснулись, снова предались страсти.
Глава 18
Виктория медленно просыпалась, лениво потягиваясь па пуховой постели Дэвида. Это утро она провела в объятиях ангела. Глядя на пылинки, кружившиеся в луче солнца, падавшем на одеяло, Виктория улыбнулась. Шорох возле кровати заставил ее повернуть голову, и она увидела Бетани, сидевшую возле нее на стуле.
Мойра убирала комнату, Девушка выпрямилась и, увидев, что Виктория наблюдает за ней, вздрогнула.
– Прошу прощения, мэм.
– Все хорошо, Мойра. – Виктория облокотилась на подушку.
– Лорд Чедвик позавтракал час назад и уехал к сэру Генри, – сообщила Бетани. – Он взял с собой Натаниела. Сказал, чтобы я не будила тебя.
Виктория чувствовала себя очень неловко.
– Который час?
– Четвертый час дня.
Придерживая на груди одеяло, Виктория попыталась сесть.
– Ох! – простонала она. Каждое движение причиняло боль.
– Я приготовлю ванну, мэм, – предложила Мойра. – Где желаете, в вашей комнате или здесь?
Завернувшись в одеяло, Виктория спустила ноги на пол.
– В моей комнате, пожалуйста.
Все, включая кота, вероятно, знали, что в три часа дня она находилась в спальне Дэвида. Нетрудно было догадаться , что она делала в его постели.
– Я потрясена, – сказала Бетани, жестом указав на постель. – Ты взрослая женщина, Виктория. Не думала, что ты позволишь мужчине использовать тебя, как какую-нибудь содержанку. Да как ты могла увлечься им?
Бетани направилась к двери, но Виктория ее остановила:
– Останься!
– Час назад доставили почту, – произнесла Бетани и показала конверт. – Я – единственная, кого не пригласили на новогодний вечер Тори Бирмингем. Скандальные слухи о твоих похождениях, вероятно, уже дошли до Лондона. Но то, что я не приглашена, меня нисколько не огорчает. Да и кто я такая, чтобы меня приглашали? Я даже не могу познакомиться с мужчиной, которому могла бы понравиться.
– Как ты можешь так о себе думать, Бетани?
– Не понимаю только, почему тебе все сходит с рук? Виктория! Тебя любят, оберегают. Ты не боишься забеременеть? Или надеешься, еще один ребенок спасет тебя от тюрьмы?
Виктория побледнела.
– Я все знаю. – Бетани вытерла рукавом глаза. – Ты мне не мачеха. Когда дедушка умрет, у меня никого не останется. Даже Натаниела. Он мне не брат.
Виктория стояла, потрясенная.
– Очень сожалею, Бетани.
– Дед сказал, что ты воспользовалась именем отца, потому что кто-то тебя преследует. Может быть, он не единственный плохой человек здесь. Может быть, ты тоже такая.
Ее слова, словно нож, вонзались в сердце Виктории. Бетани говорила чистую правду.
В глазах девушки блестели слезы. Она шагнула к двери, но ее рука замерла на ручке. Она повернулась, на щеках вспыхнул румянец.
– Я даже не знаю твоего настоящего имени, не знаю, что ты натворила.
– Я была немного моложе, чем ты теперь, когда помогла отцу похитить часть национальных сокровищ, принадлежавших правительству, – тихо сказала Виктория. – Когда подозрения упали на моего отца и против него возбудили дело, лорда Чедвика послали схватить нас.
Бетани немного успокоилась и смягчилась.
– Но тебя за это могут повесить.
– Разумеется. – Виктория, с трудом сдерживая волнение, подошла к девушке. – Я поступила плохо, Бетани, и не ищу оправданий. Но моя любовь к тебе всегда была искренней.
– Видимо, мне придется остаться одинокой. Потому что я ни за что не соглашусь жить с Неллисом. Я его боюсь.
Слова Бетани о Неллисе не шли у Виктории из головы. Она умылась, надела синее утреннее платье, обула полусапожки и попросила одного из лакеев проводить ее в коттедж, где надеялась найти Дэвида и Натаниела. Сэр Генри спал. Эсма во дворе кормила кур.
– Лорд Чедвик куда-то увел Натаниела, мэм, – сказала Эсма. – Он послал моего Уильяма поговорить с мистером Гибсоном о каменщике.
"Ангел в моей постели" отзывы
Отзывы читателей о книге "Ангел в моей постели". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Ангел в моей постели" друзьям в соцсетях.