просто поражаешься.

Но Акиве, услышавшему в рассказе Шэтии фразу об име-

нии Кальбы Савуа, сразу вспомнилась девушка, и история

о раввине отодвинулась на второй план. Акива, слушая хозяи-

на дома, увлеченно рассказывающего о своей первой встрече

с раби Йохананом бен Закаем, мысленно подбирал слова, что-

бы задать давно мучающий его вопрос, и, как только насту-

пила короткая пауза, он, не дождавшись окончания рассказа

о раввине, произнес:

– Господин Шэтия, могу я тебя спросить? Ты часто быва-

ешь в имении Кальбы Савуа, скажи, как зовут молодую де-

вушку, живущую в его доме?

– У него живет много женщин. Одни убирают в доме, дру-

гие ведут хозяйство, третьи готовят, еще одни стирают одежду.

Которая из них тебе понравилась? – улыбнулся старик.

– Очень милая девушка лет двадцати, с красивыми длин-

ными волосами.

* Раби Йоханан бен Закай – выдающийся раввин и мудрец эпохи разрушения

Второго Храма. Возглавлял Санедрин в городе Явне.


– Покажи мне ее при случае, и я, возможно, вас познаком-

лю. Если хорошая девушка и она работает у Кальбы Савуа, то

я замолвлю перед ним слово за тебя.

– Молодая девушка с длинными черными волосами. Пом-

нишь, когда мы в первый раз переступили порог дома Кальбы

Савуа, она угостила нас водой из колодца, и еще в прошлый раз,

когда ты приходил с пряностями, она провожала тебя с Кальбой

Савуа до ворот. Я в это время возвращался с пастбища с овцами.

Шэтия силился вспомнить, кто же его провожал в послед-

нюю среду, когда он выходил от Кальбы Савуа. Вдруг он

вздрогнул и громко крикнул:

– Забудь о ней!

– Что с тобой произошло, Шэтия? – испугалась госпожа

Охелия.

– Забудь о ней и даже не смотри на нее, я тебя очень про-

шу, – настойчиво повторял взволнованный Шэтия. Он повер-

нулся к обеспокоенной супруге: – Ты знаешь, о ком он гово-

рит? Он говорит о Рахель, дочери Кальбы Савуа.

Шэтия сильно встревожился, его лицо побагровело. Но, не-

смотря на просьбы жены успокоиться, он продолжал волно-

ваться.

– Если Кальба Савуа узнает, что она тебе нравится, – об-

ратился старик к Акиве, – или, того хуже, что ты пытаешься

с ней познакомиться, он сделает так, что ты больше никогда не

будешь работать в Иерусалиме. Ты хочешь потерять работу и

снова каждый день искать заработок?

Акива опустил голову.

– Прости, что я тебя заставил волноваться. Мне даже в го-

лову не могло прийти, что у Кальбы Савуа такая юная дочь.

– Она поздний ребенок, поэтому он ее так любит и бережет.

Дочь – все, что у него осталось. Прошу тебя, Акива, выбрось

ее из головы, – уже более спокойным тоном произнес Шэтия.


Акива и госпожа Охелия пытались сменить тему разгово-

ра на более нейтральную, и, когда он немного успокоился, все

пошли отдыхать.

Акива долго не мог заснуть и пребывал в грусти. Разве мог

такой бедняк, как он, жениться на дочери самого Кальбы Са-

вуа? Он убеждал себя прислушаться к совету господина Шэ-

тии и больше не думать о ней, но ничего не мог с собой поде-

лать. Все его мысли были только о ней, о Рахель. Теперь, когда

ему стало известно ее имя, оно казалось ему самым прекрас-

ным на свете. Но, взвесив все еще раз, Акива все-таки решил

взять себя в руки и навсегда забыть о красавице, чтобы не пор-

тить жизнь себе и не подвергать опасности дружбу господина

Шэтии с Кальбой Савуа.

* * *

Жизнь текла, как прежде. Первая зима Акивы в имении Каль-

бы Савуа выдалась холодной. Ему приходилось много рабо-

тать, чтобы в таких условиях сохранить поголовье овец. Он

трогательно заботился об овцах и проводил с ними большую

часть своего времени, так как работа помогала ему хоть неко-

торое время не думать о Рахель.

Весеннее солнце снова начало согревать приходивших

в себя после холодной зимы жителей Иерусалима. Тропинка,

ведущая к реке, подсохла, и Акива стал чаше выводить овец

к реке. Прекрасные солнечные дни время от времени сменя-

лись дождливыми, но они не могли омрачить жизнь Акивы,

который получал удовольствие от своей работы. Ближе к Пей-

саху*, как обычно, в имении Кальбы Савуа было принято про-

* Пейсах – иудейский праздник, который празднуется весной в память Исхо-

да евреев из Египта.


водить учет. Акиве, несмотря на холодную зиму, удалось не

только сохранить, но и увеличить поголовье скота.

Управляющий был доволен Акивой и пообещал поговорить

с Кальбой Савуа о прибавке к жалованью.

