Яна Перепечина - А я смогу…

А потом оказалось, что все эти нескладухи, невезухи, нелепицы долгого осеннего дня были всего лишь подготовкой к встрече с Лёлькой. И Ясень согласился с никогда раньше не нравившейся ему пословицей, категорично утверждавшей, что нет худа без добра.

На следующий после исторической встречи день, в пятницу, Сергей с утра отправился не на работу, а посмотреть на то, что представляют из себя магазинчики Лёльки, а заодно и, как он выражался, покумекать. Мыслей пока никаких не было.

Начал с Реутова. Лихо подрулил к станции на своей любимой «Авдотье» и вышел, развлечения ради старательно изображая из себя не обременённого интеллектом бычару. Куртка нараспашку, нижняя челюсть вперёд, во рту жвачка. Для убедительности запихнул в себя аж пять штук, и теперь болели не привыкшие к такой нагрузке челюсти. Покрутив на пальце ключи от машины, он огляделся. Магазинчик «Фея цветов» неожиданно оказался очаровательным отдельно стоящим домиком. Напротив него, через дорогу, расположился замызганный ларёк с надписью «Цветы», но сразу было понятно, что Лёлькино детище – птица иного полёта.

Неспешным шагом Сергей направился к «Фее». Витрину, разумеется, уже застеклили, и ничто не напоминало о недавнем происшествии. Поднявшись по симпатичной лесенке, Ясень потянул на себя дверь. Тут же мелодично отозвался колокольчик. Из подсобных помещений немедленно показалась девушка. Хорошенькая и совсем молоденькая, тёмные волосы уложены волосок к волоску, одета в прелестное платье нежно-розового цвета с вышивкой по подолу и кружавчиками, на голове крохотная диадема. Совершенно непонятный образ для продавщицы. Но тут девушка, закрывая за собой дверь в подсобку, повернулась вполоборота, и стало видно, что за спиной у неё лёгкие блестящие крылышки. «Фея цветов»! Ну, конечно, продавщицы здесь этих фей и изображают.

Откуда-то негромко звучала музыка. Чайковский, «Щелкунчик», «Вальс цветов» – безошибочно определил Сергей, в анамнезе которого были три года игры на баяне в ДК Железнодорожного. Интересно, они его здесь по кругу гоняют или есть какие-то ещё варианты? Но тут вальс закончился, и заиграла славная песенка про ландыши, которую часто напевала мама Ясеня.

Сергей прекратил изображать братка, преувеличенно добродушно оглядел продавщицу и начал «процесс охмурения», как называл его манеру общения с представительницами прекрасного пола старый друг Павел Рябинин.

– Здравствуйте, прелестное дитя! – он весело посмотрел на девушку, ожидая увидеть смущение и растерянность. Но девушка доброжелательно и совершенно невозмутимо ответила:

– Доброе утро.

– Мне нужен самый лучший букет.

– Конечно, мы постараемся вам помочь. Есть какие-то пожелания или вам помочь определиться с выбором?

– Да, пожалуй, помогите.

– Тогда ответьте, пожалуйста, на несколько вопросов. Цветы на праздник или просто приватный подарок? Мужчине? Даме?

– Даме. Хочу сделать приятное.

– Уточните, пожалуйста, возраст.

– Тридцать два.

– Она блондинка? Брюнетка? Шатенка?

– Блондинка, очень светлая блондинка. И очень нежная.

Девушка впервые тепло улыбнулась ему и продолжила расспросы:

– Простите за вопрос, который может показаться неделикатным, но это важно для выбора: ваша дама просто знакомая или кто-то больше для вас?

– Не просто знакомая. Это девушка, на которой я собираюсь жениться. Но мне ещё требуется доказать, что я – единственный возможный вариант для неё.

Губы продавщицы снова тронула понимающая улыбка.

– Если мы с вами сейчас постараемся, то, думаю, ваша избранница поймёт, что такого мужчину нельзя упускать. Давайте начнём.

Она достала из специальных стеклянных шкафов несколько высоких ваз с цветами. Были они не пластиковыми, похожими на урны, как в большинстве цветочных ларьков, магазинчиков и магазинов, а стеклянными, простыми, но изящными.

Следующие пятнадцать минут Сергей только и делал, что тыкал пальцем то в одни цветы, то в другие, а флорист соглашалась или не соглашалась с ним, комментируя все свои действия:

– Много зелени брать не будем. Листва должна лишь создавать фон для бутонов, оттенять, но не доминировать, понимаете?

Ясень не то чтобы понимал, но согласно кивал. Девушка искренне улыбалась и поясняла дальше:

– Букет будет очень красивым, если мы возьмём цветы, находящиеся на разных стадиях роспуска. Давайте возьмём вот эту распустившуюся розу и эти бутоны… И обрежем их на разную длину, – она ловко делала всё то, о чём говорила, – это для естественности. Ну, и веточку туи включим, чтобы букет как можно дольше сохранял свежесть и радовал вашу невесту.

Ясень слушал её, смотрел и глаз не мог отвести от прилавка, на котором рождалось невероятной красоты нежное цветочное чудо, очень подходящее Лёльке.

– Ну, вот и готово, – девушка со всех сторон показала Сергею их совместное творение.

– Мне нравится. Даже очень. Мы молодцы.

Она довольно улыбнулась:

– Вы подарите букет лично или послать курьера?

– Я думаю, проще всего будет, если букет передадите вы.

Флорист непонимающе посмотрела на него.

