Глава 9

Семь утра. Уже час я сижу на центральной скамейке, подогнув ноги под себя, слушаю музыку и разглядываю водную гладь. Вокруг нет никого. Абсолютно.

Уже десять минут я пытаюсь себя убедить, что пора уходить и моя глупая затея потерпела фиаско. Уже десять минут пытаюсь заставить себя не думать о нём… о том, получил ли он записку? Не смог или не захотел… О том, понял ли он вообще, кем она написана…

Выкуривая очередную сигарету, опустив голову в пол и заглушая музыкой мысли, иду к своему кондо. Пытаюсь не разреветься от досады, что всё идёт как-то не так. Захожу в студию. С удивлением наблюдаю на барной стойке красиво сервированный завтрак: кофе, тосты, джем, фрукты. Усмехаюсь про себя — заработала. Много ли нужно мужчинам для мотивации? Быть шлюхой в постели. Хотя… ведь ещё даже и не была. Подходит, нежно целует. Прям радикальные перемены, буквально за три дня… Нравится ли мне это? Не знаю. Наверное. Сбивает ли с мысли? Бесспорное — Да.

День проводим раздельно. Примиряюсь с действительностью. Иногда ловлю себя на мысли, что всё ещё хожу, пытаясь из-под полуопущенного взгляда его искать. Слишком много гуляю. Иду туда, где раньше не была. Проходя по береговой линии, зарываю ноги в теплый песок оставляя следы, исчезающие мгновенно под морской волной, я всматриваюсь в лица отдыхающих рядом, а не в пленительную линию горизонта. Ловлю сквозь шум моря обрывки мыслей… Где же ты? Никогда бы тебя больше не видеть… Почувствовать бы рядом лишь только на миг. Зачем? Потому что знаю, что он того стоит… Демон — искуситель, путающий мысли, желания, которого, как бы я себя не убеждала в обратном, везде так судорожно ищу.

Вечером с первыми залпами фейерверков, мы с дочкой начали собираться на крышу, чтобы занять самые удачные места: вид с двадцать третьего этажа, под тобой — море, город и небо, раскрашенное огнями. Сказка, воплощенная в жизнь. Это ежегодный международный турнир, которым три вечера подряд радуют публику. Шесть стран, шесть команд, шесть сорокаминутных залпов с траулера, поставленного далеко в море. Три дня противостояния. Три вечера, собирающие миллионы зрителей. Один победитель. Выходим с циновкой, занимаем свободное место. Таких же, не желающих ехать в город и настроенных понаблюдать всё со стороны, уже целая тьма. Оживает мобильный, отвечаю, через некоторое время на крышу поднимается муж.

Так же, как и вчера, присаживается сзади, обнимает без лишних слов. В первую пересменку команд, когда заглушается гул аплодисментов и радостных выкриков, просит дать руку. Недоуменно открываю ладонь, получая в неё маленький ключ с золотым брелоком, на котором красивым курсивом выгравировано название отеля и номер комнаты.

Не понимаю происходящего… Прижимается щетиной к щеке, шепча на ушко:

— Просто хочу остаться с тобой наедине. Катюшу по пути оставим Кристине…

— Что ж… Возможно из этого и выйдет что интересное. Посмотреть точно стоит.

Вот только в висках пульсирует мысль… меня не будет здесь в шесть утра…

Уточняю с улыбкой:

— Какая форма одежды?

Утыкаясь в шею, шепчет:

— Легко снимаемое платье.

Слегка киваю, крепко сжимая обнимающие меня руки, и, выкинув лишние мысли из головы, с наслаждением досматриваю разрывающий огнями темное небо салют. Зайдя в студию, быстро собираю вещи для дочери и иду выбирать для себя подобающий случаю наряд. Останавливаю выбор на коротком черном кружевном платье, лишь слегка скрывающем тонкое белье. Наношу макияж, собираю непослушные волосы в легкое подобие прически. Выхожу из спальни с сияющими глазами, получаю от мужа одобрительный кивок и легкую улыбку.

Глава 10

Подъезжаем к одному из самых знаменитых отелей в городе. С восхищением осматриваю горящую огнями башню, устремляющую шпиль в самое небо. На контроле у лифта отдаем билеты, украшенные золотыми буквами и изысканными виньетками. Поднимаемся в ресторан на пятьдесят седьмой этаж. Медленно ползущие в разные стороны двери лифта, ослепляющий яркий свет, приглушенная живая музыка и изысканное красно-золотое убранство вокруг. Зал переполнен. Услужливый персонал, по пути до столика осыпающий щедрой порцией комплиментов. Наслаждаюсь, расстилаясь в улыбке, чувствую себя попавшей в сказку. Рядом муж, галантно усаживающий на стул, приодевшийся по случаю в белую рубашку со свободно закатанными вверх рукавами и небрежно расстегнутую на пару верхних пуговиц и классические темные брюки. Просто, изысканно и завораживающе. Делаем заказ, неспешно отпивая заранее разлитое в бокалы красное вино. Любуюсь видом на мерцающий огнями город, из открывающихся стеклянных круговых стен. Всё идеально! Абсолютно всё! Возбуждена резкими переменами. Не скрываю удовлетворенной улыбки. Легкий ужин с обилием тайской кухни, бьющий в нос запах специй и морепродуктов… Усмехаюсь, глядя на мужа.

— Решил накормить меня афродизиаками?

Улыбается лишь уголками губ, не убирая серьезности из взгляда.

— Почему бы и нет. Вечер ещё не закончен.

