Мы принялись за ужин.

— Как поживают твои родители? — поинтересовался Дёмин спустя минуту.

"Неужели, это ваших рук дело, господин Дёмин? — тем временем думала я, глядя ему в глаза. — Неужели вы совершили какой-то очень гадкий поступок, о котором я не знаю?.."

— У родителей всё в порядке. Они передавали тебе привет.

— Новость о свадьбе порадовала их? — продолжил он.

"Что скрывается за вашим безгранично нежным взглядом? Неужели — подлая ложь, которую вам столь успешно удавалось скрывать от меня на протяжении всех этих месяцев?.."

— Конечно. Папа и мама были счастливы узнать об этом, — ответила я, не переставая задавать себе все те же вопросы.

— Ну что же, мы будем с нетерпением ждать их приезда на наше торжество! Кстати, пригласительные уже готовы! Завтра Лин их разошлёт. Если захочешь взглянуть, попроси её показать тебе их, — улыбнулся Алексей, — А что хорошего у Лены с Кристианом? Они приедут на свадьбу?

"На что вы способны ради достижения своей цели, господин Дёмин? Есть ли пределы

у вашего честолюбия? Существуют ли грани, которые вы не позволите себе перешагнуть?.. Или у вас нет никаких табу? Может, я ошиблась с выводами, поверив, что узнала вас?.. — от этой мысли я даже вздрогнула. — Господи, лишь бы мои предположения не подтвердились!"

— Обязательно приедут. Они тоже очень рады за нас.

— Сегодня ты немногословна, Виктория. Видимо, тебе не хочется разговаривать, все еще плохо себя чувствуешь. Я понимаю, — произнёс он. — Но ты ведь обещала рассказать мне о чём-то очень хорошем. Помнишь? Я очень хочу узнать…

"О, нет!" — у меня по спине пробежал холодок, когда он напомнил мне об этом.

— Нет, не помню, — осмелилась ответить я. — У меня так много хороших впечатлений от поездки! Я и забыла уже, что именно имела в виду: у меня сейчас все мысли перепутались… Прости. Как только вспомню, обязательно расскажу.

— Жаль… — ответил Дёмин. Его взгляд говорил о том, что он не очень мне поверил. Почувствовав, что разговор зашёл в тупик, я встала, извинилась и объяснив, что мне

лучше вернуться в спальню, попросила разрешения удалиться. Алексей не стал возражать

и сам отвёл меня наверх.

В ту ночь я долго не могла уснуть и впервые засыпала, повернувшись к нему спиной. Дёмин уже спал, а я всё думала, кто этот человек, в постели которого я сплю последние полгода? Тот ли он, за кого себя выдаёт?..

Утром Алексей ушёл, когда я ещё спала. Спустя два часа он позвонил мне, чтобы спросить, как я себя чувствую. Я успокоила его, ответив, что всё уже хорошо, и после непродолжительной беседы закончила разговор.

"Принцесса, я очень тебя люблю! Береги себя. Целую! До вечера!" — это были последние слова, которые он мне сказал.

Положив трубку, я ощутила, что мне как-то не по себе.

"А может, Дёмин действительно ни в чём не виноват и я только зря придумываю?.. Он так заботится обо мне, переживает о моём самочувствии, любит, а я подозреваю его в таких ужасных вещах…"

Однако времени на раздумья у меня не было. Я быстро позавтракала, созвонилась со своим гинекологом и попросила её срочно меня принять. Доктор подтвердила мою беременность.

Я вернулась домой и стала придумывать, как бы мне уехать обратно на Украину. Другого выхода для себя я просто не видела. Мне нужно было во что бы то ни стало во всём разобраться. Я не могла думать ни о чём другом: всё это сводило меня с ума.

Вместе с тем, я понимала, что объяснить свой внезапный отъезд Алексею будет нелегко. Но, как бы ни было, я твёрдо решила, что улечу сегодня же, поэтому, не долго думая, забронировала авиабилет до Киева через Берлин на ближайшее время. Я прекрасно понимала, что единственным человеком, который может сказать мне правду, была Линда: мне нужно было срочно встретиться с ней и поговорить.

Кроме того, чтобы не объясняться с Дёминым, я написала ему записку, в которой сообщила о своём неотложном отъезде из-за очень важного для меня дела, обещая всё рассказать, когда вернусь. Я извинилась за то, что не попрощалась с ним, оправдавшись тем, что дело не терпит отлагательства, и высказав предположения, что он не захотел бы меня отпускать. Именно поэтому я так и поступила. Ко всему этому, я уточнила, что дело касается нашей свадьбы, а именно приятного сюрприза, который должен пока оставаться

в секрете. Мне, к сожалению, пришлось соврать, чтобы Алексей не полетел следом за мной — ведь он запросто мог это сделать.

Передав записку Лин, я простилась с ней и, даже не взяв с собой никаких вещей, кроме небольшой женской сумочки, в которую положила документы, деньги и косметичку, я села в такси и уехала в аэропорт. Мне пришлось сказать горничной, что господин Дёмин знает о моём отъезде.

Я прибыла в Берлин поздно вечером, сняла номер в гостинице, переночевала там, а на следующее утро отправилась в офис господина Майера. Мне пришлось ждать почти час, пока у него закончится совещание. Когда совещание, наконец, закончилось, он вышел в приёмную отдать своему секретарю какие-то документы и увидел меня.

