— Я.. — шепчет одними губами.

— Я знаю! — поспешно одевает кольцо на палец и, положив горячие руки на живот впивается в нежные губы, чувствуя, как под ладонями происходит движение.


***

Тихий спокойный вечер в кругу близких лиц. Все посторонние ушли, осталось пять человек: молодожёны, Марко, Велиа и Алонсо.

Спокойствие, которого так давно нахватало разливалось внутри каждого сидящего за столом. Даже Марко снял «хмурую» маску и позволил себе расслабиться и на время, искренне порадоваться за друга.

Мать Энзо не любила Бруно. Она считала, что мужчина очень плохо влияет на ее сына, постоянно втягивая его в какие-то неприятности, но сегодня, когда она увидела как мужчина смотрит на Камиллу, а после ее ухода, как он рассказывал о своей дочери, женщина изменила своё мнение.

Все люди совершенно разные, но когда в сердце, пусть даже так глубоко, на самом дне, в непроглядно-темном углу — живет любовь, значит человек не окончательно потерян. Сейчас Велиа на сто процентов убедилась, что Марко Бруно умеет любить.

Прохладный осенний ветерок облизывает открытую женскую спину. Рука Энзо покоится на ее пояснице. Парень весь вечер касается своей жены, думая что это какой-то сон и все происходящее растворится как необыкновенный мираж.

Целует в плечо, не стыдясь выразить свои чувства при посторонних, вдыхая запах одурманивающий разум.

— Она не придёт.. — в очередной раз касается губами плеча оставляя влажный след и ловит вопросительный взгляд голубых глаз.

— Откуда ты знаешь что я думаю о маме? — шепчет глядя на его губы.

— Это же очевидно.

Он так и не признался. Побоялся расстроить? Или побоялся, что Аллегра искажённо примет действительность? В любом случае, он решил дать ей призрачную надежду, что ее мать где-то очень далеко. Так и было. В прямом и переносном смысле.

— У нас начитается новая жизнь, — продолжает брюнет оглаживая живот, — где Ты будешь самой замечательной мамой.

Аллегра улыбается и тянется к его губам, но у неё не получается коснутся их в благодарном поцелуи, так как парень отворачивается в сторону, устремив взгляд в темноту.

Звук посторонних шагов заставляет напрячься. Воцарила тишина, а Алонсо отпустив руку Велии, потянулся за спину, где у него надежно закреплено оружие.

Энзо поднял руку останавливая мужчину, надеясь, что это обычный гость, постоялец отеля, который идёт, чтобы поздравить молодых. Но когда мужская фигура, ступая по щебню выходит в свет уличного фонаря, сердце Аллегры пропускает удар.

Папа..

Карло Нэо, который считался мертвым больше пятнадцати лет, остановился в паре метров не доходя до праздничного стола. У его руках был прозрачный футляр, в котором хранилась одинокая засушенная роза.

Иронично! — пролетало у Энзо в голове и тот поднялся со своего места.

Он должен был быть мёртв!..

Сходство с Эрни поражало. Его волосы время так же окрасило в пепельный оттенок и, если бы Аллегра не видела собственными глазами труп Эрни, тогда она подумала, что перед ней стоит ее биологический отец.

— Карло? — Алонсо первым пришёл в себя подтверждая личность пришедшего. Ему доводилось в прошлом видеться с Карло Ноэ, так как он был частым гостем в семье Баво.

— Ты что здесь, черт возьми делаешь? — Энзо взрывается за секунду. Только он убедился, что Аллегра полностью принадлежит ему, так на тебе, появился этот.

— Это мой свадебный подарок для невесты, — невозмутимо произнёс Марко, отпивая вино из бокала. — Представляете, встретил его несколько недель назад в Австрии.

Энзо медленно перевёл взгляд на друга, которого в данный момент хотел придушить голыми руками и процедил сквозь зубы:

— Свадебный подарок? — не веря собственным ушам, да и глазами в принципе тоже.

— Энзо.. — Аллегра перехватывает его руку и их пальцы сплетаются. Придерживая живот, поднимается к парню. — Я хочу поговорить с ним.

— Только в моем присутствии! — Рычит глядя на нежданного гостя, который по прежнему не сдвинулся с места.

— Ты мне доверяешь? — кладет маленькую ладошку на щеку покрытую легкой щетинной, поворачивая брюнета с себе, заставляя взглянуть в голубые глаза.

— Я не доверяю ему! — мнётся и все же уступает. Снимает с себя пиджак и кидает на девичьи плечи, закрывая обнаженную спину от холода и посторонних глаз. — Десять минут Аллегра! После, я присоединюсь к вам!

— Этого будет достаточно. — Мягко улыбается и переводит благодарный взгляд на Марко. Коротко кивает. Мужчина подмигивает в ответ.

Похоже только что между ними рассеялись тучи и Марко действительно принял девчонку, но вот только, не нажил ли он, таким опрометчивым поступком, себе врага в лице Энзо?

— Помнится в детстве, ты любила сказку про красавицу и чудовище. — Произносит приглушено Карло и протягивает прозрачный футляр. — Кажется сказка стала явью! — смотрит поверх плеча Аллегры, выдерживая тяжёлый взгляд ее новоиспеченного супруга.

