Брэди взял Мариссу под руку.

– Как вы себя чувствуете?

– Пока отлично, – с улыбкой ответила она.

– Готовы выйти из машины и осмотреть окрестности?

– Само собой. Мы ведь затем и приехали, не правда ли?

Напускная бодрость ее ответов и нарочитая беспечность поведения Мариссы заронили в душу Брэди сомнения. А что, если он поступил неразумно, втянув ее в эту экспедицию? Какое он имел право форсировать события, навязывать ей свою волю?

– Марисса, никто не заставляет вас это делать, – предупредил он. – Подумайте, достаточно ли вы окрепли для этого испытания.

В ответ она окинула его странным взглядом.

– А мне казалось, вы говорили…

– Мало ли что я говорил. Если этот эксперимент слишком мучителен для вас, давайте уедем и забудем обо всем раз и навсегда.

Заботливый тон смягчил ее.

– Спасибо за заботу, Брэди. Я очень ценю вашу предупредительность, но я действительно чувствую себя отлично!

«Дьявол! – выругался он про себя. – Дошло до того, что теперь она меня утешает. Этого еще не хватало! Я совсем раскис».

– Хорошо, так пойдемте же! – сказал он вслух.

Они вылезли из джипа. Молча обойдя машину, Марисса нагнала Брэди на тропе. Он махнул рукой, приветствуя мужчин, работавших на мосту, а потом, к удивлению Мариссы, взял ее за руку.

– Пойдемте вниз по реке, – предложил он.

– Мы направляемся туда, где была обнаружена моя машина?

Брэди кивнул. С живостью воображения, свойственного художнику, он представлял, что ей пришлось пережить в ту ночь.

– Я уверен, что из-за бури видимость на трассе была ограниченной. К тому же вы не знаете здешних дорог. Не сознавая опасности, вы въехали на мост и, перемахнув через ограждение, сползли в воду. То, что вам удалось выбраться, – настоящее чудо.

По спине Мариссы пробежал холодок.

– Пожалуй.

– Кроме того, вы, должно быть, отличная пловчиха. Когда вода прибывает, течение здесь бешеное.

– Может быть, отчаяние прибавило мне сил.

Брэди незаметно для себя крепче сжал руку Мариссы. Он ужаснулся, вообразив трагический исход подобного происшествия.

– Какого черта вы не остановились переждать бурю в каком-нибудь окрестном мотеле? – с неожиданным гневом обрушился он на нее. – Она ведь не сразу разразилась с такой бешеной силой. У вас оставалось время найти безопасное местечко. Их здесь предостаточно! Зачем было очертя голову кидаться в опасность?

Марисса выслушала эту пылкую тираду с завидным хладнокровием.

– Я уверена, что никогда прежде не бывала в этих горах, тем более в бурю. Откуда я могла знать, насколько это рискованно? А когда стихия разошлась вовсю, мне показалось, что ехать по прямой автостраде надежнее, чем пробираться узкими проселочными дорогами. Вот я и погнала по этому шоссе. Я, наверное, торопилась проскочить опасный участок. Ведь, как известно, подобные бури обычно локальны, так что от грозы можно «убежать».

– Вы избрали самый нелогичный и рискованный образ действий.

– Но я ведь этого не сознавала, да и раздумывать было некогда! Или у вас другое мнение?

– Вы правы, – неохотно согласился Брэди.

Погрузившись в молчание, они шли рука об руку вдоль реки, делавшей поворот как раз в этом месте. Следуя вдоль берега, они оказались там, где мост уже скрылся из вида. Водный поток несся со злобным рокотом. А Брэди с Мариссой медленно шагали, не обращая внимания на нетерпеливое бурление горной реки. Думая каждый о своем, они, пробираясь среди жидкой грязи раскисшей тропинки, машинально выбирали более проходимую дорогу.

Стоило Мариссе на момент ослабить внимание, как она наступила на камень, который зашатался под ее ногой, словно нарочно залег, подстерегая неосторожного пешехода, в надежде спустить растяпу с горы.

Брэди успел подхватить Мариссу, крепко прижав ее к себе; и коварный камень разочарованно покатился вниз, не добившись человеческой жертвы.

– Берегите себя! – пробормотал Брэди, с жадностью вглядываясь в лицо своей спутницы.

Царапины и ушибы почти совсем прошли, и сейчас, без всякой косметики, ее кожа сияла чистотой и здоровьем.

Он нехотя выпустил Мариссу из объятий.

Они молча, плечо к плечу, продолжали путь. Брэди вдруг почему-то вспомнил фланелевые рубашки, столь полюбившиеся его гостье. Что с ними делать после ее отъезда? Оставить висеть в шкафу? Или, чтобы отогнать от себя болезненные воспоминания, продолжать носить их как ни в чем не бывало? Как он почувствует себя, надев рубашку, сохраняющую ее запах, нежность ее прикосновения?

Постепенно замедлив шаг, она наконец остановилась.

– Это не та река и не тот мост, – решительно заявила Марисса.

Брэди очнулся от праздных размышлений. До него не сразу дошел смысл сказанных ею слов.

– О чем это вы?

– Эта река и этот мост не вызывают у меня никаких ассоциаций. Они не способны всколыхнуть мою дремлющую память.

