– Ник побудил меня к этому визиту.

Она беспокойно посмотрела на дверь, ведущую в гостиную, затем закрыла ее и присоединилась ко мне.

– Ник?

– Да. Он ждал меня сегодня вечером, когда я вернулась домой из больницы. Боже, Дженна, я так запуталась. Я больше не знаю, во что верить.

Я остановилась, услышав приглушенный шум из соседней комнаты.

– Клянусь, это прозвучало так, будто у тебя закрылась входная дверь. Ты уверена, что я тебе не помешала?

– Все в порядке. Один из кустов ударяется о дом, когда дует ветер. Продолжай то, что ты мне говорила, – теперь она заметно расслабилась, и я решила, что мне померещился ее прежний нервный срыв.

– Он сказал, что любит меня, Дженна, что строит для меня дом. В одну минуту я действительно думаю, что он имеет в виду именно это, а в следующую начинаю вспоминать все, что он сделал со мной. Я чувствую, что схожу с ума.

Она скрестила руки на столе.

– Почему бы тебе не поговорить с ним, не расспросить о Линдси и обо всем, что случилось? Если он действительно любит тебя, то скажет тебе правду.

– Я пыталась. Сегодня утром, перед тем как нашла Судью. Он сказал, что я ничего не знаю о нем и Линдси, и я попросила его объяснить мне это. Он ничего не ответил.

– И ты позволила ему уйти с этим? – ее тон был недоверчивым.

– Я была очень расстроена.

– Это не оправдание. Аликс, единственный способ решить эту проблему, хорошо это или плохо – это форсировать ее. Ты не можешь продолжать жить так, как раньше, отгораживаясь от всех, едва существуя.

Мрак окутал меня, как саван, и я тяжело опустилась на стул.

– Это бесполезно. Дело в том, что он сделал Линдси беременной, а потом бросил меня ради нее. От того что я заставлю его все рассказать ничего не изменится. Ну и что с того, что Линдси не живет с ним? Он все еще оставил меня одну и беременную.

– Ого! – она подняла одну руку. – А почему ты думаешь, что Линдси не жила с ним?

– Именно это он мне и сказал. И Дэниел, похоже, не считает ее своей матерью. Его она, кажется, совсем не волнует. Не так, как она волновала бы его, если бы жила с ними. Он даже называет ее по имени.

– А Ник сказал, что ты ничего не понимаешь, – она выглядела задумчивой. – Возможно ли, чтобы Ник не был отцом Дэниела?

Улыбка, которую я ей подарила, была кривой.

– Очевидно, ты его не видела. Он сын Ника, это точно. Видеть его – все равно, что видеть Ника в том возрасте. Они даже ведут себя одинаково.

– Ладно, оставь эту мысль в покое. Но подумать об этом стоит. Даже если он и переспал с Линдси, возможно, это случилось только однажды. Любой может ошибиться, верно? Неужели ты не можешь простить его?

Я отрицательно покачала головой.

– Возможно. Если бы дело было только в этом. Но как я могу простить ему Кэти, Дженна? Как я могу видеть его и не вспоминать, что моя дочь была бы жива, если бы он не оставил нас?

Она потянулась через стол и крепко взяла меня за руку.

– Аликс, тебе это не понравится, но Ник не виноват, что Кэти умерла. Это не чья-то вина. Вини его за то, что он бросил тебя, вини его за то, что его не было рядом, когда ты так отчаянно нуждалась в нем, но не вини его за смерть Кэти.

– Я должна, – мой голос был хриплым от горя. – Он мог спасти ее.

– Как? Как он мог спасти ее?

– Я не знаю! – я выдернула свою руку из ее хватки и прикрыла глаза.

– Слушай меня, – Дженна наклонилась вперед и коснулась моей руки. – Ты так сильно любила Кэти, потому что она была ребенком Ника. Когда она умерла, это разорвало тебя пополам. Твоя семья, благослови их Господь, делала то, что считала лучшим для тебя, но они не дали тебе шанса погоревать. Так что ты прятала все это внутри, пока это почти не свело тебя с ума. Сознательно или бессознательно ты защитила себя единственным доступным тебе способом. Ты пыталась оправдать смерть Кэти, обвиняя Ника. Но ты же знаешь правду, Аликс. Даже если бы он стоял в комнате рядом с ней, Кэти умерла бы.

– Нет, – я так сильно дрожала, что дребезжал стол.

– Да, – ее голос звучал мягко. – Ты никогда не оправишься от смерти Кэти, пока не признаешь, что это была всего лишь бессмысленная трагедия. Иногда просто нет причины, почему что-то происходит, независимо от того, сколько мы ищем ее. Она была у тебя целых шесть месяцев, Аликс. Неужели ты предпочла бы никогда не знать ее, не любить?

– Нет. Боже, нет. Каждая минута, проведенная с ней, была драгоценна.

Слезы наполнили наши глаза, проливаясь до тех пор, пока наше зрение не затуманилось.

– Тогда сосредоточься на этих минутах. Ты помнишь, как она в первый раз поползла? На ее лице застыло самое удивленное выражение.

