Алексей видел, как побледнела девочка на ней, судорожно вцепившись в поводья и сдерживая Вену на месте. А потом раздался удар колокола, что означало начало маршрута.

Возможно, если бы Петрович был здесь и подсказывал всаднице, что и как делать, то пошло бы все по-другому. Но на соревнованиях тренер мог лишь стоять и смотреть за результатами своего ученика.

Петрович тоже видел, как его спортсменка, бледная, с испуганными глазами, пытается справиться с лошадью, которая просто стала нести ее на препятствия. На удивление, первые три барьера они прыгнули и даже удачно. Жерди были не сшиблены, и всадница чудом не свалилась, удержавшись в седле. Но вот когда она направила Вену на систему, состоящую из череды стоящих друг за другом препятствий, которые нужно было перепрыгнуть одно за другим. Здесь и произошло предвиденное уже всеми, даже зрителями. При очередном приземлении лошади, всадница сползла в бок, а при следующем прыжке полетела в препятствия, сшибая их собой. Жерди с грохотом разлетелись в разные стороны. Вена, задорно взбрыкнув, резво понеслась по манежу, а всадница стала неуклюже подниматься с песка.

Алексей побежал ловить коня, а Петрович пошел к спортсменке. Та уже встала и с красным от гнева и стыда лицом шла через весь манеж на обозрение всей публики на трибунах. Ее идеально белые бриджи были желтые от песка, так же, как и модный красный редингот.

Алеша, поймав коня, подвел его к ней, так как было принято после падения сесть на коня и, перепрыгнув через любое препятствие, уехать с боевого поля. Это нужно было делать для того, чтобы в памяти лошади отложилось, что она должна чисто перепрыгнуть через барьер, и только тогда всадник отстанет от нее. Но, видно, сегодня хозяйка Вены была уже не намерена садиться в седло.

— Иди, шагай коня в конюшне, — Петрович махнул Леше рукой, чтобы он скрылся с глаз долой.

Алексей повел Вену в конюшню, жалея о том, что эта девочка упала, а ведь если бы она чаще ходила на тренировки, то могла бы и отпрыгать чисто весь маршрут. Это Леша знал, он чувствовал Вену, ее потенциал. Он был уверен, что на этой лошади можно было выиграть этот маршрут метр десять, пройти его чисто.

* * *

После перерыва в манеже установили следующий маршрут высотой метр двадцать. Кирилл, который должен был прыгать на Бадминтоне, приехал заранее и постоянно мешался Алексею под рукой, давая ему советы, как чистить его коня, как его седлать и вообще много-много советов. Леша молча все терпел, не перечил и делал свое дело. В назначенное время Кирилл сел в предманежнике на Тоху и достаточно грамотно, под руководством уже сильно выпившего Петровича, делал разминку.

Когда Кирилл на Бадминтоне выехал в манеж, Алеша опять протиснулся к бортику, чтобы посмотреть, как прыгает его Тоха. Он любил смотреть на технику прыжка этого коня.

Прозвучал колокол, Кирилл пришпорил Тоху, и они пошли на первое препятствие. Первые три прошли чисто, четвертое препятствие под названием "чухонец" Бадминтон задел задним копытом. Алексей видел почему, это была ошибка всадника, тот слишком быстро переместил свой вес в седло, когда нужно было еще стоять на стременах с упором в колено. Именно своим весом он внес дисбаланс, и заднее копыто коня задело жердь, сбив ее. Но один повал — это было нестрашно для таких стартов. Конечно, в лидеры они уже не попадают, но есть еще шансы на выигрыш.

По ходу их движения была стенка, это препятствие зрительно напоминало кирпичную стену, через которую тоже нужно было перепрыгнуть.

Кирилл завел коня на стенку, и в последней момент Бадминтон резко ушел в сторону, не прыгнув через нее, а пробегая рядом с ней.

Петрович матюгнулся.

— Шенкеля нужно было добавить. А он сидит, ворон считает, — тренер махнул рукой, уже понимая, что эти старты проиграны.

Хотя у всадника и был шанс еще одной попытки, но Тоха, наученный первым удачным обносом мимо препятствия, в точности все то же самое повторил и во второй раз. А в третий раз они просто врезались в эту декоративную стенку из фанерного кирпича, разнеся ее всю, так как в процессе борьбы всадника с конем даже ее и не заметили.

Вот на этом и закончились старты Бадминтона.

Алексей честно выполнил возложенную на него функцию коновода. Он, забрав коня у Кирилла, отшагав его и приведя в порядок, поставил на развязки в проходе под попону дожидаться команды на погрузку.

В этот день Петрович упился чуть ли не в хлам. Хорошо, водитель коневоза помог Алеше с погрузкой коней и Петровича. Хозяйка Вены и Кирилл уехали сразу после своего выступления, и поэтому все осталось на Лешу.

По приезде на конюшню ему помогла Маха и девчонки. Девочки забрали тренера и повели в каптерку отсыпаться, а Маха сказала, что займется с конями, уже зная, что Лешину бабушку положили в больницу, и ему нужно ехать к ней, пока еще часы посещения больных не закончились.

