— Ее отец говорил Одри, что они с Ровеной похожи, возможно, они просто родственные души.

— Ровена знает, о чем говорил ее отец с Одри? — спрашивает Мэй, и я киваю в знак согласия. — Это также может говорить о благодарности! Она любит и ценит отца даже после смерти, а позже выясняется, что тот общался с Одри, говорил на близком расстоянии, доверил дневник! Осборн… Ровена думает на подсознательном уровне. Думает, что ее отец хотел бы видеть их с Редмондом вместе.

Есть в этом какая-то логика, но смысл в том, что в жизни нет подобной любви. Если рассматривать этот вариант, то в самом последнем случаи, но для чего?.. Кажется, она выбрала того, с кем будет счастлива на данном этапе.

Глава 22

Ровена:

Как только Редмонд уехал, я отправилась на работу, а после вернулась домой. Сейчас мне стоит гордиться своим поведением, так как сознание не позволило мне предать Хейла даже тогда, когда мы с Одри оказались наедине.

— Гордон, — кричит Хейл с улицы и опускает голову, пока я выхожу на террасу, — хочу извиниться перед тобой за все, что делал не так! Каждый чертов раз при встрече! Газон надо будет подстричь…

— Где ты так напился?

Перебирая ногами, он становится напротив и смотрит прямо в глаза, слегка прищурившись. Запах алкоголя никак не может оттолкнуть, ведь я так сильно соскучилась по этой милой, на данный момент совсем не брутальной мордашке.

— Знаю, что ты любишь Одри, но я люблю тебя. Мне уже наплевать, что вы делали весь день напролет, пока я пытался справиться с гневом и эмоциями, которые душат тяжелой хваткой и сейчас.

— Между нами с Редмондом ничего нет, Хейл, а все, что было, уже не так волнует мысли как ранее.

— Правда? — с грустью в голосе спрашивает он, слегка пошатнувшись назад. — У тебя нет любви из благодарности?

Кажется, что он начинает бредить от выпитого алкоголя. Разговор уже касается того, что я не хочу быть с Редмондом. Да, иногда я забываю обо всем, когда смотрю в его глаза, но мои чувства к Хейлу сильнее серых глаз Редмонда. Сегодня поцелуй мог произойти несколько раз, но я не могу целовать другого, когда перед глазами только губы Осборна. Я уже пожалела, что вела себя аморально, но ошибки запомнились, и вывод сделан.

Отрицательно помотав головой, тяну руку парня в дом. Мне очень приятно, что прямо сейчас он находится здесь, рядом. Усадив Хейла на диван, беру цветы и направляюсь на кухню, чтобы поставить их в вазу, которой здесь отродясь не было. Заметив банку, наливаю в нее воду, как вдруг сзади сильные руки аккуратно приподнимают подол футболки. Моментально ноги подкашиваются, а дыхание учащается, пока мягкие губы касаются шеи то целуя, то покусывая кожу. Опрокинув голову назад, ощущаю теплую ладонь, которая оказывается на шее, слегка сжимая ее. От возбуждения вырываюсь и оборачиваюсь, чтобы поцеловать Хейла так страстно, как это только возможно. Скинув цветы вместе с банкой на пол, он усадил меня на тумбочку рядом с раковиной и начал расстегивать ремень, не отрывая пухлых губ от моей шеи. Отодвинув ткань тонких шорт вместе с трусиками, заставляю Хейла взглянуть мне в глаза, на что он не сдерживается и целует мои губы, слегка покусывая их. Ощущаю проникновение; оно возносит к небесам, и я завершаю поцелуй стонами. Ему нравится наблюдать, как я реагирую на все это прекрасное безумие, поэтому часто и восхищенно смотрит, приоткрыв губы. Когда ощущаю конец, парень спускает вздох и мгновенно целует мои губы, но на этот раз нежнее. Я счастлива, что именно он рядом со мной. Голова кругом от такой непонятной любви. То мы любим друг друга до потери сознания, то говорим не приближаться.

Спустя какое-то время Хейл восстановился, и мы пошли спать. Вместе. Не могу сказать, что из этого лучше: наш секс или простое присутствие рядом человека, которого требует душа. Момент тянется, и я осознаю, что с Осборном все меняется и становится неважным до такой степени, будто бы в этом мире есть только он и я. Любовь — сложное явление. Иногда кажется, что мы можем полюбить абсолютно любого человека, но это не так. Мы любим только тех, кто близок нам эмоционально.

Утром вижу, что Хейл в непонимании. Оглядываясь по сторонам, он касается ладонью лба, возвращая голову обратно на подушку.

— Сделать тебе кофе? — спрашиваю я, приподнимаясь с кровати.

— Прости за вчера, — хрипло произносит он, смотря в потолок. — Клянусь, что не хотел приезжать к тебе в таком состоянии и выяснять отношения.

— Это не проблема.

Поднявшись, накидываю халат, пока он аккуратно, но все также восхищенно, наблюдает. Хорошо, что не прозвучало такого слова, как: «ошибка». Пьяные люди обычно делают то, что по-настоящему хотят, но не уверена в действиях Хейла. Кто знает, возможно, парень просто захотел секса на одну ночь, но никак не восстанавливать отношения с девушкой, которая испытывала теплые чувства к его лучшему другу.

После душа я долго думаю о том, что же на самом деле чувствует Осборн. Насколько стало известно, Редмонд до сих пор не знает про то, что мы с Хейлом не можем находиться порознь.

— Должна спросить, — заявляю я, опустив глаза, пока Хейл допивает уже остывший кофе. — Вместе ли мы?..

