Остальная часть дня проходит без происшествий. Занимаюсь домашними делами и разбираюсь с некоторыми мелочами, которые откладывала на протяжении недели.

Я названивала Ди весь день, но до сих пор ничего от нее не слышала. Аксель посоветовал мне на сегодня бросить эту затею, скорее всего, она просто не может подойти к телефону. Когда же он понимает, что я не оставлю его в покое, он пытается дозвониться до Бека, но попадает на голосовую почту. Он улыбается и пожимает плечом, и мы возвращаемся к своим делам. Я решаю последовать его совету и дать ей возможность позвонить самой, когда она будет готова.

Я по-прежнему чувствую себя неважно, так что ночь заканчивается за совместным просмотром фильмов в кровати, пока меня не накрывает сон.

Утро понедельника начинается так же, как и предыдущее. Аксель поцеловал меня еще до восхода солнца и сказал, что ему на несколько часов нужно уехать, но он вернется к обеду.

Медленно перевернувшись, я пытаюсь успокоить свой желудок, но безуспешно, и через несколько минут на всех парах мчусь в ванную комнату. Следующие тридцать минут я провожу в туалете, мучаясь от сильнейшей тошноты, после чего заползаю обратно в постель. Меня уносит в беспокойный сон, как только моя голова касается подушки.

Я резко просыпаюсь от озноба, взбирающегося по моему позвоночнику. Скинув одеяло, я бегу по коридору, скатываюсь по лестнице, а затем врываюсь в кабинет. Пролистывая свой календарь, я начинаю производить в уме математические подсчеты. Проходит не так много времени, прежде чем я тяжело опускаюсь в свое кресло.

Черт побери. Этого не может быть.

Я сижу, уставившись в окно поверх своего стола, смотрю на деревья, покачивающиеся от легкого ветерка, и на озеро, поддернутое мелкой рябью. Все понятно. Это произошло через неделю после нападения в моем доме. И хоть я не забываю регулярно принимать противозачаточные, в то время я принимала еще и сильные антибиотики.

Твою ж мать! Я на протяжении нескольких минут упираюсь лбом в стол и разрешаю себе немного поволноваться.

Я поднимаю трубку телефона со своего стола и снова пробую дозвониться до Ди, но безрезультатно. Еще рано, поэтому я оставляю ей сообщение, чтобы она позвонила мне как можно скорее. Я кладу трубку, после чего снова ее поднимаю и звоню своему лечащему врачу, договариваясь о приеме в ближайшие часы.

На дрожащих ногах я поднимаюсь вверх по лестнице и быстро собираюсь. Я даже не утруждаю себя прической и макияжем. Просто надеваю джинсы и свитер и выбегаю из дома.

Я добираюсь до врача к половине десятого и быстро регистрируюсь. Мне не приходится долго ждать, мое имя называют практически сразу. Я иду за медсестрой, затем сижу, жду и тихо схожу с ума.

Час спустя все подтверждается.

Я беременна.

Черт побери, я беременна.

— Когда у вас последний раз были месячные, мисс Уэст? — спрашивает пожилой мужчина.

— Хм... я не знаю. Думаю, они были в октябре, а может быть в начале ноября? — Понятия не имею. Я все еще в шоке. — Я не помню. Извините, — бормочу я, запинаясь.

— Не переживайте, милая. Давайте пойдем, сделаем ультразвуковое исследование и посмотрим, хорошо?

Я не отвечаю ему. Я просто следую за ним, пока он не приводит меня в тускло освещенную комнату.

— Это Джейн. Она сделает вам УЗИ, милая. Мы сможем поговорить, когда она закончит, — он одаривает меня ласковой улыбкой и выходит из комнаты.

Я перевожу растерянный взгляд на Джейн. Она похожа на медсестру-убийцу.

— Раздевайтесь ниже пояса. Простыней накройте ноги. Я скоро вернусь, — и затем она уходит.

Я следую ее указаниям и осторожно сажусь на край смотрового стола. Мое сердце, похоже, вот-вот выскочит из груди. Я понятия не имею, как Аксель отнесется к этой новости. Помимо непродолжительной беседы на пристани в тот день, мы не обсуждали детей. Я знала, что ему по-прежнему тяжело смириться с потерей нашего первенца, ребенка о котором он ничего не знал до недавнего времени, но сейчас была совершенно иная ситуация.

Это наш новый путь. Это наше новое начало. Я благоговейно кладу руки на живот.

Ребенок. У нас будет ребенок. Мои губы растягиваются в легкой улыбке, но я убираю руки с живота, когда раздается отрывистый стук в дверь и в комнату возвращается Джейн.

Она раскатывает презерватив по зонду и просит, чтобы я развела ноги. Я бледнею от страха, но делаю, как она просит. После одного неловкого, медленного толчка я смотрю на монитор и усиленно вглядываюсь в появившуюся крошечную, зернистую точку.

— Ну что ж, вы беременны, — говорит она, и впервые ее голос кажется мне практически доброжелательным. — Эта точка и есть плод. Похоже, у вас пятая, почти шестая неделя, поэтому ставим дату родов на третье августа, — она распечатывает небольшой снимок детского комочка и передает его в мои дрожащие пальцы.

Я быстро одеваюсь, не сводя глаз со снимка нашего малыша.

