Ее рука была теплой и гладкой, а от самой нее шел одурманивающий запах апельсина. Назар втянул ноздрями воздух и столкнулся с ее глазами. Глаза, небесно-голубые, даже при таком тусклом освещении, чистые, как рассвет… почему он помнил их… где-то он их уже видели. Но даже не это сейчас его беспокоило. Вдруг внутри себя он ощутил радость от того, что нашел их, эти глаза, и ту, которую так долго искал. И вот она стоит так близко, и этот аромат апельсина, и ее сбившееся дыхание. Видно, все таки, он ее напугал.

Он перевел взгляд на ее губы, смотря, как она что-то пытается сказать, но видно от волнения так и не может произнести слов. Он видел эти губы, нет, они не были полными, они были красивыми, как будто по контору их обвели чуть более ярче, и от этого они смотрелись так соблазнительно…

Она дернулась, но слабо или Назар настолько крепко ее держал… и опять это бы как сигнал для хищника, когда в один миг все сдерживающие его тормоза слетели и он всем своим весом впечатал ее в стену, где висели уздечки, и впился в ее губы. Эти губы, сначала они сжались так плотно, но Назар стал страстно ласкать их языком, проникая между ними и прося приоткрыть их и впустить его, и вдруг они приоткрылись, и тогда горячая волна прокатила по всему его телу, снося все. Он впился в ее рот, проникая языком, как только мог в самую его сладостную глубину, сплетаясь с ее языком и упиваясь ее вкусом. Его руки сначала держали ее, а потом он так захотел прикоснуться к этим волосам, которые сводили его с ума золотым мерцанием, и он впустил свои пальцы в эти волосы, лаская и ощущая их шелк. Постепенно его руки стали спускаться к ее плечам, потом он обхватил ее тонкую талию и притянул плотнее к себе. Он стал пытаться пробиться сквозь все эти надетые на нее свитера и кофты, чтобы почувствовать ее тело, которое вдруг стало трепетать от его поцелуев.

Алеша сначала замер от всего произошедшего, впечатанный в стену, и только как бы со стороны осознавал, что его рот накрыт ртом Назара и происходит то, что он не может понять. Ведь пытаясь выскользнуть из комнаты, он был готов к тому, что Назар ударит его или даже изобьет, а вместо этого он чувствовал, как его настойчивый язык уже проник в его рот, и это было так приятно…

И вот тут Алеша понял, что это и есть тот самый поцелуй, настоящий поцелуй, о котором он так много читал в школьной литературе, видел в кино и даже пару раз видел в живую, как целуются старшеклассники в темных углах во время школьной дискотеки. Сам-то он никогда не целовался и вот сейчас то, что делал с его ртом Назар, и было тем самым поцелуем. Но ведь это Назар…

Леша попытался дернуться, это было бесполезно. Руки Назара были везде, сначала в его волосах, потом на его одежде, а потом уже и под ней. Он опять напрягся, думая, что Назар хочет проникнуть под его одежду, чтобы ударить его. Но почему-то руки, которые прикоснулись к его телу, были такими ласковыми и нежными.

Они не били его и не делали ничего, чтобы принесло боль. Они лишь гадили, чуть сжимая и потом опять разжимая его кожу, которая стала гореть от такого, и все его тело стало буквально пылать. И он сам ощутил жар в себе, который стал заполнять его.

Поцелуй прекращался только лишь на краткие секунды, чтобы вдохнуть воздух, а потом опять губы Алеши оказывались в каком-то сладостном плену. Его мысли стали растворяться в странном приятном мареве неги и неземного кайфа, который он раньше никогда не ощущал. Он слышал стон, да ведь это он стонет в губы Назара. Хотя почему? Ведь ему не больно, а удивительно хорошо.

— Какая же ты щуплая, — слышал Леша сквозь шум в ушах от пульсации крови далекие слова и не понимал их смысл. Его ноги стали ватными и он, чтобы не упасть, вцепился слабеющими пальцами в эти плечи. А чтобы не потерять губы Назара, он привстал на цыпочки. Ведь тот был выше его на целую голову, хотя Алеша и был уже под метр семьдесят, но все равно ему приходилось тянуться, цепляясь руками за его плечи. И когда эти нежные губы на секунду оставили его, он сам прикоснулся к ним и неумело накрыл своими.

— Глупенькая… ты и целоваться то не умеешь…

Эти слова не смутили Алешу, он опять впился в эти губы, но Назар быстро взял инициативу на себя и Леша полностью расслабился, чувствуя, как это упоительно хорошо, когда вот так тебя целуют.

Такое с Назаром было впервые. Он даже не понимал, что с ним. В один миг его просто как накрыло цунами, и он весь превратился в пылающий костер такого желания, что в штанах все набухло так, что ему было больно. Но это была сладкая боль, он упивался тем, что сейчас чувствовал. А когда та, которую он так упоительно целовал и не мог насытиться, вдруг вцепилась в его плечи и ответила ему, его разум окончательно затмило страстью. Он ощущал ее трепет от его рук, он чувствовал, как ее тело начинает гореть от его ласк. Он слышал ее стоны и ее желание, которое она выразила в таком неумелом, но таком страстном поцелуе.

