― И вас. ― предположил я осторожно. Мужчина явно не понял, что я имею в виду, и разрозненно, хмуро на меня посмотрел, ― Мм?

― Если у неё в самом деле раздвоение, одна часть её привязана к одной жизни. Другая часть не желала отпускать прошлую.

― Хм, может быть. ― согласился он, и стал ещё мрачнее.

― А вы?

― Ты. ― поправил он машинально. Но замолчал, игнорируя вопрос, а может он думал.

― Если бы не Тори, чёрта с два бы я женился второй раз. У-у. Хотя с Инной было легко жить, она в конце концов была интересной, привлекательной. Первое время. Но если бы она не забеременела я бы на ней не женился. И если бы не моя мама, Тори бы вообще у меня не было.

― То есть?

― Это всё Рейвэн, она… ― Костя замялся, и испустил тяжёлый вздох, ― Я тогда очень напугался. Месяце на четвертом начались проблемы. Врачи предписали прерывание. Я тоже не единожды женат, и… жена моя первая так… умерла.

― Я знаю. ― кивнул я, сохраняя осторожность в своем голосе, ― Мне Вика рассказывала.

Он немного скривился, проницательно на меня смотря.

― Она тебя еще не прибила за это? ― указал он в меня бокалом с виски. Я не понял о чём он, и решил уточнить, ― За что?

― Вика… ― он словно пробовал слово на вкус, думаю он давно уже забыл, как он звучит, ― Она отказалась от этого имени ещё в детстве. Я пару раз пытался так её назвать. Её аж… перемкнуло, да зло так! ― поразился он воспоминанию, ― В общем это я придумал, стал называть её Тори, от Виктория. А ты…― он не договорил, вопросительно смотря на меня. Я подал плечами, сделав глоток виски.

― Мне так больше нравится. Звучит приятнее, мягче.

― И она позволяет?

― По началу бесилась. Потом привыкла. Но я видел, конечно. В смысле, понял, что ей это не нравится. Я понял, только потом, что это список табулирования. ― признался я, ― Ну… знаете, у тех, кто имеет проблемы с психикой часто бывают щиты и своеобразные блоки в том чистое табулирования. Вплоть до отдельных слов. Они клянусь, даже в мыслях их себе не позволяют, это спусковые крючки, они рождают негатив.

― Ух ты. ― хмыкнул Костя, немного оценивающе осматривая меня, ― Откуда знаешь?

― А как кстати… в каких они вообще были отношениях с Рэйвэн? ― отошёл я от вопроса. Он не знает, что я и сам слегка… не слегка, ладно. Он не знает, что я не без тени сумасшествия за плечами.

― О, в прекрасных! ― улыбнулся Костя, ― Мама обожала Тори, просто души в ней не чаяла.

― Нет, с Керро? ― пояснил я. Улыбка ретировалась с его Лиза, сменяясь задумчивостью и тёмные брови снова сошлись к его переносице.

― В прохладных, ― процедил он сдержано, ― Мама в основном. Я не мог понять почему даже. Нет она её не обижала, ничего такого. Просто держала дистанцию. А когда возникли проблемы и назначили прерывание, я хотел согласиться. Правда. Я побоялся что всё повториться… вновь. Рейвэн была непреклонна. Она уверяла, что ребёнок должен родиться. Я поверил ей. Всё сделал, всё возможное и нет, и родилась Тори. И… как бы там ни было, я ни капли не жалею. Совсем. Она ведь всё, что у меня осталось и она замечательная, кто бы что ни говорил. Вы просто не знаете её ничерта. В детстве по деревьям постоянно лазала, и не всегда просто так, а живность всякую снимала оттуда, кошек, хорьков, крыс всяких. Постоянно дамой кого-то таскала, всяких котят, щенят, да просто даже голубей. Мало их о провода бьются. Жалко, мол. Она замечательная, добрая, она не жадная, и не стервозная. Просто… что-то внутри неё не так, словно… словно она винит себя. Не думай, что я из ума под старость лет выжил, но такое ощущение…

― Словно она наказываем себя за что-то? ― закончил я за него. Костя согласно закивал, ― Угу, точно-точно, вот прям именно так. Но сама по себе, она не плохая, Раф, ей бы только в руки себя взять. Ты кстати не хочешь мне нормально объяснить, что произошло, у вас тут, а? ― спросил мужчина, ― Просто я никак в толк не возьму, как это могло случиться, ты блин, последний человек из всех возможных, способный допустить подобное! ― реально недоумевал мужчина, упрямо заискивая мой взгляд. Так, по моему он всерьёз решил спросить меня за недавний Викин приступ. Чёрт побери, зачем она разрезала свою ладонь? Нет, понятное дело, она не признается, а может и вправду не помнит… Зачем она это делает?


У меня сильно сел голос, я не представлял как объяснить это. Костя, непонимающе нахмурился, не донеся напиток до рта. Потом только медленно кивнул, ― Ясно… А, что произошло в ночь её рождения? Ты мне так и не объяснил, что конкретно тебя шокировало.

Ооо… ну это вообще-то был полный абзац. Серьёзно. Я думал, что моя крыша, всё. Того.

― Вороны. ― сказал я, ― Много, воронов.

На мгновение он казался удивлённым, а потом потихоньку понимающе закивал, ― И? ― спросил он после глотка виски, Костя вздохнул, задумчиво смотря в пол,― Они всегда вокруг неё.

