― Вот и всё, что я хотел знать! ― выпалил я, и поднялся на ноги, смотря на неё несколько недовольно, ― Боже… так сложно было ответить? До свидание.

Я уже развернулся не ожидая ответной реакции и хотел уже было свалить отсюда. Мне срочно требовались 8 мг никотина, для успокоения. А может и 16. Как вдруг Керро сделала парадоксальное для меня заявление.

― Он мой брат.

Затормозив так резко, что кажется внутренности шарахнулась вниз, долбанувшись об атмосферную преграду. Я молча вернулся назад и облокотившись на стол, серьёзно спросил:

― Так. А он об этом знает?

Словно потешаясь над моим нетерпением, она на мгновение задумалась.

― Да.

― Родной?

Только спустя пару секунд, она медленно покачала головой.

― Нет.

Моя ладонь приземлилась на стол громким звуком отразившись о стены, прежде чем я смог это остановить. Она даже не дрогнула, только глаза закрыла.

Конечно же ей было проще сказать ему что он её сын, чем объяснять ему тонкости его происхождения и причины, почему они, чёрт побери, остались одни.

― Отмените документ.

― Нет.

― Тогда дайте мне это чёртово разрешение!

Она покачала головой.

Он знал, это, знал, что всё будет именно так. Фортуна вновь повернулась ко мне местом не отличным от непотребного. Она улыбалась кому-то сейчас. Но не мне. Это была самая ужасная новость, за последние дни, новость всё вернувшая на свои места, и заочно отнимая то, что принадлежит только мне.

Я считал, что мне лишь нужно было доказать ему прозрачность и чистоту своих намерений, и всё. Вот и всё что от меня требовалось, большего ему не нужно было бы.

Было бы.

Но он не её брат. Он вообще не родственник ей. Это было предельно ясно сейчас. И я вписался в кирпичную стену. Не смогу убедить Керро отменить документ, и не смогу выбраться из замкнутого круга, не смогу доказать ему, и назад ничего вернуть ― потеряю её.

Только один выход.

Три слова.

И обратной дороги не будет. Только прозрачно хрустальный бридж, курсом только на карт-бланш, только так. Иначе всё это рухнет.

Так я тогда думал. Но я нихрена не учёл рамки крайности в теории вероятности.

* * *

Отсчитывая в уме требуемую сумму, я мысленно сгрёб всё что имел, но так и не смог насчитать столько, сколько требуется. У меня просто нет такой суммы в распоряжении. И даже если я займу денег у Ярэка, требуемой суммой я все равно располагать не буду. Да и не займёт он. Не скажу же я зачем. А если скажу, мне придётся миллиард лет объясниться.

Однако дорого нынче стоит душа.

Мне бы ещё правда, кто-нибудь объяснил уже, за каким чёртом я приплетён к делам компании. Ярэк порой, непробиваемый. В смысле, хрен пробьёшь, что там у него на уме. Но он что-то мутит сто пудово.

Прежде чем сесть в машину, я завертелся, в поисках Солы. Выходя из здания звукозаписывающей студии, они о чем-то переговаривались с Мишей. Конкретно: о родителях. Вообще-то я не ожидал что отношения между их родителями не заладятся. Причём если матери, в нормальных отношениях, то отец Солы с Мишиным, в явном напряжении друг с другом. Миша говорил, что всё упирается в учёбу. И сейчас надо понимать станет ещё хуже. Вообще-то родители у Солы построже моих будут. И даже построже родителей Ярэка. А мои тётя с дядей, далеко не лояльные люди. Особенно тётя, почему-то. А дядя Лекс, вообще откровенная противоположность моему отцу. Это вообще довольно забавно. Они в корни разные люди, хотя внешне не смотря на пять лет разницы в возрасте, почти одно лицо. Многие действительно думают, что они близнецы. Мы пожалуй именно поэтому с Ярэком внешне немного более похожи чем просто двоюродные братья. Хотя я по большей части похож на маму свою. С цыганом вы меня в жизни не спутаете. Я не очень-то похож. Вообще-то мой отец производит впечатление довольно серьезного, а то и вовсе грозного человека. Но это фигня всё. Он добряк. Сложно представить, но дома у нас мама рулит. Именно мама могла и отсчитать, и мыло заставить в рот засунуть, за мат. До сих пор кстати может! И ей глубоко наплевать сколько мне лет, псих я или нет, за свои поступки я всегда был обязан отвечать, так или иначе. Я обожаю свою мать. Вот хотя бы за это. Отца я тоже конечно же бесспорно ценю и уважаю. Такого человека как мой отец, вообще сложно не ценить.

Сола, подходя к нам была крайне раздражена. Миша собственно тоже, не меньше.

― Можно я теперь, украду у вас своего братца? ― Яр потянул меня за рукав, ― Позже увидитесь.

Я успел лишь мимолётно поцеловать Вику и встретив её недовольный взгляд, лишь руками развёл.

― Я позвоню, как освобожусь.

Она демонстративно отвернулась к Соле.

* * *

Я запрокинул голову смотря на вершину одного из небоскрёбов в деловом районе города. Стекло, метал и 40 этажей. Не прошибаемая башня.

Вот она ― «HOGE. Heart of gold enterprises «(ХОУДЖ. Харт эв гoулд энтерпрайзес) ― «Золотое сердце» ― Цитадель корпоративного Зла.

