Но теперь телефон звонил у Лянки.

– Да? – спокойно отреагировала она.

– Ляночка, детка моя… – начал было бывший любовник, но детка его перебила:

– Даня, мы сейчас все вместе пытаемся сообразить, что же сделают с тобой эти три верзилы, не мешай.

– Так вы… Вы еще там и моим горем упиваетесь?! – задохнулся от гнева Даня.

– Да брось ты, какое горе? – фыркнула Лянка. – Это ж нормально! Должен же мужчина хоть раз за что-то заплатить!

– Я уже заплатил! Я потерял тебя! И теперь… я собираюсь жить по-новому! Я буду верный, как пес! – тараторил Изветов. – Я буду… да я уже изменился!

– Вот и расскажи об этом верзилам, пусть порадуются, – посоветовала Лянка и положила трубку. – Так за что выпьем?

– За то… за то, что мы с честью выдержали это маленькое испытание, – торжественно произнесла Наталья Максимовна. – Мы преодолели это! И, как мне кажется, весьма достойно! Да!

– Мам, да какое это испытание? – поморщилась Лянка, заметив хитрых чертиков в глазах у Корнеева. – Ну неужели кто-то и впрямь когда-то переживал из-за мужиков, ну прямо неудобно, честное слово. Так только, чтобы время убить…

Мама крякнула и уткнулась в фужер.

– А я переживаю, – откровенно призналась Даша. – Мы же столько времени с ним жили, и я… я ему верила. А он… Это очень больно – знать, что тебя предают.

– Что нас не убивает, – умно начала Наталья Максимовна, – то…

– …То будит в нас зверя! – закончил Корнеев. – Давайте выпьем за женщин! За вас!

– Ну вот видите, Дашенька, – перекривилась Лянка. – Всегда найдется мужик, который за вас выпьет. Стоило так убиваться.

Даша посмотрела на Лянку несколько внимательнее и вдруг тряхнула челкой:

– Я тоже научусь быть такой же черствой, как вы, Ляна! Обязательно! Надо как-то научиться быть… бездушной! Я научусь!

– Не вздумай! Ты же не резиновая кукла! – оборвал ее Корнеев. – Ты и так хороша. Так что – мы пьем?

Пить Лянке сразу расхотелось. Но все же, чтобы не привлекать внимания, она выпила стакан сока.

– Ну вот и все, – поднялась она. – Спасибо за компанию, мне пора.

Она уже надевала в прихожей туфли, когда услышала негромкий вопрос Корнеева:

– А чего она так рано? Может, обиделась?

– Ой, да не переживайте вы так, – успокоила маменька. – Ну обычная беременная женщина, токсикоз, что вы хотите? И потом – ее жених уже сошел с ума от переживаний.

Лянка скрипнула зубами и выскочила за дверь.

Ну просто замечательно! Маменька упрямо долдонит, что Ляночка носит ребенка, причем даже неизвестно, от кого! Ах да, от жениха же! Даша узрела в ней безмозглую марионетку, а Корнеев и того лучше – резиновую бабу! Зашибись! Ну хорошо же, посмотрим, что вы потом скажете! Лянка это дело так не оставит! Она… она покажет этой Дашеньке! А Корнеев… ха! Она его в себя влюбит! Да! И потом соберет всех в том же составе, и пусть этот Корнеев при всех объясняется в любви к резиновой бабе! Она ему это обязательно напомнит! И как же здорово она придумала, действительно! Сейчас, чтобы забыть предательство Дани, чтобы снова приобрести былую уверенность, чтобы… да чтобы глаза горели! Да! Ей сейчас нужно срочно в себя кого-нибудь влюбить! И в этот раз это будет Корнеев! Зарвался парень, надо наказать!

Лянка приехала домой и тут же уселась звонить Милочке.

– Алло, Мила, ты? Мне срочно нужна горящая путевка! Что у нас там? Надо быстренько отправить жену Данила куда подальше.

– А что? – тут же прониклась подруга. – Наседает, да? Нагло претендует на мужа, да?

– Хуже! – буркнула Лянка. – Уже совсем совесть потеряла! Уже даже на мужа не претендует! В ряды свободных любовниц метит! Можно подумать, нас и без нее мало.

– Ну эти жены совсем оборзели! – искренне возмутилась Милочка. – Просто кислород перекрывают! Путевку ей? Сейчас подумаю, сейчас поду… Есть тут путевочка, пусть прямо в эту… да, вот в эту пятницу пусть и отправляется! Завтра в офис зайдешь, я все оформлю.

– Нормально, – успокоилась Лянка. – Пусть загорает, нечего тут конкуренцию разводить.

В офис Лянка отправилась не с самого утра. Сначала выспалась как следует, потом еще долго колдовала возле зеркала – никак не могла придумать, какой макияж больше подойдет к ее наряду. А оделась она сегодня не совсем привычно. Не стала напяливать вызывающие наряды, из-за которых мужчины просто головы выворачивают, а облачилась в бежевую узенькую юбочку, а наверх надела мягкий пуловер сливочного цвета. Ох, и любила Лянка этот тон. А эту кофточку, которую мама из Франции привезла, просто обожала. В ней Ляночка становилась необычайно женственной, белой и пушистой. Корнеев должен был оценить. Ну и макияж соответствующий – только чуть-чуть, едва-едва. И капелька любимых духов. Тонко, едва ощутимо… Нет, он сегодня же падет к ее ногам!

Даже от своей машины она шла в офис не обычным мелким, торопливым шагом, а новой вальяжной походкой.

Милочка же заскочила к ней в кабинет какая-то взъерошенная:

– Ой, Лян, что творится! Люди прямо прут и прут! Девчонки замучились оформлять… Ой, Лянка, а ты чего сегодня… такая? Нет, тебе классно. Надо будет мне тоже такой свитерок купить.

