— О чем не сказала?! — Гордон снова звереет и, я пяткой чувствую, что он отомстит за свою разбитую губу…

— Я… — не знаю что сказать.

— Ты обуза для нее и дня наших отношений! — резко заявляет Эд, толкая Макса с моего несчастного дивана, — она любит меня!

— Что-о-о-о?! — в голос воплю я и Макс, — любит?!

— Она меня любит! — Эйти толкает Эдварда в ответ, и он падает с дивана, но быстро поднимается, снова посылая в мою сторону укоризненный взгляд, — но ты же обещала стать прежней! Он не достоит тебя! Гордон ты тупой мешок с мышцами!

— Тихо! — встреваю я в спор, — вы меня забыли спросить, да что с вами вообще?! Я не люблю вас!

Парни затихают, вздох облегчения слетает с губ, наконец, они услышали меня. Схватившись за голову, пытаюсь судорожно придумать, как выкинуть их из дома.

— Конечно, потому что она любит меня.

Мои волосы стали дыбом везде, где можно, кожа покрылась мурашками размерами со стадо мамонтов, не дыша, я смотрю через плечо и вижу тренера Блейка, который стоит перед нами тремя в одном полотенце, как тогда в душевой.

— НЕТ!!!


Глухой удар. Я открываю глаза от резкой боли. Они меня убили!

Вот я лежу на полу в своей комнате, и сейчас приедут коронеры и очертят мой холодный и до чертиков испуганный труп мелом. Но самое не обидное, что после смерти я попала в рай, здесь так тихо и спокойно, я шевелю пальцами на руках и ногах, они послушно выполняют мои команды.

— Х-р-р-р! — раздается на всю комнату.

Я вытягиваю шею и вижу перед собой ногу, свисающую с моей кровати. Кроссовка с изображением Джордана, глаза суживаются, и я понимаю, что готова убить каждого мужика попавшегося на моем пути! Собрав себя с пола, после падения с кровати, я понимаю, что меня никто не убивал, а этот гад Гордон бессовестно пользуется моей кроватью в личных целях. Вспомнив этот ужасный, леденящий душу кошмар я злюсь еще больше.

Запрыгнув обратно на кровать, я со всем силы обрушила руку на живот Макса, нарушая обещание, больше не распускать руки.

— А ну вставай!!! Мало того что в жизни достали, так теперь еще и во снах прохода не даете! — вопила я, дубася Эйти подушкой, которая так вовремя оказалась под моей рукой. — Вставай!!!

Видимо я неудачно упала, так как у этого переростка какая-то особенная фаза сна, потому что он даже виду не подал, а вот мою подушку можно смело выбрасывать, вместе с перьями, которые разлетелись по всей комнате.

Вражеские слезы волной отчаяния подступали к глазам, так как я ничего не могла поделать с этим амбалом, раскидавшим свое сексуальное тело по всей моей кровати, а ему все равно места мала.

Спрыгнув с кровати, громко топая пятками, я прошлепала в ванную, смывая с лица все признаки зарождения истерики. Мыслить здраво не получалось, да и как тут будешь мыслить, когда у тебя почти серой мышки в спальне лежит звезда школы и даже не подает признаков жизни.

Схватив стаканчик для зубной щетки, я налила туда ледяной воды, надеясь вылить содержимое на Эйти. Аккуратно, не расплескав ни капли, я добралась до кровати. На часах было три часа двадцать пять минут, не понимаю, как мы уснули вместе, даже не предприняв попытки, убить друг друга.

Подняв стаканчик над его головой, я передумала. Рука предательски дрогнула, посмотрела бы я на того, кто посмел, например, вылить ведро краски на Джоконду. Конечно Эйти не такой урод как эта тетка с улыбкой маньяка, но…

Поставив стакан на тумбочку, я залезла на кровать, подминая под себя ноги. Макс лежал на спине, его грудь плавно поднималась, а звездные руки лежали одна на животе, а другая… другая неожиданно провела по тому месту, где пару минут назад спала я, нащупывая меня?

— Что? — вслух сказала я, не веря своим вывалившимся из орбит глазам, чуть пододвинувшись к его руке, она так и осталось на том месте, где сидела я.

Свет луны проникал через шторы, так что освещала его лицо. Надо же, а так и не скажешь, глядя на эту умилительную картину, что он такой придурок. Наверное, я бы даже могла полюбить этого парня, если бы он был всегда таким спящим!

Я сидела так некоторое время, но сон взял свое, мне жутко захотелось растянуться на своей постели, но Макс затруднил эту задачу в разы. Немного пострадав, я завалилась рядом, сворачиваясь калачиком, так чтобы видеть его лицо, которое на данный момент не предвещало никакого подвоха.

Закрыв глаза, я переступила черту.

Мои пальцы переплелись с пальцами Эйти, пусть хотя бы сейчас, ведь это ничего не значит…


Кажется, я слишком много думаю и разговариваю сама с собой.

Заткнись уже!


Утро было прохладным, я ощущала это всем закоченевшим телом, не смотря на то, что была укрыта шерстяным пледом. Я открыла заспанные глаза, пытаясь пошевелиться, тело затекло от неудобной позы. Эйти не было рядом. Резко поднявшись, я посмотрела по сторонам, окно было открыто…

Немного разочаровавшись, я слезла с теплой постели, чтобы закрыть его, вместе со мной, свалился небольшой листок бумаги, сложенный пополам. Наверняка, это тот самый план по захвату мира с моего холодильника из моего сна.

