Она уже почти вышла, когда я окликнула ее.

— Амина, кто убил моих родителей?

Девушка как-то странно посмотрела на меня. Словно я удивила ее этим вопросом или глупость спросила. Затем она склонила голову набок и в янтарных глазах проскользнула задумчивость.

— Это не Ильяс. Я поклясться могу, что это не он. Остальное спрашивай у своего мужа, он знает.

***

Амина сдержала свое слово и вернулась через час, чтобы убрать капельницу. Мне стало намного лучше, но сильно клонило в сон, хотя я пыталась противиться ему. Девушка принесла мне горячую гречку с куриной грудкой и пару кусочков хлеба, наказав все съесть, а сама ушла. На этот раз я послушалась ее и насытившись, обессиленно провалилась в сон.

Проснулась рано, за окном еще даже не начало светать. Часов у меня не было, поэтому оставалось только догадываться, сколько времени. Мне казалось, стрелки едва достигли пяти утра. Прислушавшись к своему организму и убедившись, что меня ничего не беспокоит, я осторожно вышла из комнаты и направилась к выходу — дверь была заперта на ключ. Что и следовало ожидать.

Едва слышно ступая по квартире, я замерла напротив второй комнаты, где спали Ильяс с Ами.

— Малыш, нам придется немного поиграть, — прошептала я своему животу, ласково погладив его и открыла дверь.

Как только зашла, испуганно вздрогнула, потому что Ильяс резко подскочил на диване. Дверь даже не скрипнула, но он почувствовал, как я вошла в комнату и уставился на меня. Я испуганно смотрела в его заспанные глаза и держалась за живот. Парень вопросительно кивнул мне, безмолвно спрашивая, что случилось.

— Мне плохо, адски болит живот, — заскулила я, картинно кусая губы и начала оседать на пол.

Глава 11


Ильяс быстро оказался рядом, присаживаясь на пол. Участливо смотрел в глаза, пытаясь понять, на сколько мне плохо. Для убедительности я начала рыдать. Это было несложно, достаточно вспомнить, что со мной произошло за последнее время.

— Амина! Не тормози же ты, подойди сюда! — не выдержал Ильяс и крикнул на девушку, которая наблюдала за происходящим со стороны. Мне казалось, что она мне не верила. Ее глаза источали подозрительность и недоверие.

— Сделай что-нибудь, пожалуйста, — взмолилась я, впиваясь ногтями в руку парню. Намеренно царапала его татуировки, стараясь как можно больнее засадить свои ногти под кожу.

— Тише, Мышонок, сейчас, — попытался меня успокоить и снова рявкнул на Ами, — так и будешь сидеть?

— Она врет, — заявила девушка, поправляя майку, после чего встала и нехотя подошла к нам, — она хорошая актриса.

Я ничего не стала отвечать на ее провокацию и положила голову на грудь Ильясу, тяжело дыша. Все это время не убирала ладонь с живота и для пущей убедительности прикрыла глаза.

— У тебя резко рентген в глазах появился или ты решила положиться на интуицию? — поинтересовался Ильяс, аккуратно поднимая меня на руки. — Я отвезу ее в больницу. Не собираюсь смотреть, как она страдает. Мышонок, я сейчас переложу тебя на диван, мне нужно одеться, а потом отвезу к врачу. Хорошо?

Я кивнула ему и прикусила губу. Парень осторожно положил меня на диван и накинул на себя куртку, а потом пошел в коридор, чтобы обуться. Ами рванула за ним. В коридоре они начали ругаться.

— Ты снова рискуешь из-за нее, ты хочешь опять все потерять?! — пыталась достучаться до него Амина. — Я не хочу снова потерять тебя из-за этой сучки. Как ты не понимаешь, она манипулирует тобой!

— Я должен ей помочь, не хочу, чтобы она потом винила меня в том, что я виноват в ее выкидыше. Я себе не прощу этого.

— Она брешет, я чувствую. Ее рожа по всем каналам, ты только сунешься в больницу, вас поймают. Одумайся, черт возьми!

— Это я ее напугал, мне и расхлебывать. Все будет хорошо, Перышко. Я буду осторожен.

— Я не отпущу тебя. Это самоубийство. Тебя поймает ее муж и тогда точно убьет. Звони своему черту, он же должен был еще вчера объявиться. Куда он делся? Что, сдох что ли? — кажется, она заплакала от бессилия.

Услышав слово «черт», я напряглась. С ним у меня всегда ассоциировался Боно. Муж часто его так называл. Но связать Ильяса с Ромой было полным бредом, поэтому я пыталась предположить, кто должен был появиться еще вчера, но в голове не возникло ни единой идеи. Ильясу кто-то помогал… И этот человек был из нашего окружения, я уверена. Среди своих был предатель.

Тем временем те двое перешли на тихий спор, а потом Амина слишком резко заткнулась и мне показалось, что Ильяс поцеловал ее. Между ними явно что-то было. Не просто так девушка его сильно ревновала и переживала за него, а он с таким трепетом называл ее Перышком. Только зачем тогда ему я, если у него все в порядке в личной жизни?