Этот вопрос явно приносит парню неловкость. Не решаюсь посмотреть на него, так как боюсь увидеть равнодушие в родных глазах. Рисуя пальцем узоры на кружке, терпеливо ожидаю.

— Сейчас не то время, — отвечает он. — Все сложно.

— Нет ничего сложного, я…

— Уверена насчет того, что Редмонд не встанет между нами? — грубо перебивает Хейл, и я растерянно смотрю в его сторону. — Дело не только в Одри.

— Тогда… в чем дело?!

Эмоции зашкаливают. Я не чувствую обиды, однако почему Хейл ведет себя подобно эгоисту?

— Мне нужно будет уехать на какое-то время, — отвечает он и поднимается с места.

— Что? Куда?

— Есть дела.

Развернувшись, парень хватает ключи от джипа с журнального столика и собирается уйти, но на этот раз я не отступлю.

— Ты можешь ответить, а не убегать?

— Я не убегаю, а собираюсь домой, чтобы подготовиться к сегодняшней игре, — тараторит он и направляется к выходу. — Ты тоже должна погладить форму или что вы там обычно делаете.

Он меня бесит. Раздражает своим хладнокровием и словами, которые не отвечают на поставленные вопросы.

— Завтра последний день перед отъездом, — сообщает Хейл, остановившись возле входной двери, — поэтому мы встретим Диксон, а потом поедем на ужин моего папаши. Надень что-нибудь сексуальное, чтобы мы потрахались прилюдно среди богатеньких гостей. Давно пора показать им, что такое хороший секс.

Кажется, он совсем страх потерял. Не понимаю, чего он хочет добиться этим отношением, но подыграю так, чтобы его челюсть отвалилась.

— Хорошо, Мистер Осборн, только приготовься к тому, что теперь я не принадлежу только тебе.

Закатив глаза, он покидает дом. Удивительно, как метаются мои чувства от страсти и любви к злости и ненависти. Все равно рано или поздно я выясню, куда он собрался, поэтому это всего лишь вопрос времени.

По дороге в колледж слышу, что телефон настойчиво гудит где-то между сиденьями. Скорей всего это мама с очередным разговором про злополучный день правды несколько недель назад, но нет.

— Лизи, привет. Не могу говорить за рулем.

— Не могу ждать, так как знаю, что Агнесс в бешенстве!

— Что произошло?

Лизи в действительности взволнована, а на заднем плане слышится голос малыша Дэниела, который часто повторяет мое имя.

— Весь город в курсе вчерашнего приезда Редмонда, и… все говорят, что теперь ты спишь с ним, как раньше это делала Агнесс.

Господи, ну разве это проблема? Разве что только для мамы и Барри. Уверена, что они уже ищут всевозможные варианты, чтобы забрать меня из колледжа, дабы сохранить свой мнимый авторитет.

— Люди всегда что-то обсуждают, — спокойно говорю я, прижимая плечом телефон, — а Агнесс в очередной раз верит.

— Рови, это не шутка! Ее глаза наполнились кровью, когда она узнала о вашем совместном визите на кладбище. Агнесс может сказать…

Голос старшей сестры начал заикаться, а я прищуриваюсь, пытаясь разобрать непонятные слова.

— Лизи, тебя не слышно! Я разберусь с Агнесс, а позже перезвоню, хорошо?

Зная, что не дождусь ответа, скидываю. Бояться Агнесс я не собираюсь, тем более у нее нет никаких аргументов, с которыми я могла бы поспорить. Надоело опровергать слухи, которым люди так подчиняются. Кажется, что пик эволюции человека остановился на слухах и неоправданной зависти смешанной со злостью.

На учебе сестра не появилась, а ближе к вечеру мне пришлось приложить усилия, чтобы успеть на тренировку. Смотря в сторону футбольного поля, наблюдаю за Хейлом, который наворачивает круги, чтобы разогреть мышцы. Нравится, когда он в форме. Обычно меня не возбуждали спортсмены, однако Осборн рушит все привычное рядом. Приоткрыв губы, он наклоняется вперед, положив ладони на колени. Наши взгляды встречаются, и я решаю подразнить парня своей гибкостью. Повернувшись спиной, не сгибая колен, тянусь к носку белого кроссовка, ощущая, как прохладный ветер поддувает юбку. Уже чувствую этот дьявольский взгляд, который испепеляет спину, а когда выпрямляюсь, чувствую дыхание на шее и слабое прикосновение к пояснице.

Через секунду мы уже в раздевалке. Он страстно целует мои губы и кончает внутрь, заставляя все тело поддергиваться. Эта пустая раздевалка теперь принадлежит только нашим проникновениям. Пока он проникает в меня, я проникаю в его сердце, словно прохожу экскурсию. Из-за страсти и жара начинаю просить Осборна сделать со мной все то, что обычно он вытворял с другими девушками. Хейл останавливается, а я выпрямляюсь и смотрю прямо в зеленые глаза, которые начинают блестеть. Резко он подкидывает меня на руки и прижимает спиной к холодной стене. Резкое проникновение заставляет простонать его имя, но вместо обычного поцелуя Хейл использует ладонь, которая грубо сжимает щеки. Сейчас еще больше хочется возжелать его. Какое-то время спустя он возвращает меня на ноги и разворачивает к себе спиной, шлепнув ладонью сначала по одной ягодице, а затем по другой. Скользя ладонями по форме, он вновь проникает в меня и на этот раз белая вспышка в глазах заставляет приподняться на носочки.