И вот, когда я заговорила о Нике, то, в конце концов, заговорила и о Кэти. Я заговорила о ней впервые с тех пор, как она умерла. Мы несколько часов сидели за остывшим и забытым чаем в наших чашках, смеялись и плакали над рассказами о моей дочери. И, наконец, после всех этих бессмысленных лет, я начала исцеляться.


Глава 17


На следующее утро, собираясь на работу, я пребывала в странном настроении: онемевшая и опустошенная, но в то же время более спокойная, чем когда-либо на моей памяти. Это было странное сочетание, но я его приветствовала. Сегодня меня ничто не могло расстроить, даже звонок матери с просьбой заглянуть к ней вечером по дороге домой. Я давно с ней долго не разговаривала.

Собрав бумаги, которыми я пренебрегла в выходные, я направилась к своему «Шевроле». Когда я обошла машину с пассажирской стороны и положила документы на переднее сиденье, я услышала звуки, доносящиеся из соседней двери. Воздух наполняли жужжание циркулярные пилы, стук молотков и хриплые мужские голоса. И впервые я не стала их игнорировать.

Я закрыла дверцу машины и повернулась, чтобы посмотреть, как продвигается постройка дома. Все шло очень хорошо. Был залит фундамент, и в пятницу «Саутерн Снабженс» доставили первую партию материала. Одна из наружных стен уже стояла почти построенная – голый скелет того, что вскоре станет настоящим домом.

Я улыбнулась, когда меня пронзила волна собственнического чувства. Это все, что я могла сделать, чтобы не пойти туда и не начать отдавать приказы. Пока я не увидела Ника и совсем не забыла о доме.

Он стоял на фундаменте, широко расставив длинные ноги, уперев руки в бока, с кожаным поясом для инструментов, низко обвязанным вокруг талии. И наблюдал за мной. Несмотря на расстояние между нами, я увидела, как он подмигнул, и мое сердце с оглушительным грохотом ударилось о ребра.

Я еще не дошла до того места, где была готова поговорить с ним о прошлом или полностью простить его, но это не означало, что я была слепа. Ник был самым великолепным мужчиной, на которого я когда-либо смотрела, и черт бы его побрал, он точно знал, о чем я думаю. Его улыбка превратилась в самодовольную ухмылку, настолько полную удовлетворения, что я ничего не смогла с собой поделать. Я рассмеялась. Боже, как же я скучала по нему, скучала по тому, с кем можно флиртовать, смеяться и говорить о повседневных вещах. О том, чего у меня никогда не было с Хью.

Эта своенравная мысль немного отрезвила меня, и, махнув напоследок рукой в сторону Ника, я забралась в машину и направилась в магазин. Я чувствовала себя слишком хорошо, чтобы позволить мыслям о Хью испортить мне все это. Собственно говоря, я собиралась позвонить Дженне, когда приеду на работу, и сказать, что в среду вечером встречусь с ней в придорожной закусочной.

Я также позвонила в больницу, чтобы проверить Судью, и, к моему удовольствию, он несколько секунд со мной поговорил, прежде чем тетя Джейн забрала у него телефон.

– Как он на самом деле? – спросила я.

Она рассмеялась.

– С ним все в порядке. Сегодня утром его перевели из отделения интенсивной терапии в отдельную палату, и он уже доставляет много хлопот медсестрам.

– Доктор уже приходил?

– Он только что ушел. Говорит, что у Судьи все еще есть слабость в руке, но они думают, что с помощью какой-то трудотерапии он полностью восстановит ее. Если будет продолжать в том же духе, к концу недели они отпустят его домой.

Остаток дня прошел в спешке, и я потратила его на то, чтобы наверстать упущенное, пропустив обед, чтобы продолжить работу. Уже почти закончился рабочий день, когда по стеклу между моим офисом и стойкой обслуживания клиентов постучал Кенни. Когда я подняла глаза, он показал рукой вперед, и я увидела Ника. Он снял пояс с инструментами, но в остальном выглядел точно так же, как и сегодня утром.

Я нашла время, чтобы сделать последнюю запись в книгах, затем встала и подошла к стойке.

– Ты всегда такая серьезная, когда работаешь? – спросил он с улыбкой.

– Только тогда, когда речь идет о математике, – я ответила ему улыбкой. – Что ты здесь делаешь?

Как только я появилась, Кенни начал пробираться к двери, но когда он понял, что я не собираюсь отрывать голову Нику, то нерешительно вернулся к работе.

Ник указал на несколько коробок, сложенных рядом с ним.

– Мне нужно было подобрать гвозди для гвоздодера, и так как время близится к концу, я решил сэкономить время Боуи и отвезти Дэниела домой.

Я бросила взгляд на часы.

– Он должен быть здесь через несколько минут.

– Как он?

– Прекрасно, – я ухмыльнулась. – С тех пор как он начал работать, у нас стало больше девочек, покупающих игры, чем когда-либо прежде.

– Когда я раньше проходил по этому проходу, мне показалось, что там собралась толпа, – Ник выглядел слегка недовольным. – Я надеюсь, что их внимание не вскружит ему голову.

– Нет. Он слишком похож на тебя.

– Да, но я не помню, чтобы в его возрасте за мной гонялись толпы девчонок.