— Нет. Впервые я поняла кое-что, когда пожаловались Джил и Джек. Одно дело развлекаться со взрослым и совсем другое — совращать невинных подростков.

— Да, дорогая. Но мы избавились от этой гнусности. Теперь можно не бояться Делигера, Росса, даже Бартлета. Слава Богу, мы выкинули также тех трех негодяев.

— Делигер любит Нелл.

— Я наблюдал за ними за ужином и могу сказать — этот человек любит только себя самого.

— Возможно. Но ты понимаешь, что я хочу сказать.

— Да. Поживем — увидим. Что тебе известно о Россе? Он… обращает внимание на женщин?

Анжела удивилась.

— Не приходилось видеть. По-моему, женщины не интересовались им. Поэтому трудно сказать.

Они долго сидели, обнявшись. Николас искал ответы на мучавшие его вопросы, но не находил. Вскоре Анжела уснула. Он уложил ее на подушки и улегся рядом. События ночи, ее рассказ утомили его, он тоже закрыл глаза.

Николас собирался немного отдохнуть, пока не остынет вода в ванне. Тогда он смоет с простыни следы, выдававшие секрет непорочности Анжелы.

Но когда до него дошел громкий стук в дверь, солнце уже взошло и ярко освещало спальню. Он вздрогнул, испуганный, смущенный, все еще сжимая Анжелу в объятиях. Положив ее осторожно на подушки, он вскочил, протирая глаза.

— Откройте дверь, милорд, — истошно кричала Кейт.

Николас распахнул дверь. Кейт рыдала. У горла ее блестел нож. Несколько пар рук схватили его. Этих людей он никогда не видел. Но по их снаряжению догадался. Люди короля.

— Как вы вошли в замок? — прохрипел он.

— Делигер показал подземный ход, — с усмешкой ответил один, затягивая веревки на запястьях Николаса.

— Жалеете, что выбросили нас из замка? — прохихикал кто-то.

Николас увидел одного из стражников Делигера, которых они отправили из Уиндома накануне. В это время проснулась Анжела, и скабрезник осклабился.

— Вот так зрелище! В ночной сорочке, ни больше, ни меньше. — Он двинулся к ней.

Николас рванулся, но веревки и двое вооруженных рыцарей держали его крепко.

— Не трогайте ее!

Вперед выплыла Нелл, не обращая внимания на Николаса и рыцарей, прошествовала в спальню.

Николас снова попытался освободиться, но безуспешно.

Делигер подошел ближе, желая поиздеваться.

— Успокойся, милейший. Замок в наших руках. Мы прошли ночью по подземному ходу. Очень тихо, ваши друзья снаружи не заметили ничего подозрительного. А ваши люди в замке надежно охраняются и не смогут помочь вам.

Небрежной походкой подошел Роджер Бартлет. Заглянул в глаза Николасу.

— Доброе утро, братец. О да, мне известно, кто вы. Я вспомнил кольцо вашего отца, которое носит на пальце ваша супруга. Давно подозревал, что именно вы правите языческий бал в окрестных лесах. Никто больше не обладает такими возможностями и не знает так хорошо эти места. Но это утро оказалось добрым для меня, как вы успели заметить. И советую хорошо всмотреться в солнечные лучи, возможно, это последний шанс в вашей жизни. Видите ли, сейчас вас отправят в глубокое и темное подземелье. Мой друг Иоанн специально приготовил его для вас.

Нелл выступила вперед, таща за собой смятую простыню.

— Я говорила еще ночью, мы опоздали, когда он задернул полог ложа, — завизжала она. — Я знала, я говорила, это случится сегодня, настоящий он муж или не настоящий. Вот доказательство вашей глупости.

Она развернула простыню и продемонстрировала всем пятна крови. Делигер мерзко ухмыльнулся, Бартлет состроил кислую мину.

Граф Свонсдон обвел взглядом собравшихся и остановился на законном обладателе этого титула.

— Как удачно. Мы воспользуемся этой простыней и докажем, что леди Карлисли не являлась настоящей женой лорда Кретьена, и, таким образом, становится очевидным — у нее имелась веская причина убить его… из ревности… согласны, Делигер? — Лицо его приняло сатанинское выражение, когда он перевел горящий взгляд на Анжелу и снова на Николаса.

— Похоже, мне достанется и Уиндом, и Карлисли. Не как наследство, а как награда. Что скажешь на это, братец Никки? Когда Иоанн расправится с тобой, ты проклянешь тот день, когда появился в Англии. Захочешь оказаться в аду, властелином которого ты себя объявил.

ГЛАВА 14

Делигер возглавлял конную процессию, двигавшуюся через покрытые коркой льда холмы и долины. Дороги занесло снегом, они стали узкими и грозили неприятными сюрпризами. Но Николасу довелось пройти гораздо более опасными и расположенными в более высоких местах горными переходами.

Он пытался оценить ситуацию с не изменившим ему спокойствием, выработанным годами размышлений и самосовершенствования.

Еще час пути, и они приедут в замок Тремайн. Этот замок, выстроенный в норманнском стиле, оказывал приют многим путешественникам, издавна служил перевалочным пунктом, ввиду удобства положения на перекрестке нескольких больших дорог.