Наслаждаюсь вкусом, ярким переливом пряностей на языке, отпускаю все лишние мысли, забывая обо всём гнетущем, проживая настоящее, именно этот момент, рядом с ним… Живой оркестр играет легкую, спокойную музыку, зал наполнен полушепотом доносящихся с разных сторон фраз. Неспешно потягиваю вино, приятно обжигая горло, возбуждая спящие доселе рецепторы. Улавливаю легкое головокружение… от действия алкоголя, окружающей атмосферы, мужчины, сидящего прямо напротив и пытающегося разглядеть что-то в моих одурманенных этим вечером глазах. Всё идеально. Даже слишком! И это отчасти пугает… Возбуждает желанием узнать, что же уготовано мне на десерт. Музыка затихает и, словно разгорающийся огонь, медленно вспыхивает вновь. Отражается от стеклянных стен, окутывает, настраивает на спокойный ритм. Из этого райского уголка не хочется уходить, не хочется думать, что за его пределами гудит город и его активная ночная жизнь. Здесь слишком спокойно, по-особенному приятно, уютно, легко.

Встаёт из-за стола, неспешно протягивает руку, помогая отодвинуть инкрустированный золотом и красным бархатом стул. Выводит в центр, в обилие танцующих пар. Нежно обхватывает за талию. Прижимаюсь всем телом, вдыхая терпкий и освежающий запах, дорогой, сильный, родной.

Закрываю глаза, положив голову на плечо, крепко вцепившись руками, разрешая, позволяя вести за собой. Музыка медленно сменяется, один мотив переходит в другой. Кто-то неспешно расходится. Небо вдалеке иногда вспыхивает яркими искрами. Наслаждаюсь. Живу. Наполняюсь уверенностью. Не желая уже что-то менять.

Аккуратно вставляет золотой ключ в резную темную дверь, уверенно делает несколько оборотов. Войдя первым, зажигает не весь свет, оставляя комнату в легком полумраке, придавая броскому интерьеру некую сдержанность, интимность. Пропускает вперед. Жадно осматриваюсь вокруг, выхватывая взглядом бордовые стены, обилие золота в отделке, плотные тяжелые шторы, хорошо скрывающие свет, сдерживающие любые звуки… огромную темную кровать с витиеватой кованой спинкой, заботливо украшенную милыми горничными нежной композицией из свежесорванных орхидей. Улыбаюсь не в силах сдержать рвущийся наружу восторг. Всё слишком идеально. Слишком! Сознание так и просит окатить его освежающим, ледяным ушатом воды! Достает бутылку из бара, насыпает в бокалы лед. Наполняет янтарной жидкостью буквально на три пальца и безмолвно вручает в ладони холодный стакан. Отпиваю глоток, обжигая горячее горло. Сдерживая возбужденный алкоголем и желанием хрип. Забирает бокал и аккуратно ставит на небольшой резной стол. Подходит ближе, целует нежно… слишком медленно, слишком нежно… вырывая из горла стон, желание разорвать на части это спокойствие, отдаться пламени, горящему глубоко внутри. Закрываю глаза, не способная думать, судорожно хватая пальцами маленькие пуговицы на белом полотне. Останавливает, зажимая руки… неспешно и уверенно продолжая поцелуй. Покусываю губы от нетерпения… впервые настолько возбудившись за долгие года. Отпускает. Смотрит вглубь, пронизывая насквозь, будто читая мысли… Одним движением резко снимает платье, оставляя лишь в легком кружевном белье.

— Закрой глаза. Вытяни руки вперед, сложив ладони как для молитвы.

— На колени встать?

— Не требуется.

Кусая губы, спешу исполнять. Складываю ладони, чувствую его руки, сжимающие вместе мои запястья… Непонятные, сковывающие ощущения. Невольно открываю глаза, утыкаюсь в бережно завязанные плотной веревкой узлы. Чувствую, как брови медленно ползут вверх. Я не в силах что-то сказать. Закидывает на плечо, как куклу, плавно опуская на подушки у изголовья кровати, и крепко привязывает свисающие с запястий концы к ветвистой стальной спинке. Оставляя в недоумении, неспешно отдернув шторы, идет на балкон курить. Осматриваюсь. Дернув пару раз руки, морщусь от боли, вызванной врезавшимися в кожу веревками, и начинаю истошно требовать меня освободить. На что слышу лишь спокойный ответ мужа:

— Не дергайся, веревка холщовая, руки в кровь сотрешь.

Тщетно пытаюсь дотянуться до спрятанных с тыльной стороны спинки кровати узлов. Взвываю от очередной провалившейся попытки. Ещё раз резко дергаю руки, сжимая от боли кулаки. Ладно, сама напросилась, не спорю… но не так же! Какого черта он задумал? Бросил меня тут, а сам сидит и не спешит возвращаться! Или ждёт пока я смогу выбраться из этих бесконечных узлов крученой веревки, которая готова при каждом нажатии спиралью уйти под кожу.

— Эй? Ты решил меня так и оставить? Или всё же присоединишься? — говорю, не стараясь сдерживать в голосе обиду.

Подходит, берёт стакан со слегка подтаявшим льдом, подносит к моим губам — отворачиваюсь. Сжимая челюсть, заставляет открыть рот и выпить до дна. Проглотив разом содержимое, закашлявшись от обжигающего напитка, со злостью выливаю на обидчика вместе с подступающими слезами поток нецензурных слов. Усмехается. Также удерживая челюсть, нежно прикасается губами, вытирая скатывающуюся по щеке слезу.