И по совместительству сердце семейного бизнеса Гордеевых и Жемчужных, в этом городе. Этот холдинг включает в себя судоходные и горнодобывающие компании, несколько техностроительных отраслей, ювелирные заводы, а так же сеть ювелирных салонов по всей России, а так же зарубежном. Именно с золотодобычи и добычи драгоценных камней, это-то всё и началось. Моему отцу за какие-то долги ещё в девяностых, переписали землю. Сначала он долго ругался, что территорию занимает заброшенный прииск и шахта, что даже строить, мол, страшно на «кротовых норах». Правда дядя, высказал мнение, что это может быть не так уж плохо. И оказался прав. Кто бы мог подумать, что там ещё полным полно материала для выработки. От того и название холдинга «Золотое сердце».

Яр похлопал меня по плечу,

― Чего встал-то, пошли, потом полюбуешься.

Я ничего не ответил, только проводил его тяжёлым взором, до крутящихся стеклянных дверей. Он по сей день не знает, из-за чего всё случилось. Если бы знал, то едва ли он был бы так воодушевлён всем этим.

Дело в общем-то в том, что человек, отдавший за долги землю с прииском, захотел её назад, стоило ему узнать, что там добычи ещё на миллионы грина. Никто разумеется и не собирался возвращать ему утраченное. Вот человек и решил вспомнить свои лихие девяностые.

Миновав перегруженный людьми холл, напоминающий царство светлого мрамора, стали и стекла, мы поднялись на верхний этаж.

Стоило оказаться в главном офисе, и мужик с чёрном костюме, подозрительно на меня покосился. Посмотрев на Ярэка, рядом со мной, подозрение немного отступили из его взгляда. Но я явно доверия у охраны не вызывал. Ещё бы, я здесь бывал не часто. Раньше. Да, и очки солнцезащитные думаю стоит снять.

Яр кивнул, в приветствии распылившейся молодой брюнетке на ресепшене. По её лицу можно было сразу заключить, что он с ней спал.

Когда я снял очки, цепляя их на макушку, и чёрную зимнюю парку, отдавая брюнетке, заметил сдержанную усмешку на лице брата. Что это его так веселит интересно? Поблагодарив на автомате девушку, увидел её поглощающий взгляд и сообразил. Яр, заметив, что я сообразил, разразился глухим смехом.

― «А что ты смеёшься, я не пойму?» ― осведомился я на ромне.

― «Да, рожа у тебя смазливая, вот и смеюсь.»

― «Завидуй молча». ― буркнул я. Из-за поворота ведущего в кабинет отца, спешно вылетела Рита ― секретарша, Ярэка, молодая девчонка, не старше меня, наверное, и женщина лет сорока, но выглядевшая на тридцать ― Ирина Викторовна ― личный помощник моего отца, и по совместительству лучшая подруга моей матери. С виду просто серьёзная деловая и глубоко замужняя женщина. На самом деле, страшная женщина между прочим, гестапо просто. Папины партнёры, которые давно с ним работают, Ирину Викторовну, опасаются. Даже я её опасаюсь. Думаю, даже батя мой в глубине души её побаивается. Она робот. Столько лет впахивать на моего отца, не теряя при этом железобетонной деловой хватки, и воспитывать параллельно троих детей, не способна даже ломовая лошадь. Ирина Викторовна, видимо не знает об этом.

Так же до нас донеслись крики. Причём орал определённо мой отец, что вообще-то из ряда вон выходящее событие. Увидев нас, Рита застопорилась, и заметала между нами хаотичный взгляд. Что-то с ней было не так.

― Добрый день, Яр Алексеевич… ― она кивнула мне несколько механически. ― Рафаэль Рамирович.

Яр, хм. Ох, и не любит он своё полное имя, во все времена различно сокращая. Только родители как звали Ярэком, так зовут. Ну и я иногда. В последние пару лет, особенно. Вообще-то, это не имя. Это прозвище прицепилось к нему ещё в детстве. У Яра до сих пор сохраняется цыганский акцент, потому что в самом глубоком детстве с нами часто сидела бабушка ― мама мамы Яра. И бабуля не очень хорошо говорит по-русски, в основой на ромне или хинди. Потому и у нас возникли проблемы речи, поголовно что у меня они были, что у Яра, что у Розы, Царствия ей Небесного.

Вообще Яр, может и чисто по-русски говорить просто ленится. Я точно знаю, сам сталкивался с проблемами дикции, если хорошенько над собой поработать, то любой акцент можно искоренить. А вот бабушка наша, кошмарно искажает русский по сей день, и вместо уменьшительного ласкательного Ярик почему-то говорит Ярэк. Вот и прицепилось к нашему Яру, это Ярэк. Что до меня… об моё полное имя запросто можно сломать к чёрту язык. И я реально не врубаюсь почему Рита меня по отчеству величает. Жесть какая-то.

― Здравствуй, Маргоша! ― просиял братец, и отошёл на ресепшен, что-то спрашивая у сотрудницы брюнетки. И что-то мне подсказывает, что это что-то личное.

― Господин Зимин, ожидает в конференц-зале. ― сообщила Рита. Речь видимо о юристе. Как я не люблю всю эту канитель, кто бы только знал…

― Спасибо, Маргош, сейчас подойдём.