Прочитав содержимое, я улыбнулась, выуживая перо из локона волос.

"Это лучшая ночь в моей жизни, исключая перья с которыми я проснулся".

Part 2.Кинг-конг в Шевроле.

Утром приехали родители. Счастью, валившему из моих ушей в виде пара не было придела! Мало того, что мама оттаскала меня за щеки, будучи полностью уверенной, что за время ее отсутствия они похудели, так еще и свитер мне привезла! Круче чем у Бриджет Джонс в одноименном фильме. Мило скалясь на это анти чудо света, я скорее запихнула кусок пестрой шерсти в шкаф. Папа сочувственно улыбнулся и подмигнул. Конечно, он понимал, что мама одержима деревенским хендмейдом, но, черт побери, папа мог закрыть ее в номере и не пускать в магазин, при этом для страховки, смыть кредитки в унитаз для общего спокойствия.

— Милая? — мама подала звонкий голос, от которого я немного отвыкла за эти дни, — вы с Моникой снова в ссоре?

Я повела бровью, данным маневром я научилась владеть в совершенстве. Щедро улыбаясь, мама в надежде выдохнула, как обычно складывая руки на коленях в ожидании моего ответа.

— Нет, мам, не снова… это наше хроническое состояние. По напряженности равное Холодной войне, и поверь, если бы я могла, то показала бы ей такую кузькину мать, что Хрущев со своей тапкой от зависти на том свете заикал!

Пока Рейчел переваривала мои знания в тапковых войнах, я ретировалась в ванную, приводить себя в порядок, после страстного боя подушкой (а вернее — избиения) спящего красавца.

Хорошо, что перья я успела утилизировать до приезда родителей, иначе пришлось бы долго объяснять им, у кого это был такой активный процесс оперения, да еще и в комнате их примерной дочери с единственной трезвой головой во всем семействе…

Пребывание на кухне, которая не превратилась в поле боя сковородками двух обезумевших сестер, прошло хорошо. Каждый почти молча проглотил свой завтрак, и лишь мама вставляла короткие реплики относительно глубокого декольте Моники, глядя на которое папа невольно начинал краснеть, и моей слишком кислой мины на лице, при виде всей этой картины.

Утренний восторг от милейшей записки Эйти испарился при взгляде на сестру. Настроение в конец съехало на отрицательное значение, стало так плохо, что кусок бекона вставал поперек горла. Извинившись с набитым ртом, я выбралась из-за стола, добралась до ванной на первом этаже, выплевывая все в унитаз. Прополоскав рот, я сбрызнула лицо прохладной водой.

Быстро поднявшись в свою комнату, я осмотрела место сна Эйти, схватила сумку и не спеша потопала в школу по пустынной улице нашего квартала.

Осень приехала вместе с моими родителями, пар шел изо рта, пальцы рук начали мерзнуть, как пришибленная снегом ворона я съежилась, упрямо топая по дороге, раздумывая под очередную печальную песню…

До школы оставалось пересечь одну улицу и срезать через двор с той самой собакой, которая портит мои пешие прогулки по утрам. Сделав пару шагов, я затормозила, так как передо мной остановилась черная машина, тот самый Мерседес, того самого тренера.

Сделав вид, что не заметила машину, которая чуть не отдавила мне обе ноги, я гордо прошлепала вперед, мечтая натравить того пса на стального коня слишком надоедливого тренера. Громкий сигнал перебил мою песню, наушник как назло вывалился из уха.

— Макс Джеймс! — видимо Блейк Кроуфорд решил воспользоваться моментом, пуская в ход приказной тон, в ответ которому был мой недовольный взгляд и такое же недружелюбное приветствие.

— Господи, вы что? Решили разом устроить Армагеддон моему несчастному мозгу?! — после этих слов лицо тренера приняло совершенно растерянный вид, — я иду в школу! — брякнула напоследок, разворачиваясь и, слава богам, что Кроуфорд был настолько умен, что решил не догонять меня. Иначе вне школы я и накостылять могу, глубоко плюя на его неприкосновенный статус.

Черный Мерседес уехал, оставляя меня далеко позади своей тюнингованной задницы. Судя по событиям текущего утра, оставался только Эдвард с очередной истерикой о моем поведении и его обидах, отлично, я придумаю, что сказать и ему!

Остальные полкилометра до школы прошли спокойно без всяких подкатов со стороны любого из участников супер тройки. Народ не спешил заходить в корпус школы, я увидела, как Моника приехала на своей машине и меня тут же посетила мысль спустить ей колеса, раз уж сиськи не могу. Будем в равных условиях удирать от дворовых собак…хотя бы.

Сестра зависла на ступеньках, что-то бурно обсуждая со своей соседкой помпономахальщицей, замечательно. Сама того не подозревая, она перекрыла мне путь в школу, потоптавшись на месте, я решила подождать, когда ее блондинистая башка скроется за дверьми кампуса. Благо до начала урока по естествознанию оставалось пятнадцать минут, наверно я не должна замерзнуть за это время…