Ильяс зашел в комнату и подал мне куртку с обувью. Помог одеться и даже обуться, а потом снова взял на руки. Когда мы выходили из квартиры, он тихо сказал Амине:

— Если не отпишусь тебе через сорок минут, уезжай. Поняла?

— Я не уеду без тебя.

— Уедешь. Ради Дины уедешь. Я свяжусь с тобой.

В его объятиях было тепло и уютно. Я будто оказалась в своей детской колыбели и меня убаюкивала мама перед сном, рассказывая сказку. Рядом с Ильясом меня втягивало в сети спокойствия и умиротворения и так хотелось поверить, что у парня были благие намерения в его поступке, но горькая реальность отбивала по вискам, не давая целиком потерять голову.

Он меня похитил. Увез от мужа и ребенка, взорвав наших людей и его забота связана лишь только с тем, что я согласилась со всеми его условиями ради спасения своего малыша. Нельзя забывать об этом и отклоняться от выбранного плана.

На улице едва светало и было холодно. Меня сразу начала пробивать дрожь и я рефлекторно прижалась к накачанному телу своего бывшего парня еще сильнее.

— Еще минуту потерпи, я уже включил автозапуск, там будет тепло, — успокоил меня Ильяс.

Мы подошли уже к другой машине. Та была черной, а сейчас нас ждала какая-то светлая иномарка, марку которой разглядеть у меня не получилось — парень слишком быстро меня переложил на заднее сидение.

— До ближайшей больницы минут пятнадцать, — сообщил он, заводя двигатель, — как ты себя чувствуешь? Терпимо?

— Держусь, — простонала я сквозь стиснутые зубы, приподнимаясь на локте, чтобы разглядеть хоть какие-то опознавательные знаки. Мне было нужно понять, где мы.

— Все будет хорошо, Мышонок. Я тебе обещаю.

По мере приближения к больнице я начинала нервничать все сильнее. А что если у меня ничего не получится и из-за моей неудачной попытки пострадают люди? Ильяс — жестокий убийца и устранит любого, кто мне попытается помочь. Нужно действовать грамотно.

Он не соврал — через пятнадцать минут мы оказались возле местной больницы. Это был не Ростов. Скорее всего меня вывезли в пригород или я слишком долго проспала по дороге и тогда мы могли находиться в любом городе нашей страны.

— Мышонок, мы сейчас зайдём в больницу, не глупи, — парень открыл дверцу авто. Он галантно протянул мне ладонь и хотел взять на руки, но я отстранилась.

— Я сама пойду, — возразила я, но заметив искру недоверия в его глазах, виновато добавила. — Просто не отпускай мою руку, хорошо? — нервно облизнула губы, осматриваясь по сторонам.

Предчувствие чего-то нехорошего заковывало в цепи, запуская по коже череду нервной дрожи под аккомпанемент клацанья зубами. Беспокойство не давало мне сосредоточиться и по пути к больнице я постоянно крутила головой. Это раздражало Ильяса.

— Смотрю, тебе лучше стало, — он злобно высказался и прижал меня прямо к стеклянным дверям, не дав разглядеть название больницы, и оперся ладонями по бокам от лица, — притворялась?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Мне правда плохо, — поджала губы и положила руки ему на плечи, — пойдем в больницу, ты же обещал помочь.

— И как я на это повелся, — он тяжело вздохнул и недовольно посмотрел на меня, — ты меня развела, как пацана. Нельзя так играть чувствами других. Ты представить не можешь, как мы рискуем.

— Это ты мне говоришь про игру на чувствах? Тот, кто убил мою маму и папу, а потом похитил меня? У меня дочь осталась там и муж. — прошипела я, на мгновение напрочь забыв о своем плане, но вовремя спохватилась и обняла живот, застонав.

— Я. Не. Трогал. Твоих. Родителей, — злобно процедил Ильяс, — я тебя любил, как сумасшедший и не мог так поступить. Ладно. Пойдем к врачу. Только не глупи, чтобы не жалеть.

Если бы не его сомнения по поводу моего состояния, чёрта с два мы бы переступили порог этой больницы. Сафаров не был до конца уверен в том, что со мной все в порядке и хотел удостовериться лично, чтобы совесть очистить. При этом я чувствовала, как он нервничал, когда мы оказались в коридоре.

К нам навстречу вышла рыжеволосая медсестра с кипой бумаг. Увидев меня, она ойкнула и с испугом глянула на Ильяса, который заметно напрягся, кладя руку на пистолет под курткой. Я сжала сильнее его ладонь, опасаясь, что он прямо тут начнет палить.

Медсестра попятилась назад, скрываясь за одной из дверей и ее поведение привлекло внимание Ильяса. Он бы догнал ее, проверив, куда скрылась рыжая лисичка, если бы не я, вцепившаяся ему в руку.

— Пойдем в регистратуру, спросим, есть ли свободный врач, — я старалась говорить, как можно спокойнее, утягивая парня в сторону застекленной стойки.

Когда мы подошли к ресепшен, нас окликнули.

— Вам помочь?

К нам вышел мужчина средних лет в белом халате и очками на носу. В руках у него была чья-то медицинская карта. Он задержал внимание на моем животе, который я безостановочно гладила и перевел взгляд на Ильяса.