— У меня есть только вот эта машина, señor.
— Да, — сдержанно согласился мексиканец. — Для меня будет большая честь, если вы воспользуетесь моим осликом. Я пригляжу за вашим автомобилем, пока вы не вернетесь.
— Вы полагаете, я не вернусь? — мрачно поинтересовался у него Форман.
— Ну, señor, сказать по правде, в племени Чинчауа есть жестокие люди. Тем не менее, кто знает, какова будет воля Господа сегодня или в любой другой день.
«Однако, ты не заключил бы пари, что она будет на моей стороне», — сказал себе Форман. А вслух произнес:
— Как мне проехать к Чинчауа, señor?
Мексиканец потер нос.
— Все время прямо. Там будет деревня, называется «Ла Куарента-и-Очо». В ней не останавливайтесь. Немного подальше, на дороге, с правой стороны, увидите часовенку. Оттуда ведет дорога, которая вам и нужна.
— Спасибо вам, señor.
— Не за что.
Часовенка оказалась сооружением в стиле рококо, раскрашенным яркими голубыми, розовыми и белыми красками, с заключенной в стекло статуей Девы. Она была построена на том самом месте, где несколько лет назад в дорожной катастрофе погиб какой-то мужчина. Почти сразу за часовней начиналась грязная дорога. «Фольцваген» загрохотал по дороге, вскарабкался вверх по крутому откосу, выбрался на короткое каменистое плато. Потом снова влез в пыльную колею, ведущую вверх. Форман переключился на малую передачу, и машина отозвалась ревом двигателя, продолжая взбираться по склону.
В некоторых местах дорога, обходя почти под прямым углом каменистые участки, сужалась настолько, что «фольцваген» едва умещался на ней. Взгляду открывались потрясающие картины, глубокие зеленые долины и бороздчатые нагромождения скал, испещренные входами в пещеры. Один раз Форман проглядел небольшой спуск, его машину занесло, колеса, казалось, завертелись над самой пропастью, и только быстрый поворот спас его от падения в бездну.
Камни и рытвины на дороге кидали крошечный автомобильчик из стороны в сторону, и Форман был вынужден двумя руками сражаться с непослушным рулевым колесом. Крутой поворот налево, дорога идет выше, еще выше, взбирается на бугор и плавно сбегает с него. Проезд впереди обрамлен по краям деревьями, по виду кипарисами, ровные и плотные ряды которых напоминают высоченный зеленый забор.
Форман моргнул и изо всей силы нажал на тормоз. «Фольцваген» занесло, задние колеса с трудом выровнялись. Посередине дороги, безмолвно наблюдая за приближением машины, стояли двое мужчин. Когда автомобиль остановился, они направились к нему. Их ружья были направлены на Формана.
Он поискал глазами какой-нибудь объездной путь — но деревья росли слишком близко к дороге. Форман подумал было развернуться и скрыться в том направлении, откуда он только что приехал. Быстрый взгляд в зеркало заднего вида — сзади еще двое мужчин, оба вооруженных. Форман вздохнул и выключил зажигание. Потом вышел из машины на прохладный воздух зеленых гор.
— Buenas tardes, señores! — прокричал он с выражением, которое, по его мнению, должно было означать отсутствие страха и, одновременно, приветливость. Он изобразил на лице улыбку и продолжал улыбаться, несмотря на внезапную сухость во рту. Он вытер руки о штаны и протянул их вперед, ладонями вверх, выражая этим жестом свои дружелюбные намерения. Форман с удовольствием отметил, что его руки дрожат только слегка.
— Señores, я очень рад вас видеть. Я заблудился, и мне нужна помощь. Я направляюсь в деревню Чинчауа навестить свою знакомую, сеньориту Грейс Бионди. Она американка, как и я. Вы можете указать мне дорогу?
Ничего. Четверо мужчин в грязных белых брюках и таких же рубашках стояли совершенно неподвижно. Стояли и глазели на Формана. Густые черные усы, мрачные, ничего не выражающие лица. Внезапно Форман почувствовал себя актером из старого кино о мексиканских бандитах. «И это, — заметил Форман про себя, — не очень хорошее кино».
— Я плохо говорю по-испански, — продолжил Форман. — Простите меня. Так что, если вы удовлетворены, я сейчас вернусь в машину и поеду дальше. Было очень приятно поговорить с вами, господа…
Он открыл дверь «фольцвагена»; ближайший к Полу мужчина резко захлопнул ее.
— По-видимому, мы зашли в тупик, — проговорил Форман. Он достал сигареты. — Не возражаете, если я закурю?
Человек, который захлопнул дверь, протянул руку. Форман отдал ему пачку.
— Угощайтесь, — предложил он.
Вперед выступил второй мужчина, его ружье было нацелено в грудь Формана.
— Сеньорита Бионди не говорила ни о каких гостях, — сообщил он своим приятелям.
— Так значит, — ответил Форман, — вы, господа, из Чинчауа. Какое это для меня облегчение! Давайте я подвезу вас до деревни? Не стесняйтесь, залезайте в машину.
Заговорил мужчина, стоявший позади Формана.
— Я думаю, будет правильно застрелить его прямо сейчас.
