В какой-то момент я предельно чётко осознала… Моя жизнь была полной. Такой, какой она не была никогда. Такой какой она никогда больше не будет.

За неделю до Нового года всё это начнёт рушится.

Всё началось, когда я проезжала мимо нашей с Солой любимой кафешки рано утром. Мне не нужно было задерживаться в кафе, я просто хотела купить кофе и Но оказалось мне даже не нужно было выходить из машины, и входить внутрь. Припорковавшись, я заметила Рафа, за столиком у самого окна.

Когда я проснулась утром, его не было, но кажется он сказал мне сквозь сон когда уходил: «Ты и проснуться не успеешь, а я уже вернусь.»

Сейчас он сидел у окна, вальяжно откинувшись на спинку стула, уткнувшись в дисплей телефона. Слегка сонный и рассредоточенный, чуть бледный. В левой руке дымилась сигарета, про которую он по моему забыл, что-то просматривая в телефоне. Господи, как этот парень, даже с утра пораньше, в подрастрёпанном виде умудряется выглядеть на миллион долларов, я не понимаю.

Он мельком скользнул взглядом поверх телефона.

Брови медленно сошлись к переносице. Так же неуловимо медленно, Раф подался вперёд. Он оторвал глаза от телефона, сосредотачиваясь и всматриваясь куда-то вглубь кафе.

В его глазах вспыхивает что-то, и тут же тухнет, под маской безразличия и царственного холода. Через секунду моё сердце делает надлом в груди, жестоко ударяя по рёбрам. За столик напротив него садится длинноволосая брюнетка и бросает на поверхность стола какую-то папку. Её руки украшают широкие серебряные браслеты. Узнавание догоняет меня.

Светка Васславская. Просто она… брюнетка теперь.

Я просто глазам своим не поверила, серьёзно.

Серьёзно, чёрт возьми? Так вот с чьей гривы этот волос! Я возжелала, чтобы шизофрения или что там у меня, биполярное, сыграло со мной злую шутку прямо сейчас, чтобы это было лишь зрительной галлюцинацией, замыканием в моем дерьмовом мозгу. Но мой диагноз отличный от шизы. На мгновение я с силой зажмурилась и тряхнула головой. Я не верила, вот чёрт, я отказывалась верить! Но открыв глаза, я видела всю ту же картинку, и я уронила голову на руль.

Я не могу отмотать и начать всё заново подчиняясь голосу разума. Не того что шепчет мне уснуть, а того, что пока ещё не дремлет и частенько напоминает о себе, в тандеме с оповещением телефона о приёме лекарств чётко по графику.

Я вспомнила что поторопилась и не выпила свои чертовы таблетки. Я принимала их, клянусь каждый день, ведь огорчения и жалость я не хотела, видеть в его глазах.

И если раньше я принимала пустышки, вместо таблеток для всеобщего успокоения, просто подменила лекарства на витамин С, то сейчас я пила свой стабилизатор исправно и… я забыла о нём сегодня. Чёрт, как я могла забыть?!

Неужели он знает? Узнал и решил всё разорвать? Но это не его стиль, я бы скорее всего давно бы уже получила втык и строгий надзор от него. Он бы не предал меня.

Проблема заключалась в том, что…

Несколько дней назад я встретилась с Эмильеном. Не так, конечно, это вышло случайно, мы просто столкнулись на входе в магазин профилирующийся на искусстве. Мне нужно было купить некоторые мелочи для гитары, масленые краски и нотные тетради.

Я налетела на парня, едва не грохнулась и чуть не разбила ему очки. Я вообще-то не торопилась, просто ворон считала, как обычно. Такая уж я есть, я всегда мыслями где-нибудь ещё…

― Ты вообще видишь куда прёшь?! ― выдала я первичную реакцию на столкновение с людьми. Когда задрала голову, поняла на кого я наткнулась. Он вернул на место вовремя подхваченные очки в широкой чёрной оправе.

― В основном. ― ответил он игнорируя мою нападку. Я смутилась.

― Извини.

― Я думал ты музыкантка. ― сказал он смотря на упаковку масленых красок в моих руках.

― Я думала ты живёшь за границей. ― парировала я. Элл немного подумал и нахмурился.

― Не ушиблась?

― Нет.

Я уже хотела повращаться и уйти, но вдруг поняла… точнее мне стало странно…

Это он был тогда в баре. Это он слышал реквием по… себе?

Это не может быть он. Не может! Ренат умер! Но чёрные глаза парня убеждали меня в обратном. Сколько ему лет?

― Точно всё в порядке? Выглядишь нервно.

― Я неврастеничка, забыл? ― съязвила я. Сейчас абсолютно не было смысла скрывать наше знакомство. Но я всё больше думала, что он может быть…

И чем дольше смотрела на него, тем больше он казался мне знакомым. Его поведение ― спокойное, тихое. Его глаза чернильно-чёрные. Это редкий цвет глаз, чертовски редкий. У него чёрные волосы, но он может и красть их. Мне казалось Ренат был выше, но я была очень маленькой, и вряд ли могла оценить параметры адекватно.

«Ренат умер.»

Он вздохнул.

― Значит ты всё-таки меня узнала… Досадно.

― Я никому не говорила.

― Похвально. Торопишься?

― Нет.

Я была так поражена своей догадкой, что сама не поняла, как это сказала и очень этому удивилась. Кажется он удивился не меньше.

― Кофе? ― предложил он осторожно, и так словно не ожидая что я вообще соглашусь. Но я согласилась. Я хотела понять, он это или нет. Ренат умер, но не продолжает ли он жить под иным именем? Я пыталась разгадать эту головоломку, но так и не смогла. Мы поговорили около часа в кафе торгового центра, но я так и не смогла понять. Отчасти потому, что отвечал он в основном очень односложно и порой вообще неясно.