– Ты мне путевку давай, – напомнила Ляна. – Что за путевка-то?

– Так я ж тебе говорила – на Мальту! – вытаращилась Милка. – Свою отдаю. Вот так просто… ради подруги… себе на горло…

– Погоди-ка… – заморгала Лянка. – Как свою? А что, у нас во всем агентстве больше путевок нет? Ты же сама собиралась! С Пашкой! Езжай!

Милочка неожиданно замялась:

– Лян, ну пусть уж эта… жена едет. Путевка все равно горит… Ну чего ты на меня вытаращилась? Ну да, хотела я ехать, а потом… потом я подслушала разговор Васяткина с Корнеевым! Они, оказывается, едут в эту субботу на теплоходе «Звездный» по реке в трехдневный круиз! Там такая тусовка намечается! Они как начали там людей перечислять – одни сливки общества! А я в какую-то Мальту! Да еще и с Пашей! Ты только представь – три дня полного отрыва! Да еще и с Васяткиным и с Корнеевым! Короче, я решила – пусть Пашка один едет, а я на «Звездный». Да я на Мальту и в другой раз съездить могу и, может быть, даже… другим составом, правда же? Чего я себе – путевочку не урву? Вот и пусть Пашенька… с этой женой в пятницу отправляются, я даже всплакну в аэропорту, чтоб все как полагается, а уже в субботу!..

Лянка только шире раскрывала глаза – а подруге-то всерьез крышу снесло!

– Так я не понимаю, Мила, тебе кто больше нравится – Пашка или же Васяткин?

Милочка закручинилась:

– Я и сама, Лян, еще не разобралась – то ли Васяткин, то ли Корнеев. Они оба такие… ну что ты вытаращилась? Этот Паша как домашний хомяк! В моей клетке живет да щеки набивает! А чтобы замуж предложить, так хоть бы слово сказал! Хоть бы запятую промычал!

– Но он же предлагал! – напомнила Лянка.

– Ну да! А теперь снова говорит: «Боюсь сглазить наши отношения, и на фига нам, Милочка, регистрация?» А Васяткин… – Милка блаженно закатила глаза. – Ой, Лян, он мне такие вещи говорит! Он говорит: «Милочка! Любимая моя! Хочу с тобой создать семейную ячейку! Прямо скажем, очаг!»

– Прямо так и сказал: «С тобой, Милочка»?

– Ну не прямо так – «Милочка»… Он постеснялся, наверное. Не так-то просто душу изливать, – стушевалась Милка. – Короче, я еду на теплоходе! Меня тянет на воду, и точка! И потом, надо уже давно брать Васяткина за рога! Или Корнеева – кого получится.

Ляна мысленно прикинула, что на теплоходе будет и вовсе легко влюбить в себя этого… Корнеева, и хитро прищурила глаза.

– Правильно, Милочка, – кивнула она. – Пора уже этих мужиков… наказать, влюбить в себя, и дело с концом!

– Точно! – загорелись глаза у Милочки. – А наказать за что?

– За то, что еще не догадались предложить нам руку и сердце, – дернула бровью Лянка.

Мила медленно повела головой сверху вниз и мстительно прикрыла глаза:

– То-о-о-очно… не догадались… Да за это убить мало!

– Нет-нет, это лишнее, – торопливо оборвала ее Лянка. – Короче, ты мне достаешь билетик на этот теплоходик и… Только смотри, не проболтайся!

– Да что я, совсем, что ли, дурочка? – искренне обиделась Мила. – Я и тебе не хотела говорить, да ты меня как-то… ловко как-то подобралась, я и не заметила, как все рассказала.

– Вот и я о том же – замечай теперь, о чем болтаешь, – кивнула Лянка и вдруг спросила: – А чего это наших идальго не видно?

Милочка стала беспомощно оглядываться.

– Лян, а у нас какие-то идальги были?

– Я про Корнеева и Васяткина! Мы о них уже битый час болтаем, а они еще ни разу не заскочили! А раньше – не успеешь в офисе появиться, как они уже…

– А-а, Васяткин… – горько вздохнула Милочка. – Так они уволились. Сегодня утром пришли и оба – заявления на стол.

– Какое, к черту, заявление?! – подбросило Лянку. – И она еще молчит!!! Ты что, вот так взяла и подписала им заявления об уходе?!

– Ну да… – испуганно моргала Мила. – А чего? Отношения с ними портить, что ли?

– Ну ты посмотри, – в бессильной ярости шибанула по столу кулачком Лянка. – Только-только начинаешь привыкать к директорскому креслу, как тебя тут же по рукам – последнего стимула лишают! И почему они смотались?

– Ну… Корнеев нашел какую-то жутко прибыльную работу… у него там какие-то знакомства образовались… а Васяткин с ним – куда ж он без него?

– Знакомства у него образовались… – скрипнула зубами Лянка. – Где эта путевка?! Ну, на Мальту путевка где? Давай ее сюда… Так, я по делам, а ты… а ты тут оставайся. И чтобы к вечеру у меня был билет на этот «Звездный»!

Лянка просто не могла прийти в себя от ярости – это ж надо, как ловко соскочил с крючка Корнеев! А она-то уже такого напридумывала! Это ж как славно получалось, что он был все время при ней, да еще и в ее полном подчинении! Ан не срослось… ничего, так даже интереснее! От Ляны Осташовой еще никто не уходил! По собственному желанию!

Путевку на Мальту она вручила Даше без особенных приключений. Позвонила и договорилась о встрече. Та даже поблагодарила ее… правда, не слишком любезно, а как-то… напыщенно, что ли, будто бы делая одолжение. Точно, так и есть – метит в соперницы!