Девушка принимает подарок и, никак не комментируя слова мужчины, направляется в сторону деревянной беседки, что расположена в нескольких метрах от праздничного стола.

Неловкая пауза, которая возникла, когда они сели друг напротив друга, никак не напрягала. Наоборот, это была фора для придумывания слов, что за долгое время скопились в каждом из них, но так долго не могли выйти наружи.

Многолетняя обида и правда, приправленная недопониманием, вот-вот выльется наружу, наконец-то расставит всю недосказанность по своим местам.

— Почему? — слетает с ее губ первый вопрос. А в светлой голове их миллионы. Они роем жужжат, путаются, путают и ждут своей очереди, чтобы получить такие необходимые ответы.

— Гордость. — Краткий исчерпывающий ответ.

Ей бы хоть каплю его гордости.

Кто-то сказал, что гордыня — возбуждение духа. Стоит это возбуждение унять, как проступают истинные свойства натуры.

Такое эфемерное ложное чувство собственного превосходства, грех, который совершенно ни в чем  не уступает своим «собратьям».

Какие же у него была истинная натура? Поджав хвост скрыться на пятнадцать лет? Или, там что-то другое? Что-то более глубокое и не для ума двадцати летней девочки. Вот только двадцать Аллегре только по паспорту..

— Я любил твою мать. Кажется, не было в мире сильнее чувства чем то, что я испытывал к ней. Я готов был простить ее. Я простил,  потому что любил тебя.. — Замолчал тщательно подбирая следующие слова, в надежде, что они правильно воспримутся. — Жизнь не всегда идёт нам уступки. Паола сошла с ума, а меня поставили перед выбором.

— Она не любила меня.. — слёзы наворачиваются на глаза, смахнув их девушка продолжает дальше. — Это чудовище, каким ты обозвал моего мужа, любит меня больше чем родная мать.

— Я знал это. Она тебя никогда не любила.

Такая очевидная фраза, летит в самое сердце, отдавая пронизывающей болью в пояснице.

— Понимаю, что я не твоя дочь, но, неужели в твоём сердце не было хоть самой малости сочувствуя? Если ты знал, что она со мной так отвратительно обращается, почему ты остался в стороне, эгоистично спасая свою шкуру? Я в конце концов твоя племянница. Чем я заслужила все это?

— Есть обстоятельства на которые мы не можем повлиять. Эрни Ноэ пятнадцати летней давности, мало похож на нынешнего успешного предпринимателя и уважаемого человека.

— Был, похож.

— Что? — мужчина непонимающе смотрит на Аллегру.

— Он мёртв! В него выстрелила мать в собственном доме. Полгода назад.

— Скверная смерть.

Серьезно? И все?

— А ты разве не счастлив? Тот, кто испоганил твою жизнь умер. Чего ещё можно желать?

— Мир не так устроен девочка. Научись прощать. Научись принимать важные решения, пусть даже для этого, тебе придётся ампутировать сердце. Я сейчас здесь, сижу напротив тебя и разговариваю с тобой. Чего ещё можно желать? — бьет ее же картой.

В душе у блондинки начинают скрести настоящие кошки. Обида, вперемешку со злостью и, в этот момент зарождается самая настоящая гордость. За себя. За свою жизнь.

— В том мире, в котором ты добровольно решила осесть не ценится сочувствие. — Продолжил Карло. — Здесь ценится холодный расчёт, отсутсвие эмоций и предатели, которые дарят бесценный опыт.

— Я не помешаю? — в беседку заходит Энзо, а за ним расслабленно плетётся Бруно.

Марко садится на сторону Карло, и закуривает сигарету.

Энзо кидает на друга косой взгляд и мужчина недовольно тушит сигарету о прозрачную пепельницу.

— Я полагаю вы вдоволь наговорились? — Энзо попрежнему остаётся стоять, обеспокоено поглядывая на свою любимую.

Бледный цвет лица приобрёл мертвенно-серый оттенок, настораживая парня.

Идиот! Зачем он только разрешил им остаться наедине? Что эта мразь успела ей наговорить?

— С тобой все в порядке? — касается тёплой рукой ледяной щеки.

— Что-то не так..

Аллегра встаёт и Энзо видит как под ней расползлась кровь, поедая красным цветом шикарное белое платье.

— АЛОНСО! — оглушающе кричит и подхватывает девушку на руки. — Я даже думать не хочу, что это ненормально! — рычит обращаясь к Карло.

Нет малышка.. не сейчас! С тобой определено все будет хорошо!

— Что происходит? — побледневший Алонсо появился перед мужчинами.

— В машину! Быстро! — командует парень, неся в направлении транспорта ценную ношу. — Все будет хорошо! Все будет хорошо! — как беспрекословно верующий проповедник произносит парень не глядя Аллегре в глаза, боясь увидеть там обратное.

Следующие четыре часа были самими страшными..

Четыре часа, именно этот отрезок времени разделял Вердингс от Флоренции. Энзо уложил голову девушки себе на колени и пытался быть невозмутимым, одев маску сдержанности на лицо. Парня выдавали только пальцы, что тарабанили по кожаной обшивке сидений. Пальцы второй руки: нежно перебирали светлые прядки, распуская из пучка волосы, что были убраны в стильную причёску.