Вероника Карпенко - Ангел-Хранитель

Аня сладко потянулась!

Мягкий солнечный свет струился сквозь жалюзи, проникая внутрь задремавшей комнаты. Кремовые шторы, впитывая его тепло, обретали золотистый оттенок. Диванная обивка, подернутая огненными бликами, напоминала шкуру дикого зверя. И даже сдержанный пейзаж на стене, обласканный солнцем, оживал, маня прикоснуться.

Она вздохнула, понимая, что фраза «куда ночь, туда и сон» не поможет. Эти образы, как будто болезнь, существовали внутри неё, то обостряясь, то оставляя в покое.

– Что тебе снилось? – как-то раз поинтересовался Андрей.

– Да так, – отмахнулась Аня, – всякая ерунда.

Он отпил из чашки кофе и беззаботно продолжил:

– Я читал, что плохие сны нужно рассказывать. И тогда они перестанут сниться.

Аня уставилась на него.

– Мне снилось, что ты меня бросил, – беспечно произнесла она.

Лицо Андрея окаменело.

– Я никогда тебя не брошу! – сказал он мрачно, словно пытаясь убедить в этом самого себя.

Ближе к вечеру, опережая отца на пару часов, в дверях появилась Зоя. Она уселась за стол, пересказывая школьные сплетни.

Совсем не претендуя на звание кулинара, Аня, однако, старалась её удивить. И потому даже банальную яичницу превращала в нарядный деликатес! Посередине трапезы словоохотливая Зойка вдруг таинственно замолчала.

– Я стану врачом, – поделилась она, ковыряя яичный желток.

– Обязательно! – поддержала Аня.

«Сегодня врачом, а завтра певицей», – подумала она, вспоминая, каким непостоянством отличается детский разум.

– У тебя круги под глазами! – диагностировала Зойка.

Организм и, правда, был вдребезги! Красные дни календаря в сопровождении очередного приступа мигрени представляли собой смертоносный дуэт.

– А дядь Толя говорит, что сон – это лучшее лекарство! – деловито продолжила Зоя.

Аня застыла на месте. Внутри неё забрезжил луч надежды. Да неужели в доме соперницы наконец-то завелся мужчина?

– А кто такой дядь Толя? – осторожно спросила она.

– Дядь Толя – доктор, – с гордостью сообщила девочка.

Забыв о намерении стать врачом, она принялась рисовать цветочки. «Ну, доктор, так доктор», – подумала Аня, – «В конце концов, какая мне разница?».

– И давно он к вам ходит? – уточнила она.

Не отвлекаясь от рисования, Зойка пожала плечами:

– Пару раз всего был. А так раньше мама к нему ходила.

«Какое мне дело», – подумала Аня, а вслух произнесла:

– Тебе он нравится?

– Да, дядь Толя классный! – отозвалась Зойка.

Аня обрадовалась. Холостое положение Марины всегда действовало ей на нервы. Создавалось впечатление, как будто она все еще ждет, что Андрей вот-вот вернётся.

– Подай красный, – попросила Зойка, окончательно меняя «призвание».

Аня выбрала нужный из кучки разноцветных маркеров.

– А ночевать остается? – осмелела она.

Девочка задумалась, как будто вспоминая:

– Нет! Он маму днём лечит, а по ночам у него другие пациенты.

Переваривая услышанное, Аня встала из-за стола и прошлась по комнате. «Выходит, Марина связалась с каким-то альфонсом?».

– А папа знает? – рискнула она.

– Они друзья, – объявила Зоя.

В голове у Ани всё перепуталось. «Выходит, что в этом замешан Андрей?».

– Он и бабушку раньше лечил, – простодушно добавила Зойка, тем самым окончательно сбивая Аню с толку.

Она тихо опустилась на стул. Картина, которую во всех подробностях нарисовало её воображение, была отвратительной. А вдруг они встречаются втроем? Прикрывая свои извращения медицинской терминологией!

– Дядь Толя сказал, что все будет хорошо. Просто маме нельзя волноваться, – проговорила Зоя, спеша успокоить её. Очевидно, вид у Ани был встревоженный.

Однако новые факты моментально привели её в чувство. «Нельзя волноваться? О чем это?».

Вдруг Зойка отодвинула блокнот и погрустнела.

– Ань, – с надеждой проговорила она, – а нам с тобой можно будет дружить потом? Когда мама с папой опять будут вместе?

Несколько бесконечных секунд Аня молчала. Ситуация менялась на глазах! Возникло желание немедленно позвонить Андрею. Но девочка застыла в ожидании ответа, и она прикусила язык.

– А с чего ты взяла, что они будут вместе?

Зойка улыбнулась, как будто речь зашла о чём-то важном.

– Я видела, как они целовались, – прошептала она по секрету.

По Аниной коже скользнул холодок. Марину бесила их дружба! Возникшая неожиданно и крепчавшая с каждым разом. И потому она частенько выдумывала всякие небылицы. Вроде совместной поездки на море в формате «мама, папа, я». О которой Зоя незамедлительно сообщала «злобной мачехе».

– Мы с тобой тоже целуемся, – напомнила Аня и в подтверждение чмокнула румяную щеку.

– Нет! – уверенно возразила Зоя. – Мы целуемся как подружки, а они целовались взаправду, как мальчик с девочкой.

