Он то и дело касался ее, будто бы невзначай. Ямочка на щеке не пропадала больше, – Ланка улыбалась, словно дразнила. Он видел, понимал, это игра, и готов был поставить на кон многое. Диана, которая давно уже не была его девушкой, мелькнула в беседе и провалилась в тартарары. Он рассказывал о стажировке в Америке, работе в рекламном агентстве, Дэвиде Дроге, который был для него кем-то вроде кумира, рекламном титане Бернетте, придумавшем образ ковбоя Мальборо.

Возможно, он рисовался. Даже вероятней всего. Но Диме было «сугубо фиолетово», как это выглядит и зачем он это делает. Дошло бы и до жирафа, что между ними не будет ничего серьезного. Поэтому возможно все. Ее кокетство, его бравада. Ее намеки и желание казаться загадочной. Его откровенность и многословность.

В эту игру играли с пещерных времен и ничего нового с тех пор не изобрели. Появились айфоны, плазменные панели, аськи и мейлы, и слова утратили первоначальный смысл, зато достигали адресата мгновенно. Но извечное притяжение преодолеть было невозможно, и придумать ему замену – немыслимо. Инноваций в этой области тоже не предвиделось.

Вот девушка, а вот парень. Их тянет друг к другу. И точка. Вернее, многоточие…

6

Сугробы за окном напоминали пену в ванной. Окунуться бы, нырнуть с головой, и ни о чем не думать.

Пожалуй, думалось бы и на дне океана.

Или это было вовсе не мыслеобразование, а что-то другое? Царапали осколки мечты. Угрюмой тенью наползал стыд. Но ровно и горячо светила Димина улыбка, близко-близко. И Руслана невольно улыбалась в ответ, не жалея ни о чем. Было и было. Хорошо же было? Прекрасно! Упоительно!

Грамотная девочка, начитанная, а эпитетов больше не нашлось.

Наверное, потому что опыта маловато. И вся предыстория чересчур подкосила ее умственные способности. Остались одни эмоции, такие разные и так много, что хотелось уже перевернуть эту страницу и оказаться на следующей. Узнать, чем дело кончилось. Расслабиться немного.

– Ты плачешь?

Он беспокойно поднялся на локте.

– Это нервное.

– Ясно. А я-то думал, это слезы счастья.

За иронией что-то пряталось. Дима сам не знал точно, – что именно. Он чувствовал себя победителем, но виноватым. Словно соперник был изначально слабее, однозначно из другой весовой категории. Самая нелепая борьба – с самим собой, силы слишком неравны. Так кого же он поборол, соблазнив эту девочку? Свою меланхолию? Одиночество?

– Ты фаталист, да? – Вдруг спросила она.

Кажется, это было ответным ударом на его сарказм.

– С чего ты взяла?

– Это очевидно. Ты веришь в судьбу, в роковые совпадения. Я тебе совсем не нравилась, пока не стало ясно, что мы зависли тут надолго! – Она махнула назад. – Вернее, там. Ты решил, что раз так много всего происходит, значит, сама судьба нас свела, да?

Дима восхишенно присвистнул и тоном Шурика из советской комедии попросил дурашливо:

– Помедленней, пжлста, я записываю!

– Разве я не права?

Вообще-то ей полагается вздыхать у него на груди и любоваться на звезды. А ему – упасть на колено, просить прощения за свой порыв и клясться, что до свадьбы больше ни-ни. А что? Как честный человек, он теперь обязан жениться!

Если честно, он не понимал, что ее так накрыло. Вроде не злилась, но и особой нежности не ощущалось. То ли дело пять минут назад. А теперь прикрылась одеждой, спокойствием, психотерапевтическими беседами.

– Я в курсе, что девочки реагируют на это не так, как мальчики, – он постарался говорить с ней в тон: расслабленно, чуть насмешливо, отстраненно. – Другое непонятно: почему ты плачешь?

– Сказала уже, от нервов!

– Ты думаешь, твой парень узнает, что тут было, и вашим отношениям каюк?

– Кирдык, – усмехнулась Ланка.

– Ну?

– Не лечи меня, а? Ты бы в себе разобрался.

Он высказался в том духе, что у них неплохо получалось разбираться вместе. Эффект случайного попутчика все же работал, и, если вспомнить, что они друг другу наговорили, какие тайны и секреты открыли, по идее должна наступить ремиссия. Освобождение и расслабуха. Но нет ни того, ни другого.

Заметив, что Руслана дрожит, он перелез вперед, подкрутил печку посильней.

– Давай поедим?

– Романтичное предложение, – грустно засмеялась она, – а сигарет ты не покупал случайно?

Он молча достал из кармана пачку.

– Почему бы нам не расслабиться и просто получать от жизни удовольствие? Ланка, слышишь? Пусть я фаталист, а ты, наоборот, прешь против ветра, сейчас мы оба застряли и…

– И согрели друг друга физически и духовно, так?

– Хотя бы так, а что в этом плохого?

Она выбросила сигарету, так и не прикурив. Да ничего плохого, согласилась. Просто все не так.

Еще повезло, что он обошелся без банальностей типа «тебе было хорошо?» и «давай повторим!».

Она бы согласилась, возможно.

