ми и ответила, вытирая слезы:

– Не говори так о нем, ты его совсем не знаешь, он самый

лучший из мужчин.

– Рахель, пора тебе объективно взглянуть на происходя-

щее. Ты из молодой, красивой девушки, дочери уважаемого

всеми Кальбы Савуа превратилась в жену неграмотного па-

стуха. С другим мужем тебя ждала бы счастливая жизнь. Ты

же еще молодая, одумайся, пока не поздно, если не хочешь

всю жизнь прожить вдовой при живом муже.

Рахель плакала. Несмотря на то что она часто слышала

обидные слова о муже, ей все равно было больно слышать это

вновь, и она не могла ничего ответить.

– Пожалуйста, обо мне говори что хочешь, оскорбляй меня,

только не смей осуждать Акиву. Он самый лучший на свете,

если будет необходимо, я не раздумывая готова отдать за него

свою жизнь.


Но, несмотря на то что Рахель была в подавленном состоя-

нии, Ишра продолжал:

– Вернись к отцу, забудь этого пастуха, пока не поздно, и

начни новую жизнь. Разве ты еще не поняла, что он бросил

тебя с детьми?

Акива все это слышал и только хотел ответить Ишре, чтобы

вступиться за жену, как услышал голос Рахель:

– Ты можешь говорить и думать, что хочешь, но так, как я,

Акиву никто не знает. Я уверена, что придет день и мой муж

вернется в Иерусалим уважаемым раввином, образованным

человеком, и тебе станет стыдно за сказанные слова. Если бы

он меня сейчас слышал, я бы ему сказала: «Иди и учись му-

дростям Торы еще двенадцать лет – я все равно буду ждать

тебя».

Услышав ответ Рахель, Акива повернулся и с тяжелым

сердцем отправился в обратный путь, так и не повидав род-

ных. Он понимал, как тяжело приходится жене, сколько на-

смешек и унижений она вынуждена переносить.

Полностью разделяя это желание Рахель и осознавая, что

только так люди поймут сделанный ею выбор, он дал себе сло-

во заниматься еще усерднее.

* * *

Вернувшись в ешиву, он незаметно прошел в синагогу, чтобы

продолжить занятия. Подойдя к книжной полке и выбрав две

книги для того, чтобы изучать их ночью, он присел за край-

ний стол. Акива пытался не привлекать внимания, так как ему

не хотелось ни с кем говорить. Но вдруг послышался голос его

друга Ишмаэля:

– Мой дорогой друг, я уже собирался идти домой, как

увидел свет свечи в синагоге и зашел посмотреть, кто здесь


занимается. Ты разве не уехал, ты же отпросился у раби Элиэ-

зера, чтобы провести дома с семьей целую неделю?

Акива ничего не отвечал.

– Акива, что случилось, почему на тебе нет лица?

– Ишмаэль, пожалуйста, не задавай сейчас много вопросов.

Мне необходимо побыть одному. У меня к тебе одна просьба.

– Какая? Проси что хочешь, буду рад быть тебе полезным.

– Ты же сейчас направляешься домой? Возьми эти конфе-

ты и раздай своим детям.

– Я не могу их взять, ты купил их для своих детей. Почему

ты их не передал, что произошло?

– Ишмаэль, мне нужно усердно учиться, и я не могу терять

время. Пожалуйста, прислушайся к просьбе старшего товари-

ща и передай эти сладости детям, так как они при такой жаре

быстро растают.

Ишмаэль прислушался к словам друга и, взяв конфеты со

стола, отправился домой.

Находившийся в то время в Явне раби Иошуа, узнав от Иш-

маэля о том, что Акива очень грустный, пришел в синагогу,

сел рядом с ним и поинтересовался, что произошло.

Акива ничего не ответил.

– Ишмаэль сказал, что ты раньше времени вернулся в еши-

ву и в очень в плохом настроении, – продолжил раби Иошуа.

– Уважаемый раби Иошуа, пожалуйста, позволь мне по-

быть одному. Сейчас у меня нет желания говорить, так как я

очень зол и могу обидеть словом. Пускай все это пройдет, я

постараюсь пережить это внутри себя, а затем все будет как

прежде.

– Акива, что произошло? Кто тебя рассердил?

– Это долгая история, убежден, у тебя есть более важные

дела.

– Я готов тебя выслушать. Рассказывать все как есть.


– Когда я подходил к дому, то около дверей услышал, как

один пожилой человек оскорблял мою жену и насмехался над

ней. Он говорил много всяких обидных вещей обо мне – что

я бросил и ее, и детей и что сейчас у меня новая семья. Ра-

хель в слезах пыталась заступиться за меня и убеждала сосе-

да, что я не бросил ее и детей, а усердно изучаю Священное

Писание. Мне было больно слышать все это, я хотел набро-

ситься на него с кулаками, но затем, пытаясь сдержать свой

гнев, я, даже не поприветствовав своих родных, сразу же вер-

нулся обратно. Попадись он мне раньше, я б ему так ответил,

что у него бы отпала охота говорить такие вещи, – в сердцах

добавил Акива.

