«Наверное, и от меня пахнет не лучше», — философски подумал капитан. Избегая смотреть на Дженну — видеть страх в ее глазах было невыносимо, — он обернулся к священнику:

— Ваши друзья сумеют найти мой корабль, падре?

— Не беспокойтесь, они отлично знают здешние острова, — махнул тот рукой. — Правда, тут их не меньше сотни, множество потаенных бухт и проливов, кстати, с давних пор облюбованных пиратами и контрабандистами. К сожалению, я не смогу составить вам компанию — у меня морская болезнь, — он вынул из внутреннего кармана сутаны мешочек и протянул его капитану: — Вот, сеньор, возьмите, это оставшаяся часть алмазов.

Алекс развязал мешочек и высыпал на ладонь его содержимое.

— Дженна! — позвал он.

Молодая женщина, разговаривавшая с Микки, извинилась перед ирландцем и тотчас подошла. Капитан молча протянул ей камни. Она с огромным интересом взглянула на них, потом выбрала один, голубой, и поднесла его к глазам — он тотчас заиграл, заискрился на солнце. Это было потрясающе красиво.

Полюбовавшись немного, Дженна вернула камень Алексу.

— Нет, оставьте себе, — покачал головой капитан. — Он ваш.

— Но все камни — собственность команды…

— Я заплачу за него из моей доли. Кроме того, вы хоть и не член команды, немало сделали ради общего блага: если бы не вы, мы бы до сих пор сидели на Мартинике.

— В таком случае, я возьму камень, но после, а пока подержите его у себя.

— Хорошо, — пристально поглядев ей в глаза, согласился Алекс и повернулся к мрачному шотландцу: — Берк, отдай деньги.

Тот задрал рваную рубаху, отвязал от пояса кожаный кошель и бросил его священнику. Падре, даже не взглянув на содержимое, опустил кошель в карман.

— Вы даже не пересчитали, — удивился Алекс.

— А надо было, сеньор?

— Нет.

— Тогда дело сделано. И не сомневайтесь: у нас еще много, очень много камней.

Алекс и не сомневался — он отлично представлял себе, какими богатствами распоряжался падре, состоя в отряде бандейранте. При этом святой отец оставался бессребреником: все деньги уходили на то, чтобы помочь нуждающимся, купить рабам свободу. Ради такой богоугодной цели священник даже взял на душу грех, став контрабандистом. Знакомство с этим замечательным человеком, искренне преданным богу, поколебало неверие капитана.

— Надеюсь, вы помолитесь за эту посудину, падре, — не без иронии заметил он, показывая на шхуну.

— Обязательно, — усмехнулся тот.

— Тогда я, пожалуй, рискну на ней поплыть, — кивнул Алекс. — А вы? — спросил он Дженну.

— Я тоже, — ответила она и подала руку Марко, чтобы тот помог ей взобраться на борт.

Казалось, капитан должен был радоваться, что она предпочла опереться на руку другого — разве не он сам так упорно держал ее на расстоянии все это время? Но у него почему-то тоскливо заныло сердце.


Поначалу Дженна посчитала, что однодневное плавание на старой рыбацкой шхуне — это пара пустяков, но вскоре поняла, что жестоко ошиблась. На суденышке не было навеса от жаркого солнца, ужасно пахло и страшно качало: несмотря на совершенно спокойное море, шхуна все время зарывалась носом, и всякий раз казалось, что она прямиком пойдет на дно. Однако древняя посудина неизменно выравнивалась, окатывая пассажиров фонтаном брызг, и продолжала медленно, но неуклонно двигаться в нужном направлении.

Мимо один за другим проплывали небольшие островки. Дженна напряженно вглядывалась в них, надеясь, что вот-вот покажутся мачты «Ами». Ей хотелось, чтобы мучительное путешествие поскорей закончилось, но, увы, на глаза попадались только такие же жалкие рыбацкие суденышки, как и то, на котором она плыла.

А вдруг Клод решил, что капитан и его товарищи погибли или арестованы, и увел корабль обратно во Францию? Вдруг его захватили англичане? Эта мысль повергла Дженну в трепет. «Ами», милый «Ами», где же ты? — думала она, до боли в глазах вглядываясь в ослепительную синеву моря. — Как бы тебя ни называли теперь, для меня и для твоего капитана ты навсегда останешься только «Ами»…»

Молодая женщина взглянула на Алекса — он, не отрываясь, смотрел вперед. Он так и не сбрил бороду, но она, как ни странно, только добавляла ему мужественной красоты. Неистовый, непокорный, страстный — таким Дженна его любила, таким он останется для нее навсегда.

Внезапно сверху закричал впередсмотрящий — молодая женщина не поняла португальских слов, но догадалась, что он увидел корабль. Она бросилась к Алексу, который напряженно прислушивался к разговору рыбаков.

— Англичане? — со страхом спросила Дженна.

— Нет, кажется, португальцы, и судно военное, — ответил капитан.

«Если нас арестуют с алмазами в кармане, португальцы всех отдадут под суд», — молнией пронеслось у нее в голове.

— У нас не хватит скорости, чтобы уйти, — продолжал он.

— Сколько им понадобится времени, чтобы догнать нас?

— Не больше часа.

Рыбаки лихорадочно разворачивали все паруса, которые еще не успели поставить.

