— Как тебе предложение графа? — повернулся Алекс к Берку, когда француз ушел.

— Терпеть не могу моря, — буркнул тот с самым мрачным видом.

— Лошадей ты тоже терпеть не можешь, однако же проехал верхом через все Нагорье, и ничего.

— Скажете тоже! — хмыкнул Берк. — Что мне оставалось делать, ваша милость…

Он осекся и испуганно покосился на Алекса.

— Но ты пойдешь со мной в плавание? — не отставал тот.

— Да уж не брошу вас, — буркнул Берк.

— Значит, один матрос у меня уже есть, — весело заметил Алекс. У него было легко на душе — впервые за много месяцев он вновь почувствовал себя хозяином своей судьбы, хотя от затеи графа попахивало откровенной авантюрой. Хватит ли у Рошмона средств на снаряжение похода на должном уровне? Плавание с неопытной командой, слабым вооружением и скудными припасами могло закончиться полной катастрофой.

И все же Алекс с трудом сдерживал радость.


Гавр, Франция

К удовлетворению Алекса, корабль графа оказался фрегатом, длинным, с низкой посадкой судном, которое отличалось завидной быстроходностью. Очевидно, первоначально это был боевой корабль, который затем переоборудовали в торговый, убрав большую часть пушек. Несколько орудий тем не менее остались на своих местах, наверное, для защиты от пиратов.

Для каперского промысла требовалось по меньшей мере двадцать восемь пушек, способных стрелять двенадцати и восемнадцатифунтовыми ядрами, тогда как на графском фрегате было только четырнадцать пушек, да и те стреляли только двенадцатифунтовыми ядрами.

Кораблю требовался ремонт, но в целом он выглядел неплохо, лучше, чем Алекс ожидал. Если поставить дополнительные пушки, то за три-четыре недели можно подготовить судно к плаванию. Шотландец понимал, что время работало против него: если мирные переговоры французов с англичанами завершатся успешно и стороны подпишут мирное соглашение, ему не только не дадут никакого каперского свидетельства, но и не разрешат выйти в море. Но даже если это не произойдет, то, выйдя в море, он будет рисковать головой — англичане без разговоров вздернут капера на рее, если им удастся захватить его корабль.

Поднявшись на палубу, Алекс первым делом внимательно осмотрел пушки. Он кое-что понимал в артиллерии, поскольку некоторые из торговых кораблей, на которых он плавал за океан, имели легкое вооружение на случай нападения пиратов. Но ему так и не довелось участвовать в настоящем бою, поэтому он решил первым делом найти опытного моряка-артиллериста. Следующей по важности шла должность первого помощника. Имея хорошего канонира и опытного первого помощника, подобрать экипаж, нужное вооружение и припасы было уже гораздо проще.

На палубе Этьен терпеливо ждал, пока Алекс осмотрит корабль. Интересно, думал шотландец, сколько денег граф может потратить на подготовку к походу, если мы станем партнерами? Корабль ему нравился, но он не хотел рисковать жизнями тех, кто доверится ему и пойдет в плавание.

Алекс всегда любил море — он был прирожденным моряком. Выходя в плавание, он словно вступал в спор с морской стихией и ветром, заставляя их подчиняться своей воле. Стоя на палубе рассекавшего волны корабля, он просто пьянел от ощущения свободы, какого никогда не испытывал на земле. Как давно это было… Но теперь у него снова появилась такая возможность — о, как жаждал Алекс ею воспользоваться!

Закончив осмотр, он вернулся на палубу к графу.

— По вашим словам, Этьен, — заметил он, — корабль достаточно хорошо вооружен. Это далеко не так, нам потребуется еще по меньшей мере четырнадцать пушек.

— Я могу позволить себе купить не более десяти, — покачал головой француз.

— Тогда о нашем партнерстве не может быть и речи, потому что выход в море с таким вооружением для меня и экипажа равносилен самоубийству.

На лице графа не дрогнул ни один мускул.

Алекс держал паузу.

— Хорошо, — не выдержал француз, — я посмотрю, что можно сделать. Знаете… — Он замялся, но продолжал: — Моп ami, есть еще кое-что, о чем вы должны знать. В Бразилии добывают алмазы. Продав трофеи, можно отправиться в эту страну и купить на полученные деньги алмазы, которые там наверняка намного дешевле, чем в других местах.

— Вы уверены?

— Конечно! В Бразилии их находят повсюду, и как португальцы ни стараются взять добычу под свой контроль, у них ничего не получается, потому что туземцы считают алмазы своим достоянием и прячут их. Если вам удастся установить связи с туземцами, то вы сможете купить, алмазы за малую часть их настоящей стоимости.

— Я думал, алмазы добывают только в Индии, — пожал плечами Алекс. — Впрочем, рассказывали что-то и про бразильские алмазы, но потом прошел слух, что найденные там камни только похожи на драгоценные, а на самом деле ничего не стоят…

— Ничего удивительного, — улыбнулся Этьен. — Эту ложь распространяют торговцы алмазами, чтобы не упали цены на рынке. С этой же целью бразильские алмазы вывозят на кораблях в Индию, в Гоа, а уже оттуда в Европу под видом индийских.

— Вот как? — удивился Алекс. — Как вы об этом узнали?

