Отдышалась? Плыву к своему берегу. Не моё. Пусть и слишком приметный. Вылезаю, проверяю дочь. Пара фраз доброжелательной немке… Выжать волосы, распустить — пусть просохнут. Подхожу к широкой кромке бассейна, чтоб погреться, прилечь. Невольно взглядом возвращаюсь к блондину — он ровно напротив. Задорно салютует «привет». Внутри медленно возрастает бесящий отголосок. Поворачивается в профиль, перекидывается с кем-то парой фраз… прослеживаю взглядом… и натыкаюсь на НЕГО. Посреди летней веранды, прямо перед кромкой бассейна, на белом кованом стуле, покрытом мягким полотенцем, восседает непринужденно, с голым торсом, закатав легкие бело-красные шорты по самые… кхм… Ох! Лучше переместить взгляд повыше! Или опустить вниз на сильные спортивные ноги… Господи! Да о чём я думаю? Отвернуться! Немедленно! Или хотя бы натянуть на нос очки, спрятав томный взгляд. Крепкие руки небрежно легко лежат на подлокотниках стула. Медленно размеренно дышит, вздымая накаченную грудь. Широкие плечи, сильная шея, от которой изогнутыми линиями на спину и левую руку расходится завораживающее тату… Руны? С такого расстояния не разобрать. Как бы мне хотелось пройтись по ней языком, аккуратно собрав стекающие капли воды…

Нервно сглатываю, облизываю пересохшие губы… Не могу отвести глаз! Он словно манит, хотя и не замечает, что я смотрю на него в упор… Или разрешает вдоволь насладиться увиденным? Плевать. Я уже и так задержалась дольше положенного. Вальяжная поза. Сидит на самом солнце. По животу медленно стекают струйки воды… куда-то вниз, за линию шорт… Чёрт! Да подними же ты хоть глаза, хватит пялиться на его область пупка! Выше! Раз уже не способна оторвать взгляд! Грудь, плечи, шея, идеально выбритый череп… сумасшествие! Правильные черты лица. Не парень с обложки. В нем чувствуется стержень, жесткость, доминантность… сталь. Темные глаза, будто не видящие ничего вокруг. Ему плевать — он знает, чего стОит. От некоторых мужчин хочется покурить после секса. С этим я бы выкурила «До»… от одного его вида. Самец. Хозяин жизни. Властитель. Кто ж тебя создал таким? Сомневаюсь, что Господь приложил к этому руку… Демон. Обольститель. Где там голос моего разума? Притих? Какого черта не уберег? Куда подевался мой ангел-хранитель? Отдыхает? Или, как я, глядя на Него, плавится в сторонке, как сыр на горячей булочке???

— Fuck!

Отвожу взгляд, натыкаясь на непонимание немки, приспустившей книгу. Неужели я сказала это вслух? Громко? Огляделась вокруг — всеобщего внимания не привлекла.

— Entschuldigen Sie, — произношу пересохшими губами без старания смягчить.

Улыбается лишь уголками и тихо кивает.

Проверяю довольную дочь, сильнее пряча глаза под очки и подсохшие волосы. Возвращаюсь на бортик. Не смотреть туда! Да! Именно это я и собираюсь сделать! Не смотреть на Него! Никогда! Ох, встает со стула и одним движением ныряет под воду, даже не волнуя спокойную гладь. Внутри всю трясет от этого зрелища. Задерживаю дыхание и с чувством выдыхаю, когда он поднимается над водой. Неописуемо красивый, мокрый, гладкий, пленительно блестящий… Черт! Сам чёрт отойдет в сторону при виде тебя! Затмишь! Растлишь лишь взглядом… Кусаю губы до крови… Не замечая… лишь ощущая солоноватый, стальной привкус во рту. Струйки медленно стекают по скулам, вблизи вижу пульсирующие вены на шее… как бы мне хотелось оставить на них поцелуй… а лучше след от зубов! Заклеймить собою! Чёрт! Да что же ты творишь? Кому мне молиться о возвращении разума? Низ живота нестерпимо обжигает желанием… что это, Господи? Ты вообще меня слышишь??? Почему никто вокруг не замечает этого Аполлона? Как они могут заниматься своими делами? Та стайка девушек слева? Эй? Вы слепые??? Неужели ЭТО вижу лишь я? Избрана? Проклята… не иначе! Легко подтягивается на руках, вылезая из бассейна, вытирается полотенцем. Ах, эти сильные руки… Сожми меня в них! Сломай ребра! Проткни легкие! И это будет самым лучшим напоследок, что я могу испытать за свою жизнь! Погуби меня! Уничтожь! Только не уходи из поля зрения… не сейчас! Дай ещё пару минут на то, чтобы запечатать в памяти каждую мелочь. Что ты творишь? О чем твои мысли? Ты где вообще? Нормальна? Здорова? Больна… телом и духом. Где же ты, мой ангел-хранитель? Как же тебе потом будет стыдно… Трель звонка где-то рядом. Одна и та же мелодия по кругу… знакомый рингтон… мой. Встаю на негнущихся ногах и иду отвечать. Нажимаю зеленую, без предисловия выслушиваю монолог от подруги, предлагающей с энтузиазмом сгонять в «Фестиваль». Соглашаюсь. Благодарю. Вторя не своим, сломленным голосом:

— Крис, ты только что спасла меня от самоубийства.

— У тебя отвратительное чувство юмора, — смеется подруга и дает отбой.

