— Сказано немного по-троянски! — Мэрион вскинула голову.

В ее глазах появилась далеко не дружелюбная улыбка.

— Вы немного бледны. Проблемы в раю?

Так она и знала! Ей стало ясно, как Лорейн удалось отыскать ее, словно Мэрион сама об этом сказала.

— Ничего такого, с чем нельзя было бы справиться. Зачем вы позвонили ей, Мэрион?

Улыбка осталась холодной и уверенной.

— Простите?

— Она уже заплатила детективам хорошие деньги. У меня в запасе неделя, самое большее две.

Мэрион с минуту подумала, потом повернулась и занялась расположением картин.

— Я всегда полагала, что лучше беречь время, чем тратить его попусту. Чем скорее Лорейн выяснит отношения с вами, тем скорее я верну Гейба. Позвольте вам кое-что показать.

Мэрион прошла по галерее в соседний зал с белыми стенами. В углу наверх вела витая лестница, тоже белая. Наверху, кругом шли балконы. Под лестницей росли три декоративных дерева, а перед ними возвышалась скульптура из черного дерева, изображающая мужчину и женщину, слившихся в страстном, но почему-то отчаянном объятии.

Но внимание Лоры привлекла картина, словно нарочно притягивающая взгляд. С портрета, написанного Гейбом во время их долгого и спокойного пребывания в Колорадо, на Лору светло и радостно смотрело ее собственное лицо.

— Да, это потрясающе! — Мэрион провела пальцем по губе, рассматривая картину. Когда Гейб впервые развернул полотно, ее так и тянуло схватить нож и вспороть его, но искушение быстро прошло. Она слишком любила искусство, чтобы позволить вмешаться личным чувствам. — Это одна из его лучших и самых романтичных работ. Она висит всего три недели, а на нее уже поступило три серьезные заявки.

— Я уже видела эту картину, Мэрион.

— Да, но я сомневаюсь, что вы ее понимаете. Он называет ее «Ангел Габриеля». Это должно вам кое-что сказать.

— «Ангел Габриеля», — шепотом повторила Лора. Когда она подошла поближе, по всему ее телу разлилось тепло. — Что это должно мне сказать?

— Что он, как Пигмалион, немного влюбился в свою модель. Это иногда случается и даже приветствуется, поскольку часто вдохновляет на великие творения, вроде этой картины. — Она постучала пальцем по раме. — Но Гейб слишком практичный человек, чтобы долго предаваться фантазии. Портрет закончен, Лора! Вы ему больше не нужны!

Лора повернулась и в упор посмотрела на Мэрион. То, что только что было сказано, бесчисленное множество раз мелькало у нее в голове. И Лора сказала Мэрион то, что уже не раз говорила себе:

— Тогда пусть он мне скажет об этом сам!

— Он благородный человек. В этом часть его обаяния. Но как только ситуация достигает критической стадии, как только он осознает свою ошибку, он тотчас же прекращает невыгодное дело. Человек верит в образ до тех пор, пока образ незапятнан. — Она сделала жест в сторону портрета. — Судя по тому, что мне сказала Лорейн, времени у вас немного!

Лора подавила желание повернуться и убежать. Как ни странно, сделать это оказалось неожиданно легко.

— Если вы верите Лорейн, почему вы так стараетесь избавиться от меня?

— Не очень-то стараюсь! — Мэрион снова улыбнулась и отняла руку от картины. — Я считаю частью своей работы подталкивать Гейба к тому, чтобы он сосредоточился на своей карьере и избегал ситуаций, которые только отвлекают его от творчества; Как я уже объяснила, его связь с вами нежелательна! Впрочем, он достаточно скоро и сам это поймет.

Неудивительно, что она позвонила Лорейн, подумала Лора. Они два сапога пара.

— Вы кое о чем забываете, Мэрион! Есть еще Майкл. Какие бы чувства Гейб ни испытывал ко мне, но Майкла он любит!

— Когда женщина использует ребенка, чтобы удержать мужа, это делает ее особенно жалкой!

— Вы правы. — Лора спокойно посмотрела ей в глаза. — Вы даже не представляете, как вы правы. — Увидев, что отпор задел Мэрион за живое, Лора спокойно продолжила: — Я подожду Гейба здесь. И буду вам очень признательна, если вы ему скажете об этом, когда он вернется.

— Я не понимаю, чем тебя так заинтересовал визит Лоры?

Гейб произнес это, стоя на лестничной площадке. Обе женщины повернулись к нему. На лице Мэрион он прочел гнев, а на лице Лоры горе. Пока он наблюдал за ними, обе женщины взяли себя в руки, каждая по-своему. Мэрион подняла бровь и улыбнулась. Лора сложила руки и вскинула подбородок.

— Дорогой, ты же знаешь, что это часть моей работы, защищать своих художников от истеричных супруг и любовниц! — Подойдя к нему, Мэрион положила руку ему на плечо. — Через несколько минут мы встречаемся с Бриджтонами относительно трех картин. Ты должен успокоиться и прийти в себя!

Он лишь коротко взглянул на нее, но Мэрион поняла, что Гейб слышал слишком много.

— Не беспокойся за мое настроение. А теперь — прости.