Николас предвкушал необходимость своего появления в замке со смешанным чувством. Он хорошо знал этот замок, так как покойный отец нынешнего владельца, Гай Тремайн, часто принимал у себя Полуночного Дьявола. После смерти отца Чарльз Тремайн оказался менее разборчив в выборе друзей, Николас объяснял это желанием нового лорда заслужить благоволение короля и жениться на одной из его дочерей. Но Иоанн все оттягивал помолвку, а Чарльз становился все настойчивее.

Неважно. Это место прекрасно подходило для отдыха и сулило прекрасные возможности.

Николас пришпорил коня и улыбнулся про себя.

Немезида, привыкшая за четыре года ко всем нюансам в настроении хозяина, поняла сигнал. Это животное и раньше не раз спасало его. Не оплошает и теперь. Леса, ночная мгла и обстоятельства могли оказаться отличными союзниками для черного коня лучшей азиатской породы и его хозяина и помочь им совершить то, на что не отважился бы ни один английский наездник. Окруженный со всех сторон врагами, Николас должен рискнуть, иного выбора у него не оставалось. Он твердо решил сделать попытку освободиться. В своем бездействии он видел смерть для Анжелы.

Николас пытался разглядеть Анжелу впереди, в середине процессии. Руки ей связали за спиной, и она раскачивалась в седле в такт движения лошади. Хотя она была неплохой наездницей, положение со связанными руками не могло не причинять ей неудобств и сильно утомляло. Ее вывезли из Уиндома задолго до Николаса, предоставив ему мучиться догадками о ее дальнейшей участи. Но они специально испытывали его терпение, и, когда его вывели во двор, Анжелу сажали на лошадь. Он видел — ее посадили слишком близко к луке седла, и поежился, представив, как неудобно ей будет ехать в таком положении. Анжеле, неизвестно почему, никак не удавалось сесть прямо, она испытывала мучения — больше эмоциональные, чем физические — каждый раз, когда бросала взгляд в его сторону. Даже на расстоянии он чувствовал, как ей страшно, ее глаза стали почти черными. За него. Ибо его заковали в цепи.

Николас послал Анжеле ободряющий взгляд, затем подошла Нелл, отдала какое-то приказание, и их разлучили. Николас повернул голову навстречу ветру, продувало насквозь. В такую зимнюю ночь никакие цепи не могли сдержать его, ничто не могло помешать попытаться освободить Анжелу.

Его отделили от Гейнсбриджа по настоянию Делигера, но он все равно поможет ей. Невзирая на протесты отца Самюэля, настаивавшего, чтобы Николас предстал перед королем и дал показания. И невзирая на мольбы Данстана Монтроза, унижавшегося перед Бартлетом и молившего пощадить его дочь.

— Она невиновна, — кричал Данстан, в глазах его стояли слезы. — Ее заставили выйти за лорда Карлисли против воли. Если в чем-то и есть ее вина, так это то, что она не возненавидела его — или меня, — а вместо этого простила нас и проявила великодушие.

— Прекрасная речь, Монтроз. Но слишком поздно.

Затем сэр Роджер приказал им оставаться в Уиндоме или вернуться домой, как сочтут необходимым.

— У меня недостаточно рыцарей для охраны такого количества людей в дороге. Я лишь могу помешать вам отнять ее у меня.

Но Николас твердо решил отбить Анжелу.

Он увезет ее далеко. Подальше от Иоанна и его самодурства. Во Францию. К своему кузену Сент Сиру Пуатье. Там Рамон укроет ее, пока ему, Николасу, не удастся уничтожить бесчинствующего монарха. Он сделает это. Это его долг. Никто не смеет причинять вред Анжеле и не понести за это наказания.

Затем он вернется в Пуатье и предложит восстановить ее в правах хозяйки принадлежащего ей по праву дома. Если она пожелает остаться незамужней дамой, он удалится с поля боя, уйдет, как победитель. Но, если годы не заглушат ее чувства к нему, он сделает ей предложение, даст волю своей любви к ней.

Если она согласится, он начнет жить, как простой человек. Лелеять ее, боготворить ее. Его богатства хватит на постройку нового замка для нее, такого прочного и надежного, что никому не удастся проникнуть сквозь стены и отнять ее у него. У них пойдут дети. Он забудет Свонсдон, горе матери и отца, свое адское прошлое. Обладать Анжелой…

Из-за деревьев послышался одинокий крик птицы. Николас уловил шум крыльев. Носком правой ноги ткнул в живот Немезиду. Лошадь поняла, отступила в сторону.

— Хо! Гей!

Майкл Росс, целый день ехавший за ним по пятам, подтолкнул лошадь Николаса вперед, выхватил у него поводья.

— Следите за своей скотиной, или придется связать вам руки за спиной, хоть лорд Свонсдон и возражает.

Королевский отряд испытывал нехватку лошадей, им пришлось запрячь и лошадь Николаса. Другого выбора не оставалось, разве только пустить Дьявола пешком до Ноттингема, где король собирался встретить Бартлета и Делигера. Дорога от Уиндома до Ноттингема занимала четверо суток верховой езды, и король Иоанн приказал доставить непокорных за это время. Роджер Бартлет обмолвился о приказе короля, когда все собрались во дворе замка Уиндом, готовые к отъезду.