По дороге домой я ни на секунду не переставала думать обо всём этом.

"Новый продюсер - совершенно незнакомый для меня человек со своим характером, привычками и вкусами… Найдём ли мы взаимопонимание? Сколько времени для этого потребуется? Какие условия моей работы он поставит? А мой невышедший альбом? Что будет с ним?" – в голове у меня творился полный сумбур.

На следующий день я встала рано утром, позавтракала, собралась и поехала по адресу из сообщения. Мне поскорее хотелось разобраться со всем этим.

Прибыв на место, я надела на лицо холодную маску безразличия и походкой королевы вошла в офис. Все стены длинного коридора и приёмной были увешаны плакатами, фотографиями с концертов и дипломами. В стеклянных шкафах пылились награды и статуэтки, стояли электрогитары… Все это привлекало внимание и создавало впечатление места, связанного с музыкой, с эстрадой…

Войдя в приёмную, я представилась и подождала, пока секретарша доложит о моём приходе. Через минуту меня пригласили войти. Я подошла к двери с табличкой: "Геннадий Флоров. Музыкальный продюсер" (эта фамилия была мне знакома) и осторожно открыла дверь.

Когда я вошла в кабинет, который так же, как и другие помещения этого офиса, былнаполнен разнообразными музыкальными элементами интерьера, мне показалось, чт здесь никого нет. Я присела на чёрный кожаный диван и обречённо вздохнула. В этот момент огромное кресло за большим ярко рыжим столом, до сих пор стоявшее спинкой к столу, развернулось, – и передо мной предстал Дёмин в одном из своих безупречных элегантных костюмов. Я содрогнулась, едва не потеряв сознание от столь непредсказуемого появления.

– Здравствуй Виктория, – сдержанно произнёс он, бросив на меня свой фирменный высокомерный взгляд.

– Ты? – испуганным голосом произнесла я. – Что ты здесь делаешь? Почему ты в этом кабинете?

– Успокойся, милая. Всё хорошо! Это кабинет моего друга Геннадия Флорова. Он любезно согласился одолжить мне его на полчасика, чтобы мы могли с тобой поговорить…

– Нам что, больше негде разговаривать, кроме, как в кабинете моего нового продюсера? Или ты узнал, что Клинковский продал проект и тут же решил наведаться к этому Геннадию Флорову? Что происходит, Алексей? – с тревогой взглянула я на него, подойдя к столу.

– Нет никакого нового продюсера, Виктория… и не будет, – спокойно ответил он.

– Что значит – нет? – всплеснула я руками.

Алексей встал из-за стола, неспешно обошёл его и, остановившись напротив меня, сказал:

– Твой проект выкупил я.

– Что? – не поверила я своим ушам. Его слова прозвучали как гром среди ясного неба.

– Ты, ведь шутишь, правда?

– Я говорю абсолютно серьёзно, – с тем же непоколебимым спокойствием ответил Дёмин, – Взгляни сама.

Он взял чёрную папку со стола, открыл её и поднёс к моим глазам документы, подтверждающие его право обладания проектом "Кира Лебедева". Я онемела.

Неожиданная сильная боль толкнулась в моей груди. На глаза накатились слёзы. Я чувствовала себя преданной дорогим мне человеком, униженной и буквально растоптанной.

Алексей увидел слёзы на моих глазах.

– Виктория, – прикоснувшись к моей руке, ласково произнёс он, но я резко выдернула её и отступила назад.

– Не прикасайся ко мне! – бросила я ему в лицо. – Как ты мог? Зачем?

– Как ты не понимаешь? Так будет только лучше! Откровенно говоря, я оказал тебе услугу. Теперь тебе не придётся работать ни на Клинковского, ни на кого другого!

– Разве я просила тебя о такой услуге? – глотая слёзы, спросила я. – И не надо лицемерить! Ты сделал это вовсе не из добрых побуждений! Настоящая причина кроется в том, что ты просто не хочешь, чтобы я пела на сцене, поэтому решил вот таким подлым образом перекрыть мне кислород! К тому же, ты всё это проделал ещё до нашего отлёта в Майами, на следующий день после того, как увидел синяки на моём теле, – и всё это время бессовестно сохранял молчание! Теперь я поняла. Я права?

Алексей несколько секунд продолжал с любовью смотреть на меня, не произнося ни слова, затем тихо подтвердил:

– Права…

Его ответ окончательно убил меня. Беспощадная боль, разрывающая мне грудь, разлилась теперь по всему телу, поразив каждую клеточку.

– Какой ужас! – отвернулась я от него, однако через мгновенье, с возмущением глядя ему в глаза, спросила:

– И сколько же вы заплатили Клинковскому, господин Дёмин? Во сколько меня оценили? Помнится вы обещали составить мне цену… Вижу, у вас это замечательно получилось!

– Прекрати, Виктория! Ты переходишь границы! – рассерженно произнёс он.

– Неужели?.. Думаете, вы меня купили?.. Я не продаюсь, господин Дёмин! Не продаюсь! Ни вам, ни кому-либо другому! Зарубите это себе на носу! Всех ваших миллионов не хватит даже на один мой волосок! – в бешенстве бросила я.

Дёмин усмехнулся, отвел взгляд в сторону и вздохнул, затем снова посмотрел на меня и сказал:

– Успокойся, Виктория.

