мелочно, но заставляет меня чувствовать себя лучше, а сейчас мне нужно, почувствовать себя

лучше.

— Кто это был? — спрашивает Бриа через минуту.

— Кто, милая?

— Тот злой человек.

Я улыбаюсь.

— Тот, кого я раньше знала, — говорю я. — Ты права. Он злой человек.

— Я лада, что он ушел, — добавляет она, и я широко улыбаюсь.

— Я тоже, Бриа. Я тоже.

Она возвращается к рисованию на своей салфетке.

Интересно, был ли в шоке Ник от комментария про мачеху? Это было низко, даже для Дэна.

Если он думал, что Ник и я вместе, и Бриа явно была не моим ребенком, это может выглядеть, как

будто я сейчас встречаюсь с парнем у которого есть ребенок.

Боже, это единственное что мог сказать Дэн, на глазах у Ника. Так характерно для Дэна, хотя не знаю, почему удивлена. Он всегда сначала говорит, а потом думает; всегда извергал

ужасные слова, а потом извинялся.

Как я вообще могла его любить?

Возможно, я никогда его и не любила. Я думала, что любила, но, оглядываясь назад, я уже

так не уверена.

Ник возвращается, и к правой руке прижимает полотенце. Я подскакиваю.

— Боже мой, Ник, что случилось? — Я замечаю пятна крови на его костяшках.

Он отклоняется от меня.

— Я в порядке. Просто неуклюжий. Столкнулся с одним из официантов, и разбил несколько

бокалов.

— Покажи мне, — говорю я, потянувшись к его руке, но он тянет её прочь.

— Я в порядке, правда, — рычит он, и его горящие, пугающие глаза заставляют меня ему

верить. — Просто приложу немного льда.

Я смотрю на него, но он избегает моего взгляда. Я поднимаю руки.

— Ладно, если ты настаиваешь. — Я думаю, что он сам может о себе позаботиться.

— Садись, — требует он.

Я подчиняюсь, сажусь, но неотрывно смотрю на его лицо. Он потеет.

Какого черта?

Вскоре после этого официант приносит нашу еду, и мы все молча едим. Я болтаю с Бриа о её

куклах, а Ник сидит напротив нас, дуется и ест без разговоров.

— То, что сказал Дэн... — затихаю я. — Я хочу, чтобы ты знал, что я не считаю себя... я не...

— Я знаю, Эвианна, — слегка улыбается он, прерывая меня.

— Ладно. Ты просто кажешься тихим, и я хотела убедиться, что…

— Брось это, — говорит он смиренно. — Я понимаю. Дэн сказал просто чтобы тебя обидеть.

Этот парень просто придурок.

Неожиданно Бриа поднимает голову, и начинает хихикать.

— Папа! Ты сказал плохое слово!

Лицо Ника смягчается, и он кивает.

— Папа сказал плохое слово. Ты права.

— Тебя нужно наказать, — говорит Бриа, скрестив руки. — Ты сказал плохое слово.

Я улыбаюсь Нику. Она права.

— Ну... что я должен сделать?

— Это должна выблать Эви.

Чуть не выплюнув свою воду, я смотрю на Ника. Он выглядит столь же удивленным, как и я.

Его брови поднимаются, и он наблюдает за мной, поскольку я барабаню пальцами по столу.

— Хм... — тяну я. Рот Ника превращается в одну тонкую твердую линию, но я знаю, что он

изо всех сил пытается не улыбаться. — Никакого десерта за ужином, — говорю я.

Ник упирается:

— Но у них здесь лучший тирамису! — и притворно хныкает, разыгрывая мини-трагедию.

Бриа на это начинает истерически смеяться. Наконец он согласно кивает и вздыхает. — Хорошо

Бриа возвращается к рисованию, и Ник улыбается мне как прежде.

— Не волнуйся, когда принесут тирамису, я дам тебе немного попробовать, — шепчу я, надеясь, что Бриа не услышит.

Его морщинки вокруг глаз расслабляются. Он подмигивает, и моё сердце останавливается.

Мы заканчиваем ужин в относительно хорошем настроении, хотя Ник не позволяет мне

увидеть его порез, и ест левой рукой, что развлекает и Бриа и меня. Ник такой упрямый, и он прав.

Паста карбонара — великолепна. Так великолепна, что я позволяю ему съесть половину моего

тирамису. Бриа не замечает этого.

Мы преподносим Бриа сюрприз — кекс и свеча, и она говорит, что пять это уже гораздо

лучше, чем четыре, что вызывает у нас смех. Уже так много мудрости в пять лет. Ник отказывается

позволить мне заплатить за мою еду (естественно), и мы, смеясь, выходим из ресторана. Я

совершенно забыла о стычке с Дэном и Миа пока не вижу Дэна, сидящего на скамейке возле

ресторана. Миа рядом с ним, убирает его волосы от лица и прикладывает пакет со льдом на его глаз.

Мне требуется секунда, осознать, что они еще здесь, но Ник уводит меня раньше, чем они нас

замечают.

Я в ужасе смотрю, как Миа убирает пакет со льдом и изучает распухший окровавленный глаз

Дэна.

Срань Господня.

Глаз Дэна.

