Довольно быстро он рассказал, что произошло со мной за отчетный, так сказать, период. Мы развелись, я вернулась на родину и устроилась работать в какое-то туристическое агентство. Замуж больше пока не выходила, детьми не обзавелась, а насчет личной жизни ему, Курту, ничего неизвестно. Наверное, кто-то был. Молодая, красивая женщина…

— Спасибо на добром слове, — пробормотала я. — А почему мы с тобой развелись? Я что-нибудь… ну, ты понимаешь…

— Просто не сошлись характерами, — крайне миролюбиво отозвался Курт. — Расстались очень мирно и цивилизованно, я лично не в претензии, бывает. Кстати, я снова женат, старшему сыну шесть, дочери два года.

— Поздравляю! — машинально отозвалась я.

— Ты меня поздравляла и со свадьбой, и с рождением детей, — уведомил Курт. — Я же говорю, мы расстались тихо и интеллигентно. На свою жизнь ты не жаловалась.

— Что мне теперь делать? — без особой надежды спросила я.

— Ждать. Состояние амнезии, особенно такой долгосрочной, обязательно пройдет. Постарайся взять себя в руки, не обращай внимания на то, что многое для тебя станет открытием, и когда-нибудь стена рухнет…

— И погребет меня под своими обломками.

— Не утрируй, Стелла. Лучше всего тебе вернуться в Москву. Дома и стены помогают.

— Я даже не знаю, где мой паспорт.

— Ну, это проблемы консульства. Ты же не преступница, а потерпевшая. Кстати, нашли шофера той машины, которая тебя чуть не сбила?

— Понятия не имею!

— Ты всегда была непрактичной! — мягко пожурил меня Курт. — Наведи справки в полиции. Возможно, водитель сможет что-то прояснить. С тем же паспортом, кстати. Разве при тебе не было сумочки?

— Даже если и была, то паспорта обычно оставляют в отеле на регистрации. А ни в одном отеле Кемера меня не регистрировали, полиция проверяла.

— Хорошо, только не нервничай. И не волнуйся из-за оплаты больницы, я это уже урегулировал. А завтра тебя посмотрит врач, который проходил у меня стажировку. Вот увидишь, все наладится.

— Спасибо! — искренне отозвалась я. — Ты всегда был отличным мужиком. И почему я от тебя отказалась?

— Когда-нибудь вспомнишь, — утешил меня Курт. — Ну, пока. Я тебе еще позвоню.

«Когда-нибудь стена рухнет…» Хочется верить, что не придется ждать слишком долго, пока это знаменательное событие произойдет. Работаю я в «каком-то» туристическом агентстве — волшебно! С каких пор я начала разбираться в этом бизнесе, если по образованию — обыкновенный филолог? Впрочем, надо радоваться тому, что не забылись языки, иначе неизвестно когда и как эти знания восстановились бы.

Уже начало смеркаться, когда в палату заглянула медсестра.

— К вам пришли, — объявила она, тщательно подбирая немецкие слова.

— Опять полиция? — обреченно вздохнула я.

— О, нет! Один господин…

И в палату действительно вошел господин, абсолютно мне незнакомый, но с такой радостной улыбкой на лице, будто искал меня всю жизнь и вот наконец-то нашел. Высокого роста, волосы пышные, темные, с легкой проседью, правильные черты лица… Повеяло ароматом хорошего лосьона, и я тут же застеснялась своей неприбранности и непрезентабельности.

— Эллочка! Слава Богу, ты в порядке!

Посетитель говорил на чистом русском языке.

Но — Эллочка… Никто меня так сроду не называл.

Я выдавила из себя нечто по идее изображавшее улыбку.

— Ты мне не рада? Как ты себя чувствуешь?

— Сносно, — ответила я на последний вопрос. — Жить буду.

Медсестра внесла красивый букет, уже поставленный в вазу, и блюдо с фруктами. Ничего себе! Кем мне приходится этот незнакомец, хотела бы я знать?

Мужчина наклонился ко мне и нежно поцеловал. Слишком нежно, с моей точки зрения. Но на какое-то мгновенье мне показалось, что после этого поцелуя чары спадут… то есть, тьфу, амнезия исчезнет и все встанет на свои места. Увы.

— Значит, это правда, — уже без улыбки констатировал мужчина. — Ты все забыла.

Я только вздохнула. А что, собственно, я могла сказать?

— Ну, главное, что ты жива, и никаких серьезных повреждений организм не получил. Эту ночь еще проведешь здесь, а завтра с утра я забираю тебя домой…

— В Москву? — уточнила я.

— Нет, родная, в Москву пока рано. Значит, ты вспомнила, где ты?

— Мне сказали. Вы…

Лицо мужчины стало еще грустнее.

— Действительно, все забыла, — прошептал он. — Меня на «вы» называет… Эллочка, вспомни, я же Саша! Саша!

Сказать мне было нечего. Никакого Саши я точно не помнила, хотя, если честно, ничего против такого знакомства не имела. Если судить по цветам, фруктам, поцелую и слову «домой», у нас весьма близкие отношения. И что мне теперь со всем этим делать?

— А мой паспорт… он дома? — на всякий случай спросила я.

— С твоим паспортом вышла целая история, — оживившись, начал Саша.