– И не подумаю! – пылко воскликнула я.

– Хочешь продолжать в том же духе? Тебе понравилось, как тебя душили? Мало тебе синяков наставили? Тебя ещё не убедило это?

– Такое больше не повторится! – заверила его я.

– Конечно, не повторится! Уж об этом я позабочусь! – самонадеянно заявил он.

– Думаешь, ты меня остановишь? Решил, что подрезал мне крылья? Уже празднуешь победу? – с укором и сарказмом посмотрела я на него. – Нет, Алексей, нет! Этого не будет никогда! Я не покорюсь тебе, Дёмин! Ни за что на свете не покорюсь!

– Всё это вздор! Это говоришь не ты, а твой до сих пор не угасший юношеский максимализм…

– Вот как?.. – обиделась я. Его слова задели меня за живое. – Ну что ж, посмотрим!

Я повернулась и решительным шагом направилась к двери. Алексей догнал меня, схватил за руку и, повернув к себе, сказал:

– Виктория, не стоит бросать мне вызов...

Он произнёс это уверенно, однако негромко и сдержанно. Тем не менее, в его голосе было что-то такое, от чего по моей коже побежали мурашки… Он держал меня своим взглядом в напряжении. Я вдыхала его запах, впитывала в себя флюиды, исходящие от его тела, чувствовала жар его дыхания и понимала, что начинаю терять равновесие.

"Невероятно! - удивлялась я. – После того, что он сделал, мои чувства ничуть не померкли! Я все так же одержима этим человеком! Что же тогда он должен сделать, чтобы я смогла его разлюбить?.."

– Отпусти… – тихо промолвила я, собрав всю силу воли в кулак. – Сейчас же меня отпусти.

Дёмин не стал сопротивляться и смиренно исполнил мою просьбу. В тот же момент я покинула кабинет моего несостоявшегося продюсера.


Глава 41


Декабрь, 2009 год, Киев.

Я сидела на полу в гостиной, опираясь на ножку рояля, бездумно уставившись в орнамент на ковре, – уставшая, измученная, потерявшая веру в будущее, с огромными синяками под глазами – следствием многих бессонных ночей. Внезапно зазвонил телефон. Я потянулась за ним к журнальному столику, приложила трубку к уху и равнодушно произнесла:

– Алло…

– Привет, Кирочка! Как ты? – поинтересовался в трубке голос Золтана.

– Сама не знаю… – безжизненно ответила я.

– Мне не нравится твой голос! Сейчас же возьми себя в руки! Конец света, что ли наступил?.. – заволновался он.

– У меня ничего не получается! Все двери в шоу-бизнес для меня закрыты! На телевидении перестали транслировать мои выступления, клип изъяли из ротации, из радиоэфира удалили мои песни, я уже молчу про хит-парады… Меня никуда не приглашают и отовсюду гонят… Со мной никто не хочет даже разговаривать, не смотря на все мои предыдущие заслуги и популярность! Я в один момент превратилась в персону нон-грата и ничего не могу с этим поделать!

– Да уж! Дёмин постарался… – с сочувствием вздохнул Барта. – Но ты всё равно должна взять себя в руки! Не унывай! Неужели ничего нельзя сделать?

– Нет, Золтан, нельзя! Я уже всё перепробовала! Все от меня отвернулись, кроме тебя… – обречённо промолвила я. – А ещё, знаешь, кто мне недавно позвонил? – Ангелина Зотова! Представляешь?

– Решила позлорадствовать? – рассердился мой друг.

– Нет, наоборот, она предложила мне помощь.

– Как это?.. Что-то мне в это мало верится…

– Да нет же! Правда! Вот видишь: все коллеги, изображавшие из себя чуть ли не друзей, вычеркнули меня из своей жизни, а она протянула мне руку помощи…

– Будь осторожна, Кира! Смотри, как бы это не оказалось какой-нибудь ловушкой! – с опаской предупредил меня Барта.

– Я так не думаю. Мне показалось, она говорила искренне. К тому же, я мало верю, что у неё получится мне помочь… Но за попытку всё равно благодарна! Кстати, она уверяет, что не имеет никакого отношения к тому инциденту на концерте и платье моё не она испортила. Я почему-то ей верю.

– Не знаю, Кира, что и сказать… Ты слишком доверчива и добра. Мне сложно судить об этом человеке. Я с ней лично не знаком. Я, между прочим, позвонил тебе не только, чтобы узнать, как ты себя чувствуешь, но и чтобы сообщить тебе новость…

– Какую новость, Золтан? – заинтриговал меня он.

– Знаешь, кто новый проект Клинковского? Ты не поверишь!

– И кто же? Не томи, Барта! Говори!

– Твоя бэк-вокалистка Сабиночка! – опешил меня Золтан.

– Ты серьёзно?

– Как никогда!!!

– Ну, тогда всё ясно… – задумчиво проговорила я. – Нечего, и гадать, кто платье изрезал! Теперь я на все сто процентов уверена, что Ангелина этого не делала! Это сделала Сабина!

– Возможно… – не стал отрицать Золтан.

– Так вот почему Стас везде таскал её за собой, куда надо и не надо… и на студии я заставала её в неназначенное время… Выходит, они за моей спиной уже записывали что- то! – осенила меня догадка.