— Не хочешь задействоваться в каком-нибудь кружке? — спрашивает Зои, когда наша компания движется в сторону столовой. — Это хорошо влияет на средний балл и статистику.

— Разве кружок имеет отношение к учебе?.. Даже если я учусь на психолога, а кружок связан со спортом?

Зои кивает.

Это так странно.

По-моему, администрация просто решила чем-то занять студентов, чтобы у тех не было свободного времени отвлекаться от занятий, а приманкой в эти кружки служит статистика и хорошие оценки по определенному предмету.

— Можешь быть вторым фотографом в газете, — говорит Клео. — Тягость к фотоаппаратам у тебя имеется, поэтому думаю, что проблем не возникнет.

— Подумаю, — вру я, быстро улыбнувшись.

Когда весь колледж собирается за обедом, можно понять, сколько примерно здесь студентов учится. Группировки существуют всегда и везде, так что валить на кинематограф не нужно. В нашей школе не было такого из-за малого количества людей, но, уверена, что это имело место быть.

Как только компания направляется в самый конец столовой, я замечаю, что столы — это своего рода лестница. За самым первым столом сидят парни больше похожие на недоделанных байкеров: Редмонд, Хейл и еще парочка идеально бритых парней с татуировками. Дальше несколько столиков принадлежат девушкам, после которых идет баскетбольная команда, а дальше непонятные кружки и новички. Как по мне, человек должен сидеть там, где нравится, а не там, где хотят другие.

Сев к своей компании, спрашиваю:

— Еду здесь тоже по правилам брать нужно?

— Нет конечно, — усмехается Клео. — Только по четвергам.

Мои глаза прищурились, чтобы выдать состояние души, но Клео громко засмеялась и выкрикнула:

— Шутка!

Стоило выбрать другой колледж.

Поднявшись с места, поправляю подол юбки и направляюсь к стойке, пока вся компания бурно обсуждает, кто предпочитает лапшу. Не хочется напрягать желудок фастфудом, поэтому решаю взять салат из свежих овощей, которые, честно, выглядят не слишком свежими.

В небольшую очередь за мной становится Хейл, который выглядит как великан на фоне остальных. Когда привыкаешь, что все твое окружение — низкорослые, то такие парни, как Редмонд и Хейл, кажутся недосягаемыми с ростом практически метр девяносто.

Мой рост составляет метр семьдесят, примерно также как у сестер. Мама обладает высоким ростом, он передался нам с помощью ее гена. Точный рост папы не помню, но в детстве он казался очень высоким. Если Лизи и Агнесс похожи на родителей, то я — белая ворона. Каждой из сестер присуща худоба, которой они восхищаются, длинные волосы темно-каштанового цвета и большие голубые глаза. В детстве я была крупным ребенком, но это не являлось каким-то комплексом или недостатком. Никто не тыкал в меня пальцем и не оскорблял, поэтому с самооценкой все в порядке. Ближе к подростковому возрасту начала формироваться фигура, что вызвало негатив у некоторых девочек школы.

— Первокурсницы не всегда имеют хороший вкус в одежде, — говорит Хейл, пока я терпеливо жду кофе. — Не боишься, что привлекаешь внимание парней с не здравыми мыслями в арсенале?

Обернувшись к парню, слегка улыбаюсь, чтобы в очередной раз казаться вежливой. Честно, меня уже напрягает его присутствие.

— В халате было бы лучше?

— Тебе лучше, когда без халата.

Его голос прозвучал настолько серьезно, что на секунду пришлось потеряться от бешенства, ведь перед глазами всплыл вчерашний инцидент с полотенцем.

— Тогда, с твоего разрешения, завтра приду голой, чтобы привлечь внимание большего количества парней с не здравыми мыслями.

Взяв свой заказ, возвращаюсь к компании, чувствуя на себе самодовольный взгляд соседа.

Изучать философию раньше не приходилось. Прочитав несколько понятий, приходится осознать, что мудрость — залог правды. Пока все обедают, пытаюсь составить график, который поможет занять день полностью от утра до вечера. Люблю, когда нет свободного времени для безделья, хотя часто хочется просто поваляться на кровати и почитать какую-нибудь «заумную» литературу.

К нашему столику подходит девушка с зеленой ниткой на запястье, но я не обращаю на нее особого внимания. Раздражает, что правила этих двух парней выполняются.

— Лже-Клеопатра, — проговаривает брюнетка, на этот раз привлекая мое внимание, — мне нужны новые фотографии для портфолио.

Посмотрев на Клео, понимаю, что именно так ее называют зазнавшиеся студенты. Хочется вмешаться, но нужно подождать ответа Клео, чтобы не подвести ее. Уверена, что она может постоять за себя сама.

— Да, сделаем, Валери, — отвечает она.

— Когда? Мне нужно знать точное время. Не собираюсь подстраивать свой график под тебя.

Посмотрев на брюнетку огромными глазами, проклинаю стерв, которые существуют на этой планете в каждом уголке Земли. Есть два варианта, как она стала такой: либо избаловали родители, либо пытается казаться крутой для своей компании, строя таким образом авторитет.

