— Ах, но вы же, должно быть, страшно устали, — тактично заметила Леония. — Вы проделали такой дальний путь.

— И он еще не закончен, — вставил Ян. — А куда вы, кстати, едете? — небрежно спросил он.

— К друзьям, они живут недалеко от Обана.

— Может быть, я их знаю? — В Шотландии было очень мало-, поместий или землевладельцев, которых не знал бы Ян Маккей, если не лично, то понаслышке.

— Не думаю.

— И все же, — настаивал Ян.

«Катриона покачала головой:

— Это всего лишь деловой визит.

Ян посмотрел на Катриону просиявшими глазами:

— Деловой визит? В самом деле, Катриона?

Маккей ждал ответа, но Катриона больше ничего не сказала. Она взглянула на Гвиннет, задумчиво помешивавшую свой кофе в старинной фарфоровой чашке, потом на Джесс, которая разглядывала висевшую на противоположной стене картину, изображавшую большого марала в зарослях дрока.

Ян чувствовал, как напряжение, подобно разряду электротока, переходит от одной женщины к другой. Сразу было видно, что за всем этим стоит тайна.

— Ну что ж, — поднялся Маккей, — полагаю, вы прекрасно знаете, как вам поступать.

Катриона с благодарностью улыбнулась Яну:

— Я все тебе расскажу позже, Ян.

Проснувшись на следующее утро, 30 июня, подруги увидели, что противный мелкий дождь, моросивший вчера весь вечер, уступил место сияющему солнечному утру с бледно-голубым небом и легким ласковым ветерком.

Внизу они обнаружили Леонию за подготовкой импровизированного пикника.

— Не следовало беспокоиться! — запротестовала Катриона, надеявшаяся прибыть в Данлевен еще до ленча. — Нам осталось ехать не более четырех часов, максимум — пяти.

— Ах Боже мой! — воскликнула радушная хозяйка, укладывая в корзину бутылку хорошо охлажденного рейнвейна, завернутые в фольгу сандвичи с гусиным паштетом, фрукты и головку местного ароматного сыра. — Дороги здесь ужасные, и путешествие может занять у вас целый день. К тому же всегда приятно сделать в пути остановку.

После этого хозяйка дома, несмотря на отсутствие аппетита у всей компании, заставила подруг плотно позавтракать.

Было ясно, что Леония — женщина, считавшая своей святой обязанностью накормить и, как говорится, обогреть.

Ян настоял на том, чтобы Катриона отказалась от арендованного автомобиля, и вместо него предложил свой мощный джип «рэйндж-ровер».

— Мне машина не нужна, и я не вижу смысла тратить деньги на аренду, если есть альтернативный вариант.

За день до того Маккей предусмотрительно залил полный бак бензина, напомнив, что сегодня воскресенье, и, следовательно, большинство заправочных станций могли запросто оказаться закрытыми. Он заставил Катриону сесть с ним в джип и подробнейшим образом проинструктировал о назначении каждого рычага и переключателей.

— Предполагаю, что тебе прежде не доводилось водить подобного монстра.

Катриона старалась сдерживать свое раздражение, хотя и не была уверена, что Ян его не заметил.

— Веселее, девчата! — напутствовал Маккей, когда троица наконец погрузила вещи в багажник и уселась в полном составе в машину. — А то выглядите, точно едете на похороны.

— Поезжайте осторожно!.. — крикнула вслед тронувшемуся автомобилю Леония.

Наконец Маккей оказались в пределах видимости зеркала заднего обзора: стоящие рядышком на белой гравиевой дорожке перед воротами замка, улыбающиеся и машущие вслед руками. Начался последний этап путешествия.

Время перевалило за одиннадцать. И когда только успело кончиться утро?

Несмотря на разгар дня, движение на шоссе А82 от Орианларича до Тиндрама было довольно спокойным, и Катриона смогла держать приличную скорость. Но когда подруги свернули на основную трассу и влились в колонну экскурсионных автобусов и семейных экипажей с домиками-прицепами, они поняли, что, действительно доберутся в Данлевен в лучшем случае к вечеру.

Хотя остановка на ленч была не предусмотрена, теперь, когда цель поездки была не за горами, подругам захотелось вдруг оттянуть, насколько это возможно, встречу с тем, что их ожидало. Катриона свернула с дороги в самом начале озера Лох-Эйв, где они намеревались воспользоваться приготовленным для них Леонией завтраком. Говорили подруги мало, лишь поглядывали на тени облаков, скользящие по кристально чистой голубой поверхности озера, и на холмы, ярко раскрашенные лучами на удивление щедрого сегодня солнца. Чуть впереди расположилось на привал добропорядочное семейство: несколько маленьких детей кричали, бегая по траве вокруг толстой женщины в розовом шерстяном джемпере, кипятившей на походной плите воду для чая.

Картина была такой безмятежной, такой милой и приятной, что тревоги сами собой отступили на задний план: на солнечном бережке, в соседстве с мирным семейством, не могло случиться ничего ужасного.

Гвиннет старалась не думать о том, что часа через два снова увидит Танкреди. Чтобы отвлечься, она пристально наблюдала, как женщина разливает чай по пластиковым чашкам. Гвин испытывала приступ зависти. Эта супружеская пара с детьми, чаем и маленьким автомобильчиком казалась такой счастливой!