– Этот букет мы с вами составляли для Ольги Александровны Березиной, будьте добры, поставьте его у неё в кабинете или на её стол. Есть у вас такое место, где она работает?

– Да, – растерянно и изумлённо кивнула девушка. Видно было, что у неё с языка готовы сорваться с десяток вопросов. Но хорошее ли воспитание или профессиональная выучка помогли сдержаться, и она лишь уточнила:

– Я правильно поняла, что вы имеете в виду Ольгу Александровну Ясеневу?

– Да-да, именно её, я по забывчивости назвал девичью фамилию, – кивнул Сергей. На самом деле, он, конечно, не забыл, а просто не знал, что после развода Лёлька оставила себе его фамилию – свидетельство о разводе-то не читал. И это вдруг так тронуло, так умилило его, что он убеждённо подумал: всё получится, всё обязательно получится, и я смогу войти в ту реку дважды. Обязательно. Вернее, мы с Лёлькой сможем.

Девушка всё ещё растерянно смотрела на него. И он улыбнулся ей подбадривающе:

– Несите, несите. Не знаете, Ольга Александровна сегодня будет?

– Непременно. Она уже звонила и сказала, что часам к десяти-одиннадцати заедет, – продавщица доверчиво улыбнулась ему и добавила, – это её любимый магазин, первый. Мы его два года назад открывали. Я здесь с самого первого дня. Ольга Александровна у нас почти каждый день бывает. Так я отнесу букет?

– Давайте, – кивнул он, – я подожду.

Она быстро вернулась и вопросительно посмотрела на него.

– А теперь… Как вас зовут?

– Лиза.

– А теперь, Лизочка, сделайте, пожалуйста, букет на ваш вкус для молоденькой девушки. Вот, какой бы вам понравился.

Она кивнула и быстро составила небольшой изящный букетик, обернув его в палевую хрусткую бумагу. Протянула было Сергею, но он покачал головой:

– Это вам, Лиза.

– Мне?! – она так растерялась, что ему стало смешно.

– Вам, вам. Мы с вами будем с сегодняшнего дня дружить.

– Почему? – теперь она уже испугалась.

– Потому что я муж вашей Ольги Александровны. Бывший. И будущий. Зовут меня Сергей Николаевич Ясенев.

Лиза хлопала длинными ресницами, явно ничего не понимая. Но, услышав фамилию Ясенев, немного успокоилась и даже улыбнулась дрожащими губами.

– А теперь, Лизочка, давайте-ка вы мне расскажете, что это у вас тут за история с разбитыми и залитыми краской витринами, а также со зловещими звонками?

– Вы хотите Ольге Александровне помочь?! – вдруг обрадовалась продавщица. – Ну, слава богу! Хоть кому-то не наплевать! Я сейчас всё вам расскажу! Только простите, пожалуйста, но магазин закрывать не могу, поэтому придётся говорить здесь. Сейчас рано, поэтому клиентов мало, но скоро народ уже пойдёт стройными рядами. Так что нам надо поторопиться. Пойдёмте, сядем на диван?

Сергей проследил взглядом за её рукой и увидел крошечный хорошенький диванчик, скрывавшийся за раскидистыми листьями какого-то крупного растения. Перед диванчиком стоял круглый столик. Всё было таким изящным и красивым, что он сразу понял, что к каждой детали в своём магазине Лёлька лично приложила руку. Только она могла создать такое славное заведение. Поэтому садился он с таким чувством, будто рядом с ним устроилась сама Лёлька и сейчас смотрит на него своими огромными голубыми глазами. Он потряс головой, старался незаметно, но Лиза, наливавшая ему минеральную воду в оригинальный стаканчик с витиеватой надписью «Фея цветов», всё равно увидела и вопросительно подняла бровки.

– Вот что, Лизочка, расскажите-ка мне про тот день.

Она кивнула, выражая полную готовность помочь:

– Неделю назад я пришла на работу, была как раз моя смена. Мы открываемся рано, в восемь часов, чтобы те, кто едет на работу и хочет купить цветы, могли к нам зайти. А прихожу я ещё раньше, где-то в половине восьмого. Ну, так вот, пришла я, пошла в подсобку повесить плащ и переодеться. И вдруг услышала страшный удар и следом звон. Я даже не поняла сначала, что произошло. Думала, террористы эти взрывать начали опять. Выбежала – а тут такое. Вся витрина буквально на мелкие куски разлетелась. А ведь, когда стеклили, обещали, что в случае чего лишь паутина пойдёт, Ольга Александровна всегда очень о безопасности окружающих печётся. А какая уж безопасность, если осколки даже на дорогу вылетели?

– Вы что-нибудь увидели?

– Не успела! Мне, правда, показалось, что какой-то мужчина в чёрном убегал прочь. Но это мог быть и случайный прохожий. У нас тут вечно все бегают, то на электричку опаздывают, то маршрутку догоняют.

– А почему вы сказали, что убегал мужчина, а не парень?

Лизочка задумалась и медленно пояснила:

– А ведь, действительно, почему-то я тогда так и подумала: мужчина бежит. Но он не в возрасте, нет, лет до сорока – сорока пяти. Легко бежал, не осторожничая. Просто фигура такая… не тонкая и гибкая, как у совсем молодых людей бывает, а довольно крупная. Но не толстый, скорее всё же стройный. И не как вы. Вот посмотришь на вас, Сергей Николаевич, и видно, что вы спортсмен. Я права?