Она весело засмеялась.

— Ну, всегда можно остановиться в мотеле! — предложила она, лениво рисуя пальцем круги на его ноге. — Если так пойдет и дальше, то это будет весьма разумно, и время сэкономим.

— Для того, что я задумал, это не подойдет, — с трудом выговорил он. — А теперь постарайся потерпеть немного и не давать волю рукам.

— Пять минут?

— Двадцать.

— Пятнадцать, — уступила она.

— Двадцать, — повторил он. — И то с превышением допустимой скорости.

Алекс рассмеялась. Она выпила за обедом немного вина, а в клубе — бренди, и вся ее сдержанность куда-то улетучилась.

— Могу себе представить! — И она с виноватой миной произнесла: — «Но, офицер, я ничего не мог поделать: эта ненормальная положила руку мне на колени!» — Она продолжала смеяться. — Гм, это плохо будет смотреться в твоем деле — хоть, кажется, нарушения законов тут нет.

— Это рассматривается как нарушение общественного порядка, — сообщил ей Джаред.

— Твои пять минут истекли! — объявила Алекс, глядя на часы,

— Прекрасно, значит, осталось подождать всего пятнадцать.

Теперь Алекс уже просто сгорала от любопытства: что же за таинственное место назначения выбрал Джаред, который упорно не желал даже намекнуть ей, куда они едут.

Машина ехала по тихим улицам Брентвуда, пока не затормозила перед внушительными коваными воротами. Джаред нажал кнопку под приборным щитком, и ворота медленно распахнулись.

Когда машина поехала по извилистой подъездной аллее, Алекс поняла, где они оказались. У нее сжалось сердце.

— Это твой дом! — проговорила она зачем-то.

— Даме полагается приз за смекалку. — Джаред остановил машину и выключил двигатель. Полуобернувшись к Алекс, он негромко спросил: — Устроить тебе экскурсию?

Алекс кивнула. В темноте она едва могла различить внешний вид двухэтажного здания в стиле поздней английской готики. Она сразу же ощутила, что здесь отсутствуют тепло и комфорт, которыми так отличалось ранчо Джареда.

— Как, неужели ты обходишься без дворецкого? — насмешливо изумилась она, когда Джаред отпер входную дверь.

— У прислуги выходной, — объяснил он.

— Естественно, — пробормотала Алекс, входя в дом.

Комнаты оказались просторными и были красиво обставлены. Во всем явно чувствовалась умелая рука декоратора, но тепла дому все равно не хватало. Джаред провел Алекс в небольшую гостиную и налил две рюмки бренди.

— Красивый дом, — заметила Алекс, ощущая необходимость что-то сказать.

Джаред иронически улыбнулся.

— Но немного подавляет?

— Очень подавляет.

Наступило недолгое уютное молчание: оба неспешно пили бренди,

— Хочешь увидеть весь дом? — предложил он неестественно небрежно.

На губах у Алекс появилась чуть заметная улыбка.

— А я уж боялась, что ты никогда этого не скажешь!

Джаред протянул руку, взял у нее рюмку, поставил ее на столик. Обхватив руками тонкие запястья Алекс, он помог ей подняться на ноги.

— Теперь, когда ты видела первый этаж… С этими словами он увлек ее следом за собой в прихожую, откуда вверх поднималась изящная лестница.

— Я видела только прихожую и гостиную, — напомнила она ему, оглядываясь на несколько закрытых дверей.

— А больше ничего интересного внизу и нет. Самая важная комната наверху.

От интонации его низкого голоса у Алекс по коже побежали мурашки.

— Да? И что же это за комната такая? — спросила Алекс, обхватывая его руками за шею.

Джаред подхватил ее на руки.

— Главная спальня, — ответил он, прикусывая ей мочку уха. — Какая же еще?

Она рассмеялась, утыкаясь лицом ему в шею.

— Гм, такой способ передвижения мне нравится, — прошептала она. — Очень романтичный.

У Джареда оказалось несколько своеобразное представление о том, что значит «показать» ей спальню: он опустил ее на большую кровать и сразу начал стягивать с нее одежду. Алекс спорить не собиралась. Она только протянула руки и начала помогать Джареду освобождаться от его одежды. Она почти ничего не увидела в этой комнате: только то, что кровать просторная, матрас упругий и что ее окружает тепло Джареда. Больше ее ничего не интересовало, а потом она крепко уснула, ощущая у себя на талии тяжелую руку любимого.


Посредине ночи Джареда внезапно разбудили ее стоны. Приподнявшись на локте, он всмотрелся в искаженное мукой лицо Алекс. Ее жалобные крики раздирали ему сердце. Он наклонился, чтобы обнять ее, но тут полные боли слова заставили его замереть.

— Пожалуйста, не надо! — молила она детским голоском. — Сейчас темно, и там прячутся всякие чудища. Нет, папочка, пожалуйста, не заставляй меня там оставаться! — отчаянно вскрикнула она.

Джаред привлек ее к себе и ласково разбудил.

— Алекс, малышка, все в порядке, — нежно повторял он. — Это только дурной сон. Ш-ш!.. Я здесь. Никто тебя не обидит, я обещаю. — Он ласково отвел влажные пряди спутавшихся волос у нее со лба. — Все хорошо, малышка.

