Проехав мост, они выехали на дорогу, которая привела их прямо к воротам монастыря. Сойдя с носилок, Иоанн, Зоя и их дочери направились к настоятельнице Тамаре. Иоанн преклонил перед ней колена и поцеловал худую аристократическую руку.

— Я прошу убежища в этих святых стенах для моей жены, дочерей и еще не рожденного ребенка, — произнес Иоанн, но это была простая формальность, ведь обо всем договорились заранее.

— Я даю убежище этим женщинам, — ответствовала настоятельница.

Иоанн представил свою жену и детей. На этом формальности закончились.

Иоанн отвел Зою в сторону и что-то прошептал ей, затем нежно поцеловал и подошел к дочерям.

— Отец, если я принцесса, то зачем мне выходить замуж за принца, — спросила Елена как ни в чем не бывало.

Иоанн засмеялся:

— Ты выходишь замуж за принца, это верно, но тот принц обязательно станет императором, а ты, соответственно, императрицей.

— А Феодора тоже станет императрицей? — спросила Елена, радостно сверкнув глазами.

— Я еще не нашел Феодоре мужа. При этом известии Елена не смогла сдержать себя и победоносно взглянула на сестру.

— А почему бы не выдать Феодору за турецкого султана? — ехидно спросила Елена. — Может быть, ему понравятся ее глаза.

Этого Феодора стерпеть не могла:

— Я никогда не стану женой старого басурмана. Отец не сделает меня несчастной!

Но самодовольная Елена не отступала:

— Ты выйдешь замуж за того, кого выберет отец! Если он прикажет стать женой турецкого султана, ты станешь ею и… навсегда уедешь из этого города!

Но маленькая Феодора не собиралась сдаваться.

— Если я и стану женой султана, то только после того, как его войска завоюют этот город, и тогда я стану императрицей вместо тебя!

— Елена! Феодора! — пыталась успокоить детей Зоя.

Иоанн взял Феодору за руку и отвел в сторону.

— Понимаешь, цыпленок, — проговорил он тихо, — ты станешь женой того, на кого я укажу. Если бы только ты родилась мальчиком! Но, цыпленок, я постараюсь найти тебе сильного и хорошего мужа.

Затем Иоанн поцеловал их обеих, повернулся и быстро пошел к выходу, где его ждала охрана. Он направился домой. Теперь, когда его семья в безопасности, можно начинать борьбу за трон Византийской империи.

Предугадать исход этой борьбы невозможно — силы примерно равны, а кого поддержит народ — неясно. И Палеологи, и Кантакузины — древние фамилии, встанет народ на сторону сына покойного императора или предпочтет человека, который последние тринадцать лет на самом деле управлял страной?

Одно понимали все: приди к власти Анна Савойская — Византия начнет проводить политику, выгодную ненавистному Риму.

Иоанн Кантакузин покинул город и возглавил войска, оказывающие открытое сопротивление войскам молодого Иоанна Палеолога.

Ни одна из враждующих сторон не хотела вредить великому городу Константина; война шла вне стен столицы, и потому семье Иоанна Кантакузина ничего не угрожало. Кантакузин с удовольствием решил бы все разногласия дипломатическим путем, но, к сожалению, ему не оставили выбора. Две вдовы последних византийских императоров желали смерти всех Кантакузинов.

Война шла с переменным успехом и затянулась на несколько лет. И хотя наемные войска Иоанна сражались хорошо, они не принесли ему победы, да к тому же сильно истощили его кошелек. В конечном итоге Иоанн запросил помощи у турецкого султана, владения которого находились на противоположном берегу Мраморного моря.

Султан Турции Орхан встал перед выбором — кому из враждующих сторон помочь: ведь Палеологи тоже попросили у него помощи. Но шансы Палеологов оказались невелики: они предлагали султану за помощь только деньги, да к тому же императоры этой династии всегда враждовали с Турцией.

Иоанн Кантакузин, в отличие от Палеологов, предлагал султану не только деньги, но и крепость на полуострове Цумп, а также свою дочь Феодору. Это предложение показалось султану Орхану более выгодным. Крепость на полуострове Цумп могла стать для Турции первым опорным пунктом в Европе.

Турецкая армия пришла на помощь Иоанну Кантакузину. Через некоторое время объединенные византийско-турецкие войска заняли все крупные города Византийской империи. Остался только один непокоренный город — Константинополь.

Живя в монастыре Святой Варвары, маленькая Феодора ничего не знала о своем предстоящем браке. Она даже подумать не могла, что отец выдаст ее замуж за пятидесятилетнего мужчину. О предстоящем браке знала Зоя, и ее ужасала мысль, что придется принести дочь в жертву политическим интересам. Зоя считала, что султан помогает Иоанну только потому, что хочет получить в жены Феодору. Она не понимала, что султану нужен в первую очередь опорный пункт в Европе, а Феодора — только приятный довесок.

Феодоре сообщила обо всем ее сестра Елена. Под ангельской внешностью Елены скрывался злой демон. Эта девушка с прекрасными пышными золотыми волосами, кроткими голубыми глазами имела жестокое и эгоистичное сердце. Ее мать давно потеряла над ней контроль.

