Джоанна Линдсей - Ангел

— Нет. Я никак не могу унять дрожь в руках. — Вряд ли ей это удастся, если она быстро не сменит тему разговора. — Как... Как Марабелль удалось выйти из дома?

При упоминании о пантере Ангел тут же посмотрел в ее сторону, и в этот же момент огромная кошка направилась к нему. Естественно, что Ангел не сразу же ответил на вопрос Касси. Но Марабелль лишь потерлась об его ноги и пошла на балкон. Ангел тут же закрыл за ней дверь. Прежде чем повернуться к Касси, Ангел шумно вздохнул. Как бы Касси ни старалась убедить его в безобидности своей любимицы, Ангел продолжал относиться к ней с опаской. «Чтобы привыкнуть к пантере, ему понадобится немало времени», — подумала Касси. Наконец Ангел ответил на ее вопрос:

— На заднем крыльце я заметил кусок сырого мяса, рядом с которым валялся пустой мешок. Наверное, Слейтеру удалось выманить пантеру из дома.

— Да не взяла бы она у него и крошки! Он, видимо, просто вытолкал ее наружу.

Касси увидела, что ее слова поразили Ангела.

— Да, для этого надо обладать немалым мужеством, — протянул он.

— Ничего подобного. Когда я только сюда приехала, я всем рассказала, что Марабелль — абсолютно безобидное существо. Люди сначала пугались ее и злились, а потом все же поняли, что пугаться-то нечего.

— Кстати, пантера действительно не притронулась к мясу. Она сразу же подошла к моей двери и принялась царапать ее. Когда я открыл дверь, она зарычала, напугав меня до смерти, а потом бросилась к дому. Я бы никогда не заподозрил, что происходит нечто неладное, если бы не увидел чужую лошадь, привязанную у заднего крыльца. А ведь, когда я шел к себе, никакой лошади там не было.

— Я рада, что вы обратили на это внимание.

Ангел смущенно кивнул. Он никогда еще не оказывался в подобной ситуации.

— Если он действительно такой пьяный, как ты утверждаешь, поймать его не составит никакого труда, — сказал Ангел.

— Может быть, он был не так уж и пьян, как это мне показалось. И я не хочу, чтобы вы уходили. Если я не буду знать, что вы рядом, я ни за что не смогу уснуть.

— Заснешь. Я всего лишь...

— Пожалуйста, Ангел...

И тут она вдруг разрыдалась. Ей стало страшно от одной мысли, что он может уйти и оставить ее одну.

— Ну вот, только этого еще не хватало!

Но Касси не слушала его. Она закрыла лицо руками, вся сотрясаясь от рыданий. Она даже забыла о разорванной ночной рубашке.

— Ну хватит, перестань, — снова попытался успокоить ее Ангел, но Касси продолжала плакать. — Черт возьми!

Касси оторопела, внезапно почувствовав, что Ангел обнял ее. Она добивалась совсем не этого, но вынуждена была признаться, что ей это пришлось по душе.

Больше Ангел не произнес ни слова, продолжая неловко обнимать ее. Касси не сопротивлялась. По крайней мере, так не прольется ничья кровь. Особенно кровь Ангела. Через некоторое время он опустил руки, и она уткнулась лицом в его грудь. До этого момента девушка не обращала внимания, что рубаха на нем расстегнута и не заправлена в штаны. Она была слишком взволнована, чтобы обращать внимание на такие пустяки. Но теперь ее щека коснулась его обнаженной груди. Разумеется, следовало бы немедленно отстраниться, как этого требовали правила хорошего воспитания. Но этого ей хотелось меньше всего на свете, потому что ее охватило чувство блаженства. Как странно, ведь до этого она всегда так нервничала, когда Ангел был рядом с ней. Но не могла же она стоять так вечно. Тем более что повода у нее уже не было. Слезы уже высохли, и Касси только изредка шмыгала носом. Помедлив еще несколько мгновений, она вздохнула и посмотрела на Ангела.

— Простите, — еле слышно сказала она. — Это в первый раз за все время я заплакала. Наверное, у меня уже просто не осталось сил.

Их глаза встретились: его — черные как смоль и ее — блестящие, как серебро. Касси почувствовала, как напряглось ее тело, когда его взгляд медленно опустился на ее губы и замер там.

— Ты слишком часто извиняешься, — медленно ответил он, целуя Касси прямо в губы.

Вот этого она совсем не ожидала. И это совершенно не было похоже на их вчерашний поцелуй. Тогда она боялась, что Ангел может оттолкнуть ее. Теперь же она расслабилась и полностью отдалась охватившим ее чувствам.