— Тебе же нужны эти снимки, — подаю голос я, и вся компания ошарашено смотрит в мою сторону. — Ты должна умолять ее, а не строить из себя командира.

Брюнетка обходит стол и становится рядом.

— Прости?

— Ты не ослышалась, — поясняю я.

Нервный смех девушки раздается по всей столовой. Она смотрит по сторонам, пытаясь понять, всем ли так же смешно как и ей, однако никто не обращает на этот «диалог» внимания.

— Ровена, все нормально, — говорит Клео, отрицательно мотая головой, — мне несложно.

— Поэтому здесь творится полнейший бред, — сообщаю я.

— Кем ты себя возомнила? — спрашивает брюнетка, все также нервно смеясь. — Дорогая, бред только в твоей голове, но никак не здесь. Не зная основных действующих персонажей, не суйся туда, где тебя склюют заживо.

До конца не понимаю, позиционирует ли она себя с курицей или имеет ввиду птицу помощнее. Слова красивые, только вот жаль, что от них мое мнение не меняется.

— Главное, чтобы не подавились.

Хочется крикнуть, что каждый присутствующий здесь человек — идиот. Ходят со своими нитками и пытаются сделать из нее что-то необыкновенное, а на деле это простой обрывок, из которого вяжут теплую одежду. Уверена, если забрать нитку у каждого студента, можно будет связать шарф от этого города до моего дома в родном городе.

Девушка несколько секунд возмущалась, но в итоге решила уйти. Клео согласилась сделать для нее фотографии, на что я просто закатила глаза. Нельзя хорошо общаться с тем, кто с тобой общается плохо. Каждый говорит, что нужно относиться к людям так, как хочешь, чтобы они относились к тебе. Возможно, этот принцип работает, но не у меня. В каждого человека заложена сущность, которая не может, как мне кажется, измениться. Если человек выбрал позицию как оборону против чужих доводов, тогда переубедить этого человека невозможно.

Серьезность ситуации с этими нитками начинает раздражать, а факт, что всех все устраивает, пугает. Приехав домой, решаю отгородить себя от этих детских игр, чтобы они не мешали, однако истинный смысл ниток до сих пор неизвестен. Заметив на заднем дворе Редмонда, решаю выяснить, какую пользу несут нитки именно парням.

Всего три цвета: красный, зеленый и желтый. Эти нитки есть абсолютно у каждой девушки, но это не помогает построить нужную цепочку, которая может быть логичной. Однако о какой логике может идти речь, если мы говорим о Редмонде.

Выхожу на задний двор и направляюсь к парню, который находится в подвесной качели-гамаке. Его веки прикрыты тенью ветвей дерева, а мышцы лица расслаблены. Как только парень замечает меня, на его губах появляется довольная ухмылка.

— Хочешь присоединиться?

— Обойдусь, — отвечаю я и скрещиваю руки на груди. — У меня есть пара вопросов насчет ниток на запястье у каждой девушки в колледже.

— Хоть ты и расцвела, но у тебя повадки ребенка, — вздыхает он, становясь напротив. — Той двенадцатилетней девчушки с косичками.

— Я давно уже не ребенок, Редмонд.

— В этом и проблема.

В голосе парня ничего не поменялось. По-прежнему бесящее спокойствие, но сейчас я вижу две проблемы. Первая: жалкие нитки, а вторая в том, что парень воспринимает меня как ребенка. Нет ничего хуже, когда тебя сравнивают с ребенком, которому нет дела ни до чего. Даже если Редмонд помнит меня в детстве, это не позволяет ему воспринимать «картинку» в старом формате.

— Что за система такая у вас с Хейлом? Для чего нитки?

— Какой цвет тебе нравится больше, Рови?

Ухмылка вновь озаряет его лицо.

— Черный, — отвечаю я, фальшиво улыбнувшись. — Ни зеленый, ни красный, возможно, желтый.

— Если бы я мог, выбрал бы тебя, но…

— Выбрал? — перебиваю я. — Господи, вы так метите тех, с кем спите?!

Редмонд расплывается в улыбке, пока мой взгляд направлен в пустоту, которая находится у него за спиной.

— Я позволю Хейлу заняться тобой, — серьезным голосом произносит парень и мгновенно получает пощечину.

— Займись своим лечением! Я позволяю!

Разгневанная возвращаюсь домой, храня жуткую злобу на слабоумные игры.

Они не могут так относиться к девушкам, словно колледж — это их личная коллекция. Не понимаю, у какого адекватного человека может появиться такая задумка. Я погорячилась, что треснула Одри раньше времени, нужно было дослушать, а уже потом и бить.

Позвонив Зои, я попыталась разговорить ее, чтобы та рассказала подробности этого «обряда», но, естественно, она ничего не сказала. Если их возмущают эти нитки, тогда почему просто не снять их? Мир не вертится вокруг Редмонда и Хейла, которые придумывают свои правила. В конце концов можно рассказать об их выходках директору колледжа, ведь он главный, а не они.