В отделе, где продавали ленты, девушка впервые заметила, что не всех покупателей Бог сотворил равными. Продавец показывал ленты какой-то пожилой даме, когда администратор подозвал его к герцогине Дайсон. Первая покупательница слабо возразила, но ей отказали во внимании. Габриель смутило, что только потому, что она герцогиня, ее должны пропускать остальные покупатели.

– Ах! – воскликнула Габриель, вспомнив, и устремила взгляд на мистера Фокса. – Та леди была миссис Фокс?

– Да, – сказал политик и понимающе улыбнулся.

У Габриель запылали щеки. Она никому не рассказывала об этом неприятном происшествии, тем более Кэму. Все начиналось так безобидно. Она просто предложила свой стул покупательнице, которая пришла раньше нее, и сказала продавцу, что подождет своей очереди. Администратор не желал этого допускать. Габриель настаивала. Произошел небольшой спор, но Габриель одержала верх. Пожилую леди обслужили. Габриель ничего не купила, но прочитала персоналу магазина лекцию о принципах свободы, равенства и братства. Окончив речь, герцогиня предложила руку леди, чьей заступницей стала, и они вместе вышли из магазина. Оказавшись снаружи, на мостовой, они расстались.

– Мне жаль, если я смутила ее, – робко, словно раскаиваясь, произнесла Габриель.

– Смутили! Милая моя, Элизабет была просто очарована!

– Это действительно так? – спросила девушка, недоверчиво взирая на собеседника. Габриель беспокоилась из-за того, что подумает Кэм, если узнает, что она произнесла лозунг революции, да еще на людях!

Словно читая ее мысли, мистер Фокс спросил:

– Знает ли его светлость, что открыл сердце для республиканки?

Глаза политика смеялись, но то был не злорадный смех. Улыбка Габриель была робкой, но не оставляла сомнений в ответе.

– Так я и думал, что нет, – заметил мистер Фокс. – Не волнуйтесь, это будет нашим маленьким секретом.

Габриель ни в коем разе не считала себя республиканкой, но благоразумно не стала дискутировать по этому поводу с мистером Фоксом.

Внезапно становясь серьезным, Фокс сказал:

– Я не друг вашему мужу, вам уже известно об этом. Не знаю, много ли для вас это значит, но вы можете рассчитывать на мою дружбу. Я далеко не каждому такое говорю, ваша светлость. Если когда-нибудь вам понадобится дружеская помощь, вы знаете, к кому обратиться.

Политик посмотрел в глаза Габриель. Энергии его взгляда хватило бы на гром и молнии. В этот момент девушка была очень рада, что мистер Фокс решил стать ей другом, и поблагодарила Провидение за случайную встречу, которая сделала это возможным.

Со сверхъестественной точностью, поразившей Габриель, Фокс снова прочитал ее мысли.

– Миссис Фокс не имеет к этому никакого отношения. Ну, может быть, лишь некоторое, – уточнил политик. – Чтобы порадовать мою Лиз, я готов почти на все. Вы ей нравитесь. И я понимаю почему. Я наблюдал за вами эти две недели, и вам об этом известно. Вы смелая девочка. – Фокс протянул руку и удивил Габриель, похлопав ее по плечу. – Я не собираюсь задавать вам провокационных вопросов, – продолжил он наконец. – Не сомневаюсь, что у вас готовы на них идеальные ответы. Но помните о том, что я вам сказал: я ваш друг. Вы можете рассчитывать на мое покровительство, если оно когда-нибудь вам понадобится. Я больше не буду пытаться дискредитировать Дайсона. По крайней мере, – Фокс плутовато повел косматыми бровями, – по крайней мере в том, что касается его прелестной молодой жены. Но стоит ему оступиться в парламенте, что ж, это другое дело.

Они еще какое-то время поговорили на общие темы. Габриель почувствовала облегчение, когда мистер Фокс отвел ее обратно в бальный зал, где к ней сразу же подошел Жерве Десаз.

– Вы произвели прекрасное впечатление на мистера Фокса, – заметил тот и стал ждать, когда заиграет оркестр.

– А миссис Фокс здесь? Кажется, я ее не видела.

– Нет. Она редко бывает в обществе. Честно говоря, ее не принимают в благородных домах. Вы же понимаете, во всем виноват давний скандал.

Габриель ничего не поняла и сказала об этом французу.

– В прошлом году, – объяснил Десаз, – стало известно, что леди, которую все считали любовницей Фокса, на самом деле его жена.

– Прошу прощения?

– Они долгие годы тайно состояли в браке.

– Но… я думала, что мистер Фокс ведет распутную жизнь.

– Он хочет, чтобы о нем именно так и думали. На самом же деле он предан миссис Фокс. О, нет никаких сомнений, что когда-то она действительно была его любовницей. Но он уже давно женат на ней. Мало найдется джентльменов, способных на такой поступок.

Габриель не сомневалась в этом. Мистер Фокс еще больше поднялся в ее глазах.

– Вы познакомились с миссис Фокс? По этой причине вы произвели хорошее впечатление на мистера Фокса?