* * *

В эту субботу Назар был в прекрасном настроении после отчета их бухгалтера по делам банка Сарычева. Да и их управляющий, поставленный в казино "Золотой рай", тоже порадовал успешным бизнесом там.

Назар выехал на стареньком линкольне с их съемной квартиры, которая так и располагалась в Кунцево. Он не стал менять ее после устранения от дел Варлама. Эта квартира была удобна для их сходняка, проверена и обжита. В ней они собирались, решали вопросы, обсуждали дальнейшие планы.

Уже поздно вечером Назар решил, что пора уезжать. Хотя ребята предложили остаться побухать и заказать телок с выездом на дом. Но что-то Назара на это не тянуло. Он решил сегодня съездить домой, навестить отца с матерью. Хоть они с ним и не разговаривали, но хоть увидеть их — и то на душе становилось легче.

Выезжая из двора, по борту машины раздались характерные щелчки. Их звук Назар не мог спутать ни с чем. Стреляли из автомата. Затем хруст стекла, и расходящиеся по нему трещины.

Он моментально сориентировался и, резко крутанув руль, дал газу. И тут он увидел, по расположению дырок от пуль на лобовом стекле, что если бы не зажигалка в бардачке, к которой он потянулся, он бы был уже мертв. Пуля вышибла бы ему мозги. Все это пронеслось в его сознании в доли секунды, пока он на скорости уходил улицами района в сторону железнодорожной станции. В экстремальной ситуации в нем моментально просыпались его навыки военного, которые он приобрел на войне.

Осознав, что эти люди не планируют его оставить в живых, он стал хладнокровно просчитывать ситуацию и что ему делать. Его преследователи не отставали от него. Очередная автоматная очередь прошила кузов машины, и Назар еле удержал руль, так как линкольн начало заносить. Это значило, что пробито колесо. Сбоку он увидел мигалку милицейского УАЗика, который, привлеченный этими событиями, ехал к ним, включив сирену. Это было еще хуже. Одно дело разборка с теми, кто его хочет убить, и совсем другое — менты. К ним он вообще не жаждал попадать. Назар нажал на газ, выжимая из машины максимум, слыша, как спущенное колесо металлом покрышки чертит асфальт. Впереди виднелись огни станции Рабочий Поселок и железнодорожные пути. Он направил машину туда. Его преследователи не отставали, продолжая стрелять. Очевидно, наличие милиции на хвосте их не смущало. Очередная автоматная очередь прошила его линкольн, и он почувствовал боль в левом плече.

Видя перед собой въезд во двор, Назар резко повернул в него, да так, что его машину занесло, а преследователи, не ожидая от него такого маневра, на полной скорости проскочили вперед, и только потом затормозили и стали разворачиваться. У Назара было несколько выигранных секунд времени.

Он выпрыгнул из машины, перекатился по придорожному газону и, пригнувшись, нырнул за припаркованные машины у обочины. Увидев впереди затемненный проем около домов, побежал, пригибаясь, и вскоре свернул за дом.

На бегу снял шарф и подсунул под куртку со стороны левого плеча, чувствуя, что там прошла пуля и там кровит. Оставлять за собой кровавый след на снегу он не хотел. Вдали слышались выстрелы и звуки сирены. Назар не знал, как там развиваются события, но, судя по перестрелке, те, кто его преследовал, сейчас стрелялись с ментами, и кто выйдет победителем из этой схватки, он не знал. Но он решил, что у него есть время, пока они заняты и не пошли по его следу, и еще он предположил, что это полные отморозки, без тормозов и страха. Мало того, что они в открытую напали на него, развязали бойню на дороге, так еще и стреляют в представителей закона. Назар осознавал всю серьезность своего положения.

Поплутав еще по темным дворам, он остановился. Вдалеке звучала милицейская сирена. Выстрелов было не слышно, но он увидел на противоположной стороне улицы двоих ребят и заметил в руке одного из них пистолет. То, что это по его душу, он сразу догадался. Назар медленно отступил в тень дома и завернул за угол.

Значит, худшие его опасения подтвердились. Эти люди положили милицейский патруль и ищут его.

Назар огляделся. Местность показалась ему знакомой. Он вспомнил — это двор того Леши…

Оглядевшись еще раз, он увидел подъезд, его подъезд. Оставаясь в тени домов, он быстрым шагом направился к нему. Другого выхода не было. Его кожаная зимняя куртка была пробита пулей, и по рукаву внутри текла кровь. В таком виде он не мог появиться в метро, да и тачку поймать тоже глупо. Это сразу привлечет к нему внимание. И вообще, он не знал, сколько их. Сейчас самое безопасное — затаиться, а не шастать по улице.

Но он может подставить этого Алешу и его бабушку, если его там найдут… Назар на секунду застыл, а потом убрал от себя это чувство вины. И с какого перепуга его стала интересовать судьба какого-то парня. Он всегда делал так, как было нужно ему, и сейчас поступит так же, а что будет с теми, у кого он будет скрываться… да ему это все равно.

* * *

Вернувшись от бабушки, Алексей сел за уроки, пытаясь тем самым занять голову правильными мыслями и не думать о том, что сегодня его мечта о соревнованиях рассыпалась о реалии действительности.