И с тем, и с другим. Самое странное, что об Артуре думалось меньше всего. По чесноку, – совсем не думалось. И вовсе не потому что Димины руки, губы и прочее заслонили весь свет. Горечь несбывшихся надежд стояла комком в горле, словно сегодня наступал ни Новый год, а надвигался апокалипсис. Дальше – пустота.

Артур мелькнул бесплотной тенью за окном, и пропал.

Она внимательно осмотрела Диму. Он даже засмущался немного. У нее в голове четко оформилось: оказывается, я ханжа. Или просто старомодная? Что-то смущало, что-то было неправильно.

Накосячила, признала Русалка.

Но если по уму, мухи отдельно, котлеты отдельно. Плюсы налево, минусы наоборот. Разложим по полочкам, как советуют психологи. Синие глаза – это плюс. Секс со случайным попутчиком – это минус. Ласковые руки – это плюс. Секс через пару часов знакомства – это минус. Он полиглот, вундеркинд, крутой мен, прикидывающийся обычным бомбилой, – это плюс.

Секс с ним – это… это что?!

Сбилась. Слишком часто повторялось в рассуждениях одно слово, которое хотелось превратить в дело. То ли она нимфоманка, то ли Димин опыт намного превышает ее собственный, и этим все объясняется.

Взрослый, умелый, нежный, – это плюс.

Они расстанутся без последствий – тоже.

Новый год она встретит более чем оригинально – но еще непонятно, плох или хорош этот факт.

Вот другая новость явно из негативных. Как встретишь Новый год, так и проведешь. Стало быть, жить Ланке в такси.

– Давай все-таки поедим, а?

Он зануда. И это снова минус. Вдруг в городе ему придет идея продолжить знакомство? И куда его, действительно в их тусу?!

Может и правда, лучше перекусить, еще выпить, и проснуться уже в Новом году.

– А сколько времени? – встрепенулась она.

– Не бойся, я слежу. До часа икс еще сорок минут.

– Шампусик остался? Хоть что-то у нас должно быть по правилам!

Дима с притворным удивлением спросил, когда это она так резко полюбила правила. И тут Руслана поняла, в чем позитив – с ним она не старалась быть лучше, чем есть на самом деле. Да, строила глазки в какой-то момент. Юлила в чем-то. Притворялась. Но это была игра, легкая и естественная. А в целом она чувствовала себя в безопасности, не ломала голову над каждым словом, не следила за каждым жестом.

Он прав – расслабиться стоило. Что сделано, то сделано. Что написано пером, не вырубишь топором. Без труда, не вытащишь и рыбку из пруда. Не, это другая тема.

В общем, надо жить и радоваться. Перенимать опыт, а потом показать Артуру, на что она способна – скромная девушка из приличной семьи, ага!

Пошло, но лучше так, чем нюни разводить.

– Наливай! – Приказала она. – Проводим Старый год.

* * *

В какой-то момент юношеский максимализм отпустил вожжи, и стало свободней дышать. Принимать то, что есть, не сожалея о том, чего не было, и что могло бы быть, и так далее до бесконечности.

Вглядываясь в эту ночь, когда и она уже стала воспоминанием, Руслана иной раз опять впадала в рефлексию. Примерно так: если бы это случилось с ней раньше, если что-то подобное произошло с кем-то из подруг, картинка получилась бы совсем другая. Авантюрно-приключенский роман. Остросюжетный. С элементами мистики. Винегрет, а не кино.

Ей все виделось то в черно-белом цвете, то слишком ярко слепило глаза, так что деталей не разобрать.

Взрывы хохота – беспричинного. С обоих сторон, причем. Словесный пинг-понг. Тишина, падающая как занавес перед антрактом. Поцелуи, биение чужого сердца рядом, искаженное лицо, и в синих глазах – ее отражение.

Бой курантов из магнитолы. Шутки, притянутые за уши. Поздравления, и снова поцелуи. Коробка передач жутко мешалась, да и в общем салон оказался малопригодным для романтики. Но смех звучал все естественней.

Визги, вопли, песни, хоровод вокруг сосны по колено в сугробах, снеговик с пластиковым стаканчиком вместо морковки, надрывное веселье. Дискотека под радио, чтобы согреться. И опять поцелуи, и холод уже не грозит. И теснота в машине не ощущается. Вот только ноги упираются куда-то, и, кажется, все тело в синяках.

А ночь летит вперед, и в самый темный час перед зарей они засыпают в неудобных позах, но крепко-накрепко.

… – У тебя жвачка есть? – Спросила Руслана, стараясь не дышать в его сторону и не смотреть на него при свете дня. Точнее, чтобы он не смотрел.

Кивок вперед.

– Там.

– А вода?

– Снега же полно.

Он тоже говорил сквозь зубы. С брезгливостью ощупал лицо – за ночь образовалась щетина. И что-то еще мешало жить. Дима поерзал и вытащил из-под спины куртку и пластиковую ложку. Попытался вытянуть ноги и вздохнуть полной грудью. Ланка уже интенсивно жевала, хихикнула:

– Тоже мне принц на горошине!

– Доброе утро!

– Ну прям, – не согласилась она.

Покряхтывая и постанывая, отнюдь не от страсти, страдальцы выползли на свежий воздух. Все искрилось от снега и солнца. Полноценный день, а не утро. Дима помахал руками, не приходя в сознание. Руслана просто села в снег.