— К вам госпожа Немцова, — сообщила ему секретарь.

— Я вижу… — неопределенно взглянул он на меня. — Однако мисс Виктория больше не является госпожой Немцовой… Я прав?

Я промолчала. Меня возмутило, что он вмешивается в мою личную жизнь.

Не дождавшись ответа, Майер пригласил меня зайти в его кабинет.

— Я знал, что однажды вы ко мне придёте, Виктория… — сказал он, присаживаясь в большое кожаное кресло. — Всё тайное рано или поздно становится явным, это закон жизни!

— Простите, но я не понимаю о чём вы, господин Майер, — ответила я. — Я пришла узнать у вас, как мне найти Линду?

— А зачем она вам понадобилась? Мало вам того, что вы с ней сделали? — бросил он мне в лицо, шокируя меня своими словами.

— О чём вы говорите? Разве я причинила вашей дочери хоть какое-нибудь зло? Может, вы забыли, но это она путалась с моим мужем!.. — возмутилась я.

— Ни с кем она не путалась! Я запрещаю вам так говорить о моей дочери! — эмоционально воскликнул он. — Вы с господином Дёминым сломали ей жизнь! Моя бедная девочка замкнулась в себе, стала отшельницей, ни с кем не общается и потеряла веру в будущее, в её-то годы! А всё по вашей вине!

— Вы понимаете, в чём меня обвиняете? И причём здесь господин Дёмин?

— Похоже, вы, Виктория, ещё не прозрели. Видимо, вам нравится оставаться слепой…

— Что ж, просветите меня, коль вы владеете информацией! — обратилась я к нему.

— У меня нет ни малейшего желания это делать. Слишком поздно… — вздохнул Майер, — По вашей вине моя дочь из жизнерадостной девушки превратилась в бесцельно блуждающую тень. Кроме того, я потерял лучшего архитектора, которого только знал, и теперь он гниёт на кладбище… тоже не без вашего участия! Как вы думаете, после всего этого мне хочется разговаривать с вами???

— Вы вините меня в смерти Глеба?.. — едва сумела выговорить я. То, что сказал этот человек, ударило мне в голову как молния. Я вдруг потеряла равновесие и медленно присела в кресло.

— Вам плохо, Виктория? — испугался Майер и велел секретарю срочно принести стакан воды.

Когда я немного пришла в себя, он посоветовал мне, чтобы я оставила всё, как есть, и не предпринимала никаких действий, ведь ничего уже не исправить и Глеба уже не вернуть…

— Езжайте домой, Виктория! Всё равно я не дам вам адреса Линды: не нужно снова её травмировать! — сказал Майер мне на прощание. — Коль две жизни уже покалечены, может, хотя бы вы останетесь счастливой…

После этого он даже вызвал для меня машину и дал шофёру указание отвезти меня туда, куда я скажу.

Встреча с Майером обернулась для меня сильным ударом. Теперь я была уверенна на все сто процентов, что во всём этом замешан Алексей, и от этого у меня на душе скреблись кошки. Оставалось только узнать в деталях, как всё было.

В тот день я все-таки выяснила, где живёт Линда. Мне помогли узнать её адрес бывшие коллеги Глеба, с которыми я в своё время поддерживала дружеские отношения. Я сразу же поехала к ней.

Она проживала в малолюдном пригороде Берлина в небольшом доме. Это совсем не было похоже на неё.

Прибыв на место, я постучала в массивную деревянную дверь, рядом с которой даже не было звонка.

— Ты?.. — открыла мне дверь непричёсанная, неухоженная женщина в сером бесформенном одеянии, очень отдалённо напоминавшая Линду. — Уходи! Я не хочу тебя видеть!

— Линда, постой! — не дала я ей закрыть дверь перед носом у меня. — Пожалуйста, поговори со мной! Это для меня очень важно…

— Зачем мне это нужно? — буркнула она.

— Потому что мне плохо… Плохо так же, как и тебе… Я совершенно запуталась! — едва не расплакалась я. — Я умоляю тебя, удели мне минутку. Мне очень нужно узнать правду…

— Правда тебе не понравится! Она разрушит твою жизнь и ты, чего доброго, превратишься в мое подобие. Ты уверена, что хочешь узнать её?

— Да! Уверена! — решительно произнесла я.

— Ну, хорошо. Тогда проходи. Только потом не говори, что я тебя не предупреждала. Мы прошли в небольшую комнату, заставленную старой мебелью. Здесь было

довольно темно, окна были занавешены тяжелыми болотно-зелёными шторами. Я присела на старое, выцветшее кресло и обратилась к Линде.

— Я разговаривала с твоим отцом, — начала я. — Он столько всего мне наговорил! Обвинил меня в том, что произошло с тобой и в смерти Глеба… Его слова буквально убили меня…

— Не отчаивайся так! Я уже давно мертва… и ничего, — криво улыбнулась моя собеседница.

— Я хочу знать, что случилось на самом деле? В чём моя вина?

— Твоя вина лишь в том, что ты по уши влюблена… Больше, наверное, ты ни в чём не виновата, хотя это как посмотреть… — ответила Линда. — В этом мы с тобой схожи. Более того, мы даже любим одного и того же человека…