— Если я сейчас не пробегусь, то лишусь ног и головы. Пойдешь со мной?
Не так он спросил, как бы ей хотелось, но отказываться она не стала, и вскоре они бежали ровным спортивным шагом по проселочной дороге. Ангел чуть отставала, но не потому что не могла его догнать, а потому что не хотела.
Не стоит описывать весь их день, который ничем особым не был замечателен. Ездили обедать в кафешку ближайшего городка, ходили с дедом по грибы, Ангел их жарила. К вечеру Ангел приметила, что Макс нервничает, но тщательно скрывает это.
«Наступает ночь, — подумала она. — Та вроде была первой в новой нашей обстановке и я, дура, не позволила ему… А сегодня? Хочет ли он этого так уж сильно, — подумала она, глянув на него искоса. Они сидели на бревнышке недалеко от сторожки, и закатное солнце изо всех последних сил освещало их. Макс жевал травинку, о чем-то глубоко задумавшись. Ангел, чтобы не мешать ему своим присутствием, прилегла в траву, куда сразу же он подкинул куртку. «Внимательный, вежливый… — со злостью подумала она, — ничего он от меня не хочет…»
А Макс думал, что никак не складывается в нем во что-то одно, определенное, эти два образа: Ангел, парнишка, который вызывал дружескую симпатию, и девушка Ангелина, сначала показавшаяся спасением, но когда отказала ему, — и правильно! — оказалась как бы не очень-то и нужной.
Не девица, но и не тот парнишка… Симпатия осталась, но она пока — может, только пока? — не переродилась в чувство иного рода. Он так надеется, что это случится нежданно, как с Улитой… Удар с небес! Но что-то подсказывало ему, что так не произойдет.
И вообще, наверное, второго «удара» не бывает. Впереди следующая их совместная ночь, и какой она будет, — он не знал. Если бы он очень захотел Ангелину, то не было бы никаких вопросов, он взял бы ее, что бы там она ни говорила… Но он не хотел, чтобы это произошло, как со всеми раньше — хочется, значит, можно. Он к ней относится по-особому, и вот это внушало ему надежду.
И тут вдруг она сама подсказала решение, ответ, открытие сокрытого в глубине желания.
— Макс, — окликнула она его, как бы только что проснувшись, — а что мы будем делать с дедом? Ему заплатить за проживание, или что?.. Мы же уедем от него?..
«Куда уедем, — подумала она, — к нам, в Славинск? Это — невозможно. В гостиницу? Еще хуже. У старика больше нельзя».
Макс повернулся к ней, своими опять потемневшими за эти дни глазами внимательно посмотрел на нее и медленно произнес.
— А не проехаться ли нам в Москву?
— И что? — вся напряглась она. Вот значит, как он решил!
— Да ничего, — пожал он плечами, — просто я подумал, что так будет лучше… Для нас.
— Почему? — продолжала допрашивать она его.
— Чтобы нам привыкнуть… — Он усмехнулся вроде бы весело, — встречаться… Видеться чаще и… привыкнуть.
— Мне что, снова явиться к Алене? — спросила она, чувствуя, что слезы, которые раньше так редко выливались из ее глаз, теперь очень близко подступили.
Ах, вот как!..
— Хочешь, поедем ко мне, я снимаю квартиру… — сказал он совершенно спокойно, но ощущая уже какую-то зависимость от нее.
Теперь ему надо решать, как и что… А почему, собственно? А потому что он приехал к ней! Но ведь он приехал не к ней, а к нему и не виноват, что оказалось вот так и никак по-другому…
— Нет, — ответила она тоже спокойно, далось ей это спокойствие. — Я не поеду. Я вернусь в Славинск, поживу там, поработаю… А потом, ближе к Новому году, возьму и появлюсь.
— Или появлюсь я, и раньше! — воскликнул он, и в голосе его проявилась радость, и ушла какая-то спокойная опустошенность.
Он еще подумал, что зря так сказал, не надо никогда давать надежду, когда сам не знаешь, как все будет. Но сказано! И ему все еще кажется, что она — его спасение! Просто вот так дурацки все получилось!
— Ну вот и решили, — засмеялась она, вставая и отряхивая джинсы.
И мимолетно пожалела, что не надела своего единственного платья, которое подарила ей Алена — синее, с белым воротником и мелкими цветочками, оно ей так идет, и босоножки, плетеные, на высоком каблуке. Тогда, возможно, не возникал бы у него в голове этот несносный Ангел!
— Поедем?
— Сейчас, — вскочил он с бревнышка, — только дам что-нибудь старику. Он славный, и нам было здесь хорошо… — вдруг сказал он с какой-то едва заметной грустью.
«А может быть, все-таки у нас получится?» — подумала она с опять вспыхнувшей — неярким, правда, светом — надеждой.
Через короткое время Ангел входила в свою квартиру. Но пошла не к себе, а к Леониду Матвеичу, хотя время было не для «них», Нюра еще не спала. Домой она идти не может и видеть своих не должна. Придется ей, пожалуй, ехать завтра в Москву и снова проситься к Алене, пусть что хотят, то и думают! Не выгонят же ее?.. У нее пятьдесят долларов, и ладно. Макс предлагал ей деньги, но она отказалась.
А он уже бешено несся в Москву. Москву!
