– Ты – ублюдок, – прошептала я. – Я рада, что ты мертв, рада, что Ник убил тебя. Ты не заслуживаешь такого сына, как он. Все, что ты когда-либо делал, это делал его жизнь невыносимой. А теперь все думают, что он такой же, как ты. Но это не так. Ник никогда не сможет быть таким, как ты. В свои двадцать лет он больше похож на мужчину, чем ты когда-либо был в своей жизни, и даже, если он никогда не вернется, то добьется чего-то. Подожди и увидишь.

Тетя Джейн обняла меня за плечи, и я кивнула священнику. Когда крышка снова закрылась, я бросила на гроб последний взгляд.

– Надеюсь, ты сгниешь в аду, сукин сын.

Мы оставили бедного священника стоять в шоке, а я больше не проронила ни слезинки. Было что-то катарсическое15 в том, чтобы сказать Фрэнку то, что я о нем думаю.

На следующий день я вернулась в школу. Об убийстве ходило много слухов, но я отказывалась слушать. Хью был заботлив и озабочен, думая, что я все еще справляюсь со своим «вирусом». Дженна знала правду и постоянно была рядом со мной, пристально наблюдая за мной, как будто боялась, что я могу сделать что-то опрометчивое. Она ни разу не сказала мне: «Я же тебе говорила», и за это я была ей благодарна. Но без нее я не смогла бы прожить и нескольких следующих недель. Когда моя мать настояла на том, чтобы я купила платье для выпускного вечера, Дженна пошла со мной и выбрала платье. Я не могла заставить себя заинтересоваться этими глупыми танцами.

Мое оцепенение продолжалось до выпускного вечера, когда я, наконец пришла в себя достаточно для того, чтобы понять, что есть еще одна причина для моих продолжающихся приступов тошноты и головокружения. Причина, которая должна была вернуть меня к жизни и изменить навсегда.


Хью заехал за мной точно по расписанию на своем новом «Мерседесе» – подарок родителей на выпускной вечер. Мама сфотографировала нас, а он приколол белые розы к моему мерцающему красному платью и поцеловал меня в щеку.

– Ты выглядишь как сказочная принцесса со своим принцем, – сказала она, вытирая слезу.

Я слабо улыбнулась.

– Спасибо, мама.

– Итак, повеселитесь сегодня вечером.

– Мы так и сделаем, – Хью взял меня за руку, проводил до машины и помог забраться внутрь, пока мама махала мне с крыльца.

Мне казалось, что я двигаюсь сквозь густой туман. Все виделось ненастоящим или неправильным, и все, что я действительно хотела сделать, это свернуться калачиком на кровати в комнате Ника. Ради Хью и ради мамы я не могла этого сделать.

Выпускной бал проходил в самом шикарном отеле Джонсборо, и бальный зал был украшен живыми цветами всех оттенков белого, какие только можно вообразить, и все они были отделаны металлическими золотыми и серебряными лентами. Они украшали каждый стол и располагались вдоль стен, создавая иллюзию заснеженного сада. Мне пришлось задержать дыхание от приторной сладости, заполнившей комнату.

Дженна была там со Скоттом, который должен был уехать только после выпускной церемонии, в понедельник вечером.

– Ты выглядишь ужасно, – прошептала она, когда парни ушли за выпивкой. – По крайней мере, попытайся улыбаться.

Я оскалилась.

– Так лучше?

– Только если ты собираешься кого-нибудь укусить.

– Боже, Дженна. Я не знаю, что я здесь делаю. Мне следовало бы найти какое-нибудь оправдание.

Музыка была громкой и шумной, и пары, танцуя, проносились мимо нас. Уровень тепла в комнате поднимался с каждой минутой от количества людей в зале.

– Аликс, ты не можешь продолжать в том же духе. Ты похудела и выглядишь так, будто вот-вот потеряешь сознание.

– Все дело в здешней жаре. Почему бы кому-нибудь не впустить сюда свежий воздух?

Она бросила на меня странный взгляд.

– Ты уверена, что на самом деле не больна? Здесь не так уж и жарко.

– Может быть, меня стошнило в машине по дороге сюда.

Ребята пробрались обратно через толпу, и Хью протянул мне стакан пунша.

«Слава богу, это не та сладкая штука», – подумала я, допивая содержимое хрустального бокала.

Терпкий вкус ананасового сока, смешанного с другими фруктами и имбирным элем, немного успокоил мой желудок, и я улыбнулась ему.

– Спасибо.

– Еще? – вопросительно выгнул он бровь.

– Нет, я в порядке.

– Тогда как насчет танца?

– Конечно.

Мы очень медленно танцевали, и я должна была признать, что мы хорошо двигались вместе. Я не могла представить себе Ника на таком танцполе. Он был слишком замкнут, слишком интроверт, чтобы когда-либо делать что-то настолько публичное. Я сомневалась, что он вообще умел танцевать или захотел бы научиться, если бы представилась такая возможность.

Внезапный поворот Хью вернул меня обратно в реальность здесь и сейчас, когда на меня накатила волна головокружения.

– Ох, ты, – я пошатнулась, и он остановился с озабоченным выражением на лице.