– Уважаемый Акива, ты поступил мудро, что не ответил

этому человеку. Помнишь, разбирая Книгу притчей царя Шло-

мо, в двадцать шестой главе мы прочли две фразы: «Не отве-

чай глупому по глупости его, чтобы и тебе не сделаться подоб-

ным ему» и «Не отвечай глупому по глупости его, чтобы он не

стал мудрецом в глазах своих». Если бы ты ему нагрубил, то

он мог бы казаться умным в своих глазах и добился бы своей

главной цели, разгневав тебя. Ты прав, что не позволил себе

опуститься до такого, и мудрость взяла верх.

– Знаешь, раби Иошуа, царь Шломо по праву считается

мудрейшим из людей, но иногда сложно строго следовать его

рекомендациям. Легче советовать, как поступать, чем в самом

деле это выполнять.

– Ты абсолютно прав. Читать и разбирать гораздо про-

ще, чем следовать этому на практике. Но, Акива, если ты хо-

чешь стать хорошим и уважаемым раввином, тебе необходи-

мо не только говорить, но и поступать соответственно, чтобы

люди могли брать с тебя пример. Для людей важен личный

пример, так как если раввин не будет соответствовать высо-

ким нормам поведения и морали, которым он обучает, то какое


он имеет право делать нравоучения и предъявлять требования

к другим?

– Какой из меня раввин, я только двенадцать лет назад на-

учился читать и писать, если это можно назвать «научился».

Я до сих пор пишу с ошибками.

– Акива, ты уже смог добиться в учебе больших успехов,

а ошибки в письме встречаются даже у тех, кто учится дольше

тебя. Я понимаю, что в нашем возрасте сложно учиться, но ты

уже проделал большой путь. Главное – не опускай руки. От-

носись к этому как к очередному испытанию.

– Я стараюсь, но бывали случаи, что я, помногу раз прочи-

тав один и тот же отрывок и не поняв сути, впадал в отчаяние.

Единственным желанием на тот момент было покинуть ешиву

и вернуться обратно в Иерусалим. Но всякий раз я вспоминал

камень, в котором капли воды, падая одна за другой день за

днем, проделали глубокое отверстие. Это придавало мне силы,

и я читал этот отрывок снова и снова, пока не доходил до сути.

– Твое усердие принесло плоды, и их ты мог лицезреть,

дав ответ на вопрос, заведший меня и раби Элиэзера в ту-

пик, – улыбаясь произнес раби Иошуа. – Иногда ты своей

любознательностью напоминаешь торговца, который, придя

на рынок, покупает все подряд и укладывает в большую кор-

зину, а вернувшись домой, раскладывает все купленное по ме-

стам. Так и ты: на уроках ты слушаешь, учишься, а затем пы-

таешься все это разложить по полочкам.

– У меня уже не та память, уважаемый раби Иошуа, и толь-

ко упорством мне удается усвоить услышанное.

– Это похвально. Ты достойно прошел большой и сложный

путь. Я с самого начала наблюдал за тобой и желал, чтобы ты

не бросал учебу. А сейчас, слушая, как ты на уроках рассуж-

даешь о законах и обычаях, я иногда не верю своим глазам и

ушам, что все это говоришь ты. Не знаю, как это объяснить, но


я почему-то уверен: именно ты можешь стать настоящим ли-

дером и сплотить вокруг себя много учеников, главное, про-

должай так же упорно заниматься. У тебя есть то, чего нет во

мне и, при всем уважении к раби Элиэзеру, в нем тоже. У тебя

есть все необходимые качества. Ты скромен, мудр и полон со-

страдания. Я наблюдал, с каким пониманием ты относишься

к простым людям, посещающим нашу синагогу, как ты вни-

мательно их слушаешь и стараешься помочь! Наверное, тебе

было суждено пройти через все эти трудности и страдания,

чтобы научиться понимать нужды и чаяния простых людей.

– Раби Иошуа, мне далеко до тебя и раби Элиэзера. Мне

еще учиться и учиться.

– Всем нам еще учиться и учиться. Мы всю свою жизнь

должны учиться и самосовершенствоваться, даже в старости,

чтобы иметь возможность трезво рассуждать. Знаешь, Акива,

человеческий мозг похож на землю, которую нужно все время

обрабатывать. Если у тебя есть земля и ты ее не используешь,

а просто говоришь: «У меня есть земля!» – то это неправиль-

но. Ты должен там сеять, сажать деревья и цветы. Если ты

ее не используешь, она останется пустой или – еще хуже —

на ней вырастут колючки, появятся змеи, жуки и т. п. Так же и

человек: если он не учится Торе в свободное время, в его моз-

гу может образоваться пустота или, что еще хуже, могут заро-

ждаться недостойные мысли. Акива, тебе удалось преодолеть

большую часть пути, даже раби Элиэзер, которого сложно

чем-то удивить, был поражен твоими знаниями.

– Может, я и многому научился, но, если бы у меня была

возможность, как у тебя, раби Иошуа, слышать звуки Торы

с самого детства, я бы давно стал раввином и мне не пришлось