Влетев в Москву, Макс так же точно бешено тормознул, аж крутанувшись на месте. Куда он несется и кто его здесь ждет? Он и впрямь малонормальный! К Улите? К Алене и Тинке?.. Мать и отца он как бы выключил из своего обращения. В «свой» дом, в квартиру, которую он снимает?.. Тоже не хочется, все там чужое, он пытается привыкнуть, но не получается. Ему нужна Москва, сама Москва! Там, в затерянности душистых лесов и полей, малости городков и селений он чувствовал себя потерянным, будто исчезнувшим и живущим на другой планете.
Макс оглянулся: он был ровно в районе Красносельской, а здесь живет Димон, к которому он раньше (до появления Улиты) налетал иной раз и всегда заставал хоть мини, но компанию. Это сейчас для него. Он позвонил Димону, тот, естественно, был дома (бросил учиться, не работал, родители давно в Америке, и он все собирается, но ленив, как сучок, и денег каждый раз не хватает на поездку, потому что они уходят на очередную тусовку).
— Максимилиан Шелл! — заорал Димон (он всегда так называл Макса). — Сто пудов! Ты где?
— Я рядом, — смеялся Макс.
Ему вдруг стало легко, там не надо ничего объяснять, даже говорить, не хочешь — никто к тебе не будет лезть ни с умными, ни с дурными речами… Ну, с дурными могут полезть, но пошлешь, и человек отстает.
— Еду! — крикнул Макс и сорвался с места.
У Димона все было по-прежнему. Две комнаты, полные народу, грохочет музыка, на полу, на ковре не поймешь что — и стол, и лежбище, и танцплощадка…
Димон, здоровый парень — румяный, толстощекий, задастый, волосы вьются пружиной, как у негра. На него приятно смотреть — этакий эталон здоровья, хоть на выставку! Димон сжал его в своих медвежьих объятьях. Макс хотел ответить так же, да нет! Укатали сивку.
— Шелл, ты чего такой квелый? — заорал Димон. — Сейчас мы тебя вылечим! Не нравишься ты мне, — огорчился Димон, — что тебя так скрутило?
— Да кое-что, — закрыл тему Макс, и Димон больше не задал ни одного вопроса.
«А если бы я привел сюда Ангела, — подумал Макс и не знал, как было бы: то ли с ходу она это все приняла бы, то ли с ходу отвергла. Максу показалось, что произошло бы второе. Ангелина… Ангел, тот принял бы. Но больше он на прошлом мысль не задерживал.
Потом уже Макс участвовал во всем. В дансинге, курении по кругу, безумству в новых хитах, которые каждый старался пропеть в силу своих возможностей. И вконец измочаленный, он оказался вдвоем с толстой девицей, которую звали Сэра. Она оказалась американкой, студенткой, здесь на практике, которая неплохо лепила по-русски, а он — на английском, так что они понимали друг друга. Деваха сказала, что он настолько — файн, и у них в Сан-Франциско, откуда она родом, таких нет и что ему надо ехать в Холливуд, а там просто войти к кому-нибудь в кабинет и тут же получить главную роль в любом фильме.
А ночью, лежа с ней на ковре, Макс вдруг разрыдался, стал ее целовать и называл Улитой. Но Сэра не обратила на это внимания.
Они, эти американцы, другие. Наша бы начала выяснять, кто такая Улита и что за идиотское имя? И может быть, даже устроила бы скандал… А тут так: Улита и Улита, а она, Сэра, здесь, с ним, этим потрясающим парнем во всех отношениях.
Так провел Макс у Димона три дня и три ночи, пока не понял, что силы у него на исходе, да и Сэра уже, кажется, начала действовать: звонила в Америку, говорила о нем, держала взглядом на привязи, чтобы не исчез…
Она всерьез задумала увезти его и вправду решила, что его возьмут в любой фильм. Может, так оно и случилось бы… Но Макс смылся. Нагло и тихо.
Он вышел на улицу и вдохнул с наслаждением, сладко, гадкий московский воздух, особенно здесь, вблизи трех вокзалов. Холливуд откладывается!
Поехал на «свою» квартиру. На определителе телефона высветились номер родительской квартиры и… Улиты. Макс и предположить не мог, какие дела закрутились в его отсутствие.
В студии меж тем собрались именно те, о ком подумал Макс. Исхудавшая Наталья, которая вздрагивала от любого стука, ей казалось, что входит сын.
Старикова идея была — пригласить Макса на пробы, на главную роль в фильме «Красный цвет предательства», как предлагал Леонид Матвеич, вызванный Улитой из Славинска в качестве режиссера. Рекламное агентство стало спонсором.
Наталья против того, чтобы Макс играл в фильме. Но что она может сделать? Здесь не она хозяйка. Так, на одну десятую. Главное для нее — наладить нормальные отношения с сыном! Больше ей ничего не надо! Ей не светило, чтобы из Макса сделали звезду и он вошел в это сонмище жаждущих и главное — страждущих ролей актеров. У него будет замечательная специальность: финансовые инвестиции в Россию, не так, кажется, называется, но смысл тот. Престижно, солидно и дает право ездить по всему миру. Чем плохо? А тут что? Ну получится этот фильм… А если у Макса — не очень?.. Он и сам не жаждет сниматься, она-то знает.
"Ангел из авоськи" отзывы
Отзывы читателей о книге "Ангел из авоськи". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Ангел из авоськи" друзьям в соцсетях.