Отвратительное. Верно. Так же, как и у тех, кто играет судьбой на небесах! Или мои карты давно проданы Дьяволу? Плевать… уже на всё плевать. Монотонно собираю ребенка, желаю немке доброго дня и, не оборачиваясь, ухожу через задний вход. Пусть и дальше, но парадный не светит — рядом сидит Он…

Парадный выход — для победителей, а я сегодня проиграла… одну битву? Партию? Нет. Целую жизнь…

Глава 3

Зайдя домой, перекинулась с мужем дежурными фразами, отчаянно пряча глаза. Он не заметил. Действительно. Или просто мастерски сделал вид. Оцепенение постепенно сошло на нет. Будто и не было ничего там, у бассейна. Не захватило безумием, не разыгралась фантазия, отключившая мозг, вкупе с желанием. Что это было?

— Мираж, не иначе. Солнечный удар, получить который здесь совсем не редкость… Захлестнувшее воображение… Он простой парень. Молодой, привлекательный. Один из многих. Забудь! Колыхнул давно позабытые чувства — скажи спасибо и иди дальше! Иногда такая встряска даже полезна, а-то заскучала, расслабилась, перестала благодарить судьбу за то, что у тебя есть. Тишина. Спокойствие… раздавленное напрочь одной случайной встречей. Случайной ли? Усмехаюсь, нервно покачивая головой. Говорят, где-то свыше прописан каждый наш шаг. Предопределен. И мы по сути не имеем права выбора… пешки, марионетки в чьих-то жестоких руках. Шаг вправо, шаг влево — получи наказание! Почувствуй сполна! Загнись от самобичевания… и вернись на истинный путь, не пытаясь больше свернуть. Карма! Видать, в прошлой жизни, детка, ты неслабо нагрешила! По поверьям буддизма, родиться бы тебе дворовой собакой… низший уровень перевоплощения души… Так что перестань себя сжирать заживо! Заткни развопившееся внутри самолюбие и забудь! Было и было! Ты слишком легко отделалась, уж поверь… Да, не такой, как все. Да, ни один из мужчин, за твои двадцать шесть, никогда не вызывал таких чувств, подобной отключки разума, не ломал волю одним присутствием и желанием ползти к нему на коленях, дабы обратить на себя внимание, заслужить хоть один снисходительный взгляд. Похоже, он тебя даже не заметил! Забавно, не правда ли? А ты уже готова была наматывать слюни на свой кулак. Ну, так радуйся! Говорю ж — легко отделалась! Испытала то, о чём многие мечтают и грезят годами! Улыбнись же! И иди себе дальше, тебя же ждут, не забыла?

— Проснулся всё-таки, — я уж подумала, голос разума похоронен под грудой осколков самолюбия, — а нет! Проходи, дорогой, устраивайся поудобнее. Теперь долгими темными вечерами нам будет, что с тобой обсудить… Или заткнись уже напрочь. И без тебя тошно…

Переодеваюсь, наношу макияж, улыбаюсь натянуто. Вроде та же я, что и с утра, да только что-то не то: усталость в глазах от переизбытка эмоций, ударной дозы адреналина… Начинает отпускать. Спутанные движения пальцев, медленное хождение взад-вперед… Остался лишь легкий привкус сумятицы в мыслях, чувство вины, смущение за картинки, мелькающие перед глазами, и ощущение, что это была не я, а двойник в том же обличии. Развязный, распущенный, другой. Я такой быть не умею! Не хочу! И не буду!

Вещи собраны. Второпях выходя с дочкой, хлопаю дверью и направляюсь к дороге из комплекса. Мазнув взглядом, понимаю, что на пустой дороге под палящим солнцем с ребенком можно долго ждать свободный «Тук-тук». Полдень. Все на пляжах, у бассейна или в освежающих ТЦ. Беру «байк-такси». Моя дочь к ним с года приучена. Для туристов это выглядит дико! Для нас — обыденность. Здесь байки везде, это самый простой и быстрый способ передвижения. Усаживаю ребенка между собой и водителем, закрепляю сумку, надеваю ей шлем, сама обойдусь: немного проветрить мысли — это самое лучшее, что доктор прописал. Едем… С ветерком… Вне знаков. С уже привычным левосторонним. Это Тай. Здесь правила лишь для туристов. Минуем центр, съезд на знаменитую «Walking street», сейчас она открыта, как и обычная «Бичка». Приморская улочка с кучей магазинчиков и закрытыми до шести барами. Подъезжаем к «Central Festival», расплачиваюсь, благодарю, получая взамен порцию комплиментов и широкую улыбку… За это я и люблю страну.

Поднимаемся по нескончаемым эскалаторам на верхние этажи, минуем множество брендовых магазинов, дорогих дизайнерских бутиков… даже не цепляюсь взглядом. Нам нужен детский центр, он выше, чуть в глубине. Там нас встречает Кристина, загорелая ухоженная брюнетка, с сыном Вовкой, пяти лет. Моя дочь на год младше, но это не мешает им прекрасно ладить, а парнишке — её по-братски оберегать. Отправляем детей в чудо-комнату на полтора часа, там ими займутся аниматоры, а сами направляемся в ближайшее кафе. Настроение на нуле. Под бесконечное щебетание Крис пытаюсь выдавить искреннюю улыбку. Выходит паршиво.

— Что с тобой? Ты не заболела? Приехала бледная, словно смерть.

Усмехаюсь, отшучиваюсь, но её не провести.

Разражается тирадой с бесконечным количеством вопросов, которые начинают бесить. Предлагаю выпить! Может хоть это поднимет упавшее настроение. В ожидании заказа рассматриваю милую Крис. Почему я, не имеющая от неё ни единого секрета, вдруг молчу? Не вешаюсь на хрупкое плечо в соплях, слезах, рассказывая ей, как жестоко обошлась со мной судьба? Почему не могу высказаться, чтобы стало легче? Чтобы суметь отпустить этот прилипчивый образ из памяти?