Он присел на край кровати, я невольно попыталась отодвинуться… В общем, вышла очередная неловкость. Будь она проклята, эта амнезия!

— Какая история?

— Когда мы регистрировались в отеле, портье случайно смахнул твой паспорт в ящик. И ничего не записал в книгу, представляешь себе?

— В каком отеле?

— В том, куда ты приехала заключать договор. О сотрудничестве.

— Саша, — с некоторым трудом произнесла я новое для меня имя, — прости, пожалуйста, но я действительно…

— Ничего не помнишь! — со вздохом закончил Саша. — Значит, будем вспоминать вместе. Завтра все равно воскресенье, никаких дел не будет.

— Как я буду заниматься делами, о которых не имею представления? — поинтересовалась я. — Туристический бизнес! Переговоры! Почему бы мне не заняться расщеплением атомного ядра?

— Хорошая мысль, — примирительно улыбнулся Саша. — Не нужно раздражаться. К счастью, я знаком не только с твоим бизнесом, но и с твоим непосредственным начальником. Он вполне адекватный человек, мы все урегулируем.

— Начальник-то адекватный, а я…

— Утро вечера мудренее, — подвел итог беседы Саша. — Отдыхай, Эллочка. Завтра с утра я тебя заберу.


Кое в чем Саша действительно оказался прав: я проспала ночь достаточно спокойно, и утром действительность уже не представлялась мне такой пугающей, как накануне. Если мой начальник — адекватный человек, то наверняка поймет, что травмированная сотрудница не сможет провести переговоры на должном уровне. Форсмажорные обстоятельства, ничего не попишешь. А туристический бизнес — это все-таки не ядерная энергетика и не высшая математика: научусь всему заново. Голову мне не оторвало — это главное, а ее содержание в принципе неплохо и обновить. Так сказать, кардинально.

Ноги меня слушались — это было приятно. Конечно, на пешие прогулки я пока еще была не способна, но спуститься вниз, к машине — вполне. На улице меня чуть не ослепило солнце и вполне основательно закружилась голова, настолько густо был настоян воздух на запахах хвои, моря и каких-то цветов. Контраст с больничной палатой был разительным, хотя провела я там, как выяснилось, сутки с небольшим.

— Я хочу к морю, — сказала я Саше, который уверенно вел машину по узеньким, чистым улочкам. — Мне кажется, если окунусь…

— Обязательно, Эллочка. Но сначала давай поедем в отель. Примешь душ, переоденешься, позавтракаем в номере. Нельзя с больничной койки — да в синее море.

— Почему? — довольно глупо спросила я.

— А вдруг еще что-нибудь забудешь от слишком резкой смены ощущений? Шутка. Ну, ты же большая девочка, сама все понимаешь.

Конечно большая — тридцать пять лет недавно стукнуло. А я помню, как отмечали мои двадцать четыре года, дальше, как говорится, тишина. Но отметили хорошо, в маленьком ресторанчике недалеко от нашего с Куртом дома в Мюнхене, были мои родители и несколько близких друзей… Родители! Они переехали в Германию следом за мной, неплохо там устроились, неужели после моего развода тоже вернулись в Москву? Вот это уже было бы неправильно…

— Саша, а в Москве я с кем живу? — поинтересовалась я.

— Со мной, — усмехнулся он.

— То есть как? В одной квартире?! А мои родители?

— Твои родители, насколько мне известно, в Германии. Я живу в собственной квартире, не волнуйся. И ты — в собственной. Адрес напомнить?

— Сделай одолжение.

Саша сделал, и мне немного полегчало. Значит, родителям я жизнь не испортила, с Сашей у нас нормальные современные отношения, встречаемся по мере желания и возможности. Это, по крайней мере, в моем стиле и характере.

— А где мы познакомились?

— На переговорах. Эллочка, родная, не спеши так. Сейчас ты в Турции, сегодня, между прочим, не только воскресенье, но еще и Пасха, так что Христос воскрес, а целоваться будем в отеле… если ты не возражаешь. Будет не так жарко — пойдем к морю. Договорились?

Можно подумать, у меня был выбор!

Отель, к которому мы подъехали, вверг меня в состояние оцепенения. Такой роскоши я в жизни не видела. Или я очень и очень неплохо зарабатываю в своей, увы, неизвестной мне жизни, или работаю в очень крупной компании, которая может позволить оплатить такой отель. Пять звезд, не меньше. И все соответствующие прибамбасы: два швейцара в ливреях, фонтан в необъятном холле, тихая фортепьянная музыка откуда-то из-за колонн.

Портье кинулся к нам, будто встречал особ королевской крови. К моему изумлению, Саша заговорил с ним на неизвестном мне языке, надо думать, по-турецки, после чего мне вручили ключ и… дорогую, но не новую сумочку, на которую я уставилась уже в совершенном недоумении.

— Это твоя, — объяснил мне Саша. — Кто-то нашел, а в ней — записная книжка и фирменная упаковка салфеток из этого отеля. Принесли сюда, а я узнал, все-таки вместе покупали.

Записную книжку я только открыла — и тут же захлопнула. Первые три фамилии на самой первой странице мне ровным счетом ничего не говорили, и я просто испугалась, что вообще не найду там ничего знакомого. Успею еще попереживать по этому поводу.