Пейсах в имении Кальбы Савуа, как и во всей Иудее, празд-

новали широко, вопреки всем трудностям. После празднова-

ния Пейсаха Акива снова начал ежедневно выводить овец

к реке, но, как только сгущались тучи, грозя дождем, он сразу

же спешил привести отару обратно в загон.

Стоял весенний день. Внезапно хлынул сильный дождь.

Акива никак не мог справиться с отарой, которая, слыша гром

и пугаясь молнии, с блеянием разбегалась в разные стороны.

Он весь промок и приложил немало усилий, чтобы загнать всех

овец в загон. Заперев овец, он и сам хотел укрыться от ливня и

ураганного ветра, переодеться и согреться, но, бросив напосле-

док взгляд на пастбище, увидел забытого им ягненка. Сильный

ветер сдувал его в сторону реки. Ягненок боролся из послед-

них сил, чтобы не сорваться в реку, но силы его были на исходе.

Акива поспешил на помощь. Ветер рванул и сбил ягнен-

ка с ног, сильное течение уже уносило обессиленного малы-

ша. Акива бросился в воду, быстрыми движениями добрал-

ся до ягненка и вытащил его на сушу. Ягненок был напуган

и весь дрожал от холода. Над рекой стояла беседка, и Акива

устремился к ней в надежде укрыться от непрекращающего-

ся ливня. Пастух быстро преодолел подъем и подбежал к бе-

седке, прижимая к груди спасенного ягненка. В беседке сто-

яла Рахель. Заметив девушку, Акива поспешно вышел из-под

навеса, но до него донеслись слова девушки:

– Куда ты бежишь? Прошу, вернись. Тебе нужна сухая оде-

жда, возьми мою накидку.

Акива движением головы отказался от накидки, но вернул-

ся и молча присел на край скамейки, отвернувшись в сторону


реки, чтобы не смотреть на девушку. От волнения он еще

крепче обнял дрожащего ягненка.

– Когда ты спас меня от собаки, я долго молилась, чтобы

с тобой все было в порядке, чтобы ты не пострадал за меня.

Я не стала никому рассказывать, так как не хотела, чтобы эта

история дошла до отца. Если он узнает, он непременно за-

претит мне кормить собак и лошадей или вообще выходить

из дома. Но если бы я не увидела, что на следующий день с то-

бой было все в порядке, я бы обязательно рассказала отцу и он

бы непременно вызвал лучших лекарей.

Ты очень храбрый и порядочный человек. Сегодня я име-

ла возможность еще раз в этом убедиться, когда увидела, как

ты спас ягненка. Наверное, не многие из пастухов решились

бы броситься в реку, даже будь это их собственная овца. А ты

бросился спасать животное, которое тебе не принадлежит.

Акива не ответил.

Рахель продолжила:

– Осенью я часто наблюдала, как ты пас овец у реки, но

зимой было холодно и я редко приходила сюда. Мне нравится

смотреть на воду, на ее движение. Я могу сидеть здесь часами,

погрузившись в свои мысли и раздумья. Я думаю о жизни, не

о самой жизни, не почему мы родились, а о своей роли в ней.

Зачем я появилась на этот свет, каково мое предназначение?

Часто думаю о будущем. О чем ты думаешь, глядя на реку?

– спросила девушка.

Грянул гром, и ягненок, испугавшись, жалобно заблеял.

Рахель сняла с себя накидку и протянула Акиве:

– Укрой ягненка, ему будет теплее и спокойнее.

Акива принял у Рахель накидку и укутал маленькую овечку.

Дождь потихоньку стихал и терял силу. Акива, не попро-

щавшись, быстро направился к себе, унося с собой спасены-

ша, а Рахель отправилась домой.


Весь вечер пролежал Акива, прижимая к себе накидку Ра-

хель. Он не верил тому, что они встретились и она не насме-

халась над ним, а беседовала с ним. Это было похоже на сон,

но накидка, которую Рахель дала для того, чтобы укутать яг-

ненка, доказывала реальность произошедшего. Он вдыхал

тонкий аромат, исходивший от накидки, и это снова погру-

жало его в переживания сегодняшней встречи. Мечты уно-

сили его далеко, но он пытался успокоиться и заснуть после

тяжелого дня. Поутру он решил взять с собой накидку и пе-

редать Эзре или кому-то из служащих, чтобы они вернули ее

хозяйке.

День наступил прекрасный, на небе не было ни облачка.

Акива погнал овец на пастбище, а сам, как обычно, сел на ка-

мень около реки и стал смотреть на воду. Ягненок, спасенный

им вчера, пасся рядом, и Акива время от времени поглаживал

его по шелковистой шерстке. Душа Акивы была в смятении.

С одной стороны, он с нетерпением ждал появления Рахель,

а с другой – боялся встречи с ней, так как понимал, что, уви-

дев ее, услышав ее нежный голос, влюбится с еще большей

силой и больше не сможет жить без любимой. Беседка пусто-

вала. Солнце стало опускаться за горизонт, и настала пора воз-

вращаться в имение. Акива встал с камня, держа в правой руке

посох, а в левой накидку, готовый гнать овец на ночлег, как

вдруг услышал голос из беседки:

– Здравствуй, вижу, ты принес мою накидку. Я сейчас спу-