— Да, — согласился второй. — Заведем его в лес и прикончим там. Тогда нам не нужно будет возиться с трупом.
— Решено, — сказал другой.
— Это очень забавно, — вмешался Форман. — Но я не уверен, что сеньорита Бионди поймет вашу шутку.
— Пристрелить его немедленно.
— Ребята, давайте на время оставим все эти разговоры насчет «пристрелить» и «прикончить». Я знаю, вы меня только дразните, но это меня все равно огорчает. Вот что я вам скажу — давайте заключим сделку. Отведите меня к сеньорите Бионди. Если она скажет, что я не друг, можете застрелить меня прямо там, на месте.
— Убить его мы всегда можем, — решил тот, кто раньше согласился с предложением отвести Формана в лес.
— И еще автомобиль.
— Sí, — согласился мексиканец.
Форман открыл дверь «фольцвагена», и четыре ружья были немедленно нацелены на него. Он показал шаль.
— Для сеньориты, — объяснил он.
— Пошли.
Деревня Чинчауа состояла из тридцати или сорока маленьких домишек, построенных из дерева и гофрированного железа. Некоторые из них были покрыты шифером, крышу другим заменял плотный черный картон. Деревню пересекала одна-единственная грязная дорога, заканчивающаяся у небольшой белой церквушки. Улица служила пристанищем обычным ее обитателям — курам, свиньям и играющим в футбол мальчишкам. Заметив пришельцев, с десяток шелудивых псов начали выть, лаять и наскакивать на них. Сопровождающие Формана роздали несколько хорошо рассчитанных пинков, и собаки отступили, причем в их водянистых глазах читалось нечто вроде угрюмой признательности.
Улица стала заполняться людьми, собиравшимися за спиной старика с белыми усами и почти дочерна сожженным горным солнцем лицом. Он стоял посередине улицы, наблюдая за приближением Формана и его стражи. Не доходя шести футов до старика, вновь прибывшие мексиканцы остановились, и один из мужчин заговорил на языке, который Форману никогда раньше не приходилось слышать; в голосе мужчины чувствовалась почтительность. Старик слушал, время от времени поглядывая на Формана своими темно-карими глазами.
— Я американец, — сказал Форман по-испански. — Я приехал повидать сеньориту Бионди.
— Это верно! — раздался голос из толпы деревенских жителей. В толпе образовался проход, и вперед выступила Грейс Бионди. В ее бледно-голубых глазах была видна тревога. Она подошла к Форману и, взяв его руку, пожала ее.
— Кавалерия спешит на помощь, — произнес Форман по-английски.
— Помолчите. Все переговоры буду вести я. — Переключившись на испанский, она заговорила со стариком: — Он друг, Дон Мигель. Это моя ошибка. Я не объяснила ему обычаи Чинчауа…
Старик продолжал изучающе глядеть на Формана.
— Наши враги хитры. Возможно, это просто уловка, чтобы застать нас врасплох, чтобы ввести в нашу деревню шпиона. И ночью, когда весь народ спит… — Он дотронулся до мачете, который висел у него на поясе.
— Я позволю тебе остаться, — обратился старик к Форману на испанском языке. — Это только правильно, что сеньорита заводит дружбу со своим собственным народом. Но ты должен вести себя в соответствии с обычаями Чинчауа, иначе ты понесешь наказание в соответствии с обычаями Чинчауа. — Он повернулся и пошел прочь, двигаясь с легкой походкой молодого человека.
Толпа распалась на маленькие группы; люди стали расходиться по домам. Когда они остались одни, Грейс Бионди резко повернулась к Форману.
— Вы были очень близки к тому, чтобы быть убитым.
— Эта мысль мне приходила в голову.
— Зачем вы здесь?
— Я приехал, чтобы увидеть вас.
— Где ваша машина?
— Мое такси остановили эти ребятишки с ружьями. Один из них остался сторожить машину.
— Я позабочусь о ней позже. Так как предполагается, что мы друзья, давайте и вести себя соответственно. Пойдемте со мной. Побудете немного у меня для конспирации, потом отправитесь назад.
Она зашагала прочь, и Форман пошел рядом с ней.
— А вы не такая высокая, как мне показалось, — сказал он.
— Вы, должно быть, просто глупец, — ответила она. — Другого разумного объяснения вашему поведению найти просто невозможно.
— Это уже лучше. То что нужно. Во всех смыслах.
— Señor, может быть, вы предпочитаете людей Дона Мигеля?
— Грейс, прошу вас, будьте милосердной.
— Откуда вы знаете мое имя? Я никогда его вам не сообщала.
— Я один из этих предприимчивых американцев. Есть кое-какие способы. Не думаю, что вы помните мое имя, да?
Она остановилась, пройдя половину главной улицы деревни.
— Ваше имя я помню. Это доставляет вам удовольствие? Вот здесь я живу. Заходите в дом. Я покормлю вас, а потом вы вернетесь туда, где ваше место.
Домишко состоял всего из одной комнаты, один из углов которой был отведен под некоторое подобие кухни; дым от небольшой жаровни поднимался вверх и уходил через щели между листами шифера на крыше.
"Акапулько" отзывы
Отзывы читателей о книге "Акапулько". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Акапулько" друзьям в соцсетях.