Сначала его губы были робкими, как будто Ангел боялся, что она оттолкнет его. Но у нее и мысли такой не возникло, она наслаждалась поцелуем. Видя, что Касси совершенно не противится, Ангел осмелел. Он раздвинул языком ей губы, и Касси охватила волна новых, совершенно незнакомых ощущений. Ей стало жарко, голова закружилась. Вряд ли это можно было считать простым поцелуем. Ведь он крепко прижимал ее к себе, и через тонкую ночную рубашку Касси чувствовала каждый мускул его тела. Сердце ее стучало так, словно хотело выпрыгнуть из груди. Ее охватило неземное блаженство, по всему телу разлилась нега. Даже если бы она хотела оторваться от его губ, она бы не смогла этого сделать. Она целовала Ангела, а Ангел целовал ее. И это больше всего поражало Касси. Еще за ужином она заметила, как часто Ангел бросает взгляд на ее губы, но не придала этому никакого значения. И уж тем более ей и в голову не могло прийти, что он может желать ее. Она ведь никогда не считала себя женщиной, способной вызвать у мужчины желание. Но Ангел целовал ее так, словно давно только об этом и мечтал. Касси это не только льстило, она и сама наслаждалась поцелуем. Затем его губы скользнули по ее лицу, спустились ниже... Он медленно провел языком по ее шее к мочке уха.

— Ты сладкая, как мед, — выдохнул он ей в ухо. — Я готов облизать тебя всю, с головы до ног.

Касси почувствовала, как у нее по всему телу пробежала дрожь. С каждой секундой она становилась все слабее и слабее. Ангел чуть отстранился, чтобы разглядеть ее получше, и его рука скользнула под разорванную на груди ночную рубашку и принялась гладить ее нежную и чувствительную кожу. Никогда в жизни Касси еще не испытывала таких ощущений — ведь он ласкал ее обнаженную грудь, пристально глядя в глаза. Касси уже не могла справиться с лавиной нахлынувших на нее чувств. Испугавшись, она отступила назад, подальше от его объятий, подальше от невыносимого соблазна.

— Вам... вам не следовало...

Касси не узнала собственного голоса. Больше она ничего не смогла произнести. Ангел долго смотрел на нее своим непроницаемым взглядом, и Касси показалось, что она вот-вот упадет в обморок. Наконец Ангел вздохнул и тихо произнес:

— Я знаю. Теперь пришел мой черед извиняться. Больше такого не повторится.

Она глядела ему вслед. Ей так хотелось позвать его, но ее раздирали противоречивые чувства. Ей страстно хотелось, чтобы он продолжал ласкать ее, но она знала, что девушкам не пристало вести себя подобным образом. Это грех — целоваться с Ангелом да еще получать от этого удовольствие. Так почему же у нее упало сердце, когда он сказал, что этого больше не повторится?

Ангела совершенно не удивило, что за высокими стенами, окружавшими ранчо Кэтлинов, находились наблюдатели. Кто-то из них еще издали заметил Ангела, потому что не успел он доехать до ворот, как навстречу ему выехал Бак Кэтлин в сопровождении двух ковбоев. И настроены они были отнюдь не дружелюбно. У обоих ковбоев были винтовки, причем пальцы они держали на спуске.

Интересно, подумал Ангел, а сколько стволов направлено на него из-за стены? Но он даже не посмотрел в ту сторону, потому что прекрасно знал, как трудно попасть в человека с такого расстояния. Он представлял собой очень неудобную мишень, и, услышав звук выстрела, мог бы сразу же отъехать в сторону. Разумеется, никто не гарантировал, что таким образом можно было избежать шальной пули. Правда, он судил о других стрелках по собственным меркам — а они были весьма высоки, — поэтому был почти уверен, что все-таки успеет увернуться.

Натянув поводья, Ангел стал ждать, когда трое всадников подъедут поближе. Он знал, что при необходимости уложит всех троих, так как никогда не промахивался с такого расстояния. Конечно, кто-то из этих троих мог ранить и его, но — черт возьми! — ему сейчас на это было наплевать. В это утро он был настроен весьма решительно, и никакая опасность не могла остановить его. К тому же за свою вчерашнюю глупость он должен быть наказан. Ему следовало принять все меры предосторожности, чтобы Слейтер не мог с такой легкостью пробраться в дом. И вообще надо было сразу же броситься за ним в погоню. А вот чего совсем не следовало делать, так это притрагиваться к Кассандре Стюарт.

Ангел никак не мог разобраться в своих чувствах к Касси. Загадочная женщина. Вспыльчивая, своенравная, любящая совать свой нос в чужие дела. И еще эта ее любимица-людоедка. Разве такая женщина может кому-нибудь понравиться? Ее даже трудно назвать привлекательной, хотя вчера вечером она как раз выглядела чертовски привлекательной. Впрочем, тут скорее виновато вино, которым она его угощала. Иначе чем еще можно объяснить его желание вновь ощутить вкус ее губ?

Ковбои осадили лошадей, а Бак Кэтлин выехал вперед. Сняв шляпу, он хлопнул ею себя по бедру. Этот нервный жест не ускользнул от внимания Ангела. Было видно, что Бак не знал, с чего начать разговор. Но когда он заговорил, уже в его первых словах звучала такая надменность, что их легко можно было принять за угрозу.

— Я полагал, что моя мать ясно дала вам понять, что произойдет, если вы еще хоть раз окажетесь в наших владениях.

Ангел медлил с ответом. В такие моменты, как этот, он жалел, что не курит. Как было бы хорошо неторопливо свернуть сигарету, чтобы за это время успеть понять, действительно ли Кэтлин намерен осуществить свою угрозу или это пустая бравада.

— Насколько я припоминаю, я сказал ей, что обязательно вернусь сюда, если у меня появится для этого повод.

Бак прищелкнул языком.