Его полное имя Эмильен Рене де» Роа. И он не француз. Его родители живут в России. Но он жил во Франции. Родственники уехали туда после перестройки в девяностых годах. И он жил там несколько лет. Причину по которой он уехал он так мне и не назвал, как и то, кто его родители.

Какова вероятность, что это родственники его отца? Кем был первый муж Керро? Я так же вспомнила и иной аспект.

Керро вышла замуж за моего отца в 27 лет. Рената никто не знал и не видел тогда. Он появился только после смерти своего отца, Инна лишь тогда забрала его. Мне было около четырёх. Ему было лет пятнадцать. Инна первый раз выходила замуж в двадцать лет. Даже с мой дерьмовой арифметикой я в состоянии подсчитать, что если Ренату было 15 когда мне было 4, то получается, что он родился когда ей было 16. И если Керро не её девичья фамилия, а фамилия по первому мужу, то из всего этого следует вывод: Ренат не её сын, он сын того человека, за которого она впервые вышла замуж. И не мой брат. Не кровный по крайней мере. Сейчас я могла это понять беря в расчёт все эти догадки. Мы не похожи. Он даже на Инну ни разу не похож. В детстве меня могли сбивать с толку седые волосы. Почему вообще они были седыми? Он таким родился или же стал таким?

Какова вероятность, что он узнал меня? Узнал именно тем образом, доступным только нам.

Я стала немного понимать. Даже если он узнал меня, он не признается в этом. Этот человек вероятно сменил имя, похоронил своё прошлое, и винит себя. Винит за то, что заставил меня пережить.

А потом он запутал меня.

― Сколько тебе лет? ― спросила я. Эл на мгновение опустил взгляд, затем посмотрел на меня,

― 22.

Я не знала соврал он или нет. Он выглядел искренним, на все 22. Он был два года назад двадцатилетним, когда мы были в той клинике ЛА. Но возможно не только имя сменить, но и скинуть себе пару тройку лет при желании. Ренату должно быть лет 30 уже. Или было бы если бы он был жив…

Я хотела верить в то что он всё же жив. И пусть он мне не родной брат, порой кровь не играет никакой роли. Аля например не кровная мне, но родная. И Ренат…

«Ты мне никто, ясно?» — так он сказал тогда Инне, перед тем как столкнул её с лестницы в пылу ссоры.

«Ещё раз прикоснешься к ней, и я за себя не ручаюсь!»

Он знал, что мы не родные, но всё равно заступался за меня.

Реально ли выглядеть в 30 на 22? Знаю свою маман, и модельную внешность в её 45, я понимаю ― всё возможно, были бы правильные гены и деньги.

Но суть была не в этом. Буквально спустя пару дней после этой встречи, в сети появилось видео. На ней якобы фронтмэн нашей группы, то бишь Гордеев собственной персоной, очень так основательно прикурил какому-то парню, выше него, прямо в голову. Запись была сделана камерами слежения на парковке около бара «155 децибел», и уже лежал снег. Следовательно, запись не с того дня когда в баре звучал реквием, а запись недавняя, об этом так же говорил тайм-код на записи. Даже если кто-то видел нас в кафе тогда и донёс Рафу… Но неужели он подумал, что у меня что-то есть с Эллом?

Но сейчас оторвав свою башку от руля, я взглянула на Рафа. На неё. Неужели…

Это не было похоже на романтический, мать его, завтрак, а может это только я убеждала себя в этом. Я не знала, не различала уже где я, где чёртов обман моей головы. Да, какого же дьявола, он умчался к ней, по первому сигналу!

Я подхватила смартфон и не доверяя своему голосу, набрала сообщение, с вопросом где он есть. Сквозь стёкла, я видела, как он усмехнулся, и покачав головой, написал ответ, и он пришёл мне незамедлительно:

«С матерью разговариваю. Скоро буду»

Следующее что мне захотелось сделать, сомкнуть свои руки на его шее.

Он лгал мне! Лгал, чёрт возьми, поскольку я своим грёбанными глазами видела и его и «мать» его тоже!

Поднявшись на ноги, экс-блондинка подалась вперёд, облокачиваясь на стол, что-то говоря, с хитрой холодной ухмылкой на губах, тыча пальцем в стол. Раф, продублировал это движение, оказываясь в миллиметре от её лица, и его черты невозможно угадать. И страсть и ярость имеет один и тот же оттенок, и он может ударить её прямо сейчас или поцеловать. Не возможно предугадать. Всё это невозможно. Телефон срывается с его руки прямо в чашку с кофе. Понятия не имею, что он там такого услышал, что ответил на это, но штука баксов канули в чашке кофе, и Раф спокойно, не отрывая глаз от Васславской, не прекращая говорить толкнул чашку. Она пролилась на стол, заливая раскрытую папку, и девица отскочила, она приложила пальцы к губам. Спокойно вытащив рукой с сигаретой загубленный телефон и стряхнув с него кофе, зажал сигарету в зубах и убрал телефон в карман джинс. Спокойно закрыл папку, одним лёгким движением. Затянувшись, спокойно затушил сигарету в пепельнице. И всё это с лицом белее мела, не отрывая глаз от блондинки. Он словно не в себе, он держал жёсткий контроль над своими эмоциями. Достав бумажник, кинул на стол купюру и небрежно сдёрнув свою парку со спинки стула, оставил поцелуй по кромке её чёрных волос. Странный жест. Но он явно глубже чем просто дружеский.