— Но ты же говорила, что знаешь, как поступишь, когда его найдёшь.

— Да, в том-то и дело, что каждую минуту мои мысли скачут. Пока они не придут в норму, я не готова его увидеть. Я понимаю, что сейчас поступаю довольно опрометчиво и глупо, бродя по городу и занимаясь откровенной фигнёй. Но мне так комфортно. Тебе комфортно сжигать кухню, а мне вот так рассматривать людей и якобы искать его. Это мой путь понимания того, чего я хочу сама.

— Ладно. Только будь осторожна, хорошо?

— Как всегда. Марку не говори ни слова, он и так постоянно странно на меня смотрит. Ещё и отец присоединился к нему. Они возвращаются на этой неделе, — бубнит Амалия.

— Не волнуйся, не скажу. До завтра.

Отключаю звонок и ловлю такси, называя свой адрес.

Так, теперь предстоит самое сложное — вернуться. Мне страшно. Раньше всё было намного проще. Я могла просто прийти к Николасу домой и совершить глупость, от которой он сдавался, и снова всё было хорошо. Но теперь это серьёзно. Это обязательства, которые я несу за своё решение не иметь стабильного будущего с ним. У нас не будет ни церкви, ни свадьбы и никаких детей. Наша жизнь будет состоять из наслаждения этим миром и тем, что он нам даст. Но правила и свои возмущения я напишу. Для этого мне следует очень тщательно разобраться в прошлом и написать в своём договоре, который предложу ему, по пунктам, как я вижу наше будущее.

Всю ночь я провожу в интернете и изучаю разные виды девайсов, выбирая, на что я согласна, и что не приемлю ни при каких условиях. А также вспоминаю наше прошлое и предлагаю чередовать сессии и обычный секс. Как и обязательным условием станет совместное проведение времени вне стен его клуба. Что самое интересное, Николас теперь не тот Мастер, каким был раньше. Он только член клуба, но продолжал вести себя так, словно является самым главным. Он болтал со своими единомышленниками, оставляя меня в ожидании у барной стойки. И это очень похоже, нет, именно так поступают Верхние со своими сабами. Теперь такого не будет. Я не против того, чтобы он проводил там время, но меня рядом с ним не будет. В это время я буду заниматься своими делами, к примеру, возьму курсы по повышению квалификации и изучу новый вид съёмки или же продолжу ходить на курсы кулинарии. Для меня это правильно. Так никто из нас не будет испытывать чувства неловкости, и я не буду ощущать себя шлюхой рядом с ним. Пункт об одежде. У меня недостаточно финансов, чтобы поощрять его любовь превращать нижнее бельё в рваные тряпки. Поэтому если ему это нравится, то я готова принять от него в дар вещи, которые полетят в помойку. И ещё много условий, в которых я буду чувствовать себя комфортно рядом с ним. Это важно. Это слишком важно для меня, чтобы решиться вернуться к Николасу.

Я не успеваю закончить, поэтому возвращаюсь к своему контракту на следующий день после работы. Амалия приходит ко мне в гости и помогает внести ещё несколько недовольств по поводу отношения Николаса ко мне. На самом деле то, что я делаю, чудовищно. Я расписываю по пунктам нашу жизнь, но считаю, что именно так до Николаса дойдёт тот факт, насколько он затравил меня своими понятиями и так любимым им миром.

Ещё два дня уходит у меня для того, чтобы полностью подчистить контракт, распечатать его, написать от руки вводную речь на отдельном листе бумаги и вложить в конверт. Теперь предстоит встретиться с Николасом.

Меня снова подташнивает, когда в промежутке между работой и курсами кулинарии я отправляюсь к зданию его корпорации. Я понятия не имею, находится ли Николас в городе, но, надеюсь, что он уже вернулся из Оттавы, потому что Сара прилетает вместе с Райли завтра ночью. Мне ещё предстоит поговорить с Сарой и прояснить ситуацию, как и извиниться за грубость, но не за слова, которые я ей сказала. За них мне не стыдно.

— Добрый вечер, мисс, чем мы можем вам помочь?

Натягиваю улыбку для девушки, которая могла бы быть лучше, чем я для Николаса. Чёрт, я не могу перестать об этом думать. Оказывается, миллион девушек уже изначально лучше, чем я. Они покорны. Они красивы. Они его обожают.

— Добрый. Мне нужен Николас Холд. Он на месте? — Интересуюсь я.

— Нет, в данный момент мистера Холда нет. У вас назначена встреча?

— Нет. Я по личному вопросу.

— К сожалению, личные вопросы мистер Холд не рассматривает. Вы можете связаться с его пресс-агентом и передать ему ваши пожелания или же задать вопросы. Номер…

— Так, — перебиваю её, уже злясь оттого, что эти курицы не представляют, кто я такая, вообще. Я его крошка, к слову. Я его первая и последняя.

— Мне не нужен ни пресс-агент, ни кто-то ещё. Мне нужен именно Николас Холд собственной персоной. Вы уже видели меня и не раз. Не делайте вид, что не узнали. Я хочу пройти к нему, и уверена, что он здесь, — цежу сквозь зубы.

Девушки переглядываются и шумно вздыхают. Этот наглец снова запретил им пропускать меня! Ничего, я это проглочу, а потом выскажу ему все свои претензии.

— Мисс Пейн, мистера Холда, действительно, нет на месте, он на встрече, и нам дано распоряжение ни при каких условиях не впускать вас даже в здание.

Значит, так, да? Ладно. Хорошо, я это заслужила. Но не уступлю.