– Тогда, наверное, все дело в буре. Сквозь сон вы услышали звуки грозы, и вам приснилась какая-то другая буря.

Молча смерив Брэди долгим внимательным взглядом, Марисса медленно сосредоточенно заговорила:

– Я еще перед сном испытывала какое-то странное беспокойство, Брэди. Мне кажется, буря здесь ни при чем.

Брэди припомнил, что он тоже испытал странное беспокойство. Сон не шел к нему, и он ночь напролет проработал в своей мастерской. Но прикосновение к дереву, его любимому материалу, не приносило ему обычной радости и душевного покоя. Он думал о Мариссе, как ни старался переключиться на другое, о ее прошлом, о своем будущем…

Он взял ее за плечи и притянул к себе.

– Я знаю, что обидел вас вчера, и прошу меня извинить. Еще я хочу сказать, на случай, если у вас есть какие-то сомнения. Я тоже очень хотел вас, Марисса. Вам не понять силы этого желания. Но ваш сон подтвердил мою правоту. Вовремя оторвавшись от вас, я поступил именно так, как требовалось.

– Мой сон? – в недоумении переспросила она.

– В том сне присутствовал какой-то другой мужчина.

Ей хотелось закричать от отчаяния. Ну почему, почему этот человек, к которому ее неудержимо влечет, так одержим ее прошлым?

– Тот мужчина из кошмара, очевидно, много для вас значил. Иначе вы не вспомнили бы о нем после пробуждения.

Марисса проницательно посмотрела на Брэди.

– Я не понимаю, чего вы так боитесь. Может быть, меня?

Он крепко сжал ее локти, но тут же отпустил руки, как будто в ее словах была доля истины.

– Я знаю, какая вы сейчас, Марисса. Вы нежная и ласковая, доверчивая и простосердечная. Вы самая женственная и изящная из всех, кого мне доводилось видеть. В этой ипостаси вы просто сводите меня с ума.

В ее взгляде вспыхнула надежда.

– Так что же…

Взмахнув рукой, Брэди прервал ее на середине фразы.

– Я не знаю, какой вы станете, обретя память. Не исключено, что рядом со мной окажется совершенно иная женщина.

– Выходит, вы и впрямь боитесь меня?

– Я вас не боюсь. Я просто… не уверен…

– Неужели вы так осторожны? Так печетесь о своем спокойствии?

– Этому меня научила жизнь.

– Но, может быть, в этом нет особой необходимости? – спросила Марисса, словно ее появление уже сделало его другим.

– Вы рассуждаете, как ребенок. Каждый человек должен заботиться о своей безопасности. Кроме того, в настоящий момент я несу ответственность и за вас, так как сами вы на это пока не способны. При этом я должен оберегать и собственное благополучие, свое личное спокойствие.

– Господи, зачем вам это? – воскликнула Марисса. – Мне не верится, что вы такой бездушный человек…

– Возможно, это идет вразрез с вашими теперешними представлениями, но я должен думать о своем будущем, в котором мне снова придется жить здесь вдвоем с Роденом.

– И вас это так волнует, что вы спешите огородить свое одиночество высоким забором?

Марисса решила не отступать. Пусть ей будет больно, но она должна знать, как он относится к ней. Она начисто забыла свою решимость не навязывать Брэди свои чувства и заговорила, глядя прямо ему в глаза:

– Разве вы все еще не поняли? Я очень хочу здесь остаться. И не надо сейчас загадывать слишком далеко вперед. Может быть, мое пребывание здесь действительно окажется кратковременным. А может, мы будем жить здесь долго и счастливо и умрем в один день. Но чтобы понять, как это будет, надо попробовать – только и всего… А я… Я так хочу остаться здесь… С вами…

– Но подумайте о будущем, Марисса. Как станут развиваться события? У вас в Далласе огромный дом. Техасская полиция сообщила, что ваше имя часто появляется в газетах вашего штата, в разделах светской хроники. Это значит, что вы ведете светскую жизнь, часто бываете на людях, вас окружают знакомые, может быть, любовники.

– Любовники? Вы употребляете это существительное во множественном числе. Как вы можете, Брэди, так легко судить обо мне? Нет, я уверена, это совсем на меня не похоже.

Марисса протестующе тряхнула влажной блестящей гривой черных волос.

Брэди смущенно заморгал и поспешил поправиться:

– Простите, Марисса, это как-то нечаянно вырвалось у меня, я не хотел вас обидеть. Я случайно сказал лишнее. Но в целом идея – верная. Вы привыкли к определенному образу жизни и, обретя память, захотите к нему вернуться. Сейчас вам, может быть, кажется экзотикой моя одинокая хижина в горах, но боюсь, что вскоре вы зачахнете здесь от скуки и наши отношения безнадежно охладеют.

– Я потеряла память, но не разум. Я прекрасно понимаю, чего вы опасаетесь. Брэди, уж очень вы самоуверенны! А вам не приходило в голову, что вы можете и заблуждаться?

Брэди расправил плечи, словно хотел сбросить напряжение, сковавшее его плечи.

– Нет. Но должен признаться, я много раз думал о том, что хотел бы ошибиться. И вообще, хотел… всего… И безудержно хочу сейчас.

Марисса, как будто только и ожидая этого, тотчас бросилась к Брэди.

– Так давай же, решайся! Чего ты ждешь?