Алекс широко раскрыла глаза, но смотрела на него, не узнавая. Только спустя несколько секунд она хрипло произнесла его имя и тесно прижалась к нему.

— Джаред? Пожалуйста, не разрешай ему там меня оставлять! Ну пожалуйста!

Она прильнула к нему и начала чувственно о него тереться. Пустив в ход губы и руки, она заставила его дойти до полного исступления и лихорадочно любила его. Алекс и прежде случалось брать инициативу в свои руки, но она еще никогда не пребывала в таком напряженном возбуждении, как в эту ночь: казалось, их союз должен был прогнать все ужасы ее сна.

Потом потрясенный Джаред лежал без сна, держа в объятиях мирно уснувшую Алекс. Когда он в прошлый раз разбудил ее во время кошмара, который подозрительно походил на сегодняшний, Алекс отказалась от его помощи. Сегодня она отчаянно любила его, словно это помогало ей прогнать все тени. Сжав зубы, он вспоминал слова, которые вырвались у нее перед тем, как он ее разбудил. Утром он намерен был потребовать, чтобы Алекс сказала ему правду, и заставить ее рассказать все — захочет она того или нет.


На следующее утро, когда Алекс проснулась, она обнаружила, что Джаред стоит над ней с большим подносом в руках.

— Завтрак, миледи, — чопорно доложил он, вручая ей вместо халата одну из своих рубашек.

— Гм, к такому можно легко привыкнуть.

Она с улыбкой приняла от него рубашку и накинула ее на плечи.

Джаред присел на край постели и взял себе вторую чашку кофе.

— Этой ночью тебе снова снился дурной сон, — заметил он обманчиво небрежным тоном.

Алекс покраснела и опустила голову.

— Извини, что я тебя разбудила, — пробормотала она, отказываясь смотреть на него.

Он нежно взял ее за подбородок и приподнял ей голову.

— Алекс, что за ужасную вещь сделал твой отец, что воспоминание об этом преследует тебя все эти годы? — ласково спросил он.

Лицо ее застыло, словно камень.

— Я не понимаю, о чем это ты, — соврала она.

— Нет, понимаешь. Этой ночью, после того как я тебя разбудил, ты любила меня так, словно боялась, как бы это не стало последним разом. Самое удивительное, что в твоих ласках был даже элемент насилия, как будто ты пыталась всем мужчинам отомстить за то, что произошло много лет тому назад. — И он сухо добавил: — Теперь мне понятно, что такое применение секса в определенных целях и злоупотребление им.

У Алекс на глазах показались слезы. Она оттолкнула поднос, не желая, чтобы между ними оставалась хоть какая-то преграда. Обхватив Джареда за шею, она уткнулась лицом ему в грудь.

— Ох, Джаред, я никогда и ничего в жизни не боялась, кроме моего кошмара, — прошептала она.

— Расскажи мне все, — мягко уговаривал он, поглаживая ее волосы. — Не надо ничего скрывать. И тогда я обещаю, что кошмар уйдет.

Алекс очень не хотелось извлекать на свет Божий старые воспоминания, но она понимала, что Джаред прав. Кошмар постоянно возвращался именно потому, что наяву она отказывалась признавать старые страхи, оставляя для них место только в снах.

Медленно, запинаясь, она рассказала ему, как трудно ей было расти, имея четырех братьев и отца, который был твердо уверен, что она ни в чем от них не отстанет, а может, и превзойдет их. Ее флотская карьера должна была стать такой же блестящей, как и у всех Хэйденов.

Это включало в себя и проверку на зрелость в возрасте десяти лет. Ее устраивали в загородном доме в Луизиане, где надо было провести ночь в соседнем лесу. С каждым словом Алекс Джаред сжимал ее плечи все сильнее, приходя в ярость от бесчувственности ее отца, который вынудил дочь пойти на это испытание вопреки ее желанию. Ребенка, который не мог спорить со взрослым и отказаться участвовать в проверке! Ее отец утверждал, что если ее братья были на это способны, то она тоже может.

Алекс рассказала ему, как страшно ей было уйти из леса посреди ночи и не менее страшно оставаться. Воображение десятилетнего ребенка не знает границ, и в ту ночь маленькую Алекс, казалось, посетили все звери — реальные и вымышленные. После этого начались кошмары, которые преследовали ее всю жизнь.

— Больше их не будет, — мрачно пообещал Джаред. — Я позабочусь о том, чтобы они больше никогда не возвращались.

Он никогда еще не подходил так близко к определенным обещаниям в своих отношениях с ней.

Руки Алекс перестали судорожно сжимать ему шею, а ее язык уже чертил по его груди какие-то узоры.

— Так что у тебя было чувство, что я использую секс в своих целях и злоупотребляю им? — пробормотала она.

— Еще бы. — Он решил немного ее поддразнить. — Нам надо уехать отсюда не позже чем через двадцать минут, чтобы успеть заехать к тебе домой: ты должна переодеться, чтобы поехать на ленч в Сан-Диего.