― Тоже замечал? ― я мотнул тяжёлой головой, смотря в сторону, ― А, то я уж было подумал, что спятил…

Интересно, а Вика хоть раз замечала эту странную штуку? Я замечал. Начал замечать, практически сразу, как она всё таки соблаговолила в класс прийти, в ноябре. Суть собственно в том, что там, где она появляется, постоянно вьются вороны. Нет, с начала я старался не придавать этому значения. Вот только, с каждым таким наблюдением, это становилось, всё более и более очевидным. А про её приступ парасомнии, так сказать в ночь её рождения я вообще молчу!

― Что здесь такого? ― повёл он бровью, ― Ну, в смысле… вороны и вороны, многие даже внимания на это не обращают. Включая её саму кстати, она вероятно подсознательно не видит в этом ничего особенного.

― Да, уж действительно. ― хмыкнул я, и сделал крупный обжигающий глоток. ― Совсем ничего особенного.

Я покачал опущенной головой, всё ещё совершенно потрясённый, всё ещё не находя в себе сил долго смотреть ему в глаза. Просто в ночь, её дня рождения, я проснулся от криков. Она стояла на коленях, что-то крича вскинув голову к небу, и я решил, что я сплю, когда понял, что оно ей отвечает. Вороны, я никогда не слышал столько вороньих криков одновременно, да ещё и посреди ночи. И тогда такой порывистый ветер был, что сложно было отделаться от мысли, что это что-то совсем иное. Не знаю, я думал, что это сон, а когда осознал, что это не так, был немного… Я по правде сказать, был просто в, шоке, я как-то не думал о том, страшно мне или нет. Я знаю, что нельзя будить лунатиков. Тем более обстоятельства были более чем экстраординарные, но…. Я просто попробовал дотронуться до неё, прикоснулся к лицу, и она отреагировала, она перестала кричать и вороны замолкли. Чёрт, она была такой потерянной, по щекам текли слёзы, просто рекой и… я не знаю, что на меня нашло тогда. Я никогда не был хорошим человеком, особенно по отношению к ней, но это могло меня задевать, и задевать очень сильно и глубоко. Мне хотелось стереть это. Бесследно. К тому же она не просто не сопротивлялась, она спала, но отвечала мне, на мои прикосновения, поцелуи. Мне наверное будет проще отпустить её, чем ещё хоть раз увидеть это выражение боли и страдания на её лице. Меня просто подкосило от такой вероятности, и я даже не уверен от чего больше. От вероятности вновь увидеть это, или отпустить и не увидеть её возможно никогда больше.

― Парасомния, Раф. ― кивнул Костя, крутя перстень в виде черепа, на своём пальце, выдавая своё нервное напряжение, хотя голос его был размеренным. Я только сейчас заметил, что цацка показывает язык. Нет серьёзно, череп показывал язык, словно насмехаясь над всеми, ― Я давно уже понял, что это не обычный лунатизм, а самая настоящая паранормальная сомнамбула. Она и не такое способна во сне вытворять. Но… больше ты не видел этого, верно? ― уточнил он, ― С той ночи?

― Откуда ты знаешь? ― удивился я. Господи… не могу я обращаться к старшим на ты! Ну могу! Я воспитан не так! Мои родители не то чтобы сторонники аристократии и этикета, но воспитание у меня поистине аристократическое. Посади меня за стол с тысячью вилок и ложек, и я знаю какой столовый прибор, для чего предназначен. Даже королева Англии вряд ли в курсе, а я знаю. И вообще-то да, по крайней мере, более я этого паронормального сна не наблюдал.

― Спрашивал у Али. ― ответил мужчина, ― Это она обычно унимала её приступы по ночам. ― он отпил виски, ― Альбина конечно храбрая женщина, она столько дерьма перетерпела, Раф. ― замотал он головой, ― Как от Тори, так и от Инны, ты и не представляешь… А ведь Аля, даже никогда не думала, чтобы уйти!

Это отчего-то всегда наталкивает меня на одну и ту же мысль.

― А, тебе не кажется, что она…

― Словно мама которой у Тори никогда не было? ― закончил за меня Костя, немного грустно улыбаясь.

― Ну, вроде того.

Подумав чутка, он напрямую встретил мой взгляд, ― Мне по правде говоря страшновато за Тори. Инна словно Кощей в злато своё, вцепилась в девчонку! Я удивлен, что она тебя ещё не устранила, так сказать. Это странно, для тебя да?

― Ничего удивительного. ― опроверг я, ― Нет, серьёзно, мне хватило одного взгляда на Керро, чтобы сообразить, от чего Вика такой стала.

Эта женщина, словно вылеплена из чертова льда. И это не шутка! Вика не похожа на неё, и к черту зеркальную внешность! Я знаю, что Вика в душе, просто до смерти перепуганный ребенок, и что за плечами у неё пара сломанных крыльев, а вот что на душе и за плечами у этой женщины, мне, стыдно признаться, даже подумать страшно. Я клянусь, в жизни не сталкивался с подобным, никогда такого не встречал. Даже тот же Ренат, со своим готически неестественным, подавляющим безразличием ко всему, а то порой и с абсолютным уходом в самого себя, не производил этот паралитический эффект леденящего айсберга. Да даже я со своим чёртовым контролем над собой, и бесчувственностью к окружающему миру, не такой пугающий.

― Нет это понятно. ― кивнул Костя, ― Я про воронов.