Катриона виновато и трепетно гадала, как скоро вернется Ши из очередной поездки неизвестно куда и не попытается ли он ее догнать. Ему скажут, что Катриона поехала в Шотландию. На всякий случай она оставила дома номер телефона Яна Маккея. Ян скажет Ши, что Катриона уехала в Обан. Свяжется ли тогда Ши с Данлевеном? Она решила, что, разумеется, свяжется. Особенно когда узнает, что с ней поехали Джесс и Гвиннет. Катрионе жутко захотелось вернуться на уютный диванчик в Драмбар. Но возвращаться было уже поздно. Они зашли слишком далеко и должны продолжать. Время шло.

Джесс следила за сменой цветов и красок на озере и холмах, на какое-то время совершенно позабыв о том, где она находится и зачем. Потом в ее воображении возник образ Танкреди, осторожно крадущегося в два часа ночи по коридору, чтобы сделать свои тайные телефонные звонки. В голове вновь закружились тревожные вопросы. Что же случилось? Почему так секретно? Мог ли Танкреди просто разыграть их? Джесс была уверена, что он никогда не повел бы себя так, случись настоящая беда, так что все это — простая игра.

Размышления подруг прервала Катриона, сказавшая твердо:

— Больше оттягивать нельзя. Время идет. Нам лучше двинуться.

Женщины собрали остатки продуктов в корзину. Погода, вечно непредсказуемая в этих краях, быстро менялась: солнечный диск затянула мутная пелена облаков, поднимался ветер; минута — и на землю хлынул дождь.

Поверхность озера стала холодно-серой, покрытой белесой рябью дождя, а дальние холмы совершенно растворились за стеной ливня.

Подруги ехали сквозь дождь, держа путь к западу от озера — к Таинуилту, и вскоре почувствовали близость побережья: воздух наполнился запахом мокрого вереска с соленым привкусом моря. Было три часа пополудни. В этот странный день с его постоянно меняющейся погодой и время казалось непредсказуемо переменчивым: то оно до бесконечности растягивалось, то вдруг безо всякой связи сжималось до кратких мгновений, будто чьи-то гигантские пальцы играли с ним, словно с куском эластика.

— До Обана, должно быть, уже недалеко, — предположила Катриона, пристально всматриваясь в дорогу сквозь беспрерывное мельтешение дворников на ветровом стекле, едва справлявшихся с потоками воды. — А сколько от него до Данлевена? — спросила Катриона у Гвиннет.

— Около пятнадцати миль, но медленной езды.

— Думаю, не намного медленнее, чем сейчас.

Движение в западном направлении было редким, но встречные машины, возвращающиеся с отдыха, шли сплошным потоком. Катриона раздраженно вздохнула и попыталась обогнать двигавшуюся перед ними с черепашьей скоростью фермерскую повозку, груженную овцами. Повозку мотало из стороны в сторону и, несмотря на звуковые и световые сигналы, которые подавала Катриона, возничий никак не желал прижаться ближе к обочине, продолжая свой путь, окатываемый грязной водой, летевшей из-под колес встречных автомобилей. Так они тянулись миль пять, но как только Катриона решила, что им придется терпеть такое издевательство до самого Обана, повозка неожиданно свернула вправо, на размытую грунтовую дорогу.

— Слава тебе, Господи! — с облегчением вздохнула Катриона и изо всех сил нажала на педаль газа.

Теперь, когда впереди не было ни одной машины, джип, взревев, рванулся вперед, словно вырвался из клейкой ловушки. На повороте Катриона обошла большой грузовик.

— Теперь уже недолго. Мы будем в Обане в…

И тут с невероятной быстротой случилось нечто потрясающее.

Раздался глухой звук, и «рейндж-ровер» затрясло.

Катриона вскрикнула. Самый жуткий из ее ночных кошмаров становился явью.

Кто-то обстреливал их машину. Катриона заехала в засаду. Террористы или спецподразделение? А какая тут разница? Они попали под огонь. Их всех убьют, и во всем только ее, Катрионы, вина.

— Пригнитесь! — закричала Катриона и инстинктивно повернула автомобиль влево на травянистую обочину, но руль уже не слушался ее. Значит, их подбили, причем очень серьезно.

Потом Катриона снова закричала, увидев нечто огромное, фиолетовое, надвигавшееся прямо на нее, и почувствовала всем своим существом кошмарный металлический хруст столкновения. Прежде чем она потеряла сознание, перед глазами у нее замелькали неясные, отрывочные образы: хромированная решетка, похожая на клыки динозавров, мертвенно-бледное молодое лицо, смотревшее на Катриону сквозь очки, и абсолютно бессмысленная надпись золотыми буквами по черному фону: «ТУРЫ ДУГЛАСА В ГОРЫ».

— Теперь успокойтесь. Вы не виноваты, дорогая.

Катриона поняла не сразу.. Она была уверена, что все они умерли. Тем не менее она сидела, сгорбившись, на мокрой траве под дождем и чувствовала боль в животе, и ее ужасно трясло.

— Простите. Я очень извиняюсь…

— Все в порядке, милочка. Никто не пострадал.

— Но человек, который в нас стрелял… пистолет…