Наш малыш. Стоя там, посреди комнаты ультразвуковой диагностики, я чувствую, как у меня на душе воцаряется мир и покой. Мы с Акселем станем родителями, и я жду не дождусь когда поделюсь с ним новостями. Я боюсь, но в глубине души знаю, что он будет счастлив. Снова положив руки на свой плоский живот, я обещаю защищать и оберегать эту маленькую горошинку всеми силами.

Этот ребенок уже так любим. Любовь переполняет все мое тело, и я парю на седьмом небе от счастья.

Рай. Истинное блаженство. Вот что значит жить полной жизнью.

Я возвращаюсь домой до обеда и быстро прячу снимок УЗИ подальше, пока не найду идеальный способ рассказать обо всем Акселю. Это должен быть особый момент. В прошлый раз его не было рядом, он не испытывал шок и радость от осознания того, что станет родителем. Мне не терпится, на сей раз, испытать это вместе с ним. До Рождества остается одна неделя, но я уже знаю, как лучше всего преподнести ему радостную весть.

Аксель возвращается домой вскоре после меня. Мы наслаждаемся вкусным обедом, после чего он несет меня наверх на десерт.

Я люблю послеобеденный десерт с Акселем.

К счастью для меня и моего предвкушения, остальные дни до Рождества Аксель тратит на безуспешные поиски Брэндона. Сейчас я не заостряю на этом свое внимание, потому что знаю, что завтра поделюсь с Акселем своими новостями.

Сейчас канун Рождества, и мы решили провести вечер дома за просмотром старых фильмов. Два дня назад я, наконец, дозвонилась до Ди. Она фактически исчезла с тех пор, как Бек вынес ее из бара. Она была немногословна и подавлена. Мы договорились обменяться нашими подарками завтра, и на этом разговор был закончен.

Я засыпаю с улыбкой на лице и бабочками в животе. Завтра я воплощу нашу мечту в реальность.

— Доброе утро, Принцесса, счастливого Рождества, — слышу я легкое нашептывание на ухо и последующий нежный поцелуй за ушко. — Пора вставать. Завтрак и Санта, — говорит он улыбаясь.

— Если ты будешь Сантой, можно я сначала посижу у тебя на коленях? — отзываюсь я, поворачиваясь и потираясь пульсирующими сосками о его грудь. Аксель выпускает стон и впивается в мои губы. Он неспешно прокладывает дорожку из поцелуев и легких укусов, спускаясь по моей шее к ключице, затем проводит языком по выпуклости моей груди и обхватывает губами болезненно набухший сосок. Он сильно сосет и щелкает языком по крошечной штанге. Поднимает руку и зажимает другой сосок между пальцами. Я чувствую, как искры удовольствия пронзают каждую клеточку моего тела.

— Ты готова для меня, Принцесса? Твоя сладенькая киска уже истекает по мне? Молит о моем члене? — он проводит рукой по моему животу, спускаясь все ниже и ниже, и моя сверхчувствительная кожа вопит от наслаждения, ведь только он может вызвать у меня такую реакцию. — Ну что, Принцесса? Хочешь, я заставлю тебя кричать?

— О да, пожалуйста, Аксель, пожалуйста... ты мне нужен, чертовски сильно, — прошу я. Моя киска умоляет удовлетворить ее, заполнить и жестко оттрахать.

— Господи Иисусе, Иззи, ты чертовски мокрая, — он поднимает руку вверх, и я вижу как на его пальцах блестят мои соки. Он слизывает все до последней капли, затем берет в руку свою возбужденную плоть и трется ею о мой клитор. Низ живота тут же пронзают мощнейшие электрические импульсы. Моя киска сжимается, и я громко и беззастенчиво стону. — Моя девочка хочет мой член, да? — произносит он. Я киваю головой, не в состоянии вымолвить ни слова. Я чувствую, как цепкие когти оргазма взбираются по моему позвоночнику. Каждый дюйм моей кожи горит в огне.

Я чувствую, как его крупная головка растягивает мой вход, после чего он медленно проталкивается внутрь, погружаясь в меня до предела.

— О, мой БОГ! — кричу я и сжимаю в себе его член.

Он шипит и не двигается, замерев глубоко во мне.

— Детка, остановись или я, черт подери, сейчас кончу. Проклятье, твоя узкая киска любит мой член, — он роняет голову мне на шею и прижимается ко мне всем телом, после чего передвигает бедра. Он начинает медленно и постепенно набирать скорость, увеличивая силу трения так, что я с трудом сдерживаюсь. Не успев опомниться, я уже выкрикиваю его имя, а он со всей силы вбивается в мое жаждущее тело. Он перемещает свои руки ниже и поднимает мои бедра навстречу каждому мощному толчку. Мои руки обвиваются вокруг его тела, а ногти впиваются в его кожу, я отбрасываю голову назад и кричу. Клянусь, дом рушится, свет ослепляет, а земля дрожит. Еще один мощный толчок и я чувствую, как теплые струи его оргазма наполняют мое тело.

Некоторое время мы просто лежим, пока наши тела возвращаются с небес на землю.

Скользя руками вверх и вниз по его потной спине, я целую его в щечку.

— Счастливого Рождества, черт возьми, — шепчу я, наслаждаясь ощущением его наполовину эрегированного члена, дергающегося во мне от его смеха. Дрожь затихающей пульсации продолжает сотрясать мое тело.