Кулак Ника.

Как я раньше не поняла?

Ник буквально хватает Бриа и меня и тянет нас к стоянке. Два сотрудника парковки что-то

нам кричат. Один из них подбегает к Нику.

— Сэр! Стойка с ключами там, — говорит он, указывая на стенд, поблизости от того места, где сидят Дэн и Миа. Теперь я понимаю, почему Ник так быстро тянул нас в сторону машины.

— Я вижу свою машину вон там, и мы торопимся, — говорит Ник, указывая на серый

Порше, и машет талоном парню. Парень берёт талон Ника, бежит к стойке и забирает ключи Ника.

— Вот, — говорит он раздраженно, протягивая Нику его ключи. Ник протягивает ему

двадцатку.

Ловко.

И всё ради того, чтобы я не видела — Ник Уайлдер ударил моего бывшего парня.

Я смотрю вниз и улыбаюсь.

Ох, у Ника Уайлдера совершенно точно есть ко мне чувства.


***

Вернувшись домой, я желаю спокойной ночи Нику и Бриа, пообещав посмотреть с ней

завтра «Красавицу и чудовище».

Честно говоря, я боюсь того, что скажу Нику. Теперь я знаю, нормальный работодатель

определенно не ударил бы экс-бойфренда своего сотрудника.

Определенно нет.

Я запуталась. Совсем запуталась. Не то, чтобы я не чувствовала то же самое, но я просто

потрясена. Ник Уайлдер переполняет меня. То, что он заставляет меня чувствоватьпереполняет

меня. То, как в уголках его глаз появляются морщинки, когда я говорю что-то смешное, переполняет меня. То как он всегда обращает внимание на мелочи, такие, как я пью кофе, переполняет меня.

То, что он ударил моего бывшего парня и не хочет, чтобы я знала об этом, переполняет меня.

— Пока, — кричу я Нику не оглядываясь и закрываю дверь.

Я знаю, что он наблюдает за мной. Я хочу остаться с ними. Хочу уложить Бриа спать рядом с

ним, и хочу забыть, что это моя работа. Хочу притвориться, что он просто парень, который считает

меня красивой, и тот, кто пригласил меня на хороший ужин.

Но я не могу.

Потому что это моя работа, и он не просто парень, который считает меня красивой и

заплатил за мой ужин. Он Ник Уайлдер.

И он только что ударил моего бывшего парня.

Он только что пересёк черту.

И я не уверена, что готова присоединиться к нему с другой стороны.

Все меняется. Я должна быть осторожной.


***

В течение нескольких минут я расхаживаю по своей спальне, прежде чем решаю: признаться

Нику в том, что я знаю о произошедшем. Не уверена, заметил ли он, что я видела Дэна, но хочу, чтобы он знал об этом.

Я не знаю, почему, но это так.

Достаю из морозилки замороженный пакет гороха, и выхожу наружу, в прохладный ночной

воздух. Я проскальзываю в дверь, Ник сидит на диване со своим ноутбуком. Он даже не смотрит на

меня, пока я подхожу.

— Вот, — говорю слишком резко.

Бросаю горох на стеклянный журнальный столик, и, шлепаясь на поверхность, пакет издает

много шума. Ник просто смотрит на белый пакет, а затем поднимает взгляд, чтобы посмотреть мне

в глаза.

— Я уже принял меры, — говорит он и поднимает руку. Белые бинты покрывают костяшки

пальцев. — Хотя, спасибо, — произносит он равнодушно, и возвращает внимание к экрану.

Я кладу свои руки на бедра, и жду когда Ник скажет что-то ещё.

Он ничего не говорит.

— Почему ты ударил Дэна?

Слова вылетают из моего рта, прежде чем я осознаю, что произношу их. Ник напрягается, и

теперь я точно знаю. Он не ожидал, что я заметила Дэна. По какой-то причине он не хотел, чтобы я

знала.

Мой вопрос, похоже, застал его врасплох. Ник закрывает ноутбук и смотрит на меня с

любопытством.

— Я этого не делал, — говорит он просто, и смотрит вниз на свои костяшки. — Только

столкнулся с официантом, как и говорил тебе.

— Ты думаешь, что я глупая, Николас Уайлдер?

— Нет, конечно, — отвечает он смущенно.

— Хорошо. Тогда не смей мне врать.

Я разворачиваюсь и ухожу, не дожидаясь ответа.

И пока иду к двери, чувствую, что мои глаза щиплет от слёз.


Глава 20

Ник


Я не собирался позволять Дэну безнаказанно грубить Эвианне.

Конечно, я собирался ударить этого ублюдка.

Только, Эвианна не должна была узнать...

Я смотрю на стеклянную дверь, ожидая возвращения Эви. Она просто накричала на меня и

конечно теперь я чувствую себя ужасно. Я встаю и прохаживаюсь по комнате.

Я должен поговорить с ней.

Нет.

Боюсь того, в чем мог бы признать. Я даже ещё не признался в этом себе, но сейчас, факт

становится неизбежным. Я чувствую так много ее вокруг себя и все, что хочу сделать — это

схватить её и поцеловать. Я не должен испытывать такое, к тому, кого нанял на работу.