– Аликс, тебе нужно показаться врачу. Этот вирус держится слишком долго.

– Со мной все в порядке. Я думаю, это из-за жары.

Парень посмотрел на меня так же, как и Дженна, и я поняла, что мне нужно ненадолго уйти.

– Извини. Я сейчас вернусь.

Не дожидаясь ответа, я направилась в ближайший туалет. Мою кожу покрыла легкая испарина. Я намочила бумажное полотенце холодной водой и промокнула лицо, стараясь не испортить макияж, пока слушала, как другие девушки пользуются этим средством.

Одна из них бросила несколько монет в висевший на стене аппарат с тампонами и повернула ручку.

– Мне просто повезло, что месячные начались сегодня вечером. Теперь я весь вечер буду раздуваться и страдать от судорог.

– Ну, по крайней мере, ты поймала их до того, как это испортил твое платье, – ответила ее подруга.

Я лениво провела кое-какие мысленные расчеты. Казалось, что прошло уже довольно много времени с тех пор, как у меня были месячные. Разве это не должно было произойти в тот день, когда я говорила с отцом о Нике? Но это было чуть больше двух недель назад, а они никогда не опаздывали. Я медленно опустила руку с бумажным полотенцем и посмотрела на свое отражение в зеркале.

«Ник все-таки не оставил меня одну», – ошеломленно подумала я.

Я была беременна. Внутри меня рос его ребенок. Меня охватило медленно нарастающее возбуждение. У меня будет ребенок Ника, ребенок, который будет моим навсегда, часть его, которую никто не сможет отнять.

Ошеломленная, я вышла из туалета и села на первый попавшийся стул. Я не знаю, как долго я была там, прежде чем Хью нашел меня. Когда он помахал рукой передо мной, я моргнула, а затем сосредоточилась на его лице. Боже. Я совсем забыла о Хью.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Да, но нам нужно поговорить.

Пришло время расставить все по местам. Я не хотела причинять ему боль, но он все равно скоро узнает правду.

«Все будут знать», – поняла я.

Я вздернула подбородок. Ну, что ж, пусть думают, что хотят, но мне лучше не слышать их сплетен. Никто не будет обращаться с нашим ребенком так, как люди обращались с Ником.

Хью взял меня за руку и помог встать.

– Где ты хочешь поговорить?

– Снаружи.

Ночной воздух был намного теплее, чем в бальном зале, но мне уже не было жарко. Я чувствовала себя лучше, чем когда-либо с тех пор, как Ник уехал. Теперь у меня была причина двигаться дальше.

Мы молча подошли к машине Хью и прислонились к ней. Снаружи было очень красиво, светила большая и полная луна. Я посмотрела на Хью, стараясь не вспоминать похожую ночь, ржавый пикап, грязную проселочную дорогу и пятнадцатилетнего мальчика.

– Мы не можем продолжать в том же духе, Хью, – мягко сказала я ему. – Ты меня не любишь. Мы оба позволяли нашим родителям подталкивать нас вперед. Мы давным-давно должны были прекратить все это.

Он смотрел в землю, засунув руки в карманы.

– Но почему именно сейчас?

Я глубоко вздохнула и повернулась к нему лицом.

– Потому что я беременна. Скоро все это узнают.

Парень взглянул на меня, его лицо ничего не выражало, когда он изучал меня.

– От Ника?

– Ты знал о нас?

– Да, – сказал Хью, криво улыбаясь. – Я видел, как вы смотрели друг на друга той ночью на заправке.

– Мне очень жаль. Почему ты ничего не сказал?

Он пожал плечами.

– Наверное, я все еще надеялся, что все изменится. Ты можешь связаться с ним и дать ему знать?

– Нет, – я отвернулась. Я уже пыталась выяснить, где он находится, но шериф был единственным, кто знал, куда отправили Ника, и он молчал. – Он ясно дал мне понять, что не вернется, и велел забыть о нем.

– И что же ты собираешься делать?

– Пока еще не знаю. Может быть, уеду из города. Я не могу снова подвергать свою семью такому испытанию. Это их убьет. Но я также не откажусь от своего ребенка.

– Какой у тебя срок?

– Думаю, около месяца.

Я не была уверена, зачем ему это нужно, но должна была дать ему ответы на любой вопрос, который он задавал.

Снова стало тихо, слышен был только звук уличного движения по шоссе.

– Знаешь, в одном ты ошибаешься, – наконец, сказал Хью. – Может быть, это и не та великая, останавливающая мир страсть, которую ты хочешь, но я действительно люблю тебя. Я люблю тебя с тех пор, как мы были детьми, – парень медленно вытащил руку из кармана и открыл ее. В его ладони находилась синяя бархатная коробочка, и мои глаза наполнились слезами, когда парень показал мне сверкающее бриллиантовое кольцо внутри. – Я собирался сделать это позже, но нет смысла ждать.

– Хью... – мои слезы пролились и свободно потекли по щекам.

– Пожалуйста, дай мне закончить, – парень глубоко вздохнул. – Тебе нужен муж, а ребенку отец. Я прошу тебя позволить мне быть и тем и другим. Аликс, не окажешь ли ты мне честь, согласившись стать моей женой?