Я покосилась на подругу, испытывающую судьбу на прочность, ― Сола… самые крошечные в мире шорты, я ещё могу пережить, даже корсет и долбанную вишнёвую помаду ― наплевать! Но чёрта с два я обую эти убийственные каблуки, кори!

― Не дрыгайся, скво! ― одернула меня Сола, поправляя серьги с вороньими перьями и бусинками, ― Это всего на всего сценический образ!

― Спасибо, хоть сережки разрешили оставить… ― съязвила я.

― Заткнись, обувайся, и бери гитару. ― распорядился генерал гардеробных войск. Дерьмо, мы не успеем, если я не сдамся! Ребята все сто пудово уже на месте, аппаратуру готовят…

Я ущипнула себя за переносицу, и одев чёрные Рэй Бэны, ухватилась за руку Солы, и взобралась таки на пятнадцать см. над уровнем пола.

― Как же вы мне дороги…

* * *

Я поставила свою припаркованную ласточку, на сигнализацию, и перебросила ремень чехла с гитарой, через плечо.

― Не отсвечивать, помнишь? ― напомнила Сола и ускакала вперед меня, скрываясь в здании бара.

Сам, бар «155 децибел», представлял из себя серо каменный трёхэтажный дом в центре города, послевоенной, но всё же старой постройки, с черной черепичной крышей, фонарями в готическом стиле и кованными элементами. Я здесь бывала и не раз. Изнутри он просто потрясающий. Все три этажа в основном зале является трёхуровневой внутренней балюстрадой, со сценической площадкой. Он огромен, очень популярен, в нём всегда полным-полно народу, ведь в нём всегда есть отличная живая музыка. Всегда! Здесь, кстати не единожды выступал мой отец, с тем составом, который носит имя, дедушкиной хард-рок-группы. Деды так завещали, чтобы музыка их жила вечно. Их дети, включая моего отца, это завещание выполняют исправно по сей день. Костя, художник-архитектор, да и друзья его давно уже заняли своё место в жизни, а потому всего времени этому посвящать просто не могут, но всё равно выступают периодически.

Бар уникален тем, что являлся когда-то камерным концертным залом, для того он и был построен, а потом использовался как малый драматический театр. Когда театр переехал в здание побольше, здание выкупил и переустроил под бар, оставляя балюстрады и сцену, нынешний владелец этого заведения. А, владелец, никто иной, как Державин Владимир Леонидович или просто дядя Вова ― один из тех самых друзей детства моего отца, бас-гитарист, так сказать, по наследству, и по совместительству продюсер. Только, вот Раф, об этом еще походу не знает. А я пока что не знаю, стоит ли говорить. Но думаю чем-то ему группа, приглянулась. А, дядя Вова такими вещами не шутит. Он в бизнесе, в том числе и шоу-бизнесе, серьёзен как Крёстный Отец, на смертном одре. Я вообще имею подозрения, что когда старик мой учился, дядя Вова был бандитом. Похож, просто. Ну, на бандита то есть. Он лысый, здоровенный, ездит на «Гелике» и у него «Харлей «есть, который «Дэвидсон», и даже не один по моему. И клянусь, пару раз видела у него чётки в руках. А ещё я батю своего перепить не могу, а он может. И меня кстати тоже может. Только батя мой об этом на знает. Он просто не видел, дело на вечеринке было, когда я ещё у отца жила. Так к чему я это… Ах, да! Вот и получается, что он походит или на бандита, или на байкера. Вот если костюм деловой одевает, вылитый бандит. Не знаю почему.

А вообще-то я просто волнуюсь чертовски, вот у меня и мысли все разбежались, черте куда.

Музыка в стиле блюз-рок, была слышна, даже на парковке. Ну собственно, на то они и «155 децибел» Ведь громкость исполнения, по разным источникам от 110 до 155 дБ, является особой для многих рок-направлений, поскольку даже звучание большого симфонического оркестра находится в пределах 85 дБ и редко доходит даже до 115 дБ.

Обогнув здание, я, войдя через черный ход, прошла через жаркую кухню, через коридоры, прямиком за кулисы. Я подозрительно посмотрела на сцену, и увидела, как Раф перебирал струны, у края кулис, не подсоединяя гитару. Я стянула гитару с плеча, и выглянула из-за занавеса в зал. Черт, а толпа не малая. Для этого бара явление обычное, а для меня лично ― непривычное. Я кажется отвыкла от большой аудитории. Ко всему прочему, контингент заведения серьёзный. Процентов 60 % постоянных посетителей этого бара, тесно связанны с музыкальной индустрией. Певцы, музыканты, в том числе музыкальные критики… Поверить не могу, всё это время, «ДиП» играл в здесь. Название может показаться странным, конечно. Казалось бы, «Дневник из пыли»… бред какой. Однако, у него есть своя история. История заключается в том, что в свои 14, Колян, нашёл большую книгу на просёлочной дороге. Когда он достал из дорожной пыли книгу, она оказалась дневником. Дневником, к несчастью безвестного человека, он не был подписан. Но в нём как на ладони была вся его жизнь. То есть формально это целая автобиография, в 2000 страниц. Автобиография человека, познавшего, в своей жизни и страх и смех. Любовь и смерть. Всё. Именно этот дневник, стал основой стихов, и музыки, прежнего состава группы. Это была именно та, муза, которая их вдохновляла.