«Целовались?», – рассеянно подумала Аня, пытаясь представить себе взаправдашний поцелуй. Такой, каким его видела Зоя…

И вдруг ее осенило! «Просто маме нельзя волноваться», «папа с мамой опять будут вместе». Ну, конечно! Идиотка! Любая простодыра бы давно уже догадалась. Марина беременна. У них будет ребенок.

В Ольгином доме царил беспорядок. Он начинался прямо с порога, где, опережая хозяйку, тебя встречали ее четвероногие сожители. Две курчавые разнополые болонки, которых сама Оля различала на раз. Ане же, чтобы определить их половую принадлежность, требовалось заглянуть под хвост!

Сначала облаяв, а уж после, принюхавшись, плюшевые псы расступились, пропуская внутрь.

В квартире пахло ремонтом. На этот раз экзекуции подвергался санузел, где взамен душевой становился громадный джакузи. Вышеупомянутый атрибут роскоши уже красовался посреди гостиной, бережно укрытый полиэтиленом.

– С гидромассажем! – похвасталась Ольга.

Её заправленный за уши боб лежал неподвижно, своими ровными контурами повторяя широкие скулы.

– Романтика! – протянула Аня.

Ей сразу представилась ванна с пушистой пеной, зажженные свечи на бортиках и бутылка шампанского в сопровождении двух бокалов.

– Я тебя умоляю! – как будто прочитав её мысли, махнула рукой подруга. – Это я для себя! Люблю пускать пузыри. А Славик, он только под душем.

– Для тебя одной, не жирно ли? – присвистнула Аня.

Недолго думая, Оля забралась внутрь акриловой громадины и растянулась по диагонали. Наэлектризованный целлофаном, её мальчишеский боб тут же утратил строгость.

– А я не одна! Я с уточкой! – улыбнулась подруга. Она вальяжно закинула руки за голову, и просторный джакузи неожиданно пришелся ей впору.

Их дружба балансировала на грани душевной близости. Казалось, что обе знали черту, переступать которую нежелательно. Сильная и внешне и внутренне, подруга напоминала Ане Жанну Д’Арк. И рядом с её женственной мощью она и сама казалась себе чуть сильнее.

– Нюр! Сгоняй за винчиком на кухню! – умоляющим тоном попросила Оля. В ответ на возмущенный Анин взгляд она обмякла, давая понять, что коварный джакузи её не отпустит.

Большой двухдверный холодильник, обличая хозяев, великодушно озвучил содержимое. В этом доме не признавали диеты! И если Славику полнота не грозила от природы, то Оля сгоняла «жиры» в спортзале.

– Возьми еще погрызть! – крикнула она из гостиной.

– Я тебе не официант! – ответила Аня, прикидывая, сколько закуски сумеет унести зараз.

Вино с шоколадом и сыром пошло на ура! Оля щелкнула пультом, меняя освещение. Летающая тарелка над головой погасла, уступая место таинственным светодиодам. Они зачарованно уставились в потолок! Аня загрустила, вспоминая студенческие годы, когда гвоздем программы становилось вино из коробки. Она забросила ноги на бортик, ощущая, как постепенно хмелеет.

За окном еще не стемнело. Но в уютном полумраке гостиной время текло по-другому. Собаки резвились, играя с клеенкой. Высокие бортики ванной скрывали их шумную возню, оставляя взору мелькающий край полотна. Он возникал в поле зрения лишь на секунду, затем исчезал, произвольно и непредсказуемо. Как будто гребень морской волны! Целое море пупырчатой пленки…

– Проколю себе клитор! – мечтательно бросила Оля.

– Зачем? – испугалась Аня.

Её бунтарские замашки в свое время ограничились проколом пупка, и парой лишних отверстий в ушах.

– Славику в подарок на годовщину, – самоотверженно заявила подруга.

Аня улыбнулась, воображая себе ответный презент.

– Может быть лучше трусы? – предложила она.

– Съедобные, точно! – подхватила Ольга.

Они рассмеялись, и Ане вдруг стало понятно, что вслед за Андреем из её жизни исчезнет и Ольга. Как будто все эти люди, Славик, Алла и Витя, шли в дополнение к нему, комплектом.

– Ты сейчас общаешься с Мариной? – этот вопрос сорвался с губ сам собой, прежде чем Аня успела его проглотить.

Подруга, однако, ничуть не смутилась. Возможно потому, что и сама была из пришлых. В отличие от Аллы с Витей, чей брак «был заключен на небесах», Оля и Славик поженились относительно недавно.

– Да я и раньше не особенно с ней общалась. Это Алка у нас в каждой бочке затычка!

Аня улыбнулась, вспоминая, как робела, впервые встречаясь с его друзьями. Её собственные постепенно растворились за кулисами совместной жизни. Так уж вышло! И теперь все, что ей осталось, это пара чемоданов тряпья и целая гора воспоминаний.

– Но ты однозначно красивее! – заверила Ольга, хотя Аня и сама это знала.

Бывшая жена Андрея была миловидной, подтянутой и стройной. Для той, кто дважды стал матерью, это уже достижение! Она не была красавицей, скорее обладала удобной для мужчины внешностью, своим невыразительным фоном лишь подчеркивая его харизму.