— Но я уже здесь. И если вы сейчас же не пойдёте мне на уступки, я закачу такой скандал, который вам и не снился. Я начну орать, кричать и рассказывать обо всём, что знаю об этом человеке. Я не уйду отсюда, пока не получу своё. Я хочу передать конверт для него. И если вы сейчас же не выполните мою, очень невинную, просьбу, то вряд ли останетесь работать здесь завтра после того, что я выкину. Я ясно выразилась? — Под конец своей речи дарю им милую улыбку и ударяю конвертом по стойке.

— Предельно ясно, мисс Пейн. Хорошо, мы передадим, — у меня забирают конверт, и я довольно улыбаюсь.

— Отлично. Спасибо, и он всё равно вас уволит. Вы меня бесите, когда смотрите на него, — пожимая плечами, уверенно направляюсь к выходу.

А теперь мне придётся ждать. Наверное, очень долго ждать, пока Николас не прочтёт всё, что я для него подготовила. Надеюсь, что его слова не были лживыми, и он до сих пор любит меня.

Еду на курсы, а потом домой, постоянно проверяя телефон. В конверт я положила и карточку от его квартиры, чтобы он или вернул мне её, или забрал навсегда. Это решающий момент. И я безумно нервничаю.

Три дня от Николаса нет никаких известий, кроме статьи в газете, о том, что он расширяет свою корпорацию и открывает новые офисы, в которые приглашает на работу студентов и новых сотрудников. Меня бесит, что он с воодушевлением занимается делами в то время, когда я чуть ли не визжу от воспалённых нервов. Он специально наказывает меня, я вот в этом уверенна.

На пятый день моего уже ненормального психического состояния, когда я даже не могу ни с кем прилично говорить; огрызаюсь и опасаюсь сделать ещё хуже наши отношения с Сарой, от которой я скрываюсь, а Амалия постоянно пишет мне, куда они собираются и приглашают меня, раздаётся звонок в дверь.

Подскакиваю с места, бросая тесто для пиццы, и несусь к двери. Распахиваю её и весь мой энтузиазм сдувается.

— Очень мило, Мишель, что при виде меня ты выглядишь так, словно лимон съела, — хмыкает Марк.

— Я ждала другого человека, — бурчу, пропуская его в квартиру. — С чем пожаловал?

— С возмущениями. С огромными возмущениями, Мишель, — зло шипит он, бросая портфель на диван.

— Что не так? — Удивляюсь я, возвращаясь к приготовлению теста.

— Что не так? Я говорил тебе, чтобы ты не использовала Дастина в своих играх, чтобы заставить Николаса Холда ревновать? Говорил? — Он ударяет руками по столешнице кухонного островка.

— Я и не использовала. Я сравнивала свои ощущения и попросила прощения у Дастина. Он мне больше не звонил, как и я ему. И при чём здесь Николас Холд, Марк? Его даже в городе, видимо, нет, — недоумённо смотрю на Марка.

— А вот с того дня, когда он мне сказал о том, что ты с ним порвала, я постоянно ловил на себе его странный, даже зашуганный взгляд. Не мог понять, почему и чем это вызвано. А сегодня, когда он подошёл ко мне с газетой, в которой была фотография Николаса Холда и спросил в лоб, он ли был твоим бывшим, меня это повергло в шок. Я не знал, что ему ответить, и солгал. И что ты думаешь, Мишель, я получил?

Пожимаю плечами, абсолютно сбитая с толку.

— Николас Холд притащился к Дастину после вашего совместного посещения выставки и чуть его не убил. Он угрожал ему, сказав, что если он хотя бы ещё раз приблизится к тебе, то будет лежать на дне океана. Это, по-твоему, нормально? А я говорил, что Николас не оставит всё так, как есть! Я предупреждал тебя, Мишель, но нет, ты же у нас сравнить хотела и подставила невинного человека под огонь! Как ты могла? — Кричит Марк.

— Хм… Ник был у Дастина? — медленно переспрашиваю я.

— Был. Вместе со своими головорезами, по его словам. Они обыскали всю его квартиру в поисках тебя, и Николас чуть не придушил Дастина, пока другой мужчина не увёл его оттуда. Ты хоть представляешь, что делаешь, Мишель, и какие последствия могут быть? Ты втягиваешь в свою ненормальную историю приличных людей и заставляешь их бояться за свою жизнь! Ты играешь, а они расплачиваются! Я тебя предупреждал! Хватит пользоваться людьми, чтобы играть в ваши эти непонятные кошки-мышки! Прекрати это, Мишель, или я всё расскажу отцу, и пусть он разбирается с тобой по-взрослому! Ты изводишь людей, которые даже непричастны к твоим проблемам! Ты уже задолбала меня своими выходками! Встречу Холда, посоветую ему хорошенько отлупить тебя, чтобы ты неделю сидеть не могла, и привязать к столбу! — Марк хватает свой портфель и вылетает из моей квартиры.

Я стою и не могу двинуться с места. Мои пальцы замерли в тесте, а я лишь могу открывать и закрывать рот, пока улыбка не расползается по моему лицу. Надежда есть. Да, надежда определённо есть. Дастина жаль, я не планировала, чтобы его кто-то напугал и, наверное, мне следует позвонить ему и извиниться. Нет, я хочу позвонить ему не для того, чтобы принести свои извинения, я хочу ещё раз услышать — Николас Холд безумно меня ревнует. И он не забыл обо мне. У него никого нет. Он ждёт меня.