— Благодаря картам, Уилл. Год назад мне довелось играть с одним торговцем алмазами. Он слишком много выпил, проигрался, а платить оказалось нечем, и сей достойный человек рассказал мне о бразильских алмазах, оплатив таким образом карточный долг. Тогда-то у меня и созрел этот план, и я ждал подходящего случая, чтобы его осуществить. Мой партнер по картам пообещал купить все привезенные из Бразилии алмазы, объявив их индийскими.

— И вы поверили этой сомнительной истории? — удивился Алекс.

— Я хорошо разбираюсь в людях и могу отличить правду от лжи.

— Зачем же вы посвятили в свой секрет меня?

— Я вам доверяю… Может быть, потому, что вы, рискуя собственной жизнью, спасали чужих детей. К тому же вы, как я вижу, разумный, рассудительный человек, иначе бы согласились выйти в море на этой посудине, не требуя ни ремонта, ни дополнительных пушек, ни достаточных припасов.

«Что это — вызов или оскорбление?» — мелькнуло в голове у Алекса, но неприятную мысль тотчас вытеснило радостное предвкушение встречи с морем. Плавать по экзотическим морям, грабить английские суда, а потом на вырученные деньги покупать алмазы, которые туземцы похищают у своих хозяев-португальцев, — об этом можно только мечтать!

— Мы можем начать набирать команду завтра же, — сказал он. — Когда вы доставите дополнительные пушки?

— На следующей неделе, — улыбнулся его энтузиазму Этьен.

Набрав команду, Алекс собирался вернуться в Париж, чтобы привести в порядок свои дела, написать сестре и передать оставшиеся деньги семьям, приютившим его подопечных. При мысли о детях у Алекса мучительно сжималось сердце. Видит бог, он сделал все, чтобы не позволить себе к ним привязаться. Он старательно внушал себе, что эти дети — тяжкое бремя, что, спасая их, он всего лишь отдавал последний долг родной стране. Увы, теперь Алекс понимал, что все его старания пошли прахом — он всей душой любил храбрых малышей, которые вместе с ним восемнадцать месяцев стойко переносили голод и холод. В море ему будет их очень не хватать…

2

Париж, две недели спустя

Прощание далось Алексу даже тяжелее, чем он ожидал.

Он планировал уехать в Гавр в полдень, чтобы сразу заняться установкой новых пушек, а потом погрузить на корабль припасы, которые должны были доставить баржей из Парижа. Если баржа придет вовремя, можно будет отправиться в плавание уже в конце недели…

Перед отъездом Алекс навестил своих бывших подопечных. Большинство из них казались вполне довольными жизнью в новых семьях, и только старшие, Мэг и Робин, смотрели на Алекса так, словно он их предал.

— Возьмите нас с собой, Уилл, — попросили они.

— Не могу, милые, это слишком опасно.

— Подумаешь, — с обидой проворчала Мэг, — кто-кто, а я не робкого десятка.

— Знаю, девочка моя, ты ничего не боишься, — ответил Алекс. — Но каперский корабль — неподходящее место для детей, поверь. К тому же, все время беспокоясь о вас с Робином, я не смогу сосредоточиться на работе.

— Господи, да зачем о нас беспокоиться? — пожал плечами Робин. — Мы с Мэг умеем за себя постоять. И вообще, я слышал, что на морских судах полно юнг гораздо младше меня.

— И мне это очень не нравится, — покачал головой Алекс, кладя руку мальчику на плечо. — Тебе нужно учиться, а не плавать в море.

— А вы учите нас тому, что знаете сами, — предложил Робин, умоляюще глядя на старшего друга, — и одновременно мы будем изучать морское дело.

— Вы с Мэг и так видели столько горя, сколько довелось не каждому взрослому, — возразил Алекс. — Хватит с вас, пришло время опять стать детьми.

— Я уже никогда не смогу снова стать ребенком, — проговорила Мэг с вызовом, поднимаясь во весь рост.

У Алекса дрогнуло сердце — похоже, девочка права. А вдруг случится чудо? Разве можно лишать их такого шанса? Они должны хорошо питаться, жить в тепле, ходить в школу, играть, наконец…

— Нет, вы останетесь в Париже, — отрезал он, но, взглянув на детей, добавил уже мягче: — Обещаю, мои дорогие, я обязательно к вам вернусь.

Алекс прекрасно понимал, что может погибнуть, и не собирался им ничего обещать, но эти слова сами сорвались у него с языка, когда он увидел безнадежность и тоску в глазах своих любимцев.

— Я беру с собой Берка. Обещаю, мы обязательно привезем вам подарки.

Дети молчали, но их лица горестно сморщились, как будто они собирались заплакать. Но Алекс не мог остаться, как не мог и взять их с собой.

— Вы нужны здесь, чтобы присмотреть за младшими, — схитрил он. — Вы позаботитесь о них?

— Но у каждого из них теперь есть своя семья, — буркнула Мэг.

— Вас ведь тоже взяли…

— Да, но, мы там пришлись не ко двору, — возразил Робин.

Действительно, пристроить Робина и Мэг оказалось труднее всего. Они были очень разные — Робин происходил из семьи богатого маркиза, и если бы не происки англичан, отнявших и громкий титул, и обширные земли, рано или поздно унаследовал бы все это от отца; Мэг же не могла похвастаться благородным происхождением: она была дочерью деревенского кузнеца. Как и многие другие, девочка вместе с матерью последовала за отцом в Каллоден, а когда отца убили, они обе бежали и укрылись среди холмов; там, в одной из пещер, мать Мэг умерла от воспаления легких.