Однажды, когда настоятельница Тамара отлучилась, оставив сестер одних за вышиванием, Елена шепнула:

— Тебе, сестричка, нашли мужа… — Не дождавшись ответа, Елена продолжала:

— Ты будешь третьей женой старого язычника. И окончишь свои дни в гареме… А я в это время буду править Византией.

— Ты лжешь! — воскликнула Феодора. Но Елена только рассмеялась:

— Нет, не лгу, спроси у мамы. Она очень часто плачет из-за этого в последнее время, но папа нуждается в помощи — в турецких солдатах. Вот поэтому и решили променять тебя на них. Я понимаю султана! Турки очень любят маленьких девочек. Да и не только девочек, но и мальчиков тоже. Они… — Елена во всех подробностях описала сестре, что делают турки с маленькими девочками и мальчиками.

Феодора слушала молча, и ее личико становилось все бледнее и бледнее. К концу повествования она упала в обморок. Постояв с минуту над неподвижным телом сестры, Елена позвала на помощь.

На вопрос матери, почему Феодора упала в обморок, Елена пожала плечами и сказала, что все случилось очень неожиданно.

В этот момент Феодора открыла глаза и взглянула на Елену:

— Уведите ее, уведите! Я лучше умру, чем буду жить с ней.

Мать приказала Елене выйти, нежно и ласково обняла Феодору. Девочку всю трясло. Она что-то кричала сквозь рыдания, а что именно, Зоя не могла разобрать. Наконец, немного успокоившись, она все рассказала матери.

— Елена сказала, что моим мужем станет султан Турции. А потом прибавила, что муж будет издеваться надо мной, так как для султана нет ничего приятнее, как поиздеваться над маленькими девочками.

— Твоя сестра — очень жестокая и к тому же невежественная. — Зоя говорила тихим, успокаивающим голосом. — Да, ты должна стать женой турецкого султана, твой отец очень нуждается в его помощи, но вы еще даже не обручены. Есть только договоренность, что он поможет твоему отцу, а ты станешь его женой. Этот брак очень выгоден и твоему отцу, и султану, но ты, конечно же, не станешь его женой, пока не подрастешь. Твой отец договорился об этом с Орханом. Да и стар этот султан. Кто знает, может быть, этот брачный договор никогда и не вступит в силу. Но, самое главное, Феодора, запомни, никто и никогда не будет над тобой издеваться. Ты — византийская принцесса!

Феодора внимательно слушала мать. Она успокоилась и лишь иногда негромко всхлипывала.

— Я не хочу замуж за Орхана, — промолвила Феодора еле слышно. — Я лучше останусь жить в монастыре.

— Права самой выбирать свою судьбу никто у тебя не отнимает. Тебя никто ни к чему не может принудить, даже твой отец. Ты — Феодора Кантакузин, византийская принцесса. Но помни, ты не имеешь права уронить честь славной фамилии, которую носишь. Сейчас только ты можешь спасти наш род от позорного поражения. Все зависит от твоего выбора: согласишься на брак — наша честь спасена, нет — наша семья вынуждена будет вести позорное существование изгнанников. Решай.

Некоторое время они сидели молча. Феодора обдумывала слова матери, а Зоя с интересом ждала ответа. Наконец Феодора решилась прервать молчание.

— Когда я должна обвенчаться с Орханом? — спросила она.

— Твой отец, как ты знаешь, осаждает Константинополь. Как только он возьмет его, можно говорить о каких-то конкретных сроках, а пока я не знаю.

Но взять Константинополь оказалось не так-то просто. Город упорно защищался. Могучие стены в три ряда опоясывали его. Вход в порт преграждала цепь, не позволяющая флоту неприятеля подойти близко к городу.

Город осаждали целый год, но и после этого ворота Константинополя так и не открылись перед Иоанном Кантакузином. В конечном итоге Иоанн отдал приказ перекрыть акведук, по которому в город поступала вода. Через некоторое время в городе начался мор, и Иоанн Кантакузин, боясь, что с его женой и детьми может случиться беда, устроил Зое, Елене и Феодоре побег из города.

Они бежали ночью, переодевшись в монахинь. Зоя и ее дочери направились к южным секретным воротам. Зоя взяла с собой медицинские инструменты, чтобы выдать себя и девочек за монахинь, ухаживающих за ранеными. Она имела некоторые познания в медицине и не боялась разоблачения.

— Помните, пока я буду разговаривать со стражей, ваши глаза должны смотреть в землю, руки спрячьте под складками платьев. Ваш вид должен выражать полное смирение, — учила Зоя дочерей, когда они подходили к воротам. — Особенно это касается тебя, Елена. Ты должна помнить, что монахини не строят глазки молоденьким солдатам. Если нас опознают, тебе никогда не стать императрицей, а глазки будешь строить только тюремщику или палачу.

В этот момент их остановил окрик часового. Стражник спросил, кто они и куда направляются.

— Сестра Елена из монастыря Святой Варвары и две мои помощницы, — ответила Зоя. — Мы идем за стены города помочь женщинам в поисках раненых. Вот мой пропуск.

Зоя протянула стражнику пропуск, который заранее передал ей тайный посыльный от мужа. Стражник бросил взгляд на пергамент, протянутый Зоей, и на секунду задумался.