Дальше терпеть он уже не мог, да и она уже вся плавилась в его руках. Назар по привычке завел руку между ног девчонки и понял, что она в штанах. Хотя, что здесь удивительного, все девчонки на конюшне всегда ходят в штанах, он же не проститутку в миниюбке зажимает. Не разрывая поцелуя и не отпуская ее, он стал проникать рукой сверху в ее штаны, и наконец ему это удалось. В его губы простонали так сладко, что этот стон отразился в его желании, и он ощутил ее дрожь, а в своей руке Назар почувствовал твердое и истекающее смазкой…

Хмель с Назара слетел моментально. Он немного отстранил ее от себя, смотря на ее подернутые поволокой страсти глаза, опухшие губы и пылающие щеки и медленно вынул руку и ее штанов.

— Алеша… — хрипло выдавил из себя Назар и застыл напротив него.

Услышав свое имя, Леша, который был уже практически на пике оргазма и еще одно движение Назара рукой там по его набухшему и пульсирующему члену привело бы его к улетной разрядке, медленно открыл глаза и увидел изменившийся взгляд его глаз с желтыми звериными огоньками. Все его возбуждение моментально опало, и наступила полная пустота. Пустота внутри него и вокруг него. Он просто стоял и смотрел в эти холодные глаза волка с желтыми искорками.

Назар проглотил слюну, выдохнул воздух из легкий и молча вышел из амуничника. Леша пошатнулся и почувствовав сзади стену, прислонился к ней, а потом сполз по ней на пол. Ноги его не держали, руки тряслись, в глазах стояли слезы. Теперь он осознал весь ужас всего произошедшего. Он целовался с парнем… Он целовался с Назаром…

Алеша уткнулся в колени и заплакал навзрыд. Его истерика, наверное, продолжалась бы еще долго, но он вспомнил о Ампере, которого нужно было пойти проверить, да и очередную капельницу ему было ставить пора. И тогда, собрав все свое мужество, он встал, поискал глазами лежащую на сундуке шапку, натянул ее практически на глаза и тихо вышел в проход конюшни.

Назар, зайдя в каптерку, стал искать ключи от своего джипа, чтоб немедленно уехать отсюда. Ключи он так и не смог найти. Плюнув на это, он решил поймать тачку, но его повело в сторону. Наверное, резкое трезвление от шока произошедшего уже прошло и теперь весь выпитый алкоголь накрыл его с новой силой. Назар ухватился за кресло и плюхнулся в него, решив немного посидеть, а потом идти. В этом кресле его и срубило. Как он заснул он даже и не помнил.

Утро для него началось недобро. Проснулся он от рвотных позывов, а когда попытался встать, ощутил боль во всех мышцах. Все его тело затекло от того, что он сидя проспал всю ночь в кресле. Кое-как распрямившись, он пошел в туалет. Выблевав все, что было в желудке в унитаз, он долго умывался, а когда поднял глаза, столкнулся с глазам своего отражения в зеркале. И тут его накрыло. Он вспомнил все, что вчера было, четко, до мельчайших подробностей…

Назар застонал и согнулся над раковиной. Потом втянул в себя воздух, пытаясь восстановить дыхание. В ноздри ударил слабый запах апельсина. Он поискал глазами его источник и увидел на полке баночку с шампунем. Взяв ее и приоткрыв крышку, он ощутил этот аромат его волос…

Он отбросил от себя шампунь и выпрямился, внутренне собравшись, вышел из туалета. Взяв из каптерки свою куртку и ключи от джипа, которые все это время лежали на столе, Назар вышел из комнаты.

Алексей, рано утром раздав лошадям сено, подметал проход конюшни. На шаги, гулким эхом разнесшиеся по проходу, он поднял голову и застыл, не в силах даже сдвинуться с места. Навстречу ему шел Назар. Алеша сжал черенок веника так, что пальцы побелели, но он этого даже не почувствовал. Он просто стоял и смотрел, как тот приближается к нему. Не задерживая шаг и проходя мимо стоящего с веником Алексея, Назар бросил на ходу:

— Забудь, — и пошел дальше, а затем вышел из конюшни, закрыв за собой дверь.

Сев в джип он закурил, завел машину и медленно поехал на выезд с ипподрома. Как бы он не хотел думать о произошедшем, но его разум не подчинился ему и его мысли постоянно возвращались к тому, что было.

Он помнил его, его отозвавшееся на его ласку тело, его сладкие губы, его тихие стоны, его неумелые поцелуи…

Никогда еще ни одна девчонка не таяла так в его руках. Все эти шлюхи, которых он трахал за свои деньги, лишь изображали страсть. Он-то это видел, да впрочем ему это было все равно, он их просто имел, удовлетворяя свою физиологию. А вот Наташку он любил, да только она так не трепетала от его ласк, не было в ее стонах и ответных поцелуях такой искренности и чувства…

"Он, наверное, еще ни с кем и не целовался…" — пронеслось в голове Назара, вспоминая неумелый Лешкин поцелуй.

Но потом все это стали затмевать другие мысли. Осознание того, что он целовался с парнем и то, как это называется и кто он после этого.

"Нет. Это было по пьяни. Я не такой. И никогда пидором не буду. Нужно все это забыть и жить дальше. Все забыть и этого мелкого пидренка забыть. Все это из-за него… лохмами своим трепет, прическа, как у девки, вот он и попутал".