Габриель ответила что-то подходящее, но мысли ее были заняты совсем другим. Секунду назад она заметила, что Луиза Пельтье вошла в бальный зад. Она была одна.

Габриель увидела Кэма, когда Десаз вел ее ужинать. Они встретились на лестнице.

– Кэм, твое лицо! – вскрикнула Габриель.

– Я пытался подружиться с кошкой, – уныло ответил герцог.

Он промокнул платком рану, из которой текла кровь.

– Прошу, пойдемте с нами ужинать, – пригласил Десаз.

– Нет, благодарю. Если не возражаете, я займусь своим лицом. Идите. Я присоединюсь к вам позднее.

Они молча смотрели, как Кэм быстро спускается по лестнице.

– Интересно, кто эта кошка? – произнес Десаз.

– Вам действительно это интересно? – отозвалась Габриель.

Она боялась, что прекрасно знает, о ком идет речь. Изводившие ее смутные ощущения камнем легли на сердце. Габриель отмахнулась от них. Она должна быть в приподнятом настроении и не забивать голову глупостями. За две недели, проведенные в Лондоне, Габриель с успехом преодолела все испытания. Так сказал ей Кэм. На приеме у королевы в Виндзоре, на нескольких вечеринках и на сегодняшнем торжественном вечере девушка вела себя как истинная герцогиня. Только небольшая неприятность в магазине на Бонд-стрит осталась маленькой кляксой в ее тетрадке, но даже это событие повернулось к лучшему, потому что позволило завоевать дружбу мистера Фокса. Тогда что с ней такое? Беременность, решила Габриель, но где-то в глубине души она не спешила этому верить.

Когда Десаз отправился к сияющим серебром и хрусталем столам, ломящимся от множества экзотических кулинарных изысков, чтобы выбрать для Габриель лучшие деликатесы, девушка задумалась над постепенно овладевшим ею настроением. Первые тревожные нотки прозвучали, когда Габриель повернулась и увидела, что Луиза Пельтье несется на нее, словно ястреб на воробья.

Габи вспомнила, что была ошеломлена, когда Луиза вскользь упомянула, что большую часть лета провела в Фалмуте. Габриель впервые слышала об этом. Кэм и словом об этом не обмолвился. И к чему француженка упомянула о ее первой брачной ночи? Все это было непонятно и тревожило девушку.

Ее тревожила Луиза. Ее тревожил Кэм. Что-то происходило, и Габи собиралась в этом разобраться.

Во время ужина говорил в основном Десаз. Габриель не сводила глаз с двери, но Кэм так и не появился. Девушка сразу же почувствовала опасность, когда француз коснулся неожиданной темы.

– Где именно на Сене расположен замок вашего деда?

– Прошу прощения? – произнесла Габриель, всем существом осознавая опасность своего положения.

Глядя ей прямо в глаза, Десаз улыбнулся.

– Это где-то рядом с Андели или Тосни, или, – заколебался он на мгновение, – это замок Шато-Ригон?

Последнее слово он произнес шепотом. Когда девушка беспомощно уставилась на собеседника, он вкрадчиво сказал:

– Габриель, вы можете доверять мне. Я ваш друг.

Габриель впервые внимательно посмотрела на своего собеседника. В течение двух недель он неотступно следовал за ней. Ей льстило его внимание. Десаз был молод, красив и имел обширные связи. Кэм не видел в нем никакой опасности. Но в этот момент Габриель осознала, что ей никогда не нравился Жерве Десаз, и теперь ей стало интересно почему.

– Кто вы? – спросила она.

Француз тихонько усмехнулся:

– Вопрос в том, кто вы.

Габриель ровным тоном неторопливо ответила:

– До брака меня, как вам прекрасно известно, звали Габриель де Валькур.

– Да, да! – перебил он, не рассерженно, не нетерпеливо, а словно они повторяли старую, известную только им шутку. – А Дайсон похитил вас из Франции и стал вашим опекуном.

– Да.

– Тогда зачем он женился на вас?

– Это был брак по любви.

– Позволю себе усомниться в этом.

Хотя собеседники говорили почти шепотом и по-французски, они помолчали, пока слуги в ливреях убирали пустые тарелки и наполняли вином бокалы. Как только слуги удалились на безопасное расстояние, Габриель нарушила молчание:

– Почему вы так говорите?

– Что ваш брак заключен не по любви?

– Да.

Десаз пожал плечами, словно извиняясь.

– Поймите, я не со зла это сказал. Вам это известно так же хорошо, как и мне.

Первой терпение потеряла Габриель.

– Что мне известно? – холодно потребовала она ответа.

Глаза француза перестали улыбаться.

– Что после свадьбы ваш муж ради приличия удалил любовницу из своего дома. Но поселил ее неподалеку. В Фалмуте, если быть точным.

Габи очень долго молчала. Когда она наконец заговорила, ее слова шокировали их обоих.

– Это ложь!

Беседа находившихся рядом людей внезапно смолкла. Спустя некоторое время гул возобновился, но был уже не таким громким.

– Габриель, вы же знали это! Вы должны были знать! – умоляюще произнес Десаз. – Вы знали, что ваш брак фиктивный.