Пытались искать владельца, проверяли даже имена, и описанные места, в надежде отследить дальнейший путь. Но всё тщетно, пути постоянно обрывались, и когда все стихи уже были написаны, а музыка создана, Коля просто сохранил рукопись.

Творчество прежнего состава сочетало элементы металла, фанка и панк-рока, сейчас это прогрессивный рок. Это смесь на основе альтернативы, а она как известно может включать в себя, как хардкор, гранж, джэнгл, метал, так и инди-рок, блюз, короче всё что угодно по большому счёту. В общем никто не заморачивается, и просто определяем направление как пост-гранж. Музыка прежнего состава была основанная на драматизме и трагедии жизни, в сильном контрасте с любовью и счастьем. Сохранилась ли эта концепция, борьбы света и тьмы, добра и зла? Сполна.

Я смотрела, и видела, как электорат разделялся. Половина присутствующих были заинтересованы, половина осторожно скептическая. И я точно знаю, что именно скептики имеют прямое отношение к музыкальному миру. Именно эту часть публики завоевать сложнее всего. Стоит сотни раз отыграть как надо, чтобы заполучить их симпатии. Стоит лишь раз облажаться, и ты потеряешь всё.

Упарившись спешным путешествием, и от волнения в том числе, стянула косуху, и опередила на чёрный концертный ящик. Я прошла дальше по пространству кулис. Парни были заняты настройкой инструментов, кроме Ярэка, он флиртовал с шатенкой-барменшей, заказывая выпивку. Солу я вообще не могла найти, как растворилась честное слово!

Раф, вскользь посмотрел на меня, и продолжил разыскивать кого-то в зале, слегка прищуренным взором, фокусируя зрение. Его руки замерли над струнами. Он нахмурился, и моргнул пару раз. Медленно, Раф, вернул ко мне взгляд, его рот открылся, а сам он застыл на месте. Из его руки выпал медиатор.

Присвященное раскаяние!

Мне надо выпить!

Его глаза затуманились, оглядывая меня с головы до пят, точнее сказать до набоек убойных каблуков, и обратно; пока я прокладывала свой путь к нему.

Оказавшись близко ко мне, он завёл гитару за спину, и невесомо приобнимая меня за талию. Он втянул в себя воздух, но ничего не сказал. Провёл рукой по волосам, смотря на меня в полнейшем шоке и я даже не знаю доброкачественный он, или нет. Но он даже медиатор свой не торопился поднимать. Хотя медиатор вряд ли то, о чем он сейчас думает. Он крепче сжал мою талию, притягивая меня ближе. Порыв возбуждённого ожидания пронзил моё тело. Я чувствовала тепло, и особые чувственные вибрации исходящие от него, и витавший вокруг него пряно-мускатный запах. Раф, склонился над моим ухом, ― Ты что, нарочно меня из строя выводишь? ― прошептал он, опаляя мою шею горячим дыханием. Раф немного отстранился, и поймал мой взгляд. Его был призрачным, потрясающе сияющим синим пламенем. У меня дыхание перехватило. Кажется, он заметил это, и мои щёки вспыхнули.

― Ты с ума сошла… ― с нервной усмешкой шепнул он. Я состроила удивлённый взгляд.

― И чем, так плохо? ― спросила я вскинув бровь.

― Чем? А я тебе скажу. Если ты не правильно наклонишься, то чертовски рискуешь, засветить всем своё бельё! ― потешался он не весело. Я лишь усмехнулась.

― Расслабься, Раф. На мне нет белья.

― Расслабься… Серьёзно? ― напряжённо переспросил Раф, блуждая взглядом по моим обнажённым плечам, ― Хотя бы на плечи есть что набросить? ― (я покачала головой.) ― Может куртка? Парка? Нет? Ничего? ― с сарказмом уточнил Раф, и я мотнула головой усмехнувшись.

― А что сразу не скафандр?

― Тоже подойдёт. Даже шарфика нет? ― спросил он слегка нахмурившись.

― Нет. ― ответила врушка ― я. Раф, поправил корсет чуть потянув вверх, хотя по моему, он его на прочность проверяет. Он что всерьёз думает, что если нет бретелек, то топ обязательно с меня свалится?

― И белья нет… Чудно. ― проворчал он внимательно на меня смотря и повёл бровью в неясном жесте, ― И как ты прикажешь мне провести, весь грёбанный вечер, зная об этом? ― с деланным спокойствием, спросил парень, склонив голову набок.

― Все претензии к моему имиджмейкеру, ― процедила я, косясь на подошедшую Солу. Следом поднялся, Яр, с целым разносом текилы.

― Как там говориться? Секс, наркотики и рок-н-рол… ― потешался, Яр, ― Потрясно выглядишь, Тори! Впрочем, как и всегда.

Раф странно хмурясь на него посмотрел и Ярэк рассмеялся над ним. Я попыталась благодарно улыбнуться и достала гитару из чехла.

А тебе что 21 год?

А 24 не хочешь?

У меня хавка отпала. Я уставилась на Яра. Ему, простите, 24 года?! Окинула парня взглядом. Стильная причёска с практически выбитыми боками, и длинной челкой, волнами убранной назад; простая чёрная борцовка, жетоны под тип армейских на груди, рваные в хлам синие джинсы, озорной фиолетовый взгляд… интересно это линзы, или у него реально такой редкий цвет глаз? Ему 24. Ничёсе…