Сердце Дженны билось так, что, казалось, может выпрыгнуть из груди.

— Ничего, миледи, — улыбнулся ей Марко, казалось, даже довольный новым приключением. — Здешние рыбаки издавна не столько ловят рыбу, сколько промышляют контрабандой, уж они-то сумеют за себя постоять!

Дженна от души позавидовала его уверенности и самообладанию. Сама она трепетала от страха — крошечное пятнышко на горизонте, поначалу едва заметное, росло прямо на глазах.

Шхуна развернулась и направилась к узкой полоске воды между двумя островами. Пятнышко уже превратилось в огромный фрегат, летевший вдогонку на всех парусах. Это походило на гонки черепахи и зайца: безнадежно уступая в скорости, шхуна теряла фору, фрегат быстро их нагонял. Дженна с ужасом наблюдала за его приближением — поражение казалось неизбежным. Внезапно громыхнул выстрел и совсем близко в воду шлепнулось ядро.

Она поймала напряженный взгляд Алекса — он боялся за нее, но никак не мог ее защитить, ведь на шхуне негде было спрятаться даже от солнца, не то что от пушек. Неужели придется сдаться на милость победителя? Нет, это совершенно невозможно: слишком многое поставлено на карту, да и рыбаки из-за своих непрошеных гостей попадут в беду…

Алекс схватил лини и принялся помогать рыбакам. Снова громыхнуло — на сей раз ядро упало так близко, что брызги обдали Дженну с головы до ног. Шхуна между тем прошла узкий пролив между островками, налетевший ветер наполнил ее паруса, и она прибавила ходу. Но фрегат тоже прибавил ходу, и еще одно ядро едва не пробило корпус рыбацкого суденышка.

Сунув веревки в руки ближайшего рыбака, капитан бросился к Дженне и крепко обнял, как будто хотел закрыть ее от обстрела своим телом. Молодая женщина прильнула к нему, и ей показалось, будто все опасности уже позади. Он наклонился и что-то зашептал, но его слова заглушили восторженные крики. Дженна удивленно посмотрела на рыбаков: они весело гомонили, показывая на португальский фрегат — он почему-то остановился, суетившиеся возле пушек люди вдруг кинулись прочь, послышался оглушительный треск ломающегося дерева, и фрегат стал погружаться в воду — по всей видимости, он налетел на риф.

Затаивший дыхание Алекс облегченно вздохнул, поцеловал Дженну и сжал ее в объятиях так, словно уже никогда не собирался отпускать.

27

Наконец поиски увенчались успехом: «Ами» обнаружился в укромной бухте одного из относительно больших островов прибрежной гряды. Путешественников ждала теплая встреча — высыпавшие на палубу матросы радостно кричали и размахивали руками, Клод и Хэмиш торжественно отдали честь, а Мэг с Робином просто сияли от счастья.

Алекс помог Дженне подняться и пропустил ее вперед. Бросившись к детям, она прижала их к груди, и они обняли ее, даже мальчик, пересиливший свое смущение.

— Мне вас так не хватало, родные мои! — пробормотала молодая женщина, с трудом сдерживая слезы.

Потом она обняла Селию, которая поначалу робко стояла в стороне, но, увидев искреннюю радость хозяйки, тоже подошла.

Капитан был поражен — так могли встретиться только родные люди. Почему же раньше это не приходило ему в голову?

— Счастлив видеть вас в добром здравии, сэр, — восторженно улыбаясь, сказал ему Робин и, как взрослый, пожал руку.

— Я тоже очень, очень счастлива! — расплылась в улыбке Мэг.

Алекс отметил, что они не кинулись к нему на шею, как к Дженне., хотя в их любви и искренней радости у него не было сомнения. Сдержанность подопечных его задела, но он понимал, что сам в них ее воспитал.

— Вижу, волосы у тебя уже совсем отросли, Мэг, — произнес капитан единственное, что пришло в голову.

Но Мэг просияла и в первый раз за все время, что они были вместе, прижалась к нему, крепко обняв своими тонкими ручонками. Тая от счастья и любви, Алекс обнял одной рукой девочку, а второй — мальчика, удивленного и растроганного неожиданной лаской старшего друга.

Только теперь Алекс понял, что он потерял, прячась от любви, как последний трус. Нет, надо любить и уметь принимать любовь, обращенную к тебе самому. Он думал, что, отвергнув ее, он стал сильнее, хотя на самом деле, напротив, утратил силу. Но человеку так непросто побороть свои заблуждения…

Под одобрительные возгласы капитан поздоровался со всеми моряками, включая, разумеется, верного Клода. После дружеских объятий Алекс попросил у него немного денег, тот ушел и через несколько минут вернулся с небольшим мешочком в руках. Капитан перебрался на шхуну, уже готовую отправиться в обратный путь, и, пожав руки отважным рыбакам, отдал им заслуженную награду.

Когда он, провожаемый улыбками рыбаков, очень обрадованных неожиданным подарком, вернулся на «Ами», матросы уже поднимали якорь и вовсю разворачивали паруса. Снова встав к штурвалу, Алекс испытал огромное облегчение и уже подзабытый душевный трепет, который всегда охватывал его, когда он чувствовал под ногами покачивавшуюся палубу. «Теперь все будет хорошо», — сказал он себе, очень надеясь, что выбранный им курс поможет избежать нежелательных встреч.