— Бриджтоны…

— Пусть покупают картины или убираются к черту! Оставь нас одних, Мэрион!

Та бросила на Лору злобный взгляд и выскочила из комнаты. Стук ее каблуков эхом отдавался по изразцу.

— Прости, — глубоко вздохнув, произнесла Лора. — Я пришла сюда не для того, чтобы создавать неприятности.

— А зачем же? Судя по твоему виду, ты пришла сюда не затем, чтобы полюбоваться произведениями искусства! — Прежде чем она успела ответить, он подошел к ней. — Черт возьми, Лора, мне не нравится, что вы с Мэрион обсуждаете меня, словно какой-то приз, который достанется победителю! Мэрион мой партнер по бизнесу, а ты моя жена! Вам обеим придется смириться с этим.

— Я это полностью понимаю. — Ее голос стал жестче под стать его голосу. — Но и ты должен понять: если бы я верила, что у тебя с ней что-то было, я бы уже давно ушла!

Все, что он хотел сказать, выскочило из головы. Гейб уловил в ее голосе непоколебимую решимость. Он пристально взглянул ей в глаза.

— Вот как?

— Вот так. Я уже жила в браке, где верность не значила ничего. Мне не хочется переживать это снова.

— Понятно. — Снова сравнения, подумал он. Ему хотелось накричать на нее, но он сдержался и заговорил мягко, слишком мягко: — Будем считать, что я предупрежден!

Лора отвернулась. В голове у нее безжалостно стучало. Если она не даст себе времени передохнуть, она бросится ему в объятия и будет просить о помощи.

— Я пришла сюда не затем, чтобы обсуждать условия нашего брака!

— А может быть, это стоило сделать? Тогда у нас было бы время их сформулировать и поточнее высказать.

Она помотала головой и заставила себя повернуться и снова посмотреть ему в лицо.

— Я пришла сказать, что утром собираюсь встретиться с адвокатом.

Он почувствовал, как жизнь хлынула из него стремительным потоком. Она хочет развода! Гейб пришел в ярость. В отличие от Лоры ему никогда не приходилось воспламенять себя для борьбы.

— О чем, черт возьми, ты говоришь?

— Откладывать больше нельзя. Я не могу притворяться, что в этом нет необходимости. — Ей снова захотелось броситься в его объятия, почувствовать его руки, сжимающие ее, почувствовать себя в безопасности. Но, решив стоять на своем, она остановилась на расстоянии вытянутой руки от него. — Мне не хотелось вступать в трудный и неприятный период своей жизни, не предупредив тебя.

— Это великолепно с твоей стороны. — Гейб резким движением провел рукой по волосам. У него над головой нежно улыбался портрет. Стоя между ними, он чувствовал, будто стоит между двумя женщинами. — Что, черт возьми, происходит? Думаешь, ты поцелуешь меня на прощание, а через несколько часов пойдешь к адвокату? Если ты не была счастлива, почему ты не сказала об этом?

— Не понимаю, о чем ты говоришь, Гейб? Мы знали, что в конце концов это произойдет. Ты же сам говорил, что придет время, и мы столкнемся с этим. Теперь я готова. Просто я хочу, пока не поздно, дать тебе возможность отступить!

Гейб хотел огрызнуться, но осекся. Его осенило, что Лора ведет разговор вовсе не о разводе.

— Зачем тебе утром встречаться с адвокатом?

— Сегодня приходила Лорейн Иглтон. Она хочет отобрать Майкла.

Узнав, что развод ему не грозит, Гейб тем не менее не ощутил ни малейшего облегчения. Час от часу не легче! На мгновение его охватила паника, но на смену ей пришел гнев.

— Она может с таким же успехом потребовать Луну, все равно ей не видать ни того ни другого! — Он коснулся рукой ее щеки. — Ты в порядке?

Лора кивнула:

— Мне было очень страшно, но сейчас все в порядке. Она угрожает делом по опеке.

— На каком основании?

Она сжала губы, но взгляд ее оставался непоколебимым.

— На том основании, что я недостойна растить малыша. Она грозила доказать, что я была… что до и во время моего брака с Тони у меня были другие мужчины.

— Как она может доказать? Это же неправда!

Значит, он верит в нее! Что ж, уже легче.

Лора взяла его за руку.

— Можно заставить людей многое сделать и сказать, если хорошо заплатить им. Я знаю, Иглтоны на это способны.

— Она тебе сказала, где остановилась?

— Да.

— Тогда пора мне поговорить с ней.

— Нет! — Лора взяла Гейба за руку прежде, чем он успел выйти из комнаты. — Пожалуйста, сейчас я еще не хочу, чтобы ты с ней виделся. Сначала мне нужно поговорить с адвокатом и выяснить, что можно делать, а чего нельзя. Мы не можем себе позволить роскошь в гневе совершить ошибку!

— Я и без адвоката знаю, что она не имеет права вторгаться в мой дом и угрожать отнять Майкла!

— Гейб, пожалуйста! — Лоре снова пришлось останавливать его. Когда ее пальцы обвились вокруг его рук, она почувствовала, как в нем клокочет ярость. — Послушай меня! Ты рассержен. Я тоже была рассержена и напугана. Первым моим порывом было убежать с Майклом куда глаза глядят! Я даже начала собираться.